Наверное, в будущей жизни я стану котом

========== Часть 1 ==========

Макс лежал на диване и завидовал Маркизу.
Маркиз лежал на кресле, лизал яйца и презирал Макса.

- Везёт ему, - лениво размышлял Макс, шевеля извилинами, - ест, спит, яйца моет и ничего не делает.  Все его любят, гладят, на ручках носят, кормят и ничего не заставляют делать.

Маркиз  - роскошный персидский кот - закончил гигиенические процедуры и лениво зевнул, показав розовую пасть, украшенную двойным рядом острых зубов.

Его курносая мордочка выражала крайнее презрение к столь ничтожному и никчёмному существу, как Макс.

Будь у кота ресницы, он, наверно, прикрывал бы глаза ими, чтобы не видеть эту пыль, прах зловонный,  коим по его мнению являлся Макс.

Даже не отличаясь особым интеллектом, интуицией и эмпатией, Макс на расстоянии ощутил флюиды презрения, исходящие от Маркиза, и ему стало неудобно за своё крестьянское происхождение.

Как и всякий пролетарий, Макс испытывал классовую ненависть и зависть к аристократам. Поэтому Маркиза он ненавидел и завидовал ему со страшной силой.

Огреть кота тапком ему мешал тот факт, что Маркиз был хозяином его матери, и мать, как типичная рабыня, обожала кота.
За кота она могла и яйца оторвать,  и из дома выгнать. Поэтому Макс был вынужден задвинуть свою классовую ненависть поглубже и лишь тихонько лежать и завидовать.

- Вот житьё у кота, зашибись, - думал Макс, рассеянно почёсывая яйца, - мать его деликатесами кормит, купает, в белый халатик наряжает.

Когда Макс заикался о том, что было и ему неплохо вкусить этих деликатесов, что перепадали только коту, мать заявляла всегда одно и то же - эту, пугающую Макса до холодка в пальцах, фразу "Иди работай".

Маркиз грациозно спрыгнул с кресла пышным облачком, всем своим видом демонстрируя отвращение к тунеядцу.

Он неторопливо прошествовал к дивану, едва вынося своим аристократическим обонянием зловоние отдыхающего смерда, поднял заднюю лапку и оросил своей благодатью Максовы тапки.

Макс сначала взвился вихрем, зловеще скрежеща зубами, потом лёг обратно, бессильно сжимая кулаки.

Кот, даже не удостоив его взглядом, продефилировал на кухню, нахально демонстрируя яйца, которые у него, в отличие от Макса, были.

- Наглая сволочь! Придушил бы! - сквозь зубы прорычал Макс.
Но что он мог сделать? Только терпеть.
В этом доме рулила мать, а над ней был Верховный Иерарх  - Маркиз.

Мать трудилась бухгалтером в "Газпроме", любила кота, терпела Макса.
Зарабатывала неплохо, во всяком случае, на деликатесы коту и поездки по Таиландам да Гоа хватало.

Макса мать в путешествия брала с собой, в качестве бесплатной рабсилы и персональной прислуги для кота.

- Как же я хочу быть котом! - на сильном эмоциональном подъёме подумал Макс, засыпая за полночь, наигравшись в доты и варкрафты.

Откуда ему, дурню, было знать, что ночь наступала волшебная - перед сакральным днём Акшайя-Тритья, когда могли исполняться желания.
Да и фразу свою он брякнул, уже находясь в альфа-состоянии, на грани сна и яви. 

========== Часть 2 ==========

Макс лежал в своей постели и лизал яйца. Откуда возникло такое желание и почему он, вдруг, стал доставать до яиц, Макс понять не мог. Первые пять-шесть минут. Потом узрел свои покрытые рыжей шерстью лапки и возликовал.
Мечты сбываются! - думал Макс, яростно вылизывая те места, лизать которые ему бы и в голову не пришло в человеческом обличье.

Покончив с утренними гигиеническими процедурами, Макс с хрустом потянулся, превратившись в длинную дугу. Затем с наслаждением поцарапал когтями постель и упруго спрыгнул на пол.

