Я даю Ашоту из фруктового ларька за помидоры

Каждое утро я иду на работу мимо фруктового ларька. Оттуда из окошка высовывается продавец Ашот и кричит мне:

— Добрая утра, дарагой! Хочешь памидор?! Падхади вечерам, угащу персикам!

Я вежливо улыбаюсь ему и иду дальше. После работы подхожу купить помидоры.

Он взвешивает их, добавляет сверху в пакет ещё несколько штук и, на прощанье, суёт в руку персик:

— Кушай, дарагой, на здаровье, прихади ещё! — всё это с улыбкой на все белых тридцать два.

Иногда со мной идёт Катька. Мы работаем в одном офисе, я программер, она секретарша. Сплетница ещё та. Поэтому я всегда осторожен с ней. Лишнего не говорю, не делаю.

Даже ежеутренние приветствия Ашота для Катьки предмет исследовательского интереса.

— Я говорю тебе, Лёнька, он точно на тебя глаз положил! — возбуждённо шепчет она, когда мы проходим мимо ларька под аккомпанемент Ашотовых дифирамбов.

Через два часа по офису летает новость-молния:

— В Лёньку втюрился Ашот из фруктового ларька!

Авторства Катьки-секретарши.

В один из тёплых летних вечеров я возвращался с работы. Около ларька никого не было. Ашот высунулся в окошко и расплылся в радостной улыбке.

— Привет, дарагой! Подхади, персикам угащу!

Я подошёл, не за персиком, просто поболтать захотелось.

Он ласково смотрел на меня и улыбался.

— Захади, дарагой, пабалтаем, — и кивнул на заднюю дверь.

Я обошёл ларёк, Ашот распахнул дверь и ждал.

Там было тесно. Стояли ящики и коробки с фруктами и помидорами. Ашот усадил меня на ящик и протянул персик.

— Не бойся, он мытый. Я всегда мою фрукты с мылом и дезинфицирую раствором соды, — улыбнулся он.

Оказалось, он сын хозяев ларька. Его родители владеют рядом торговых точек в городе. И зовут его вовсе не Ашот, а Лео. Он студент, будущий этнограф.

В свободное время торгует, потому что это возможность общаться с людьми, а он это очень любит.

— А почему ты так разговариваешь? — спросил я.

— Для пущего колориту, — усмехнулся Лео.

Его полное имя Леон.
Я Леонид, он Леон.

— Я тебя давно приметил, — признался Лео, — такой вежливый, чистенький мальчик. Всё думал, как бы заинтересовать, познакомиться поближе.

Мы долго болтали. Он обслуживал уже редких покупателей и возвращался ко мне. Темы не иссякали. Уже стемнело.

— Пора домой, — я поднялся с ящика, задница затекла сидеть, — завтра на работу.

— Приходи завтра, может, познакомимся поближе, — Лео пошевелил бровями.

Намёк понят.

На следующий день после работы поспешил домой, по дороге подмигнул Ашоту.
Он тоже меня понял и просиял.

Дома я принял душ, подготовился и отправился на фруктово-помидорное свидание.

Было тесно. Ящики и коробки с фруктами и помидорами. Мы пристроились между ними. Лео повесил на окошко вывеску, сообщающую, что закрыто на обед. Это поздним-то вечером.

Он целовал мне спину, водил руками по груди и животу, задевая соски. Я млел и таял, опершись на коробки руками.

Процесс был в самом разгаре, когда в дверь заскреблись. Мы думали, кошка какая-нибудь, Анфиска, пришла помидоров пожрать, оказалось Катька.

— Лёнька, ты что тут де…

Мы с Лео стояли, сцепившись, как собаки в вязке. Катька застыла на пороге, выпучив глаза и зажав рот рукой. На её лице был написан шок века.

Потом она, пятясь задом, отступала, отступала и, наконец, ретировалась, громко стуча каблучками.

Всё, слава мне теперь обеспечена.
И точно.

Назавтра по офису летала новость-молния:

— Лёнька даёт Ашоту из фруктового ларька за помидоры!

Авторства Катьки-секретарши.

— Ну, ты и сплетница! — сказал я ей при встрече, сделав физиономию кирпичом.

— Но ты же даёшь Ашоту из фруктового ларька за помидоры! — сузила глазки Катька.

— И что?! — подбоченился я, — Зато у меня дома всегда свежие помидоры!