Роман часть вторая глава тридцатая

Итак, вы хотели поговорить со мной? Что-нибудь спешное? Важное дело? Мы потом вместе поедем в город...Вам не кажется, что здесь жарковато? В курительной у нас прохладнее...
     Но в ответ на все эти заигрывания -Банкир Киселев только помахивал в воздухе рукой, как бы говоря, напрасно стараешься голубчик!
Наконец все поднялись из-за стола. Вероника осталась в столовой, чтобы присмотреть за помощницей по дому, убиравшей посуду. А Бельский повел своего гостья в курительную. Бельский понуро шел впереди, растеряно теребя левую бакенбарду; Киселев, загрибая руками воздух, следовал за ним, пока оба не скрылись в курительной комнате.
        Прошло минут десять. Вероника, решив пойти в гостинную, чтобы собственно ручно смахнуть пыль с мебели. Медленно прошествовала через столовую. Она ступала неторопливо и величаво. В качестве жены Бельского, девица благородного рода Кремниковских нимало не поступилась чувством собственного достоинства.... Она держалась всегда прямо и на все взирала сверху вниз. Она двигалась плавно, стараясь  чтобы длинные складки мягкой ткани ее пеньюра красиво ложились на ее фигуре; но наивно-чистое выражение ее рта сообщало этой величавости вид детской игры, что-то бесконечно ребячливое и наивное. В коридорчике она задержалась, Чтобы полить из маленькой  медной лейки цветы и декаративные растения. Вероника любила свои пальмы за то, что они придавали ее дому"благородство". Она заботливо ощупала молодой побег на одном из толстых круглых стволов, с нежностью потрогала пышно распустившую аланхолию кое-где срезала ножницами пожелтевшие острия листьев.  Внезапно она насторожилась. Голоса в курительной комнате, уже в течении нескольких минут весьма оживленные, стали настолько громкие, что не смотря на плотно затворенную дверь и толщину портьерной ткани, здесь было слышно каждое слово.
   - Да не кричите вы так! Умерьте ради Бога, свой пыл!- восклицал Бельский; его бархатный голос не вынес перенапряжения и, "пустив петуха" вдруг сорвался.