Потеревшись об ножку кровати, Макс испытал ни с чем несравнимое жгучее желание заявить всему миру о праве собственности на эту кровать. Он поднял лапку и оросил своими феромонами деревянную ножку своего лежака.

Неплохо было бы поесть, подумал Макс, шествуя на кухню.

- Мам, покорми меня, - хотел сказать Макс, но лишь мяукнул.

Мать, уже одетая в строгий костюм, с причёской и макияжем, оглянулась и чуть не подскочила на месте.

- Это что ещё за проходимец?! - воскликнула она, отложив несказанно важную процедуру кормления Маркиза, который восседал на высоком стульчике с видом византийского императора. - Никак Максим принёс. Блохастый, наверно.

Мать схватила Макса за шиворот и, донеся до прихожей в подвешенном состоянии, вышвырнула за дверь.

- Я не блохастый, я только вечером принимал душ! - хотел возмутиться Макс, но только мяукнул, шмякнувшись около лестницы. 

Ему ничего не оставалось делать, как снова вылизывать стратегически важные места,  за коим занятием его и застала соседка Анжела, которая нравилась Максу, но не обращала на него внимания - Макс в человеческой ипостаси не тянул на мужчину её мечты.

- Какая прелесть! Какой милый котик! Иди ко мне! Кис-кис-кис! - Анжела склонилась к Максу, едва не вываливая на него содержимое своего декольте.

Макс, пользуясь случаем, вовсю пялился.

Анжела подняла его на руки и прижала к груди. Макс блаженствовал.

========== Часть 3 ==========

Анжела занесла его в свою квартиру и первым делом покормила. Она, несмотря на некоторое легкомыслие и ветреную натуру, чётко знала, через какой орган пролегает путь к сердцу мужчины.

Вторым делом, к огромному неудовольствию Макса, Анжела его искупала.
После чего, обернув в белоснежное махровое полотенце - не халатик Маркиза, конечно, но пойдёт - уложила на свою роскошную кровать  поверх бежевого шелкового покрывала с дамасским орнаментом.

Макс растёкся мороженкой в знойный полдень и неустанно благославлял небеса, что были столь щедры к нему.

Анжела скинула с себя всё, вообще,  всё, и пошла в свою шикарную ванную.
Макс только рот разинул. Мысленно. Такого подарка судьбы он не ожидал и потому принялся поспешно лизать яйца, представляя, что он дрочит на Анжелу.

Анжела часа через полтора вернулась в махровом белоснежном халатике, как у Маркиза, только размером больше, с полотенцем на голове, улыбнулась Максу и начала разоблачаться.
Макс устроился поудобнее и стал  пялиться.

Анжела в чём мать родила расхаживала по комнате, собираясь окунуться в ночную жизнь IT- girl.

Она сушила волосы, укладывала их, красилась, примеряла с десяток пар белья, и всё это голышом, не стесняясь своего внушительного бюста размера  номер пять.
Такого дрочесеанса у Макса не было никогда.

По истечении нескольких дней Макс узнал об Анжеле всё.
Она вела светскую жизнь прожигательницы этой самой жизни, посещала с такими же, как она, подружками всякие пафосные места, вела Инстаграмм с пятнадцатью тысячами подписчиков, жаждущих узнать побольше о быте уровня luxury, встречалась с любовником,  который содержал её и обеспечивал ей вышеуказанный уровень.

Иногда любовник приезжал к Анжеле и оставался у ней на ночь.
Макс скрежетал зубами от ревности, мысленно, конечно, но написать ему в ботинки не решался.
Всё-таки ревность ревностью, но менять кошачью dolce vita на холодный подъезд не хотелось.
Да, как не было у Макса яйц, так и не появилось.

Потом, проявив здравомыслие, Макс решил выбрать любовника Анжелы своей ролевой моделью, мало ли, вдруг пригодится, и стал смотреть на их акты любви, желая чему-нибудь научиться.

А учиться было чему. Любовник Анжелы являл собой образец идеального  мужчины,  редкого  красавца и неутомимого  изобретательного  самца в постели.

