Попадалово

Попадалово


Я  ни  сном,  ни  духом  не  думала,  что  у  этой  истории  будет  продолжение.  И  надо  же  было  три  месяца  назад  назвать  свой  рассказ  таким  верным  словом  -  Попадалово.
Занесло  таки  меня  в  Венгрию. 
Даже  не  интерес  к  мужику,  а  скорее  желание  увидеть  местечковую  страну  на  юге.  Купив  билет  на  самолёт  за  двойную  цену,  в  Финляндии  были  школьные  каникулы,  забила  чемодан  нарядами  и  помчалась  за  приключениями.

Прилетаю  в  Будапешт,  жду  у  дверей  аэропорта,  как  договорились. 
Никого  нет. 
Минут  через  пятнадцать  сумела  настроить  свой  телефон.  Позвонила.
-  Ты  где?
Оказывается,  кавалер  ждал  меня  не  на  том  терминале. 
Встретились.  Ни  обнимашек,  ни  поцелуйчиков.
Начищенные  блестящие  ботинки  и  светлый  плащ  заворчали,  покатив  мой  чемодан  к  машине. 
-  Почему  сразу  не  позвонила.  За  стоянку  платить  придётся.
Осанка  плаща  была  молодецкая,  ноги  в  ботинках  пружинили.  Маленькая  светловолосая  головка  крутилась.  Рот  что - то  бормотал.  Светло  синие  глаза  неспокойно  всё  разглядывали. 
Мы  сели  в  машину,  он  даже  не  открыл  мне  дверь.
-  Типичный  финн. 
Подумала  я.  Ориентировался  на  дороге  он  хреново  даже  с  навигатором.
-  Я  не  частый  гость  в  столице.  Тут  постоянно  все  меняется.
Выехав  на  прямую  трассу,  мужик,  наверное  от  счастья,  громко  запел  на  финском  о  любви.  Спохватившись  и  засмеявшись,  стал  засыпать  меня  вопросами,  перемежая  их  нецензурными  выражениями.  Я  тоже  расспрашивала  его. 
Вдруг  он  ущипнул  меня  за  левую  титьку  и  пробасил.
-  Готова  ли  ты,  Наталья?
Я,  охреневши,  уставилась  на  него.
-  Что  это  было?  Думай,  что  делаешь.
Мужик,  смеясь  над  удачной  шуткой,  опять  запел. 
-  Надо  быть  с  ним  поосмотрительней,  видать  чокнутый  на  голову.
Легонечко  ткнув  пальцем  по  его  предплечью,  предупредила.
-  Со  мной  так  нельзя.
Но  он  не  слушал,  счастливо  мурлыча  себе  под  нос.  Через  какое - то  время  он  стал  строить  планы. 
-  Сегодня  мы  поедим  дома.  Завтра  пойдём  в  ресторан.  В  деревне  есть  прекрасный  винный  погреб,  там  проводят  дегустации.  Посетим  его.  В  пятницу  поедем  в  Хорватию.  Мои  друзья  поедут  с  нами  на  моей  машине.  Ты  не  против?  Это  приятная  пара  медиков.  Думаю  вы,  как  коллеги,  найдёте  общий  язык.
Он  всю  дорогу  кашлял  и  прочищал  горло.
-  Что  у  тебя  с  горлом?
-  Сильно  сохнет.  У  меня  был  рак  щитовидной  железы  в  четырнадцатом  году.  И  ещё  из - за  зубов.  Ты  привезла  мне  фтор  лак?  Тут  вода  чрезмерно  насыщена  кальцием,  пить  из - под  крана  нельзя.  Мы  покупаем,  она  дешёвая. 
-  У  меня  тоже  был  рак  кишечника.  В  шестнадцатом  году.  После  облучения  тоже  всё  пересохло.  Со  мной  надо  обходиться  как  с  невинной  девой.   У  тебя  есть  гель  для  секса?
-  Я  такой  дрянью  не  пользуюсь.
И  тут  же  забыл  о  моих  проблемах. 
Через  пару  часов  мы  остановились  на  заправке.  Зашли  в  кафе.  Я  взяла  круассан.
-  Что  за  говно  ты  ешь?
Спросил  он  небрежно.  Купил  себе  такой  же  и  проглотил  его  даже  не  распробовав.  Чем  больше  я  за  ним  наблюдала,  тем  меньше  он  мне  нравился.  К  концу  дороги  я  его  уже  не  переваривала.  Поставив  диагноз,  решила  относиться  к  нему,  как  к  больному  человеку. 
-  Когда  ты  была  в  последний  раз  с  мужчиной?
-  О,  очень  давно,  год,  полтора.
Соврала  я,  не  моргнув  глазом,  надеясь,  что  моя  морда  не  так  откровенно  светится  сытостью  и  довольством.
-  А  ты?
-  О!  Я  не  помню  даже,  так  давно  это  было.
Позже  я  поняла,  что  он  не  врал.  Он  был  давно  и  навеки  одинок.
-  У  тебя  есть  хороший  рассыпной  чёрный  чай?  Я  не  пью  из  пакетов,  от  них  болит  желудок.
-  Какой - то  есть.

Наконец  машина  свернула  в  небольшую  деревушку,  прятавшуюся  в  низине,  межу  бесконечными  полями  на  широких  холмах.
Дом  у  него  был  хороший,  основательный.  Две  спальни  внизу  с  выходом  к  гаражу  и  на  проезжую  дорогу.  Кухня,  душевая  и  гостиная  наверху.  Дверь  из  гостиной  вела  во  двор  и  сауну,  дальше  в  огромный  сад  с  заброшенными  фруктовыми  деревьями.  Яблоки  и  груши  гнили  на  земле.  На  кухонном  столе  лежали  яблоки  из  магазина  Лидл.
В  доме  резко  пахло  цветочным  аэрозолем.  У  меня  жуткая  аллергия  на  все  крепкие  запахи,  особенно  на  нынешние  удушители.
-  Можно  я  поставлю  чемодан  в  маленькой  спальне,  мне  не  хочется  разбрасывать  свои  вещи  по  всему  дому.
-  Да,  да,  конечно.
Я  разложила  одежду  в  спальне  без  окон  и  вышла  во  двор.  Первое,  что  ударило  в  нос  -  это  плотный  запах  навоза.  Жизнь  в  деревне  это  подразумевает  и  тут  никуда  не  денешься.
-  И  так,  пахнет  везде.  Где - то  крепко,  а  где - то  ещё  крепче.  Ханну  обрызгал  весь  дом  цветочным  освежителем,  чтоб  перебить  запах  навоза.  Но  навоз  натуральный  и  не  режет  глаза.   

-  У  меня  есть  суп  и  салат.
-  Я  не  голодная,  но  могу  попробовать  салат.
Надо  сказать,  что  аппетит  у  него  был  отменный,  он  ел  за  троих.  Занимаясь  много  спортом,  насыщал  энергией  своё  любимое  тело.
-  Может  выйдем  ужинать  во  двор?
Предложила  я.
-  Таскаться  туда  -  сюда  с  едой,  я  не  собираюсь.  Там  уже  холодает.  Здесь  холодные  ветра  начинают  дуть  с  осени,  зимой  они  леденящие.  Ты  заметила  по  дороге,  что  лесов  тут  нет.
Обед  был  так  себе.  Чай  только  в  пакетах,  пришлось  пить  его.
-  Спасибо  за  обед.  Я  устала  с  дороги,  пойду  прогуляюсь  и  подышу.

