Рассказ Злобный Рыбнадзор Иван Шабельник

                Злобный Рыбнадзор

                Шабельник. Как становятся человеком

 .........В первый мой выезд на дежурство на море, меня шеф Ильич проинструктировал до слёз, что есть что и кто есть Ху! Главную браконьерскую силу здесь составляют местные мужики из села Зеркальное, оно стоит на реке в двенадцати километрах от моря. Другой контингент – из отдыхающих, заезжих бракуш, так, мелочёвка. Когда в долину с городских предприятий заезжают сенокосники, то работы прибавляется на порядок. Шеф мне обсказал признаки и приметы самых активных местных бракуш и их психопортретов, в этом ряду были позитивные персонажи, это кто при задержании не доставляют проблем, не врут и не пугают, такие обычно или отделываются мелочёвкой, или вообще отпускаются, как правило, такие обычно и даже помогают по мелочёвке. Но есть и другая категория, это те, кто начинают врать да изворачиваться, пугать да проявлять агрессию типа: «Да я тебяяя!» - даже бывает замахиваются, что у меня обычно вызывало обратную реакцию, дальнейшее общение такие индивидуумы продолжали уже между стонами в горизонтальном положении, а зачастую и мордой вниз в соседнюю лужу или грязь. В этой когорте значился Иван Шабельник. Огромного роста детина, кулачище с чайник, а наглючий до безобразия. Вечерний обплыв речки вверх по течению было обычным делом, это знак всем бракушам: «Осторожно, караси – Щука не дремлет!». На них обычно плавал я один. Вот и сейчас на малом ходу, чтобы мотора не было слышно, да под бережком, по-тихому, внимательно просматривая все прибрежные кусты и склоны сопок, сунулся я по речке, и опаньки. Увидел в сумерках, как от речки метнулись в кусты две тени. Я спокойно в том месте ткнулся носом лодки в покатый бережок, прошёлся. Здесь был Иван и молодой парень, на мой глупый вопрос: «Что здесь делаете вечером далеко от села?». Последовал более глупый ответ: «Гуляем!» - «Ну ладно, и я погуляю!». И стал обходить ближайшие кусты. Первой нашёл накачанную лодку с вставленными вёслами, на вопрос: «Чья это?» - «Не знаем!» - «Ну ладно, если не ваша, то я поищу хозяина!». Вывернул клапана и отволок в свой Прогресс. Обстановка накалялась. Следом нашёл мешок с сетями, на вопрос: «А это чьи?» ответ последовал одинаковый: «Не знаем!». «Не знаете, будет нашим», - взвалил его на плечо и направился к катеру. Этого наглец пережить уже не мог, он стал у меня на пути, я спокойно сказал: «Иван, какие проблемы, это не твоё, я сам найду хозяина!». Ответ был заранее предсказуемый. Он угрожающим, шипящим тоном зашипел: «Ты, пёс вонючий, на кого письку поднял?» и картинно замахнулся. Что мне и надо было, и я этого ждал. Подшаг левой под его занесённую руку, и короткий, но сильненький удар Тано Гокоро цуки, это очень скрытный удар, основанием кисти, снизу в челюсть, его подбросило, голову от удара запрокинуло, и туша в сто тридцать кг и двухметрового роста гекнулся резко головой и загривком, от удара также «опрокидывается» вестибулярный аппарат. Ивана от удара головой выгнуло, он упёрся судорожно руками в землю и мыча: «Ыыыы» пытался встать, я повернулся к молодому и спокойно спросил: «И тебе надо?». Он испуганно смотрел расширенными глазами, как потом оказалось, на своего дядьку, отпрыгнул и сдавленно промычал: «Нееет!» - «Ну тогда поохраняй его пока он придёт в себя и скажешь, чтобы завтра он обязательно приехал ко мне!». Сел и уплыл. Всё обсказал Ильичу, он заржал: «Ни хрена себе, Николай, его не могли обломать мои инспектора, а ты с первой встречи его обломал, поглядим, что будет завтра». А завтра ко мне приехал со своим механиком, на своей Техпомощи мой старший брат. Он работал в леспромхозе экскаваторщиком на Беларуси и вот что он мне рассказал. У него, на его тракторе лопнул какой-то чулок, и механик нашёл такой только в деревне на списанном тракторе. Вот они и приехали, сняли и по ходу работы курили с деревенскими механизаторами, и среди них был и Иван Шабельник, и он за вчерашний свой позор приготовил месть. На широкую комбайновую цепь наварил шипы и мужикам хвастливо демонстрировал её и при этом говорил, что знает, где только я езжу, он там её прикопает. Я накормил мужиков своим деликатесом, жареной икрой с молоками, дал им гостинец, каждому по хвосту свеже засоленной сухим посолом рыбы, сел на свой козлик и помчался в деревню на мехдвор. Мужики ещё были там, я подошёл вплотную к Ивану и громко сказал: «Иван, лож на тот пень свою цепь, если я её с десяти выстрелов с обоймы сбиваю, то я при первой встрече на речке простреливаю тебе задницу, а если не сшибаю, то ты в моё дежурство делаешь на речке что хочешь, пари?». Он ошарашенно смотрел на меня, потом потупился и сказал: «Только что отсюда ушли братья Рахубы, они мне сказали, что башку за тебя отшибут! Откуда ты узнал, что я сказал два часа назад? Это значит, что уже обломал многих наших деревенских. Сейчас, Николай, ты и меня обломал, завтра утром мы приедем с моим племяшом просить тебя, чтобы ты не вписывал его в протокол, а то его выгонят из Универа, это единственная моя просьба, а так, я теперь твой помощник, Николай!».