Макс и не подозревал о существовании таких поз, в какие укладывались Анжела с любовником, равно, как и не знал о том, какие ноты способна брать женщина, испытывающая дичайший экстаз.

Самообразование Макса продолжалось до тех пор, пока любовник, потея над Анжелой,  не заметил нагло глазеющего на них рыжего кота.

- Брысь! - воскликнул он и запустил в Макса трусами.

Макс выпутался из них и, презрительно хмыкнув, мысленно, конечно, пошёл в гардеробную Анжелы и демонстративно сделал кучку прямо посередине помещения.

Это стало причиной того, что он второй раз в своей короткой кошачьей жизни был вышвырнут за дверь. Правда, потом помилован и подарен подруге-врагу  Снежане.

========== Часть 4 ==========

Снежана, в отличие, от Анжелы сразу вспомнила о том, что у каждой живой твари должно быть имя.

- Как же тебя зовут, котик? - пытливо смотрела она на Макса, уперев руки в бёдра, как модель на подиуме.

Макс, Макс, хотел сказать Макс, но выдавил лишь "мяу, мяу".

Снежана либо была яснослышащей, либо понимала язык животных.
- Давай, ты будешь Максом, - произнесла она, улыбаясь, - коротко и ясно, Макс, Макс.

Макс был потрясён её прозорливостью.
Но в остальном Снежана его не радовала. У ней не было Анжелиного бюста пятого размера, всего лишь третий. Избалованному Максу этого не хватало.

И начала она с того, что не покормила его, а тщательно искупала со всякими противоблошиными средствами.
И спать уложила не в свою постель, а в кошачью корзинку.
И кормила не вкусняшками, а сухим кормом. Правда, Макс уминал его за обе щёки, сам себе удивляясь. Лишь бы мышей не давали есть, думал он.

Снежана, вообще, держала его на сухом пайке. Не раздевалась при нём, голой из ванной не выходила, в гардеробную его не пускала.
Макс уже извёлся весь, не зная, на кого бы дрочнуть. Он старательно вылизывал себе попу, вызывая перед мысленным взором яркий образ Анжелы. Но это было не то.

Макс понял своим довольно скудным умишком, что попал в условия уровнем хуже.
Да, Снежана тоже жила в хорошей квартире, тоже вела светскую жизнь и Инстаграмм, но подписчиков у ней было всего лишь восемь тысяч, и любовником являлся толстенький лысенький мужичок, достававший высоченной Снежане до плеча, и имевший обыкновение отвечать вопросом на вопрос. Мужичок имел знатный шнобель и золотые печатки на мизинцах.

Макс сразу проникся к нему презрением и почувствовал себя Маркизом. Что ни говори, но всё-таки его настоящей ролевой моделью был и оставался Маркиз.

В спальню Макса не пускали во время сеансов любви, но он и сам туда не рвался, вспоминая Анжелиного красавца. Стошнит ещё, высокомерно думал Макс, глядя на Шнобеля.

В одно ясное утро Макс, к своему  величайшему ужасу, услышал, как Снежана говорила с кем-то из подружек по телефону о нём. Сегодня она собиралась везти Макса в ветлечебницу на процедуры и прививки.

Мало того, что Макс с детства боялся уколов, так он всёрьез подозревал, что вероломная Снежана хочет отрезать ему всё, что торчит наружу. Он знал, что котов за этим и возят в ветлечебницы.

От страха Макс сделал кучу посреди комнаты. Он надеялся, что за это Снежана вышвырнет его за дверь.

Но способ не прокатил. Снежана отругала его, правда, без мата, убрала кучу и понесла Макса подмывать.
Макс теперь был уверен точно, что процедура кастрации неминуема.

Снежана засунула его в закрытый домик-переноску, положила на сиденье своего авто и повезла на экзекуцию.


========== Часть 5 ==========

В панике Макс нагадил в переноску, нагадил в приёмной ветеринара и даже в самом кабинете.

Ветеринар оказался добрым мужиком с живодёрской фальшивой улыбкой. Макс ему ни на грамм не поверил. Так в голливудских триллерах улыбались маньяки.