Немного  о  расположении  деревни.  Место  было  потрясающе  красивым.  Вокруг,  пока  видел  глаз,  простирались  поля.  Одни  зелёные,  другие  уже  вспаханные.   Все  это  располагалось  на  широких  холмах  и  выглядело  очень  ухоженным.  Между  полями  виднелись  небольшие  редкие  пролески.  Кроме  криков  петухов  и  редкого  лая  собак  на  прохожих,  вокруг  стояла  приятная  тишина.  Иногда  вдали  кричала  птица. 
Чем  дольше  я  бродила,  тем  больше  мне  тут  нравилось.  Осень  только  подступала.  Она  походила  на  хорошее  финское  лето,  только  сухое  и  с  другими  запахами.  Днём  светило  солнце  и  было  даже  жарко.  Вечером,  после  заката,  резко  холодало. 
Исходив  деревню  вдоль  и  поперёк  за  час,  я  вернулась  в  вонючий  дом.  Открыла  настежь  двери.
-  В  семь  часов  сауна,  а  сейчас  сходим  к  соседям.  Здесь  проживает  около  пятнадцати  финских  пар.  Они  начали  селится  тут  двадцать  лет  назад. 
-  Знакомиться  с  финнами  в  Венгрии!  С  большим  удовольствием.
Престарелая  приятная  пара,  хирург - уролог  и  лаборантка,  оба  на  пенсии,  угостили  нас  кофе.
-  Мы  ежедневно  в  пять  вечера  гуляем  по  дороге  меж  полей.  Там  очень  красивый  закат  солнца.  Удивительные  краски  полыхают  на  небе.  Выдержишь  пять  километров.
Сату  пригласила  меня  в  свою  компанию.
Закат  и  впрямь  был  красивым,  я  не  уставала  восторгаться  и  щёлкать  камерой.  Женщины  были  приятными  и  любопытными  собеседницами.  Они  осторожно,  по  очереди,  расспрашивали,  как  я  познакомилась  с  Ханну  и  как  решилась  сюда  приехать.  Успокоившись,  что  не  одна  в  этой  потерянной  глуши,  я  открыто  рассказывала  про  сайт  знакомств,  скрывать  мне  было  нечего.  Финские  женщины  солидарны  в  свободе  выбора,  они  давно  подавили  власть  мужчин.  Ханну,  познакомив  меня  с  ними,  не  осмелится  что - либо  сотворить.

Возвращаясь  после  прогулки  к  дому,  я  услышала  громкое  пенье.
-  Паваротти  финский,  черт  возьми.  Или  уже  венгерский?
-  Я  пошёл  в  сауну,  приходи.  Тут  халат  и  полотенце  для  тебя.
Пропел  он.
Сауна  оказалась  классная.  Жар  был  на  славу.  После  сауны  мы  молча  поужинали.  На  кухне  был  накрыт  стол.  Кефир,  два  бутерброда,  салат  из  капусты  с  бананами  и  грецкие  орехи.
После  приезда  мы  почти  не  общались.  Говорить  было  не  о  чём.  Я  включила  телик.
-  Ни  фига  не  соображаю,  что  говорят!  У  тебя  есть  финское  телевидение?
-  Нет.  Я  ненавижу  финскую  СМИ,  одни  и  те  же  новости  в  течении  дня.  Финские  политики  совсем  прогнулись  под  Евросоюз.  Включи  Нетфликс.
Мне  не  удавалось  его  открыть.  Минут  через  десять  он  признался,  что  не  платит  за  него. 
-  Ты  вообще,  разбираешься  в  своём  телевизоре?  Помоги  мне,  я  не  понимаю  этого  языка.
-  Разбирайся  сама,  я  тоже  ничего  не  знаю.
Живя  долго  в  деревне,  он  порядочно  отстал.  Интересы  его  сузились.  Этот  напыщенный  индюк  с  дипломом  инженера  уже  ни  хера  не  смыслил  в  технике.  Или  не  хотел.  Я  залезла  в  Ютуб,  нашла  американский  вестерн  и  завалилась  на  диван  так,  чтобы  не  видеть  его.  Ханну  сидел  в  закутке  у  компьютера,  ругая  политиков  и  называя  их  тупыми  идиотами.  Тут  я  с  ним  соглашалась.

-  Я  устал  и  пошёл  спать.
С  надеждой  в  голосе  сказал  он.
-  Ок.
Я  тоже  была  безумно  усталая  и  почти  засыпала,  но  я  выждала  ещё  полчаса  и  лишь  потом  спустилась  вниз,  твёрдо  решив  утром  вернуться  в  Будапешт. 
Спала  я  плохо,  всё  боялась,  что  он  заявиться.  Слава  богу,  Ханну  был  финн  и  придерживался  определённых  правил. 
Он  кряхтел,  кашлял  и  охал  в  соседней  спальне,  чем  ужасно  меня  раздражал. 
Утром,  выждав,  когда  он  уедет  на  свою  двухчасовую  велогонку,  поднялась.  Голова  трещала.  Я  не  выспалась.  Увидев  себя  в  зеркало,  залезла  под  горячий  душ.  Аллергия  на  аэрозоль  проявилась  отёчностью. 
-  Зачем  травить  себя,  словно  тараканов,  вонючими  аэрозолями?
Сделала  себе  чай  и  вышла  во  двор.  Выпив  две  кружки,  пошла  кружить  по  деревне.

Дома  тут  не  были  похожи  ни  на  финские,  ни  на  русские.  Они  были  выложены  из  камня  с  какой - то  смесью  и  служили  не  одному  поколению.  Раньше  семьи  были  многодетными  и  старики,  дети  и  внуки  жили  вместе.  Зимой  скотину  с  курами  держали  тоже  в  доме.  Жить  вместе  вынуждала  бедность.  Длинные  низкие  дома  с  просторными  дворами  ограждали  высокими  заборами  с  металическими  прочными  воротами,  за  которыми  с  лаем  носились  собаки.  По  улицам  бегали  худые  кошки.
Многие  дома  стояли  заброшенными  или  законопаченными.   
-  Прямо  как  у  нас  в  деревне,  молодёжь  смывается  в  города.  Если  бы  сюда  не  занесло  иностранцев,  то  деревенька  давно  бы  зачахла. 
Подумалось  мне. 
Дома,  принадлежащие  немцам  и  финнам  были  хорошо  отремонтированы,  во  дворах  росли  цветы.
В  центре  деревни  возвышалась  христианская  церковь,  венгры,  люди  верующие.  Недалеко  от  неё  располагалась  школа.  Учеников  осталось  совсем  мало. 
Небольшая  бесплатная  поликлиника,  домишко  с  врачом,  пряталась  за  школой.  Медицина,  как  и  образование  в  Венгрии  бесплатное.
На  краю  деревни  стоял  гараж  с  тракторами,  косилками,  граблями  и  другой  утварью.  За  ним  благоухал  коровник  с  тремястами  коровами.  Финки  смеялись,  мол  каждому  хозяйству  по  корове.  Нынешние  крестьяне  держали  лишь  кур  и  свиней.  Овец  не  разводили,  лишь  одна  семья  имела  около  двадцати  овец.  Их  негде  было  пасти,  все  окрестности  были  вспаханы.  Мне  сказали,  что  эти  бескрайние  поля  принадлежат  государству,  благодаря  этому  местные  имеют  постоянную  работу  и  доход.
На  окраине  села  стоял  скромный  магазинчик,  который  работал  с  шести  до  двенадцати  утра.  За  покупками  ездили  в  Мохачо,  маленький  городок  в  двадцати  км  отсюда.  Деревенька  удобно  располагалась  между  двумя  городами  и  через  неё  пять  раз  в  день  ездил  автобус  из  Мохачо  в  Печу.  Билет  стоил  чуть  больше  евро.  Дороги  меж  сёлами  были  плохими,  автобус  объезжал  ямы  по  обочине. 
-  Тоже  чиновники  воруют,  как  и  в  наших  российских  сёлах.
Местные  в  основном  выращивали  виноград,  который  обвивал  почти  все  заборы.  Яблоки,  сливы   и  груши  валялись  на  траве,  их  никто  не  собирал.  Вишни  в  этот  засушливый  год  остались  с  булавочную  головку  и  безобразно  торчали  на  ветках  черными  сухими  бусинками.
Повсюду  росли  огромные  грецкие  деревья.  Они  хорошо  плодоносили  и  орехи  летели  с  них  словно  сухие  листья.  Один  попал  в  мою  голову.  Немки  собирали  их  в  пластиковые  пакеты  прямо  на  улице.

