Глава 2. Хостел. Первый этаж

Глава 2. Хостел. Первый этаж.

Не дожидаясь, пока меня выгонят силой, я покинул дом ночного пребывания самостоятельно. Добрался на утреннем трамвае в центр города и вскоре уже сидел в небольшом сквере, готовясь вступить в самостоятельную жизнь.
Дешёвый хостел найти оказалось не большой проблемой. В четырёхкомнатной квартире на первом этаже высотного здания две комнаты уже были готовы под сдачу, а в остальных спешно завершался ремонт. Официально гостиница экономкласса только начала работать и раньше меня успели заселиться только два студента. Однако, койки по 200 рублей за ночь делали свое дело и в краткие сроки все места были заняты. Доступный хостел был забытой на столе арбузной коркой, а его обитатели – коричневыми мошками, облепившими лакомство.

При планировании самостоятельной жизни меня серьезно заботила необходимость ежедневно решать вопрос с питанием. Если бы я тогда решил издать книгу рецептов, в ней было бы всего две главы – "яичница" и "бутерброды". Поэтому, изначальный мой план включал работу в школе и питание с детьми в столовой. Но ураган вынужденной миграции сорвал меня с привычного места, разметал иллюзии и унес в мир недружелюбной действительности. Казалось, что дорога в будущее была выстлана не жёлтым кирпичом, а брикетами лапши быстрого приготовления.
И здесь, словно добрая волшебница Юга, на помощь пришел хозяин хостела. Он привез с дачи овощей и подарил мне кочан капусты, пару морковок и свеклу. А также рассказал, что капусту можно жарить.
Именно с жареной капусты и началось мое становление как кулинара.
Не сразу был найден баланс между усердием и результативностью. Сначала я занял всю посуду на общей кухне морковкой и свеклой по корейски, потом пытался жарить блины на слабом огне, а ещё варил пельмени под крышкой, нещадно заливая плиту грязной водой.
Однажды мне удалось так посолить овсяную кашу, что ей самой можно было бы солить какое-то другое блюдо, но все равно пытался ее есть, чтобы не переводить продукты. И в какой-то момент я обратился к себе: "ты взрослый и самостоятельный мужчина, способный признавать ошибки и нести ответственность и именно поэтому ты выбросишь эту кашу в мусор" Это было моим первым ответственным поступком в новой жизни.

Население в хостеле состояло в основном из людей, ищущих лучшей жизни. Комнаты постепенно впитывали в себя молчаливые надежды, непродуктивные поиски и вынужденное смирение, а также запахи пролитого пива и нестираных носков. Большинство обитателей хостела съезжали через несколько дней или недель – им было к чему стремиться или куда вернуться. Но были и те, кто задерживался надолго.
Одним из долгожителей хостела стал Виталик. Весёлый парень моего возраста с лицом человека, знающего как правильно зарезать свинью. В Екатеринбург он мигрировал из Луганской области на несколько недель раньше меня и уже решил большинство вопросов с УФМС, но относительно работы и жилья мы находились в равных условиях.
Я никому об этом не говорил, но после нашего знакомства, Виталик стал для меня ориентиром и я мысленно вступил с ним в соревнование. Правила простые – кто быстрее наладит свою жизнь, тот и победил.
Мой соперник был в более выгодном положении, потому что уже успел поработать на обивке диванов и практически нашел работу на стройке с зарплатой в 30000 рублей. Но я от своего неозвученного вызова не отказался и неторопливой черепахой двинулся к цели, намереваясь в итоге оставить луганского Ахиллеса позади.

Также человеком, без которого тяжело себе представить хостел, была Наталья. Женщина лет пятидесяти приехала из Татарстана и сразу же стала народным администратором. Было у нее какое-то чувство справедливости, которое она не стеснялась публично озвучить и повторить погромче, если кто не расслышал с первого раза. Могла накормить голодного и осудить нарушителя спокойствия, указать человеку на его ошибки и организовать всех на общее дело. Очень хорошо, что в хостеле оказался человек, способный создать домашний уют среди двухярусных коек и посуды из Икеи.