- Максик, Максик, ложись сюда, милый, - приговаривал живодёр, ласково улыбаясь и приближаясь к Максу маленькими шажками со шприцом в руках.

Пришёл мой конец, подумал Макс, прикрывая глаза. Нет, мужик я или не мужик. Он спрыгнул с рук Снежаны, впившись когтями задних лап ей в нежное предплечье, и рванул к выходу, скользя на поворотах по гладкому кафелю. На его счастье, дверь кабинета не была плотно закрыта, в коридоре было свободно и в клинику входила дородная дама с сенбернаром. Макс молнией мелькнул мимо них и не останавливался до тех пор, пока не оказался в каком-то парке.

Конечно, он ориентировался  неплохо в своём городе, но в котовьем обличье он видел всё с более низкой точки зрения, поэтому не узнавал парк.

Макс заскочил на скамейку и пытался прийти в себя. Неужели спасён, думал он, жмурясь на солнышке.

Рядом присел мужчина. Макс приоткрыл один глаз. Худощавый, молодой, интеллигентного вида, в лёгкой светлой ветровке. 

- Котик, - обратился он к Максу, - какой ты красивый, рыжий, - Макс приосанился,  - Пойдёшь к нам?

Макс пошёл, потому что завтрак, которым его покормила Снежана, уже переварился и хотелось чего-нибудь зажевать повесомее.

Мужчина с котом в руках добрался  до обычной панельной девятиэтажки, поднялся на задрипанном лифте на шестой этаж и открыл ключом дверь.

- Даня, я дома, - сообщил он кому-то.

Из недр однокомнатной квартиры показался, вопреки ожиданиям Макса, взрослый парень.

- Ой, какая прелесть! - воскликнул он, бросаясь к мужчине и хватая кота, чем изрядно напугал его, - Максим, где ты нашёл эту прелесть?!

Макс, затисканный этим Даней, закатил глаза, значит, мужика зовут Максим, подумал он.

- В парке, на скамейке, не поверишь, на той самой, - ответил Максим, потянувшись за поцелуем к Дане.

Они поцеловались над полуобморочным котом.

Пидорасы, стучала мысль в голове Макса, вот я попал.

После долгого страстного поцелуя, когда Макса едва не вывернуло наружу, они втроём направились на кухню, где коту было предложено блюдце с молоком, которое он принялся самозабвенно хлебать розовым язычком.

Даня присел рядом на пол и гладил вздрагивавшего от этого Макса по спинке, приговаривая:
- Кушай, миленький, кушай, мой хороший.

Если бы Макс не был голодным, он, наверно, рванул бы под шкаф, подальше от этого слащавого представителя секс-меньшинств, но молоко было тёплым и таким вкусным.

- Как мы его назовём, Максим? - обратился он к любовнику, ну да, к любовнику, у Макса в этом не было сомнений.

Макс, Макс, сообщил Макс, но парни услышали только "мяу, мяу".

Максим отложил сервировку стола, подошёл к ним и, склонившись к Дане, поцеловал его.

Дайте поесть спокойно, возмутился Макс, ворча в молоко.

- Хочешь, назовём Рыжик, - предложил Максим.

Макс закатил глазки, очень оригинально, подумал он, приканчивая остатки молока.

- Здорово, Рыжик! - восторженно отозвался Даня, наглаживая Макса, которого передёргивало от незатейливой ласки. Своего будешь гладить в постели, думал он с негодованием, вылизывая блюдце до зеркального блеска.

И постель не заставила себя ждать. После обеда, который перепал и Максу, и мытья посуды, что сопровождалось поцелуями и тисканьями, парочка, как Макс и опасался, воспылала страстью друг к другу и начала раздеваться в коридоре, постепенно продвигаясь в направлении к комнате.

Макс целомудренно остался на кухне и слышал звуки, доносящиеся из-за неплотно прикрытой двери, за которой скрылись сплетённые в тесных объятьях любовники. 

Как говорится, любопытство кошку сгубило. Макс не выдержал и пошёл глянуть хотя бы одним глазком на гейское действо, он его никогда не видел, да и яйца гудели,  Анжелин перманентный стриптиз остался далеко позади.