Но  вернёмся  к  моему  певцу,  обещавшему  любить  меня  вечно. 
То  было  до  моего  приезда. 
Вернувшись  с  прогулки,  я  увидела  на  столе  обед,  в  виде  варёных  яиц,  овсяной  каши  на  молоке  и  яблочное  повидло.
-  Садись,  небось  голодная.
Не  глядя  на  меня,  сказал  Ханну.
-  Я  ненавижу  каши  на  молоке,  я  тебе  вчера  говорила.
Он  что - то  запыхтел  под  нос,  затем  выдал.
-  Готовь  сама.  Можешь  брать  всё,  что  найдёшь.
Я  сделала  себе  бутерброд  с  сыром,  заварила  чай  и  уселась  за  кухонный  стол  напротив  него.  Он  ни  разу  не  взглянул  на  меня  с  тех  пор,  как  я  вернулась.  Он  вел  себя  словно  обиженный  ребёнок. 
Да,  надо  начинать  говорить  самой,  иначе  этот  трус  так  и  не  решиться.  И  придётся  мне  куковать  рядом  с  ним  всю  неделю.  Я  ещё  вчера  поняла,  что  ему  уже  давно  никого  не  надо,  кроме  себя  любимого.  Он  просто  этого  не  понимает.
-  Ханну,  я  думаю,  ты  согласишься,  что  между  нами  нет  ничего  общего.  И  не  будет.  Я  хочу  уехать  в  Будапешт.  Сниму  гостиницу  и  буду  наслаждаться  городом.  Отвези  меня  обратно,  плиз.
-  Конечно,  ничего  не  будет!  Ты  только  и  делаешь,  что  носишься  по  деревне!  Вдоль  и  поперёк  её  исходила.  Конечно,  тебе  уже  скучно.
-  Правда  твоя.  А  что  мне  ещё  делать?  Ты  обещал  Хорватию,  рестораны.  Говорил,  тут  все  красиво  одеваются.  Просил  взять  красивую  одежду,  обувь.
-  Я  всегда  красиво  одет.
-  Ты  единственный.  Счастье,  что  нет  дождя.  Пожалуйста,  отвези  меня.
Он  громко  завизжал.
-  Я  ничего  тебе  не  обещал,  ты  сама  приехала!
-  Слушай,  я  же  не  прошу  вернуть  денег,  хотя  порядочный  человек  это  бы  сделал.  Я  человек  самодостаточный  и  умею  наслаждаться  жизнью  без  провожатых.  Здесь  мне  абсолютно  нечего  делать.  И  скучно.  А  прошли  всего  сутки,  как  я  приехала.  Дальше  будет  хуже.
-  Бензин  дорогой.  Если  ты  оплатишь  мне  половину  бака,  я  отвезу  тебя.
Вот  козёл,  подумала  я.
-  Если  ты  вернёшь  мне  половину  стоимости  билета  на  самолёт,  то  согласна  оплатить  бензин.
Он  выскочил  из - за  стола  и  стал  носиться  из  кухни  в  гостиную  и  обратно,  ругаясь  на  чем  свет  стоит.  Я  молча  наблюдала  за  ним,  пока  не  поняла,  что  он  не  ориентируется  в  Будапеште  и  боится  в  нем  ездить.
-  Да  успокойся  ты.  Мы  взрослые  люди,  может  попробуем  договориться?
Он  сел  за  стол,  выпил  воды.
-  Сегодня  в  деревне  справляют  праздник  поклонения  богам  плодородия.  В  христианской  общине  будет  ход.  Он  начинается  днём,  в  половину  второго.  Их  поход  длиться  почти  три  часа.  Иди  с  ними,  тебя  Сату  пригласила.
-  Ого,  где  тут  три  часа  ходить?
-  Они  идут  от  деревни  по  старой  римской  дороге,  там  делают  остановки.  Затем  следует  по  полям.  После  у  них  обед.  Я  не  знаю  всего,  мне  это  не  интересно.
-  С  удовольствием  пойду.  Позволь  спросить,  почему  ты  на  пенсии  в  шестьдесят  лет,  ведь  ты  моего  возраста  и  тебе  рано  отдыхать.
Он  вскочил  и  побежал  в  свой  угол  к  компьютеру.  Покопался  в  шкафу,  примчался  обратно  с  паспортом  в  руке.
-  Смотри!
-  Ну,  тут  ты  моложе  выглядишь,  чем  в  жизни.  И  что?
-  Ты  на  год  рождения  посмотри!
-  Тебе  шестьдесят  шесть  лет!  Ты  скинул  шесть  лет  на  сайте!
-  А  сколько  лет  тебе?
-  Шестьдесят.
-  Шестьдесят!  Как  ты  смела  меня  обманывать.  Я  думал  тебе  пятьдесят!
-  На  себя  посмотри.  Сам  врун.
-  Я  выгляжу  на  тридцать!
Я  захохотала.
-  Я  слежу  за  своим  телом!
-  А  что  же  кряхтишь  и  кашляешь,  словно  тебе  все  сто.
Он  опять  завизжал.
-  Ты  обманщица!  Сбросить  десять  лет!  Какое  кощунство.
-  Добро  пожаловать  в  команду  врунов.  Ты  мужик,  а  тоже  сбавил  шесть  лет.  Нарцисс.
Я  встала  из - за  стола  и  пошла  переодеваться  к  крестному  ходу.  Спорить  с  ним  бесполезно,  нервов  не  хватит.  Он  давно  живёт  в  своём  вымышленном  мире.  Говорит  сам  с  собой  и  никого  не  слушает.  Смотреть  на  этого  истерика  не  было  сил.  Хотя,  если  честно,  мне  было  его  даже  немножечко  жалко.  Несчастный  он  человек.

