27 октября. Ерофеев и Розанов

«Господа, меня мучают вопросы; разрешите их мне». Ф.М. Достоевский, Записки из подполья.
В руки попал альманах «Зеркала» 1989 г. Там – рассказ Венедикта Ерофеева «Василий Розанов глазами эксцентрика».
Венечка - особым, чувствительным усиком, раздражительным щупальцем, трогает эту жизнь за самую ее середину.
«Я вышел из дома, прихватив с собой три пистолета, один пистолет я сунул за пазуху, второй - тоже за пазуху, третий - не помню куда.
И, выходя в переулок, сказал: "Разве это жизнь? Это не жизнь, это колыхание струй и душевредительство"
И страшно, и весело.
«Сначала отхлебнуть цикуты и потом почитать? Или сначала почитать, а потом отхлебнуть цикуты? Нет, сначала все-таки почитать, а потом отхлебнуть. Я развернул наугад и начал с середины (так всегда начинают, если имеют в руках чтиво высокой пробы)».
Ах как всё знакомо, ты же помнишь?
«Боже вечный, стой около меня, никогда от меня не отходи!»
О, а потом начались разговоры – лучшие разговоры, которые можно было только придумать: о гефсиманском поте и о врожденной вине, о Павлике Морозове и о зарезавшем его кулаке Данилке, о Днепрогэсе и Освенциме.
И – о людях. О, как ты зол, грешен, бесстыден! За меня, за нас всех.
На губах его – яд: «Я жду от них сказочных зверств и несказанного хамства».
«Мир вечно тревожен и этим живет»
«Нежная-то идея и переживет железные идеи. Порвутся рельсы. Поломаются машины. А что человеку "плачется" при одной угрозе "вечною разлукою" — это никогда не порвется, не истощится.
Верьте, люди, в нежные идеи. Бросьте железо: оно - паутина. Истинное железо - слезы, вздохи и тоска. Истинное, что никогда не разрушится, - одно благородное.
Им и живите.
(Розанов)
 «…Если б он теперь спросил меня: - Ты чувствуешь, как твоя поганая душа понемногу теитезируется? Я ответил бы:
- Чувствую. Теитезируется».
(Ерофеев)
27.10.1999