Ошибка Белого Мага Фокусы Хельги -2

- Привет! Не скучно тебе?

Бесс попятилась. Перед ней стояла девушка, к ее вымышленному миру не имевшая никакого отношения. Бесс выключила Смарт. Растаяли иллюзорные фигуры, теперь изображавшие ее вымышленных друзей, а не эльфов и фей из детских сказок. Бесс была смущена и растеряна. Ей не хотелось, чтобы кто-то видел ее фантазии, пусть они и не представляли из себя чего-то неприличного, но выдавали ее мучительную тягу к общению, которого она была лишена. Она даже рассердилась, причем настолько, что ее лицо не задергалось, как обычно, а девушка, оказавшаяся ее сокурсницей Хельгой, только улыбалась.

- Как ты ко мне попала? – спросила Бесс.

- Знаю один фокус, - ответила Хельга и снова улыбнулась.

Ее улыбка буквально заворожила Бесс. Такую проказливую, заговорческую и самоуверенную улыбку она ни разу не встречала в Канале. Возможно, вымышленные персонажи так улыбаться не могут, а настоящие, когда сливают свои картинки, как-то по-другому начинают улыбаться.

Тем не менее лицо Бесс не то, чтобы стало как обычно безобразно дергаться, а по нему пробежала нервная дрожь. Бесс мучительно покраснела, мечтая снова ускользнуть в Канал, но Хельга оставила ее в покое и отошла к своей парте.
Так Хельга проникала в фантазии Бесс почти каждый день. Бесс же все меньше злилась и смущалась, пока вдруг не обнаружилось, что она ждет Хельгу. Как в реальном мире, так и в иллюзорном.

- Что за фокус? – решила наконец уточнить Бесс.

- Могу научить. Пойдешь со мной после занятий к стенам?

- Куда?

Хельга рассмеялась. Они обе некоторое время молчали, рассеянно созерцая одногруппников. Те развлекались, кто во что горазд. Был перерыв. Девочки и мальчики выпендривались друг перед дружкой, как обычно это происходит, и как происходило, должно быть, и сто и тысячу лет назад. Тут закончился перерыв. Девочки вместе зашли в аудиторию. Из просторных длинных, как полосы, окон лился зимний неяркий свет. Пестро одетые ребята рассаживались за свои парты и присоединяли рожки – устройства вроде Смарта, но позволявшие перемещаться по Каналу, не теряя связи друг с другом, то есть одной группой. Преподавательница обучала их улавливать в Канале нужную для заданной темы информацию.

- У тебя неплохо получается, - сказала Хельга.

Они с Бесс как-то незаметно, день за днем переместили свои парты поближе друг к другу.

- Получается «что»?

- Создавать картинки.

Бесс пожала плечами, не вполне понимая, о чем ей хочет сказать Хельга, но вскоре они вместе пошли к стенам.

Это была суббота, выходной день. Хельга поверх удобного серебристо-бирюзового трико надела черный плащ с большим капюшоном. Бесс немного ее стеснялась. Ей казалось, что подруга привлекает ненужное внимание прохожих. Они шли по длинным улочкам непрезентабельной части города. Здесь, в основном, были стандартные 100-200-ти этажные дома с просторными площадками для прогулок на уровне каждого 25-ого этажа и с трубами-лестницами, спускавшимися вниз. По ним мог на эскалаторе подняться человек, если не пользовался летунами или летомобилем. Внизу располагались лавочки с продуктами, в основном, полезными фруктами и овощами на любой вкус. Были тут также в ассортименте море-продукты, включая свежую рыбу и только выловленные креветки. Сладости можно было приобрести в тех же магазинчиках, где продавались соки и коктейли. Нижние ярусы высоких домов представляли собой минирынки, в которых торговали не люди, а автоматы. Кроме этого минирынки, повторявшиеся на каждом 25-ом этаже, ничем по сути не отличались от рынков прошлых столетий. Здесь царила беспечная атмосфера, некоторая суета и толкотня.