Из  финок  на  крестный  ход  пришла  только  Сату.  Она  хорошо  говорила  на  немецком  и  чуть - чуть  на  венгерском.
Собралось  немного  деревенских:  священник,  начальство,  директор  школы,  учителя  и  ученики  младших  классов.  Было  несколько  сельских  верующих  и  десять  немок.  Верующие  ходили  от  креста  к  кресту,  восхваляя  бога  плодородия  на  венгерском,  прося  не  скупиться  на  следующий  урожай.  Мы  с  Сату  просто  проводили  время  на  воздухе.  К  нам  подошла  финка  моего  возраста.  В  деревне  она  была  новой,  только  вчера  приехала  на  своем  караван  сарае.  Сату  представила  меня,  как  женщину  Ханну.
-  Говори  друга.  Я  завтра  уезжаю.
Поправила  я.  Она  на  минуту  смолкла,  уставившись  на  меня,  потом  произнесла.
-  Я  так  и  знала,  что  ты  с  ним  не  уживёшься.
С  Мери,  новенькой,  мы  сразу  подружились  и  она  пригласила  меня  утром  на  кофе.
-  Я  сняла  на  три  месяца  дом  у  одного  финна  за  тысячу  евро.  Приходи,   посмотришь.
Было  около  пяти  часов  вечера,  когда  ход  вернулся  в  деревню.  Ноги  наши  с  непривычки  отваливались.  Нас  напоили  крепким  чаем  с  белым  освящённым  хлебом.  Перекусив,  люди  расходились  по  домам.  Мне  к  этому  придурку  идти  не  хотелось  и  до  кромешной  тьмы  я  проболтала  с  Мери  у  его  дома.  Мы  видели,  как  он  подглядывал  в  окно  за  нами.
-  Как  я  найду  дорогу  в  темноте?  У  меня  отваливается  спина  и  болят  ноги.
-  Может  зайдёшь,  отдохнёшь,  хотя,  это  не  мой  дом  и  приглашать  я  не   имею  права.  Но  Ханну  не  будет  возражать.
-  А  что  потом?  Все  равно  надо  идти.
И  она  скралась  в  кромешной  тьме.
Вечер  тут  начинается  после  пяти.  Закаты  очень  красиво  раскрашивают  небо  вдоль  горизонта.  Вдалеке  горизонт  покрывается  синей  дымкой,  не  туманом,  а  именно  прозрачной  дымкой.  Незаметно  надвигаются  сумерки  и  вдруг  темнота   накрывает  землю.  Её  не  подловить,  сколько  бы  не  пытался.  В  семь  часов  стоит  непроглядный  мрак.  Фонарей  на  улицах  нет,  окна  закрыты  ставнями.   Жизнь  в  деревне  замолкает  до  четырёх  часов  утра.

После  ухода  Мери,  я  вошла  в  дом.  Хозяин  бегал  из  угла  в  угол,  что - то  ворча  под  нос.  Иногда  начинал  громко  петь.
-  Если  голодная,  поешь.  Или  вас  в  общине  накормили.
-  Белым  хлебом  и  чаем.  Чай  был  слишком  сладкий,  я  не  пила  его.
-  У  меня  суп  остался,  можешь  доесть.
Он  наклонил  ко  мне  огромную  кастрюлю,  на  дне  которой  оставалась  жидкость.
-  Могу  попробовать  твой  суп.
Он  торопливо  вылил  остатки  в  тарелку,  поставил  в  микроволновку,  помыл  кастрюлю  и  убежал.  Я  вскипятила  воды,  сделала  два  маленьких  бутерброда.  Есть  не  хотелось.  Резкий  запах  аэрозоля  меня  раздражал,  у  меня  опять  разболелась  голова.
-  У  тебя  есть  красное  местное  вино?
-  Нет,  ничего  нет.  Я  не  пью.  Я  веду  здоровый  образ  жизни.
Торопливо  сказал  Ханну  и  скрылся  в  своём  углу.
Я  попробовала  его  похлебку.  Не  понравилась.  Пока  он  не  видел,  я  вылила  варево  в  туалет.  Чай  с  хлебом  и  маслом,  моя  любимая  еда,  её  ничем  не  испортишь.
Утром,  когда  я  искала  кружку  для  чая,  увидела  в  буфете  две  полки,  заставленные  алкогольными  напитками.  Этот  жлоб  пожалел  вина.  Нефиг  меня  поить,  раз  не  сплю  с  ним,  наверное,  он  так  думал.
Вечером  я  сходила  в  сауну  и  ушла  к  себе  в  спальню.  Ханну  прокряхтел  мимо.  Бормотание  за  стенкой  мешало  уснуть.  О  боже!  Казалось,  что  там  страдает    старец  отдающий  богу  душу.  Как  же  я  устала,  проведя  всю  ночь  в  полубреду!  Дождавшись  рассвета  и  выждав,  когда  он  уедет  на  велике,  встала.  Посмотрела  на  себя  в  зеркало  и  ужаснулась.  Морда  отёкшая,  глаз  не  видно,  словно  неделю  беспробудно  квасила.  Побежала  в  душ  под  горячую  воду.  Выпила  чая.  Голова  не  работала.  Я  сделала  ещё  чая  и  налила  в  кружку  немного  аперитива,  что  стоял  у  него  в  шкафу.  Голова  по - прежнему  трещала,  ничего  не  помогало.  Я  спустилась  вниз,  собрала  чемодан,  затем  пошла  искать  дом  Мери.  Не  нашла.  Где  затерялась  ее  избушка?  Зато  Ханну,  который  на  скорости  почти  в  тридцать  километров  спускался  с  горы,  чуть  не  въехал  в  меня.
Продрогнув  на  утренней  свежести,  вернулась  назад  с  утренней  прогулки  с  разболевшейся,  после  вчерашнего  похода,  ногой.  Вчера  вечером,  абсолютно  разругавшись,  Ханну  согласился  отвести  меня  в  соседний  город  Печ,  за  сорок  км  отсюда.  Мне  было  уже  всё  равно,  лишь  бы  уехать.
Он,  после  двухчасовой  поездки,  занимался  растяжками.  Надо  быть  честной,  за  своим  телом  он  следил.
На  столе  стоял  его  завтрак,  четыре  варёных  яйца  и  каша  с  бутербродами.  И  пустая  тарелка  для  меня.  Я  сделала  чаю  и  решила  попробовать  одно  яйцо.  Оно  оказалось  вкусным.  Съела  ещё  одно.
Ханну,  закончив  заниматься  и  приняв  душ,  подошёл  к  столу.
-  Ты  что,  съела  два  яйца?  Я  сварил  тебе  одно.
Я  подняла  на  него  удивлённый  взгляд.
-  Да,  я  съела  два  яйца.   
Он  нервно  забегал  вокруг  стола,  возмущаясь  моим  обжорством.
-  Ты  съела  моё  яйцо!  Я  по  утрам  всегда  ем  три  варёных  яйца.  Тебе  достаточно  было  одного!
-  О,  боже!  Ты  сейчас  инфаркт  миокарда  схватишь  из - за  пяти  центов!
-  Ты,  ты!
Пищал  он  тонким  фальцетом.
-  Ты  знаешь,  что  в  Финляндии  это  считается  воровством!  Съесть  мое  яйцо!  Ты  воровка!  Как  ты  посмела  взять  мое  яйцо!
Он  не  мог  успокоиться  и  бегал  по  кухне,  брызгая  слюной.
-  Ты  сам  сказал,  что  я  могу  есть  все,  что  найду.  Я  нашла  и  съела  два  яйца. 
-  Ты  можешь  брать  всё  что  хочешь,  но  не  смей  трогать  мой  завтрак!
-  На  яйцах  не  было  записки,  что  они  твои.  А  в  холодильнике  ни  черта  нет!
Он  пыхтел  и  кипятился,  как  чайник.  Даже  кашлять  на  время  перестал.  Он  давился  овсяной  кашей  на  молоке,  возмущаясь,  что  пригрел  на  груди  воровку.
-  Да  успокойся  ты!  Я  потратила  гораздо  больше  денег  на  приезд  сюда.  Ты,  обманщик,  наврал  мне  про  путешествия  и  рестораны.  Вот  скажи,  зачем  мне  красивые  платья  и  каблуки  в  этой  вонючей  деревне?
-  А  ты  обманула,  что  тебе  пятьдесят  лет!  Хотя  тебе  уже  шестьдесят!  И  тело  твое  выглядит  на  шестьдесят!
-  Ты  давно  в  зеркало  смотрелся?  Ты  морду  свою  видел?  Твоя  шея  вся  в  морщинах  и  провисает,  как  у  бульдога! 
-  Не  правда!  Я  выгляжу  на  тридцать  лет!
Я  рассмеялась.
-  Ты  больной  на  всю  голову,  поменяй  зеркала  в  доме.
Жаль  голову  нельзя  поменять,  козлина,  -  подумала  я  про  себя.
-  Отвези  меня  в  Печу.
Он  сделал  вид,  что  не  слышит.  Голова  моя  раскалывалась  и  слушать  его  визги  я  не  могла.  Вышла  на  свежий  воздух.  Позже  вспомнила,  что  одно  его  ухо  не  слышит  с  рождения.  Второе,  видать,  с  возрастом  тоже  прохудилось.
После  еды  он  исчез.  Наверное  в  магазин  за  яйцами  помчался. 

