Почему чаепитие придумали не тута

       
     Май тысяча девятьсот восемнадцатого. Масква. Кремлевския палаты. Князь Вяземскай и Шуйскай.
     - А за акошком месьяц май,
     Месьяц май, месьяц май.
     - Лукавай царедворец, как мог забыть ты
     Про заря ?
     Князь Шуйскай, пропуская надушенную  " Ландышем серебристым " браду сквозь тщательные пальцы, послушно и чотко кричит в самую глыбь палат :
     - Заря, заря, заря !
     Алая заря.
     Князь Вяземскай, пристукивая коленом о столешницу мраморного стола, удовлетворенно икает, распространяя по палатам несвежий запах вечорошнего зельца. Грохает кулачищем по мрамору и надрывно вопит :
     - Иэх, продали Россию !
     В палаты входит бес. Маленький и горбатый, фамилия - Михалков. Крестится копытом, совмещая перепонки поджаберности с выступающим уступом подковерным бульдожкой крысы рунета, глумливо порыкивающим придушенным баском на снующих под ковром тараканов. Тараканы опасны, всяк знает, это вам не какая - нибудь кошка, это вещества растущие, понимающие пользу лицензированного образования любой паскудины Тицкой, весьма ловко показавшей уровень современного абитуриенства автору, искренне считавшему лет тридцать назад, что п...дец, стоило ему всмотреться в соучащихся мажориков, но п...дец, как оказалось, понятие растяжимое, как нет предела падению всего и за всю х...ню, так и п...дец может очутиться хоть вот на Памире.
    - Пришол депеша из Памира,
    Там саботаж и выборы в совдеп,
    Там ходют тучки очень даже хмуро,
    Неся культур возбранный вред.
    Выслушав беса, князь Шуйскай, кряхтя, осеняет, озаряя, плотно укрытую усами ротовую полость, Вяземскай же, почесав незаметно под молескиновым пиджачком внадикду зудливый зад, одышливо замечает :
    - Кто самай умнай средь трещоб,
    Кому сказали про нога,
    Куда поет тот Диомидов,
    Что предсказал п...дец культур - мультур ?
     Бес думает, он умеет, по лбу видно : идет лоб морщиной впоперечь, можно и ушами шевельнуть, но это за отдельную плату. А какой ты платы дождешься от казенных бояр ? Смешно и говорить. Потому бес поет.
     - Горит и кружится планета ...
     - Глохни, - молят тогда сами каменные, италийцами возведенные из калабрийского камня палаты, пребывая чисто русскими именно по этой причине - по отсутствию и в планах, и в составляющих, и в руках, что мастырили, чего бы то ни было отеческого, потому и получилось.
     Тишина. Возможно, что мертвые с косами. Вполне ожидаемо, что ментовские войны самоназвавшихся так мусоров. Очевидно, что жопа такая, что ни в сказке сказать, ни топором вырубить в любом дереве или голове. П...дец, короче.
     Проходит век. Летят минуты, секунды смотрят свысока, на Спасской стрелки гнуты, то уошингтонская рука. Вредя для дела коммунизмы, внедряя колу и джинсу, они сменили парадигму на просто финску ковбасу. О, ковбаса ! Тебе пою я оду, как Одоевскай и Гринев, не лезя в реку, зная броду, но ожидая с дустом ров.
     Те же, там же.
      - Воздвигли ров различий и мышленья,
      Деля на сук и масть по жизни,
      Смущая разум подрассудка,
      Хотя Бердяев и Бальмонт.
      Князь Шуйскай вздыхает, наглухо застегивая пиджак от  " Бриони ", косится на  " Роллекс ", смотрит в окно. За окном темно. В поле растет молочай, в желудке плавает чай, посреди Красной площади вкопан по пояс подонок Расторгуев, мордастый и глупый, даже приведенную чуть выше ( см. выше, курсив мой ) идею для Махно укравший, не в силах придумать ничего своего, у Летова, многократно признававшего, что в сравнении с Жимом Моррисоном сам он, Летов, полнейшее говно. Честно и искренне, уважаю. Тем паче, что правда истина.
     Бес лезет под подол Вяземскаму, лишь вчерась объявившему камингаут за право выбора всяческого пидорства за малыми исключениями : не в армии или на войне, не на тюрьме или в лагере, не среди глубинного народца и чтобы никаких кадыровцев обочь, короче, можно в крайне узеньких рамках, где вся эта бесталанная мразь и существует, шумя, бурля и выдавая говнопродукт веками и тоннами. Государь Масковскай, часто бесящий меня как автора и проживающего в Австралии коалу, признан навсегда молчаливой поддержкой стада, послушно прущего подыхать на чужую и чуждую войнушку, куда даже такая тварь как Потупчик не пошла. Можно бы и о стране с народом, ну, там, говно, сволочь, но будет другое.