Конечно же не каждая встреча в хостеле была приятной. И первой неприятной встречей был крановщик из небольшого города. Коренастый мужчина с короткой стрижкой и недовольным лицом. Вот с ним у меня как-то сразу не заладилось.
Ещё до нашего знакомства он взял мою зарядку, оставленную около кровати. Обнаружив это, я совершил серьезную ошибку, ведь попытался смягчить свое недовольство и использовал в обращении несколько предложений, хотя можно было обойтись и пятью словами, а был бы я покрупнее физически – то и двумя. Впрочем, зарядку свою я обратно получил и вопрос был исчерпан.
Несколько минут крановщик что-то обдумывал, а потом обратился ко мне.
– Слышь? А ты не интеллигент случайно?
По комнате пронеслись отголоски классовой ненависти, а неуместность вопроса заставила меня растеряться и автоматически ответить "Нет".
– А – недоверчиво посмотрел на меня мужчина, вынужденный принять мой ответ – может родители у тебя интеллигенты?
Он так произносил "интеллигенты", словно эти люди когда-то отняли у него все, что он любил, поместили сознание в мясистое тело и отправили в маленький город Свердловской области, в котором даже не было кранов. Определенно интеллигентов было за что ненавидеть.
Я заверил крановщика, что и я, и мои родители относимся к рабочему классу, но он мне не поверил.

Примерно через неделю наш конфликт получил развитие. Я вернулся из магазина и зашёл на кухню, чтобы закинуть продукты в холодильник и увидел как рядом с раковиной полной грязной воды, обезумевшим лососем мечется коренастый мужчина. Он бездумно открывал и закрывал дверцы под мойкой, трогал сифон и не сводил взгляда с раковины. Я предположил, что проблема в закрытом донном клапане, но уверенности не было, поэтому, намереваясь помочь человеку,  уточнил, указывая на полную раковину.
– Тебе эта вода нужна?
– Забирай! – крановщик с вызовом и насмешкой посмотрел на меня
– Да я серьезно...
Но фраза была насильно оборвана. Коренастый мужчина внезапно схватил меня за горло и попытался оторвать от пола. Злобно он что-то выкрикивал мне прямо в лицо и обзывался интеллигентом. Ситуация, конечно, неприятная, но прогнозируемая. Ведь, как известно, камень бьёт ножницы, ножницы бьют бумагу, а пролетариат – интеллигенцию.
Единственное, что можно было предпринять – не поддаваться эмоциям и не выражать страха. Спокойным голосом, насколько это возможно при сжатом горле, я потребовал меня отпустить и это сработало. Показав как работает клапан в раковине, я заявил крановщику, чтобы после этого случая он ко мне больше не обращался. Предложение это он высмеял, но позже попытался решить ситуацию по-своему и убедить меня молчать о случившемся при помощи пустых аргументов и угроз. Впрочем, я и так не собирался говорить лишнего.

Но о какой анонимности вообще может идти речь в квартире на восемнадцать человек? Через несколько дней хозяину стало известно о недавнем конфликте и он спустился на наш первый этаж со своего, шестого. Словно Зевс-Громовержец снизошёл с Олимпа, чтобы доходчиво объяснить смертным, в чем они неправы.
Жаль, что меня тогда не было в хостеле, но потом мне все рассказали. Хозяин был физически крепче и выше крановщика, и если бы захотел, мог бы выкинуть того на улицу буквально. Но вволю накричавшись на нарушителя спокойствия, вершитель правосудия применил санкции, повысив суточную плату до 300 рублей и пригрозил выселением. Причина, по которой крановщика не выселили была парадоксальной – он не платил за проживание.
То есть, приехав в Екатеринбург, мужчина оплатил только одни сутки, после чего, в течение двух недель, рассчитывался исключительно обещаниями. Даже не знаю, как у него получилось звучать настолько убедительно. Наверное, самым сложным было убедить хозяина, что деньги скоро будут, во второй и третий раз. После чего, накопившийся долг создал фальшивую подушку безопасности и честному бизнесмену пришлось верить дальше, просто из нежелания утратить обещанную плату. Также я уверен, что это сработало исключительно благодаря неопытности хозяина, только открывшего свой бизнес.
Во второй раз с одним человеком такое работать не должно.