Я  разозлилась  на  него  из - за  вареного  яйца!  Мне  захотелось  ему  отомстить.  Вот  только  как?
Вернувшись  в  дом,  стала  открывать  все  шкафы,  думая,  как  бы  ему  напакостить.  В  шкафах  была  его  одежда.  Её  было  много,  очень  много.  Я  пошла  на  кухню.  В  буфете  стояла  старая  посуда.  Бить  её,  престарелую  и  честно  отслужившую,  было  жалко,  она  и  так  уже  еле  дышала.
-  Черт  с  ним!
Зло  сказала  я  и  пошла  за  чемоданом.  Поднимая  его  по  узкой  лестнице  наверх,  наткнулась  глазами  на  старинный  пыльный  шкаф.  Остановилась  и  дернула  за  дверцу.  На  полке  стояли  запыленные  бутылки  с  местным  вином.
-  Вот  врун!  Солгал,  что  нет  местного  вина!  И  такой  жлоб  мечтает  трахаться  с  женщиной!  Придётся  ему  до  конца  жизни  дрочить  свое  тренированное  тело!  Индюк  безмозглый.
И  тут  меня  озарило!
-  Возьму  бутылку  красного  вина.  Оно  наверняка  из  местных  виноградников  и  ничего  не  стоит.  Час  назад  он  кричал,  что  я  могу  брать  всё,  что  увижу.
Открыв  чемодан,  запихала  в  него  бутылку  красного  вина.  Подумала  немного  и  запихала  бутылку  белого.  Довольно  произнесла.
-  Это  вам  не  из  магазина  с  добавками.  Чистая  экология!
Подняв  огромный  чемодан  на  второй  этаж,  встала  отдышаться.  Взглянула  на  кухонный  стол  и  увидела  две  полные  коробки  с  яйцами.
-  Вот  ведь  жлоб!
Спустилась  обратно  вниз.
-  Значит  можешь  брать,  что  хочешь.  ОК.  Слово  не  воробей,  вылетит,  не  поймаешь.
Я  взяла  ещё  одну  бутылку  красного  вина.  Запихала  её  в  чемодан,  закрыв  его  на  замок  и  вышла  на  улицу  ждать  этого   истерика.  Вспомнила  свои  первые  летние  впечатления  о  нем.  Он  меня  уже  тогда  насторожил  просьбами  фотографироваться  то  в  профиль,  то  в  анфас,  то  во  весь  рост.  У  меня  сначала  закралось  подозрение,  что  он  маньяк.  Но  он  не  был  похож  на  насильника.  После  приезда  сюда,  я  поняла,  что  он  человек,  так  сказать,  психически  не  обследованный.  Но  раз  уж  я  приехала  сюда  сама,  надо  стараться  его  зря  не  раздражать. 
У  Ханну  был  свой  привычный  образ  жизни  и  строгое  расписание,  которому  он  чётко  следовал.  Вещи  лежали  по  шкафчикам  ровненько,  в  абсолютном  порядке.  Утром  я  вытащила  из  буфета  большую  кружку  для  чая.  Позже,  тщательно  намыв,  он  поставил  её  строго  на  то  место,  откуда  я  её  вытащила.  Вниз  под  три  кружки. 
Пролистав  том  "Жертва  или  Потерпевший",  я  бросила  её  на  диван.  Не  успела  отойти,  как  он  тут  же  водворил  её  на  прежнее  место,  на  угловой  столик  дивана.  Не  считая  своих  заплёванных  салфеток,  они  валялись  повсюду,  он  соблюдал  порядок. 
В  свободное  время  он  сидел  у  компьютера.  Я  думала,  он  работает.  Оказалось,  смотрит  сериалы.  Заказывая  отель  в  Пече,  я  одолжила  у  него  компьютер.  Ком  оказался  старым  и  медленным. 

Меня  удивляло  мое  полное  равнодушие  к  этому  человеку.  Может  он  чувствует  это,  ведь  я  даже  не  скрываю  его.  Познакомив  меня  с  местными  финнами,  он  не  мог  прогнать  меня,  теперь  ему  нельзя  терять  лицо.  Мне  хотелось  уехать.  Когда  Ханну  вернулся,  я  попросила  отвезти  меня  сразу  же  в  Печ.  Он,  окончательно  обидевшись,  отказался.  Кого  ждал  этот  нарцисс  в  свою  деревню?  Двадцатилетнюю  доярку  на  каблуках.  Я  его  разочаровала.  Этому  дураку  надо  было  обнять  меня  при  первой  встрече,  а  не  хватать  за  титьку.  Думаю,  он  понял,  что  опростоволосился,  а  после  не  знал,  как  себя  вести.  Нервничая,  он  становился  упрямым.

Я  позвонила  Мери.
-  Слушай,  утром  я  полтора  часа  искала  твой  дом.  Не  нашла.  Я  могла  бы  прямо  сейчас  приехать.
-  Я  объясню,  как  меня  найти.  Сама  вчера  плутала  час  двадцать  минут  по  этим  тропкам  в  непроглядной  тьме,  пока  нашла  свой  дом.  У  меня  до сих  пор  ноги  отваливаются  и  спина  болит. 
-  Объясни  Ханну,  он  местный.
-  Сама  дойдёшь,  тут  близко.
Заявил  он  и  умчался  в  свой  угол,  где  запел  во  весь  голос  о  покинувшей  его  любимой,  так  и  не  понявшей  его  нежной  души.
-  Я  не  знаю,  в  какую  сторону  идти.  Как  я  буду  по  разбитым  дорогам  с  чемоданом  таскаться?
Не  отставала  я  от  него. 
Мери,  полубольная,  пошла  снимать  на  видео,  как  найти  ее  дом.  Оказалось,  Ханну  прекрасно  знал  это  место  и  финнов,  которые  арендовали  ей  дом.  Их  винный  погреб  стоял  напротив  её  дома.  Может  и  вино,  что  я  взяла  в  виде  компенсации,  было  оттуда.  Забегая  вперед,  скажу,  что  вино  было  молодое  и  не  такое  хорошее,  как  я  надеялась.  Но  душу  мне  грело.
-  Какого  черта  ты  сидишь  в  этой  деревне?  Так  тут  и  останешься  бобылём.  Переехал  бы  в  город,  там  легче  познакомиться.  Кстати,  Мери  ищет  себе  дом.
-  А  что?  Может  я  действительно  продам  ей  свой  дом.  Пусть  заплатит  мне  сто  тысяч  евро  и  дом  её.
-  Поехали,  я  вас  познакомлю.  Она,  вроде  бы,  женщина  одинокая.
В  конце  концов  Ханну  согласился  отвезти  меня  к  Мери.
-  Сто  тысяч  в  этой  дыре!  Развесил  губу.  Дом  у  него  хороший,  может  тысяч  пятьдесят  он  и  получит.  С  трудом. 
Думала  я,  сидя  в  его  машине.
Мери  выслушала  его. 
-  Мой  муж  сам  отремонтирует  недорогой  дом.
-  Я  поехал.
Сказал  Ханну  и  направился  к  машине.
-  Постой.  У  меня  последняя  просьба.  Удали,  пожалуйста,  все  мои  телефоны  и  контакты.
-  Сто  процентно.
И  он  уехал.

