Рассказы Злобный Рыбинспектор Братья Моторины

               
                Злобный Рыбнадзор
                Братья Моторины

.........Николай уже отдежурил из своего двухнедельного срока половину, шеф Ильич находился здесь по своему желанию, и был вроде как в гостях у младшего инспектора рыбоохраны Николая. С шефом они сработались сразу же, как только Николай устроился на работу в инспекцию. Шеф свозил его в управление в город, Николаю выдали удостоверение инспектора, комплект формы морского гражданского флота с погонами, если перевести на военный ранг по табелю, то его звание было равно к капитан-лейтенанту, выдали портупею с кобурой и требование к местному МВД выдать разрешение на ношение оружия. По рангу ему ПМ не полагался, да он ему и даром не нужен был. Николай не стал кочевряжиться и запросил свой любимый спортивный Марголин, он в ментовке за оружие не считался, так, хлопушка мелкокалиберная, но в руках Николая он был грозным оружием. Ещё до армии Николай год ходил в спортивный тир и стрелял именно из Марголина, настрелял даже на второй мужской разряд. А в армии в спецназе пограничных войск натаскали стрелять по движущимся мишеням, так что в ногу бегущему человеку он попадал с первого выстрела. И что ему понравилось, так это то, что ему выдали новую форменную фуражку с большой красивой кокардой-крабом. Да и с патронами на пистолет было проще простого, и в охотничьем магазине их было немеряно, и он стал захаживать в тир. Старичок-тирщик, бывший офицер, его хорошо помнил и легко ему подгонят спортивные патроны класса Экстра. Так что по банкам было чем пострелять. Николай с шефом ещё в городе зашли в специальный оружейный магазин, и он купил подмышечную кобуру для скрытого ношения, так что Николай вооружился и готов был приступить к своей довольно таки опасненькой работе, но Николая это не смущало, спецназ научил его работать без страха.
Это потом старшие инспектора шипели на него, оправдывая свою трусоватость, что он сильно рискует, работая один да ночью по рекам, так у него поэтому, в основном, протоколы были «жирненькие», потому что он брал бракуш конкретно на рыбе, и эта рисковая работа ему нравилась.
Николай ещё издали увидел, что к ним едет машина, он взял бинокль, незнакомый УАЗ-469 медленно сунулся по полевой ухабистой дороге. «Шеф, у нас гости!» - крикнул он Ильичу. Из машины повылазили четверо, все в форме офицеров-ментов, высшие чины, Два майора и два подполковника. И сразу повели себя по-хамски, с шефом поздоровались за руку, ему только кивнули или привет, Николаю это дюже не понравилось и понял, что и Ильича они точно также растопчут, и поэтому душа Николая сразу же окрысилась против хамов. И точно, сразу шефу заявили, что они «порыбачат» на устьях напротив острова, это было самое уловистое место на всей реке. И чтобы их никто не побеспокоил, это для нас было верх хамства, подлости и унижения, они твари будут браконьерить, а начальник инспекции Рыбнадзора и инспектор должны их охранять? У Николая план сложился мгновенно – будет вам, твари, и рыбка в задницы и водка кислая! Когда менты уехали, Николай изложил свой план Ильичу. «Ну, брат, с тобой своей смертью на помрешь», - только и сказал он, и стали готовиться. В селе Зеркальное жили двое молодых братьев Моториных, щуплые, да хилые, ну, зато хииитрые до ужаса. Они на жизнь зарабатывали только своим промыслом. Имели гидрокостюмы и все принадлежности для плавания под водой и над водой. А промышляли они воровством дорогих сетей в основном у чужих бракуш-ротозеев. Их слава гуляла не только по селу, но и по всему району, и что самое интересное, так то, что они ни разу не попадались с поличным, чуть что, они ныряли и растворялись в ночи. И как только ночью над речкой раздавался вопль: «Ё…ные братья Моторины!» - то это означало одно, что завтра они сменят на срезанной сети посадочный фал и могут всучить её же хозяину, но уже за хорошие деньги. Ещё у них была фирменная фишка на срезанную верёвку хозяину привязывали или тракторный трак с гусеницы, или какую большую шестерёнку, а потом научились на конце верёвки навязывать узлы, то в форме дули, то член в заднице, так это бракуш вообще бесило, но поделать ничего не могли. Вот Николай и решил на Моториных перевести свои стрелки в своей мести за поруганную честь инспекции. Роль Ильича в этой авантюре была невелика -  подёргать в нужное время за леску, и он идею полностью поддержал. Таблетки клафелина у Ильича в его аптечке были, за остальным Николай смотался в аптеку и к вечеру всё было готово.