Макс скользнул угрём в комнату, что являлась и спальней и гостиной.
На расправленном диване, наспех застеленном простыней, парни  уже вовсю активно совокуплялись.

Неподготовленный к столь откровенному порочному зрелищу,  Макс сел на попу, мысленно разинув рот. Он ведь даже никогда не смотрел гейское порно, а тут - вживую два мужика показывали чудеса однополой любви.

Даня, как Макс и ожидал, был снизу в позе собаки, как мысленно окрестил это Макс, и вовсю подмахивал маленькой аккуратной попой, в которую Максим, точнее, его член, вбивался, будто поршень работающего механизма.

Даня вскрикивал, охал, стонал, ахал. Макса изумлял диапазон звуков, издаваемых хрупким Даней. Здесь точно было две октавы. Максим значительно  отставал от него. Он лишь сдержанно рычал и постанывал.

После очень бурного и шумного финала, сопровождавшегося буйством звука и движений, оба любовника немного отдышались, поласкали друг друга, понежились, а затем, к изумлению неожиданно возбудившегося Макса, пошли на второй заход. 

Теперь Максим был снизу, лежал на спине, а Даня, закусив нижнюю губку, медленно опускался на его крупный уже твёрдый член.

Макс с замиранием сердца следил за Даниной попой, которая всё ещё не достигла бёдер любовника.
Когда, наконец, Даня сел на Максима, Макс выдохнул. Он поймал себя на том, что боялся за обоих парней, за член одного и за попу другого.

Даня передохнул пару секунд и начал подниматься вверх, держась руками за талию Максима.

Макс вновь замер, облизывая пересохшие губы, мысленно, конечно. На деле он облизнул мордочку и принялся обрабатывать шершавым язычком свою паховую область.

Даня, сделав несколько движений вверх-вниз, взял такой бешеный темп, что Макс только крутил головой, едва успевая следить за его мельтешащей попой.

Под натиском зрелища столь чистой и самозабвенной однополой любви строгие сугубо гетеросексуальные принципы Макса пали смертью храбрых.

И чего это я парился, на Анжелу дрочил, вспомнил Макс своё недавнее человеческое прошлое, надо было на мудака-соседа внимание обратить.

Жил с ними на этаже молодой мужик, которого Макс презрительно называл за глаза пидорасом, в глаза - смелости не хватало.
Симпатичный мужик, высокий, с хорошей фигурой, ухоженный. Вот за эту ухоженность он и получил от Макса клеймо пидораса.

Макс вспоминал этого мужика, следил глазами за Даниной пятой точкой и при этом успевал приласкать себя язычком.

Даня оглашал квартиру руладами и скакал на Максиме, Максим рычал, вцепившись руками в стройные Данины бёдра и подмахивая ему так, что видавший виды диван скрипел и ходил  ходуном, а у Дани между ягодиц хлюпало и шлёпало.

Макс переполнялся каким-то непонятным чувством, которое заставляло его следить за Даниной бело-розовой попой с маниакальным вниманием и даже желать её, эту аппетитную попу, эти восхитительные полушария, покрасневшие снизу от ударов об жёсткие бёдра любовника.

Макс был немножко влюблён сейчас в Даню. Или в Максима? Да, кажется, в обоих.

Эти оба были близки  к кульминации буйного действа, Макс тоже.
И на самом пике, когда Даня, громко вскрикнув в унисон с Максимом, опускался последний раз, скользя разработанной дыркой по стволу любовника, и начал заваливаться ему на грудь, Макс не выдержал и прыгнул, впившись когтями,  с  душераздирающим мяуканьем в вожделенные бело-розовые зефирные ягодицы Дани.

========== Часть 6 ==========

Макс сидел на подоконнике между этажами и мылся. Он снова пребывал в статусе бездомного кота.

Нет, Даня с Максимом не вышвырнули его за дверь, они вежливо вынесли его из квартиры и посадили на подоконник. Да и то не сразу.
Они сначала запирали его на кухне на время своих любовных игр, но Макс рвался к ним, как сексуально озабоченный маньяк. Он скрёб дверь когтями и орал благим матом, то есть, душераздирающе громко мяукал и рычал.