Я  рассказала  Мери  про  яйцо,  за  которое  меня  обвинили  в  воровстве  и  про  последовавший  скандал.
-  Оказывается,  по  финским  законам,  я  теперь  воровка.  К  моему  счастью,  мы  находимся  на  территории  Венгрии.  Иначе  бы  он  вызвал  полицию!
Мы  с  ней  посмеялись.
-  Ты  такая  терпеливая,  я  бы  ему  уже  не  раз  вмазала  как  следует.
-  У  меня  огромный  чемодан,  как  с  ним  таскаться?  Был  бы  небольшой  рюкзак,  давно  ушла  бы.  И  он  соврал,  что  отвезёт  меня  в  Печу.
-  Пойдём  в  машину,  я  покажу  тебе  свою  коллекцию  кукол  барби.  Я  уже  семь  лет  занимаюсь  ими.
В  вагончике  все  полки  были  забиты  куклами,  инструментами,  тканями,  клеем и  массой  других  вещей  для  прихорашивания  кукол.  Больше  всего  я  восторгалась  мускулистым  Кеном  с  членом.
-  У  него  целая  коллекция  членов.  Их  можно  менять,  новые  легко  приклеиваются  к  силикону.
Она  нашла  коробку  с  членами,  мы  выбрали  самый  стоячий  и  приклеили  к  кукле.
-  Красавец.
Сказала  я.  И  тут  подумала  о,  уже  бывшем,  кавалере.
-  Мери,  представляешь,  я  дважды  была  с  ним  в  сауне,  а  члена  его  даже  не  видела!
-  Это,  конечно,  большой  пробел.  Хочешь  кофе?
-  О  нет,  спасибо.
-  А  хочешь  белого  вина?  Красного  у  меня  нет,  у  меня  на  танин  желудок  болит.
Она  вытащила  бутылку  белого  вина  и  мы  пошли  на  террасу  перед  домом.
-  Не  стоит  открывать  бутылку  ради  меня.
-  Всё  равно  открывать.  Я  пить  его  купила,  а  не  беречь.
Раскрутив  крышку,  Мери  разлила  вино  по  бокалам.  Оно  было  венгерское  из  магазина,  но  очень  хорошее.
Мы  уселись  поудобнее,  я  укуталась  теплым  пледом.  Хотя  на  улице  было  солнечно  и  почти  тепло,  но  тут,  на  лысом  склоне,  дул  холодный,  пронизывающий  ветер.  Да  и  утром  я  сильно  продрогла  в  тонкой  футболке. 
Местечковые  финны  рассказывали,  что  зимой  тут  холодно  от  ветров.  Если  выпадает  снег,  то  он  дольше  суток  не  лежит,  его  сдувает  ветром.  Теперь  я  понимаю,  почему  дома  тут  с  очень  толстыми  стенами  и  окна  закрываются  деревянными  ставнями.

-  Мне  надо  сходить  до  остановки  автобуса,  посмотреть  точное  расписание.  Не  хочу  ехать  вечером.
Утром,  гуляя,  я  посмотрела  расписание  автобусов.  Они  ходили  пять  раз  до  обеда  и  один  рейс  вечером,  после  пяти. 
-  Давай  ещё  по  бокальчику  и  потом  пойдём.
-  Я  напьюсь  и  пропущу  все  автобусы.  Я  сбегаю  туда  и  обратно.
-  Мне  тоже  надо  двигаться.
Она  налила  ещё  вина.  Меня  уже  развезло  на  солнце,  когда  я  вспомнила,  что  у  меня  нет  ни  копейки  местных  денег,  я  даже  не  смогу  купить  билет  на  автобус.  В  кармане  лежало  всего  двадцать  евро.  В  деревнях  карточки  не  принимали.
-  Я  разменяю  твою  двадцатку,  у  меня  куча  ихних  форинтав.
Я  облегчённо  вздохнула  и  мы  выпили  ещё  по  половинке  бокала.
-  Идём.  Иначе  я  тут  останусь.  У  меня  отель  заказан  на  вечер.
Оставив  чемодан  и  вино  на  террасе,  мы  стали  спускаться  с  горы  к  остановке.  Шли,  болтая,  тринадцать  минут.  Последний  утренний  автобус  шел  через  тридцать  одну  минуту.
-  Бегом  за  чемоданом!  Мне  надо  на  него  успеть.
Мы,  уже  не  молодые  тётки  с  больными  ногами,  рванули  в  гору.  Преодолев, подъем  за  восемь  минут,  мы  чуть  не  сдохли  от  одышки.
-  О  Боже!  У  меня  сейчас  сердце  выскочит!
-  Это  из - за  вина.
Еле  отдышавшись  возле  дома,  я  потащила  чемодан  на  дорогу.
-  Если  твои  ноги  болят,  тебе  необязательно  меня  провожать.
-  После  отдохну.  Мне  всё  равно  нечем  заниматься.
Мы  помчались  обратно  на  остановку.  Впереди  с  горы,  с  грохотом  катился     огромный  синий  чемодан.  За  ним  бежала  я,  Мери  хромала  сзади,  крича  что - то  вслед.
-  У  нас  есть  время.  Мы  преодолели  подъём  за  восемь  минут.  Спускаться  легче,  успеем.  Но  ты  можешь  бежать,  у  меня  нога  болит.  Я  догоню  тебя  на  остановке.  Ох,  не  надо  было  столько  пить.
-  Но  вино  придало  нам  энергии,  согласись.
-  Абсолемонно!
Автобуса  ещё  не  было.  На  остановке  стояла  местная  женщина.
-  Можно  ли  платить  в  автобусе  каш?
Спросила  я  её.  Она  не  понимала  английский.  Запыхавшаяся  Мери  открыла  переводчик  на  телефоне  и  стала  писать.  Тётка  вытащила  проездной  и  заявила,  что  ничего  другого  не  берут.
-  Спроси,  может  ли  она  уговорить  водителя.  Я  заплачу.
-  Нет,  нет.
Замотала  головой  женщина.
-  Пусть  попробует  договориться.
Настаивала  я,  размахивая  перед  её  носом  форинтами.