С лагеря на стрелке была прямая видимость на остров в устье реки и Николай внимательно наблюдал за действиями милиционеров. УАЗика они поставили сбоку от дороги, напротив островка, полдня купались то на море, то в речке, понемногу выпивали. Эта прибрежная полоса была хороша тем, что постоянный прибойный ветерок сдувал всех кровососов в глубину суши и люди отдыхали спокойно. К вечеру менты вытащили из багажника резиновую лодку, накачали, один из них пошлёпал на ней по речке, переплыл к островку, прошёл по его берегу, искал места, где будут привязывать сети. Николай очень внимательно за ним наблюдал, когда уже начало сереть и отдыхающие расползлись по своим палаткам, менты в наглую, в открытую вбили по три металлических колышка на берегу острова, и, с другой стороны. Расстояние между сетями будет метров двадцать пять-тридцать. С Ильичом высмотрели точно, где будет первая от моря сеть, ведь Ильичу надо будет за неё сильно дёргать с расстояния метров с полста, имитируя, что в неё впоролся косяк рыбы. Николай всё продумал, подготовил, уж очень сильно ему хотелось отомстить ментам за наглость и хамство, опозорить этих старших офицеров городского отдела и всего района. Стемнело… И Николай с Ильичом поплыли на ПеЛКе к острову, На дне ПеЛКи лежала вся приготова. Только как стемнело, менты не таясь поставили три сети, средняя стояла прямо напротив машины и с неё от света в салоне видна была белая верхняя верёвка сети. Они вели себя полностью раскованно, как короли-повелители, хозяева жизни. «Едрёна вошь» - матюгался Николай, наблюдая за ними из-за кустов на сопочке метров с тридцати. Ильича он оставил на островке. Менты уже изрядно поддали и громко балагурили в машине за импровизированным столом, пооткрывая двери в сторону реки, в машине горел свет, гудёж уже достиг своего апогея, когда на первой сети интенсивно запрыгали и захлюпали поплавки, менты затихли и включили фары и фароискатель, в свете поплавки практически по всей длине сети выплясывали беспрестанно. «Вооо, пошла жара, не иначе как косяк симы к нам пришёл!» - раздались радостные голоса и менты, схватив лодку, все поперлись к сети. Николай ждал именно этого момента, он как хозяин спустился, открыл правую заднюю дверцу, не зря он так внимательно наблюдал с утра, он знал, где сумки с продуктами и выпивкой. Он делово приоткрывал бутылку за бутылкой с пивом и другого спиртного, впрыскивал туда из шприцов раствор клафелина и пургена, потом очередь дошла и до еды-закуски. А менты жадно и старательно перетряхивали пустую сеть, только проверив и убедившись, что она пустая, как поплавки начинали плясать снова, а Ильич, сидя с той стороны протоки за островком старательно дёргал то за одну, то за другую леску, то за все разом и хохотал над Николаевой придумкой. Потом пообрывал все лески и отошёл на место, где подберёт его Николай. А потом они наблюдали уже вблизи, что началось твориться с ментами, но это было ещё не всё.
Дождавшись, когда все менты, перепачканные до ушей дерьмом, поотрубались, где придется, Николай принялся за дело, на всех концах верёвок срезанных сетей навязали увесистые железяки в стиле «Аля Моторины» и навязали дуль. Потом Николай принёс инструменты и чурочки, пооткручивал все колёса вместе с запаской, открыл капот, понаснимал всё с движка, что снимается и столкнул машину с чурочек и их убрал. С Ильичом поднялись к спасателям и с Вячеславом договорились, чтобы утром они сообщили журналистам и начальнику управления МВД, какой принародный бардак устроили его подчинённые. Утро превзошло все ожидания, менты, едва открывая глазяки, видели перед собой бутылку холодного пива и всё у них начиналось сначала. Когда подъехали телевизионщики, картина была удручающая, а потом приехал главный полковник районного МВД, у него от злобы, ярости и стыда, глаза то краснели, то с них молнии на всех сверкали, грозился карами небесными всем, даже отдыхающим-свидетелям этого ментовского позорища. Только Николай и Ильич сидели под кухонным навесом с биноклями и смачно комментировали и трактовали все сцены, происходящие у островка.