Потом он наловчился открывать хлипкую дверь и проникал в комнату. Любовники дёргались при виде него. У Максима не вставало, Даня не мог кончить.
Они соскакивали с дивана, хватали Макса и опять запирали на кухне, но он, как партизан, снова был на посту и бесстыже пялился на совокупляющихся мужчин, попутно вылизывая себя.

Гормоны требовали разрядки, а разрядиться он мог, только глазея на гейский половой акт.

Личная жизнь Дани с Максимом дала трещину и они были поставлены перед выбором, который, конечно, оказался не в пользу Макса.


Петруша был типичным алконавтом с широченной улыбкой, лишённой одного переднего зуба.
Летом он ходил в полотняном, бывшем когда-то белым, картузике, свободных штанах неясного покроя и грязно-белой растянутой майке, что в народе метко именуется "алкоголичкой".
Зимой носил куртку, столь непонятного цвета и кроя, что её могли бы позаимствовать шпионы под прикрытием, и она обеспечила бы блестящее проведение операции. Буйную головушку Петруши защищал от снегов и морозов странный объект, что в простонародье называют "гондонкой". Ну, а штаны были зимой и летом одним цветом и одним экземпляром.

- Лови мышей, падла! - орал Петруша, - Я тебя для чего взял, паскуда?!

Макс на это скептически хмыкал, мысленно, конечно.
Если у Петруши и была когда-то мышь, то она давно повесилась.

Макс страдал от воздержания.
Что такое секс, Петруша если и знал, то забыл ещё на заре алкогольной карьеры. Поэтому Макс изнывал без наглядности перед глазами. Он обдрочился на мысленные образы Дани с Максимом, но коту визуализация удавалась плоховато. Образы получались мутными  и плоскими.

Кроме воздержания, Макс страдал от элементарного голода - у Петруши было нечего жрать самому Петруше.

Поэтому Макс научился вылезать через форточку на охоту. Правда, по-настоящему охотиться ему не довелось, сердобольная соседка Петруши начала ежедневно подкармливать Макса рыбкой и молоком с тех пор, как обнаружила, что сосед-алконавт завёл домашнюю живность.

Проблему сексуального голода Макс тоже научился решать. Сгорая от стыда, он трахался со всеми окрестными кошками, что сочли рыжего самца подходящей кандидатурой в отцы их будущего потомства.

Нынешняя жизнь Макса была почти дном. Хотя, ниже падать было, конечно, куда - впереди маячило свободное анархическое бытие бездомного уличного кота.

Максу закрадывались в голову крамольные мысли, что, вообще-то, быть человеком совсем неплохо. Он даже всерьёз подозревал, что его прежняя человеческая жизнь в образе славного  парня по имени Макс, была совершенно шикарной, и он зря польстился на житуху Маркиза.


Макс в обличье парня являлся редким лохом. Если бы он был судном, то непременно получил пробоину об швартовую тумбу, если бы он был ракетой, то взорвался на старте.

Макс  был из тех, кто притягивал к себе неприятности, стоило только пошевелить пальцем, поэтому он не шевелил, старался отлежаться на диване, от проблем подальше.

Но никто не понимал его методу и все совершенно несправедливо считали его лентяем и тунеядцем.



========== Часть 7 ==========

Сейчас, будучи котом, Макс чувствовал себя свободным, как ветер, крутым парнем,  способным в секунды заскочить на крышу или самое высокое дерево, побить морды соперникам, пусть даже это всего лишь коты, оплодотворить кучу самок и уйти от любой передряги. Он был сейчас живее всех живых.

Эх, здорово было бы стать супергероем, вздыхал иногда про себя Макс. Быть человеком с суперспособностями, что может быть круче.

Хочу быть человеком! Суперчеловеком! - всё чаще думал Макс.

Его человеческое сознание ещё не вытеснилось кошачьим, хотя он всё чаще заглядывался на кошек и начинал забывать Даню с Максимом и тем более Анжелу с её пятым номером.


