Уроки ИЗО. Натюрморт

  В переводе с французского слово натюрморт буквально означает "мёртвая натура". Но это название, конечно, условно, оно не определяет всей сути и многообразия этого жанра. Натюрморт включает изображения всего богатства природного мира и мира вещей, окружающих человека. Это и то, что создано природой - растения, цветы, снедь (овощи, битая дичь, рыба, фрукты), и то, что сделано человеком - предметы домашней обстановки, орудия труда, книги, посуда, ткани и т.д.
  При произведении вещественного мира сказывается личное отношение к нему живописца. С одной стороны, объективная сущность вещи, выражаемая в её форме, цвете , фактуре; с другой - индивидуальность художника, воспринимающего эту вещь. Обе эти стороны - объективная и субъективная - неразрывно переплетаются. Известный художник Кузьма Сергеевич Петров-Водкин (1878 - 1939), прекрасный мастер жанра натюрморта, определил его так: "Натюрморт - это одна из острых бесед живописца с натурой. В нём сюжет и психологизм не загораживают определение предмета в пространстве. Каков есть предмет, где он и где я, воспринимающий этот предмет, в этом основное требование натюрморта. И в этом большая познавательная радость, воспринимаемая от натюрморта зрителем." В силу своего психического склада и мировосприятия художник именно так, под таким углом зрения, видит те или иные предметы и открывает перед нами их свойства и качества, которые могли бы быть не увидены, а следовательно, и не познаны нами.
  В натюрморте художник выражает не только своё отношение к окружающему миру, но и своё чувство и понимание прекрасного. Через натюрморт мы можем понять духовный мир его автора.
  К натюрморту обращаются мастера самых различных художественных взглядов и направлений. Остановимся на работах двух талантливых и очень разных русских художников Константина Коровина и Кузьмы Петрова-Водкина.
  Константина Коровина захватывает чувственная красочность предметного мира, и он, наслаждаясь ею, спешит её запечатлеть. В натюрморте "Рыбы, вино и фрукты"(1916) широкие, быстрые, как бы торопящиеся и в то же время положенные в определённом порядке мазки красок "вылепливают" нанизанных на связку блестящих серебристых, отливающих перламутром рыб, разбросанные спелые розово-жёлто-красные яблоки, бутылку с густо-красным, мерцающим ярким пламенем вином. По сути, и густые тени, и яркий свет, высвечивающий упругую округлость яблок, и рефлексы - всё это цветовые пятна, смело и артистично положенная краска. Форма предметов подчас теряет чёткость, но она сама по себе не интересует художника. Он анализирует их цвет, усложнённый, изменённый и обогащённый под влиянием солнечного света и соседних предметов. Серебристый цвет рыбьей чешуи складывается из красок холодной гаммы: голубых, сиреневых, розовых; стекло бутылки принимает на себя голубые, синие, розовые рефлексы и само бросает кругом золотые и красные рефлексы; тень от бутылки окрашивается проникающим сквозь вино солнечным лучом в золотисто-розовые тона. И все эти пятна цвета, то контрастно-холодные(рыбы) и тёплые(бутылка, яблоки), то мягкие, гармоничные(розовые тени и жёлто-красные яблоки), взаимно влияя друг на друга, образуют цветовое единство картины, её сочный и звучный колорит. Кажется, что художник буквально упивается красочным богатством окружающего мира. Его восторженно-чувственное, чисто эмоциональное восприятие мира передаётся зрителю - от полотна Коровина исходит ощущение радости жизни.
  В отличие от Коровина Петров-Водкин внимательно изучает и анализирует форму предмета. В "Утреннем натюрморте"(1918) он выбирает высокую точку зрения, которая позволяет ему видеть предметы наиболее полно и сверху, и сбоку. Предметы не загораживают друг друга. Каждый из них в какой-то степени самостоятелен и потому как-то особенно значителен. Их формы поражают удивительной пластической чёткостью, конкретностью и чистотой. С такой же точностью выявлен материал, из которого они сделаны, его фактура: плотная, гладкая и тёплая поверхность деревянного стола, блестящая металлическая - чайника-самовара, отражающая в себе, как в зеркале, яйцо, холодноватая матовость фарфорового блюдечка, прозрачность стакана, в гранях которого преломляется ложечка, нежная невесомость полевых цветов. Но такое скрупулёзное изучение предметов в разных аспектах отнюдь не приводит к их изолированности, к натуралистической бездушности. Два основных тона - тёплый золотисто-оранжевый и холодный зеленовато-голубой - перекликаясь в разных предметах(одно яйцо принимает на себя голубые рефлексы, другое - оранжевые, блестящие грани чайника отражают как синий, так и оранжевый цвета), образуют цветовую гамму, подчиняющую себе все изображённые предметы и объединяющую их. Цветовая гамма, построенная на сочетании дополнительных цветов - оранжево-жёлтого и синего (цвета, при сопоставлении усиливающие друг друга), одинаково чистых, определённых и звучных, наполняет картину утренней свежестью. В натюрморте Петрова-Водкина предметы не только демонстрируют совершенство и чистоту своих форм, свою самостоятельную ценность и красоту, но приобретают глубокий внутренний смысл, приоткрывают для нас мир художника, внешне строгого, сдержанного, а в душе тонкопоэтического.
  И ещё хочется добавить, что без поэзии и прозы в изобразительном искусстве нет восприятия атмосферы, а значит и нет самого искусства. Как бы ни были прорисованы детали предметов, какие бы краски не использовал художник, но без обогащения духовно-тонкой палитрой жизненного восприятия, все эти картины будут пусты и бездушны. Тогда теряется всякий смысл их изображения, пропадает некое одухотворённое священнодействие, на котором и держится настоящее искусство ИЗО.