Бесс почувствовала, что ее лицо задергалось. Она быстро уставала от людей. Хельга это заметила и взяла подругу за руку. Приступ непонятной болезни оставил Бесс. Ей было удивительно комфортно с Хельгой, которая словно предугадывала все ее желания и тревоги. Спустя несколько лет Бесс почти совсем прекратит с ней общение, как поступала со всеми живыми людьми, стремясь избавиться от их навязчивого желания общаться с ней. Бесс влюблялась в очень немногих, но влюблялась до затмения рассудка, как в мужчин, так и в женщин. Влюбившись, она считывала образ. Этот образ она вбирала в себя и будто навсегда присваивала живого человека, к нему самому теряя всякий интерес. Но совершенно Хельгу Бесс не сможет восстановить для себя никогда, и тепло большой надежной ладони станет всплывать в ее памяти, как время от времени беспокоящий, но давно сросшийся перелом.

- Мы пришли, - с очень загадочным видом произнесла Хельга.

Бесс взглянула на нее, кусая губы. Ей не хотелось обижать Хельгу неуместным смешком, но этот нелепый черный плащ с капюшоном, очень серьезный вид, с которым Хельга сообщила, что «мы пришли» смешил Бесс ужасно. Да ей и все равно было, куда идти с Хельгой. Она с ней просто была рада находиться рядом.
Пришли они к стене одного из самых обыкновенных домов. Если не смотреть вверх, то даже горожанин века 20-ого не нашел бы в нем ничего примечательного. Хорошая кирпичная кладка, щербинки времени… Строители не изобрели ничего кардинально нового. 200-ти этажные дома в принципе не отличались от небоскребов начала 21-ого столетия.

- Смотри сюда, - скомандовала Хельга, указывая на одну из щербинок. - Погоди.
Хельга сняла капюшон и стащила с головы Смарт. Жестом она велела Бесс последовать ее примеру. Все также кусая губы, Бесс подчинилась. Оба Смарта они засунули в сумку Хельги.

Девушка смотрела на щербинку в стене и едва справлялась со смехом, который клокотал в ней из-за абсурдности ситуации. Хельга это заметила и сердито сказала:

- Отойди.

Бесс отошла в сторонку, а Хельга сама принялась смотреть на щербинку. Посмотрев на стену с минуту, Хельга повернула голову к Бесс и пояснила:

- Взгляд следует расфокусировать.

Тут Бесс не выдержала и рассмеялась, и хохотала, наблюдая за очень серьезной и все больше мрачневшей Хельгой, пока та не исчезла. Тогда Бесс резко стало не смешно.

Она очень плохо ориентировалась в городе, Смарт был в сумке у Хельги, а без этого устройства бедная Бесс в принципе чувствовала себя потерявшейся. К ее чести метаться она не стала, а сразу сообразила, что ей только нужно сделать то же, что и Хельга.

Бесс смотрела на щербинку, пока из глаз не потекли слезы. Она пыталась расфокусировать взгляд, в результате чего щербинок стало две. Но больше ничего не происходило. Ее отвлекал шум города, пугали люди, проходившие мимо или пролетавшие над ее головой на летунах. У всех был серьезный будничный вид. К ней направлялось двое парней тоже в черных плащах и капюшонах. Их Бесс так испугалась, что побежала прочь, но быстро оказалась в объятиях еще одного любителя мрачных одежд. Капюшон парень, впрочем, тут же скинул, тряхнув головой, оказавшейся белокурой с синими веселыми глазами.

- Ты кто такая? И что ты делаешь в этих джунглях без Смарта?

- Отпусти ее! – закричала Хельга.

Но Бесс уже едва ли что-то слышала. У нее закружилась голова и начался обычный приступ с дерганьем лица. Синиглазый отпустил ее, будто испугавшись, и Бесс со стыдом понимала, что он на нее смотрит, а проклятый приступ не проходил. Хельга обняла Бесс и прижала к себе, так, чтобы та могла спрятать лицо.

- Кто это? Это твое? – спросил Синеглазый.

- Да.

- И с чего ты решила, что она сможет пройти сквозь стену?

- Знаешь, какие она может картины придумывать!

- Это ничего не значит. Среди примитивов есть играющие в творчество. Это у них вообще модно.

- У нее настоящие.

- Ты специалист?

Бесс вдруг что-то поняла. Точнее отчаяние заставило ее понять. Она мягко высвободилась из объятий Хельги и подошла к стене. Надо пройти. Она просто не знала, что надо пройти, поэтому, не зная цели, так бессмысленно пялилась на стену. Однако щербинки она не находила, из-за чего отчаяние сменилось на злость.