Подъехал  автобус.  Тётка  что - то  говорила  водителю,  тот  качал  головой.  Я  влетела  в  автобус  и  вытащила  форинты.  Глаза  водилы  засияли.  Он  вытянул  тысячу  форинтов,  выбил  билет  и  дал  мне  сдачу.  Я  была  так  счастлива,  что  послала  ему  массу  воздушных  поцелуев  и  вернула  сдачу  на  чай.  Он  не  брал.  Приложив  палец  к  губам,  я  наклонилась  к  нему  и  положила  сдачу  ему  на  ладонь.  Затем  выскочила  из  автобуса,  обняла  Мери  и  стала  затаскивать  чемодан.  Водитель  кинулся  мне  помогать,  но  я  отказалась.  Мери  толкала  чемодан  снизу,  я  тянула  вверх  по  ступенькам.
-  Чертовы  бутылки,  весят  все  сто  кило!
Чертыхалась  я.
Усевшись,  помахала  рукой  новоиспечённой  подруге  из  окна.  Она  хохотала,  держась  за  живот.  Автобус  тронулся.  Вскоре  я  получила  весточку  от  Мери.
« У  меня  живот  разболелся  от  хохота,  когда  ты  наклонилась  к  водителю.  Я  думала,  ты  его  сейчас  расцелуешь!»

Ехали  около  тридцати  минут.  В  деревнях  садились  люди  и  все  платили  наличными.  Что  за  хрень  переводил  этот  переводчик,  осталось  загадкой.
Добравшись  до  города,  наняла  такси.  Это  было  единственное  такси  на  автовокзале.  Позже  до  меня  дошло,  это  был  обыкновенный  рвач.  Таксист,  лет  сорока,  занимал  своей  тушей  все  пространство  спереди.  На  его  шее  висела  золотая  цепь,  толще  моего  большого  пальца.  Увидев  мой  чемодан,  он  долго  раскачивался,  чтобы  выйти  из  машины.  Пришлось  ему  подсобить.   
На  табло  светилось  2600  форинтов  за  посадку.  Обычно  посадка  стоит  семьсот  форинтов,  но  об  этом  я  узнала  позже.  Как  мы  знаем,  таксисты  всего  мира  всегда  наживаются  на  лохах.
Гостиница  располагалась  недалеко  от  центра  и  стоила  меньше  сорока  евро  за  сутки,  с  завтраком.  Комната  была  приличной.  Окна  выходили  на  небольшой  дворик  с  цветами,  здесь  было  тихо.  Батареи  грели  вовсю,  я  распахнула  окна. 

В  интернете  нашла  русского  мужчину  и  написала  ему,  что  проездом  в  этом  городе.  Хотелось  бы,  чтобы  кто - то  мне  показал  город  и  просветил  о  местных  обычаях.  Мужчина  откликнулся  на  просьбу.  Он  был  пианистом  и  в  шесть  вечера  у  него  был  концерт.
-  Встретимся  после  концерта  в  восемь  вечера.
Я  пошла  гулять.  От  жесткого  асфальта  проснулся  мой  Ахиллит  на  левой  пятке.  Пришлось  отменить  свидание.  Поужинав  в  ресторане  гостиницы,  я  завалилась  в  постель.  Боль  не  давала  уснуть,  пришлось  посреди  ночи  мазать  пятки  болеутоляющими  мазями.  К  утру  всё  прошло. 
После  завтрака  продлила  гостиницу  на  четвёртую  ночь  и  прошлась  до  железнодорожного  вокзала.  Купила  билет  на  поезд  до  Будапешта.  Гуляя  по  городу,  набрела  на  огромный  торговый  центр,  прошлась  по  нему.  Везде  одно  и  то  же.  Те  же  фирмы,  тряпки  и  продукты.  Я  купила  бутылку  красного  вина  с  двадцати  процентной  скидкой.  Оно  стоило  дорого  по  местным  меркам,  но  для  себя,  любимой,  чего  только  не  сделаешь.  Вино  оказалось  превосходным,  жаль,  что  это  последняя  бутылка.  Купила  булку,  сыр,  ветчины  и  воду.  По  дороге  в  гостиницу,  села  в  парке  и  стала  писать  рассказ  о  своих  похождениях  в  Венгрии.  Затем  перешла  в  кафе  на  центральной  площади.  Выпив  кофе,  пошла  в  гостиницу.
Весь  следующий  день  я  гуляла  по  городу.  Город  был  основан  две  тысячи  лет  назад  и  имел  черты  всех  прежних  завоевателей.  Он  оказался  настоящей  жемчужиной.  Ни  одно  здание  не  походило  на  другое.  Архитектура  имела  и  древнеримские,  и  христианские,  и  мусульманские  черты  или  вернее  стили.  Центр  был  неплохо  отреставрирован.  Но  самым  удивительным  оказалось  хорошо  сохранившееся,  древнеримское  фортификационное  укрепление  или  крепостная  стена  вокруг  старого  города,  с  полностью  сохранившимися  четырьмя  башнями  по  углам.  Высокие,  толстые  стены  крепости  сохранились  с  севера  и  запада.  Там,  где  они  были  основательно  повреждены,  в  них,  со  временем,  встраивались  дома.  Даже  современные  здания  имели  часть  стены  из  древнеримской  крепости.
В  шесть  вечера  закрывались  магазины  и  музеи.  Работали  только  бары  и  рестораны,  которые  заполнялись  молодёжью.  Когда  в  Печ  перевели  университет,  город  помолодел  и  ожил. 

Вечером  я  вернулась  в  гостиницу.  Только  я  вошла  в  номер,  послышался  шум.  Выглянув  в  окно,  увидела  шквал  дождя.  Дождь  лил  всю  ночь.  Выпив  прекрасного  красного  вина,  легла  спать.  Шум  дождя  действовал  успокаивающе,  я  почти  заснула.  Но  тут  в  темноте  послышался  писк  комара.  Этот  гад  не  кусал,  лишь  летал  и  зудел  всю  ночь  над  моим  ухом.         
-  Черт!  Этот  зануда  похож  на  Ханну!  Может  тот  и  подослал  ко  мне  этого  диверсанта.
Мне  стало  весело  от  такого  сравнения.
Утром  получила  весточку  от  Мери,  что  у  них  всю  ночь  буйствовал  ветер  с  жутким  ливнем.  Она  предлагала  вместе  поехать  в  Будапешт  на  её  машине,  она  может  сделать  небольшой  крюк  и  заехать  за  мной.  Но  выезд  в  восемь  утра  меня  не  устраивал,  я  отказалась.
Позавтракав,  пошла  исследовать  старый  город.  На  улице  было  туманно  и  сыро.  Вскоре  теплое  солнце  разогнало  туман.  Стало  жарко.  Чем  выше  я  поднималась  в  горы,  тем  грязнее  становились  окрестности  и  беднее  дома. 
Жаркий  день  повёл  меня  в  мороженицу.  Заказав  капучино,  булочку  и  мороженое,  села  на  улице  у  центральной  площади.
Четыре  чудных  дня  я  провела  в  Пече.

