Древний звук Л и его детализация

черновик, не проверял
дураки, - вон!

Часть Главы 3 "Древний язык" книги "Особенности формирования Руского языка"


Древний звук “Л” и его детализация

Значение древнего звука “Л” для “чтения” значения объединений Древнего языка я определяю как [(место) берег(а) с нечёткой линией]. Весьма умозрительное значение, более приспособленное к нашей, уже достаточно таки развитой невещественной структуре знаний, чем к той, что могла вообще уже быть у древних человеков.

Это если учесть, что из значения объединения “берег” (”б(ь)эр(ь)эг”), знание звучания которого, кстати, сформировалось гораздо уже позже в Древнем языке, чем там появилось знание звучания “л”, следует, что самого такого признака действительности “л” не могло быть уже там, где был берег. Потому как сам признак действительности “берег” мог быть только там, - у той же реки, например, - где невозможно было передвигаться по воде с опорой на дно, в смысле вброд. В то время как знания звучания “л” соответствовало именно (такому признаку действительности “л”) воде, по которой можно было уже передвигаться именно вброд, т.е. с опорой на дно. Почему собственно в этом значении “л” и присутствует не просто знание “берег”, а именно что знание “берег с нечёткой линией”. Это чтобы так понимать, что это был именно берег у той воды, по которой можно уже было запросто передвигаться с опорой на дно. Чтобы лучше понять само это значение “л”, давайте разберём его здесь чуть подробнее.

Чтобы понять, что по девственному лесу в этих местах (Руского контекста в том числе) продвигаться почти невозможно, попробуйте однажды сойти с протореной тропинки, и идти уже рядом. Вряд ли это у вас вообще так получится. А чтобы не получилось уже совсем, представьте, что под ногами у вас что-то вроде болота, из которого при одном только вашем в лесу появлении сотнями поднимаются комары, и тут же бросаются на вас в безумном своём желании напиться вашей сладковатенькой крови. Ужас!

Ещё раз, - древние человеки передвигались тогда в том же Руском контексте исключительно по мелководью. Только по нему было достаточно просто ходить, только на нём можно было спрятаться от гнуса и комаров, только на нём можно было избежать нежелательных встреч с крупными хищными животными.

По этой причине вся жизнь (точнее вся жизнедеятельность) древних человеков (в том числе и в Руском контексте) была сосредоточена тогда именно на мелководье. А потому знание столь важного для них признака “мелководье” просто не могло не быть отражено в их коллективном сознании, в смысле в их языке. А оно и было в нём отражено за счёт задания этому знанию (признака “мелководье”) соответствующего знания звучания “л”. Почему именно “л”? - давайте посмотрим...

Смотрите, - “плеск”, “бульк(ать)”, “льёт”, “плыть”, и т.д., - во всех них и похожих на них объединений Древнего языка мы обнаруживаем знание звучания “л”. Вот только в структурах  значений самих этих объединений нет даже рядом знания “мелководье”. Из чего мы сразу так заключаем, что знание звучания “л” значит так в них совершенно другое. И этим другим будет тот самый звук, который издаёт вода, когда на неё соответствующим образом воздействуют. Попробуйте двигаться пешком (вброд) по воде, и вас обязательно будет сопровождать этот звук, в смысле “плеск”. Безусловно связь между признаками “мелководье” и “плеск” (звук “л”) так обязательно есть, но только она здесь гораздо уже сложнее. Потому как обнаружить её возможно уже только в движении.
В смысле, с самого начала, т.е. как только в Коллективном сознании (а значит, что в его Языке), появляется знание звучания “л” с соответствующим ему знанием признака (значением), у него тут же начинается детализация этого самого его значения. А всё потому, что человеки использовали это самое его значение во множестве уже разных контекстов. А в этих разных контекстах вовсе даже не все знания, что были уже в структуре значений соответствовавшей тогда знанию звучания “л” им были нужны. Потому в некоторых из них знание звучания “л” имело у них значение [мелководье], в некоторых же [звук издаваемый при движении на мелководье], а в некоторых [действие на мелководье], и т.д., и т.п., - всё (в смысле всё те значения у древнего звука “Л”) , ещё раз, зависело от контекста, где это знание звучания “л” тогда применялись.

Понятно, что многозначность (омонимия), - это когда у одного и того же знания звучания в разных контекстах Языка существуют разные же значения, - явление весьма нормальное, а потому и обычное в любом языке. Но это только до поры до времени. В смысле только до тех пор, пока в Коллективном сознании не накопится у данного знания звучания уже столько его значений (соответствующих ему знаний признаков), что соответствующих контекстов им будет в нём просто уже не хватать. Т.е. так возникнет в языке ситуация, когда в одном и том же контексте придётся уже использовать одно и то же знание звучания с разным у него там значением.

(Кстати, чтобы особенно хорошо понимать все те трудности, что возникают при употреблении одного и того же знания звучания с разными у него значениями в одном и том же контексте, предлагаю вам осознать следующее предложение, - “За косой косой косой с косой убит косой”. Правильный ответ здесь же, но вы так пока оцените все трудности вашего понимания этого предложения (контекста). В смысле попробуйте прежде попытаться самостоятельно смысл этого предложения осознать. Уверен, что большинство, особенно детей, в итоге так и не смогут этого предложения понять. Но стоит произвести небольшую детализацию значений всех этих знаний звучаний за счёт добавления к ним соответствующих знаний, как смысл самого предложения так сразу для всех становится очень даже понятным, - “За {песчаной косой} {лопоухий косой} {косой бабой} с {рыжей косой} убит {острой косой}”.)

Так в языке возникает уже необходимость детализации самого знания звучания. Но, если в Древнем языке в самом начале его возникновения была ещё возможна детализация знания звучания за счёт более, скажем так, точного его произношения и осознания (так было с древними звуками “(СВ)”, “(к/(г/х)”, “(д/т)”, “ц” и “ч”), то только не в случае со звуком “л”. Проще говоря, произнести ещё точнее звук “л” с тем речевым аппаратом, что есть у человеков, уже просто невозможно. А потому детализация его значений в Языке сопровождалась уже формированием в нём новых с ним объединений.

Именно из-за этого своего свойства, - непосредственно само знание звучания “л” (звук “л”) невозможно как-то уже детализировать, в смысле разложить его на, скажем так, звуки попроще, - все дальнейшие новые детализации значения древнего звука “Л” получали уже в соответствие те знания звучаний (объединений), что с ним были так образованы, сам этот приём в том же Руском языке получил потом название “ЛА”, или “ЛО”, - всё зависело от типа связи между значениями, что были в новом объединении образованы. Более полным же названием этого приёма (знания связи) для образования объединений в Руском языке является “правиЛА”, или, соответственно, “правиЛО”.

(Кстати, именно для Руского языка, точнее для формирования новых объединений (слов) в контексте “Слово” именно Руского языка, правиЛО (правиЛА) было так основным. А потому не надо сегодня особенно удивляться, когда мы встречаем в нём существительные с окончанием на “о”. Вроде “весло”, “сусло”, “седло”, “коромысло”, и т.д. Тем более мы не удивляемся в нём словам начинающимся на “ЛО”, - “лошадь”, “лодка”, “лоб”, “лом”, и т.д.,- хотя все они тоже сформированы в нём в соответствии с правиЛОм.)