Был канун Ивана Купалы. Макс знал об этом. Петруша собрался искать цветок папоротника. Ему вечно не хватало на бутылку. Поэтому он хотел разбогатеть, чтобы ему всегда-всегда, до самой кончины, хватало и на бутылку, и на закуску, и на угощение для товарищей.

Макс, спрятавшись под кроватью, со скепсисом наблюдал за Петрушей, который экипировался для ночного похода в ближайшую лесополосу.

Петруша взял початую бутылку и фонарик и отбыл за счастьем.
Макс задумался. Он только что наелся рыбки, предложенной ему соседкой, поэтому мог позволить себе предаться философским думам.

Ведь наступает волшебная ночь, если я загадаю желание, может, сбудется, не век же мне быть котом, здраво размыслил Макс.

И он начал активно загадывать желание. А оно у него было одно, как у Электроника, но самое-самое - стать человеком. Суперчеловеком, добавлял Макс.

Он выскочил в форточку и побежал. Куда, он не знал, просто бешеная энергия, что переполняла его рыжее тело, гнала его вперёд.
Он бежал и бежал по ночным улицам своего города, удачно минуя машины, собак, агрессивных граждан и котов-соперников.

Макс оказался около своего родного дома. Он узнал его сразу. Вон там, высоко, окна его квартиры. Мама, подумал Макс и чуть не всхлипнул, но вовремя вспомнил, что коты не плачут.
Он сидел на скамейке, в пешеходной зоне у дома, глазел на светлое ночное небо и думал о своём самом горячем желании. Потом он устал и заснул. Супергероям тоже надо спать, хотя бы иногда.


Макс проснулся от холода. Он бодро вскочил на ноги и сделал несколько десятков кругов по выложенным брусчаткой пешеходным дорожкам, петляющим между детскими и спортивными  площадками.

Бегая, Макс заметил свои босые ноги и возликовал.
Я стал человеком, заорал Макс от полноты чувств, шокировав утренних бегунов и собачников, что гуляли на отведённых им участках с разномастными собаками.

Согревшись, Макс подбежал к подъезду, набрал код и бегом поднялся на шестнадцатый этаж, проигнорировав лифт.

Нажимая на звонок, Макс немного волновался, что скажет мама, как встретит,  но потом решил, всё будет хорошо.

Мама открыла, уже с полотенцем на голове, она всегда рано вставала.

- Здравствуй, мама,  - Макс шагнул в квартиру и обнял её.

Словно почувствовав перемены, произошедшие с ним, мама ничем его не упрекнула, не уколола и не стала ругаться.

- Ты уехал на вахту? Решил поработать? - только спросила она.

Макс кивнул, счастливо улыбаясь. Он стал человеком, а остальное приложится. Он всё для этого сделает. Он чувствовал в себе такую мощную силу, что был готов горы свернуть. Энергия в нём кипела и переливалась через край. 

Если прежде его даже в армейку не взяли, хиляка, то сейчас любая армия мира была бы счастлива видеть Макса в своих рядах. 
Он мог влёгкую заниматься паркуром и скакать по крышам и деревьям, как Человек-Паук.

Но Макс решил выбрать более осмысленный и плодотворный путь для применения своей энергии.
Он взялся за самообразование, попутно работал, открывал своё дело, устраивал свою жизнь по собственному сценарию, в том числе и личную.

Девушки теперь липли к Максу пачками, и не только девушки, но он мечтал встретить свою единственную любовь.
И встретил. В своём доме, на своём этаже. Тот самый сосед, которого прежний Макс презрительно клеймил званием пидораса, сразил его в самое сердце. И сам тоже не устоял перед могучей харизмой нынешнего Макса.


Маркиз своим животным чутьём сразу понял, что вернулся не тот безвольный тюфяк, которому можно было писать в тапки, поэтому перестал смотреть на Макса сверху вниз.


Макс потрепал царственно восседающего на унитазе Маркиза по ушам и, усмехнувшись, произнёс искренне и проникновенно:
- Спасибо, Маркиз.