В  день  моего  отъезда  моросил  мелкий  дождь.  У  меня  было  два  свободных  часа  и  я  пошла  за  подарками.  Мне  хотелось  пройтись  пешком  до  вокзала,  но  дождь  не  проходил,  пришлось  заказать  такси.  До  железнодорожного  вокзала  было  дальше,  чем  до  автобусного,  но  я  заплатила  всего  тысячу  четыреста  форинтов,  в  два  раза  меньше,  чем  толстяку  в  золотом  ошейнике.
Подъехал  поезд.  Из  него  высыпали  люди.  Поезд  стоял  с  открытыми  дверьми  и  минут  через  десять,  одна  женщина  вошла  в  мой  вагон.  Осмотревшись  вокруг  и  не  видя  никаких  препятствий,  я  тоже  затащила  свой  громадный  чемодан  в  вагон  и  поставила  его  меж  сидений. 
В  вагон  вошли  уборщики  и  выгнали  нас.
-  Да  без  проблем.
Мы  с  женщиной  вышли  на  перрон.  Уборщики,  сделав  свою  работу,  вышли. 
И  тут  поезд  тронулся!  С  нашими  чемоданами!  И  исчез  за  зданием  вокзала!
-  Мой  чемодан  остался  в  нём!
Охнула  женщина  и  побежала  за  поездом.
До  отхода  было  пятнадцать  минут  и  я  решила  немного  подождать.  В  голову  лезли  дурные  мысли,  где  искать  чемодан.  Но  я  терпеливо  ждала.
Минут  через  десять  поезд  вернулся.  Женщины,  побежавшую  за  ним,  не  было.  Войдя  в  вагон  и  увидев  свой  неподъёмный  сундук,  я  облегченно  вздохнула.  До  Будапешта  доехала  за  три  часа  без  приключений.  Чем  севернее  двигался  поезд,  тем  чаще  появлялись  луга  со  скошенным  сеном  и  пастбища  с  овцами  и  коровами.  Виднелись  лесистые  участки  и  поля  с  корнеплодами.  Поезд  несколько  раз  останавливался,  набирая  новых  пассажиров.  Деревенек  вдоль  железной  дороги  было  мало.

Венгры,  спокойный  народ.  На  мое  место  села  молодая  девчонка.  На  соседних  креслах  сидели  её  подруги  венгерки.  Я  не  стала  ее  сгонять,  а  пошла  искать  свободное  место,  их  было  много.  Мне  хотелось  сидеть  одной,  а  не  слушать  этот  язык.  Венгерский  иногда  напоминал  русский,  иногда  финский  и  я  всё  время  дёргалась.
На  следующей  станции  ко  мне  подсела  женщина.  В  середине  пути  вошел  молодой  мужчина,  посмотрел  на  меня,  приподнял  брови,  скривил  немного  рот,  развернулся  и,  ничего  не  сказав,  пошёл  искать  свободное  место.   

Венгрия  заботиться  лишь  о  своих  интересах.  Она  лишь  принимает  деньги  от  Евросоюза,  сама  их  никому  не  одалживает. 
Она  не  помогает  Украине,  не  принимает  беженцев  и  не  платит  пособий  больше  двух  месяцев.  Если  хочешь  тут  жить,  устраивайся  сам.  Она  четко  придерживается  своей  политики  и  интересов.  По  сравнению  со  стонущей  Финляндией,  эта  страна  процветает.

Думала  на  этом  закончить  свой  рассказ,  но  не  тут - то  было. 
Меня  надоумили  выйти  раньше  на  одну  остановку,  якобы  ближе  к  гостинице.  С  платформ  шёл  коротенький  эскалатор.  Поставив  на  него  чемодан,  сама  встала  на  ступеньку  ниже.  Вдруг  эта  чертова  громадина  стала  крениться  в  мою  сторону.  Ища  в  телефоне  дорогу  к  гостинице,  я  не  держалась  за  поручень  и  чемодан  сбил  меня  с  ног.  Мы,  как  два  влюблённых,  обнявшись,  полетели  вниз  по  коротенькому,  к  счастью,  эскалатору.  Я  ударилась  головой  об  асфальт,  чемодан  свалился  на  меня.  Удар  был  сильным,  если  бы  не  мой  куцый  хвостик  на  голове,  который  немного  самортизировал,  пришёл  бы  мене  конец.  Голова  на  мгновение  отключилась,  окрасив  всё  вокруг  в  шаткий,  непонятный  цвет.  Всё  вокруг  закружилось.  Локтю  на  правой  руке  тоже  досталось,  огромный  и  болезненный  отёк  красовался  на  нём.
Меня  подхватили  люди  и  подвели  к  скамейке.  Я  сквозь  пелену  видела  заботливых  людей,  понимала  их,  но  была  не  в  состоянии  зафиксировать  их  на  месте.  Они  то  пропадали,  то  вновь  появлялись. 
Приятная  миловидная  женщина  пошла  со  мной  к  скамейке,  сказав,  что  она  медработник  и  позаботиться  обо  мне.
-  Вы  меня  понимаете?  С  вами  все  в  порядке?  Голова  не  кружиться?  Вам  куда  ехать?
Я  показала  ей  бронь  на  отель  с  адресом.
-  Где  такси?
Спросила  я.  Она  указала  пальцем  влево.  Такси  стояло  рядом.
-  Такси  обойдётся  дорого.  Езжайте  на  метро.  Но  если  вам  плохо,  берите  такси. 
-  Я  поеду  на  метро.
Она  показала  мне  дорогу  по  карте.  Я  обняла  её,  поблагодарив  на  прощание.  Благослови  Бог  за  помощь  всех  отзывчивых  людей.
Купив  билет,  доехала  по  жёлтой  ветке  до  гостиницы.  Голова  трещала  и  я  решила  пройтись  пешком.  Навигатор  повёл  меня  кругами,  хотя  до  гостиницы  было  триста  метров.  Комнатка  была  маленькой,  но  удобной.  Решив  отлежаться  после  сегодняшних  событий,  открыла  бутылку  красного  вина  от  Ханну,  выпила  пол  бокала.  И  уснула.
Проснулась  от  жуткой  жажды  в  половине  второго  ночи.  Воды  в  холодильнике  не  было.  В  горле  першило.  Пришлось  пить  вино.  Спать  не  хотелось  и  я  решила  сделать  чекаут  на  завтрашний  или  уже  сегодняшний  самолёт.  Программа  уверяла  меня,  что  мой  самолёт  улетел  два  дня  назад.  Ночью,  кроме  робота,  никто  не  отвечал,  пришлось  ждать  семи  утра.  Звоню  в  Финнаер,  объясню  ситуацию.  Девушка  на  проводе  говорит,  что  когда  я,  пять  дней  назад,  пыталась  поменять  рейс,  сегодняшний  рейс  автоматически  отменили.
-  Моя  карточка  не  сработала,  я  не  смогла  поменять  рейс.  Моя  сестра  в  Финляндии  тоже  пыталась  заплатить,  но  и  ей  не  удалось.  В  вашем  письме  говорилось  об  уплате  в  течении  пяти  часов.  Нигде  не  упоминалось,  что   рейс  могут  отменить.  Вам  надо  было  предупредить  об  отмене  сегодняшнего  рейса.   
Мы  долго  беседовали,  наконец  девушка  сказала,  что  пойдёт  консультироваться  с  вышестоящим  начальством.  Через  час  она  позвонила  и  сказала,  что  это  была  ошибка  их  компании  и  они  пришлют  мне  билет  на  электронную  почту.  Я  сделала  регистрацию,  позавтракала,  выписалась  из  отеля  и  пошла  гулять   по  Будапешту.  Чемодан  временно  оставила  на  хранение  в  гостинице.
Вечером  я  благополучно  долетела  до  Финляндии.
Надо  сказать,  что  Финнаер  лояльная  компания.  Это  уже  не  первый  случай  в  моей  жизни,  когда  они  идут  мне  на  встречу. 



29.10.2022
Хельсинки