Черепной указатель

Все наблюдали за мигающей лампой в люстре. Она то гасла до тлеющей полоски, то необычно ярко вспыхивала. Когда электричество закончило свой танец и вошло в обычный режим, в кабинете послышался вздох облегчения.
– Вот смотрите, коллега, я обследовал несколько черепов из разных могильников и к своему удивлению обнаружил, что их черепной указатель от 73 до 82, – протягивая машинописный лист, сказал Осип Андреевич Окунев. 
– Вы хотите сказать, что это черепа совсем не тюркские? И при жизни это будет 74–83,  – с любопытством разглядывая таблицу, пробубнил Михаил Борисович Галкин, теребя академическую бородку.
– Тут ошибки быть не может. О тюркских можно было бы говорить, начиная с указателя 85. Да и другие показатели черепа указывают на их  нетюркское происхождение. Я и раньше подозревал, что Урал в древности, кроме принятых местных, населяли и другие племена.
– Вы хотите дать научный ход этому открытию?
– Я даже не знаю. Хочу с вами посоветоваться, как с учёным и моим начальником.
– Как учёный я, конечно, за продолжение исследований. Но как начальник советую вам эту тему пока закрыть. Сами понимаете возможную политизацию таких открытий, особенно сейчас. Вот один мой знакомый документально доказал, что лозунг, выдвинутый Марксом, «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» вначале звучал как «Евреи всех стран, объединяйтесь!». На этом его карьера и закончилась. А вы знаете, что в древнем Риме пролетариями называли людей, неспособных встать на защиту Отечества в случае войны, потому что эти неимущие граждане были не в состоянии приобрести оружия? – Михаил Борисович многозначительно посмотрел на коллегу.
– Вы правы. Сейчас эту тему лучше не трогать.
Окунев бросил взгляд в угол своего кабинета, где стоял почтовый ящик. Эту посылку он намеревался отправить специалисту   по восстановлению лица по черепу Михаилу Герасимову.
– Загадок на Урале уйма, –  резюмировал Галкин.
– Деда, а что такое черепной указатель? – дёрнув за рукав, спросил Осипа Андреевича двенадцатилетний внук, прихваченный дедом на работу по случаю карантина в школе.
– Это, Слава,  отношение максимальной ширины мозговой коробки к её максимальной длине. Проще говоря, надо ширину черепа разделить на его длину. Вот смотри,  берём череп, – дед с азартом учителя достал с полки кабинета череп с инвентарным номером и хромированный прибор, – измеряем ширину, прибор показывает – 15, теперь длину – 20. Теперь раздели 15 на 20.
Славик с любопытством стал делить, чиркая на полях читаемой им книги Жюля Верна «Путешествие к центру Земли».
– 0,75 получается, – сказал внук заглядывая в глаза  деда.
– Правильно, умница. Для антрополога эта цифра говорит о многом.
– Это, что же, можно сказать, чей это череп?
– Да, можно предположить.
– А какой черепной указатель у меня, дедуль? –  с интересом спросил внук, грызя карандаш.
– Тебе его измерять не надо. У тебя в свидетельстве о рождении записаны родители и их национальная принадлежность. Папа у тебя армянин, мама  наполовину украинка с турецкой кровью и по моей линии ей досталась еврейская и русская кровь.
– Папа говорит, что он армянский еврей.
– Ну, это особо роли не играет для черепного указателя, у этих народов они достаточно близки.
– Так какой у меня указатель? – добивался своего внук.
– У тебя будет где-то от 85 до 88.
– А точнее?! Померь!
– Не буду я тебе мерить. Не буду! – разволновавшись, крикнул Осип Андреевич на внука.
– Почему? Почему? – не отступал Славик.
– По кочану! – теряя терпение, бросил Осип Андреевич, нащупывая пузырёк с валидолом в кармане пиджака.
– В прошлом году я был на конференции в Челябинске, там ко мне пристал один археолог, который утверждал, что он в детстве видел у своего деда-коновала человеческий  череп с одной глазницей, – с улыбкой заговорил Галкин, пытаясь отвлечь назойливого внука коллеги от щекотливой темы.
– Он, наверное, хотел подвести вас к Аримаспам.
– Напомните мне о них, Осип Андреевич. Я же специалист по новейшей истории.
– Историческая версия утверждает, что впервые узнали об этом странном народе во второй половине седьмого века до нашей эры, когда греческий поэт и путешественник Аристей из Проконесса совершает путешествие в далёкую Скифию. По возвращении он пишет эпическую поэму «Аримаспея», описывая в ней земли, которые посетил. Аристей сообщил о некоем племени, представители которого имеют только один глаз, а в остальном ничем не отличаются от прочих людей.  В одноглазых людей даже Геродот не поверил, но название племени принял. И выдвинул свою гипотезу этимологии слова. Писал, что, по рассказам исседонов, обитавших в степях Южной Сибири, выше живут одноглазые люди и стерегущие золото грифы.  А Скифы передают со слов исседонов и называют их аримаспами: «арима» у скифов значит единица, а «спу» — глаз.
– Циклопы!  Дедуля, здесь жили циклопы!? – закричал Славик.
– Это легенда, сказка.
– Ну, тот же дядя видел одноглазый череп, – настойчиво и возмущённо сказал внук.
– Тот дядя мог выдумать, да и мало ли что может показаться в детстве! – Осип Андреевич в сердцах ударил ладонью по двухтомнику Толмачёва «Древности Урала», лежащего на столе.
– Слава, пошли, я покажу тебе самого древнего идола в мире,  – сказал Михаил Борисович, спасая коллегу от впавшего в неистовое любопытство внука.
– Самого древнего?! – переспросил с недоверием Славик, поправляя очки.
– Да, он древнее египетских пирамид.
– А папа говорит, что египетские пирамиды построили евреи, когда находились в плену.
– Твой папа смелый человек… Бог решает, кому родиться евреем. Его решение ты отменить не имеешь права…
– А бога же нет…
– Я имел в виду под богом судьбу…
Когда Галкин и внук удалились в музейные запасники, Осип Андреевич бросился к почтовому ящику с черепом, достал из него сопроводительное письмо к Герасимову  и быстро порвал его. Окунев намеревался выслать Герасимову один из редких черепов, найденных на озерном прииске Шигирского торфяника вместе с изделиями из камня и металла времён бронзового века. Изделия и черепа  были явно индоевропейского происхождения. 
«Галкин прав. Как я сразу не понял опасности темы. Старею. Надо остыть», – размышлял Осип Андреевич, шестидесятилетний  доктор наук, мечтавший стать академиком.
Окунев проживёт долгую жизнь, но его мечта стать академиком не осуществится. Репутацию подпортит любимый внук Славик, серьёзно увлёкшийся религиозным мистицизмом и каббалой.          

В кабинет вбежал взволнованный сотрудник музея  Виленор Тролебузин, он тяжело дышал и показывал пальцем в радио.
– Что? – испуганно спросил Осип Андреевич.
– Война–а! Германия напала на нас!..

"МОЙ БОГ - СОЛНЦЕ!"