- Это не та стена! – хохотали двое других парней, чьих лиц она не видела еще.

Синеглазый и Хельга угрюмо молчали.

Бесс же подумала, что она просто уйдет от них ото всех и, мысленно раздвинув стену, шагнула в освещенный синеватыми лампами коридор. Идея, что ей это по плечу и без Смарта пришла ей в голову мгновенно, вроде ясного импульса извне.
Перед ней стояла очень красивая высокая женщина. Она не разу такой не видела в своих фантазиях, но узнала, кто это, и прижалась к стене, больше не пожелавшей раздвигаться.

- Ах ты мерзавка! – прошипела красивая женщина. – Да как же ты посмела! Через амазонок ушла? И что, наслаждаешься? Глупая девочка, неужели ты не понимаешь, что жизнь украсть невозможно!

- Но у меня же получилось, - ответила Бесс, сообразив, что зовут ее иначе, а беседует она со своей госпожой. И та, похоже, не очень сердится.

- И ты счастлива? Здесь, среди живых? Когда никто не позволял тебе возвращаться!

- Вполне.

- Да ты же и не видишь даже, как жизнь вытекает у тебя через пальцы. Кто ты здесь? Еще больший призрак, чем среди своих.

- Нет, - возразила Бесс, но из глаз ее хлынули предательские слезы. – Теперь нет.

- Теперь нет? – насмешливо уточнила Лилит. – Что ж… Если эта пытка такая сладкая для тебя, я придумаю, как тебя использовать.

С этими словами женщина исчезла – растворилась в коридоре.

Бесс рассеянно завертела головой, оглядывая мерцавший неприятным синим светом коридор. Она почувствовала, что сейчас забудет о встрече с госпожой. Это проявлялось головокружением, но, как она ни старалась, ей не удалось предотвратить забвение.


- Вот ты где! – радостно вскричала Хельга и бросилась к Бесс, обнимая ее так, что едва ни душила.


- Странно, - пробормотал Синеглазый. – Здесь нет прохода. Там, где проходим мы, стены на самом деле нет. Это наведенная стена для Примитивов. Если рассредоточить взгляд, то станет видно, что ее нет и можно спокойно пройти. Она же прошла, где стена есть.


- А может, она видит такое, чего ты не видишь?! – с вызовом отозвалась Хельга.


- Сомнительно. Она, часом, не из инспекции?


- В инспекцию берут людей старше семидесяти. Она что, похожа на старуху?


Синеглазый не ответил, а только стал очень пристально разглядывать Бесс, как и остальные. Ее лицо нервно задёргалось, а вскоре от напряжения она тряслась уже с головы до ног, похожая на эпилептичку.


- Прекратите, прекратите! – отчаянно кричала Хельга.


Наконец Бесс оставили в покое.


- Бедолага, - произнес один паренек, скинувший капюшон и оказавшийся рыжим. – Да она совсем не от мира сего. Что вы на нее набросились, звери?


«Звери» он произнес с беззлобным укором и поплескал в лицо Бесс водой.

Синеглазый же вдруг негромко вскрикнул и мгновенно вытащил из глубин плаща курительную трубку. Из этого приспособления - запрещенного вплоть до пожизненного заключения - он выдохнул облако дыма и ребята в ужасе отпрянули от Бесс, а Рыжий заголосил от страха: над Бесс стояла черная тень и будто пила из тела девушки энергию - бесплотные пальцы чудовища впивались в шею несчастной, голова тени была запрокинута в злобном экстазе и казалось, призрачное существо безмолвно смеется. Однако дым быстро рассеялся. Тень пропала с поля зрения ребят, а Синеглазый подошел к ней нетвердым шагом и заставил взять в рот сигару. Бесс подчинилась, перестав на некоторое время вообще как-либо ориентироваться в пространстве и происходящем. Она сделала несколько затяжек, раскашлялась.

В дыме, окутавшем всю компанию, больше не видно было никаких теней. Лицо же Бесс впервые за всю ее жизнь обрело уверенное выражение. С любопытством и благодарностью она смотрела на улыбавшегося ей Синеглазого.

- Он больше тебя не тронет, малышка, - сказал Синеглазый. - Пока ты с нами, - добавил он мягко и помог девушке подняться.