Вскоре ко мне обратился крановщик.
– А помнишь, ты предлагал к тебе не обращаться? Давай ты меня не замечаешь, а я тебя.
Предложение казалось выгодным, словно все сокровища пещеры в обмен на старую масляную лампу. От такого не отказываются. Впрочем, совсем не замечать коренастого мужчину было непросто. Человек действительно любил комфорт и был готов бороться за свои права, даже если их никто не нарушал. Он закрывал открытые окна, а закрытые – открывал, выбегал в одних трусах ругаться на кухне, если кто-то громко разговаривал, но сам в комнате ещё громче болтал по телефону, пока рядом соседи пытались спать. Также крановщик любил красоваться перед зеркалом и смотреть порно на чужом ноутбуке.
А когда он узнал, что с ним живут сразу два человека из Украины, я и Виталик, мужчина открыл себя в качестве юмориста.
– А знаете как по-украински будет Кощей бессмертный? Чахлик невмирущий.
– А знаете как по-украински будет Киндер-сюрприз? Яйко-сподівайко
– А знаете как по-украински будет сексуальный маньяк? Пісюнковий злодій.
Ну и дальше в таком духе. При том, что с самим шутником никто общаться не хотел и все его остроты направлялись просто в центр общей комнаты.
Кроме того, почему-то он считал уморительной фразу "тиха украинская ночь, но сало нужно перепрятать". И повторял ее просто так в любой момент времени. Сидят люди на кухне, обедают и тут мимо проходит крановщик – "тиха украинская ночь...".
Все уже легли спать, кто-то даже захрапел и тут в темноте комнаты – "тиха украинская ночь...". Днём, ночью, в обед, ранним утром – видимо для удачной фразы не было неудачного времени.
Надо ли говорить, что при данных особенностях характера любимцем общества не стать?
Впрочем, вскоре меня с Виталиком переселили в комнату на четверых и на этом моя история с крановщиком закончилась. Я даже не заметил, когда он пропал из хостела.

Другими обитателями нашей новой комнаты стали два молодых парня. Они вместе заехали в хостел, поэтому все сразу решили, что они друзья, но это оказалось заблуждением.
Первый прибыл из закрытого города. По трассе Челябинск-Екатеринбург спрятано с десяток таких. Туда, как и к Санта Клаусу, нельзя ни дозвониться, ни обратиться через интернет, а вся бумажная почта проверяется специальными служащими в зелёной униформе. Небольшие города, выросшие вокруг секретных военных предприятий и созданные ещё в советское время не имели названий – только почтовый индекс и обозначались километром трассы, на котором находится нужный поворот. Впрочем, даже зная расположение такого города, укрытого среди уральских лесов, внутрь без именного пропуска все равно не попасть. Что там исследуется никто не знает, но похоже, единственным их коммунистическим изобретением стало отсутствие денег.

Вторым нашим новым соседом стал Василий. Он приехал из пермского края и подрабатывал в Екатеринбурге риэлтором, что сразу заставило меня насторожиться. Как известно, таксисты, пытающиеся обмануть приезжих у вокзала или аэропорта – это настоящие паразиты социума. Но хуже таксиста может быть только риэлтор. Если бы город был большим яблоком, что было бы хуже, чем надкусить его и увидеть риэлтора? – увидеть риэлторское агенство.
Из отрицательных качеств, кроме социального паразитирования, у Василия было какое-то искаженное понимание понятия "частная собственность". Однажды он мне заявил на кухне:
– Там у тебя картошка на сковороде жареная была, я ее съел потому что хотел есть. Но могу тебе отдать сырой картошкой.
И указал на общий мешок с картофелем, который был куплен по инициативе Натальи. И на который лично я скидывался, а Василий – нет.
Вот это я тогда удивился конечно.

Когда в хостеле начали пропадать продукты все подозрения постепенно свелись к нашим с Виталиком соседям по комнате. Хотя меня эта ситуация не сильно коснулась. С моим уровнем готовки было бы хуже, если бы мои блюда не заканчивались. Бесконечная кастрюля невкусного супа – звучит как божественное наказание за серьезную провинность.
А вот Наталья была возмущена, поскольку готовила много и вкусно. И могла бы сама угостить, если бы ее об этом попросили. Но просьб никаких не звучало, а продукты продолжали исчезать с общей кухни.

Это происходило в конце ноября. Тогда же хозяин решил, что пора расширять бизнес и подготовил другую четырёхкомнатную квартиру в соседнем подъезде. Условия там были намного лучше – два туалета, современная кухня, большая общая комната с диванами и телевизором, было даже джакузи. Поначалу возможность переехать в Град на Холме появилась только у тех жильцов, которые успели себя хорошо проявить на первой квартире, вроде Натальи, Виталика и меня, ну а потом уже начали селиться все подряд. Сперва на новую квартиру не хотели пускать ни риэлтора, ни парня из закрытого города. Но как-то Василию удалось убедить народ в своей непричастности к пропаже продуктов и он отправился на шестой этаж вместе с избранными.

В процессе переезда мне стало жалко парня из закрытого города, который мог умереть с голоду без Натальиной еды в холодильнике. Поэтому я оставил ему немного картошки и плавленный сырок. И этим жестом завершил свое проживание на первом этаже.