Новгородовская ведьма Глава 9

Глава 9

Прошло время, закончилась зима, подходила к концу весна. Плешаков преподавал в школе, занимался с детьми дополнительно после уроков и ему это очень нравилось. Иногда приходилось работать за директора школы, он подменял его очень часто, старый учитель, фронтовик Романов Степан Филимонович ещё с первой мировой постоянно болел. Его мучали боли в ноге, это последствия ранения с войны. Он всегда ходил с бадиком и прихрамывал. Образование у него было военное, но в советское время не хватало специалистов в сельских школах, а порой в некоторых сёлах их не было вообще. Сначала Романова взяли учителем труда, а вскоре назначили директором школы. С Плешаковым они хорошо сработались, старый учитель поначалу помогал, подсказывал, где надо, а то и словом поддерживал, ну а потом его подопечный и сам оказался неплохим руководителем.
Плешаков возвращался домой, был обычный тёплый солнечный день. Он не спеша шёл по просёлочной тропинке, которая тянулась вдоль ухабистой сельской дороги. Сельчане, завидев учителя уважительно здоровались с ним и даже откланивались. За все время он зарекомендовал себя как человека воспитанного, грамотного, знающего своё дело, умеющего найти подход к детям и заинтересовать их в предмете, одним словом интеллигенция. За это он в селе пользовался большим уважением.
Тут он неожиданно споткнулся и чуть не упал.
— Чёрт возьми. Он выругался и осмотрелся, на дороге валялась небольшая коряга с торчащими в разные стороны сучками.
«Откуда она тут взялась? Её же здесь не было. Ну, ведь точно не было» — подумал Плешаков. Он подошёл поближе и внимательно присмотрелся. И тут он разглядел, что к этой коряги привязана тонкая веревка. Она была почти незаметна, сливаясь с землёй и пылью, её совсем не было видно. С дороги веревка тянулась в траву, а затем небольшой овраг. Весной там в половодье протекал ручей и уходил в небольшую местную речку. Плешаков подошёл к оврагу, и как только ступил ногой на самый край, как оттуда со смехом резво выскочили несколько мальчишек. Они, не оборачиваясь ринулись наутёк, причём так быстро, что за секунды успели скрыться за ближайшим садом. Но тут учитель неожиданно заметил, перед самым подножьем оврага, прижавшись к земле, лежал мальчишка. Он совсем не двигался, затаив дыхание хулиган был уверен, что его не заметят. Спустив ноги в склон, Плешаков сел рядом.
— Что дружище, поднимайся!
Мальчишка поднял голову и виноватым взглядом посмотрел на Плешакова. На вид ему было лет девять, десять. Лицо всё чумазое, рубашка на нем не по размеру, она казалась просто огромная, рукава закатаны до локтей и короткие заштопанные штаны.
— Что ж ты дорогой, такой пакостью занимаешься, а если бы я упал?
— Простите меня дяденька, я не хотел, — ответил мальчонка.
— Не хотел? Интересно, а что тебя заставило это сделать?
— Ничего, просто мы посмеяться хотели и всё.
— Посмеяться!? Вам было бы смешно, как я себе разбил нос?
Мальчишка опустил голову и виновато пробормотал.
— Да что вы дяденька, ещё никто не упал.
— Ну что же ладно, а как тебя зовут?
— Меня? Меня зовут Сенька.
— Вот как? А отец твой случайно не Тихан?
— Да Тихан, — ответил мальчишка и тут же писклявым голосочком завопил:
— Дяденька, пожалуйста, я вас очень прошу, не говорите отцу ничего. Я обещаю, что никогда этого делать больше не буду, только не говорите, он меня убьёт!
— Да что ты, успокойся, я об этой истории рассказывать ничего не буду.
— Не будете? А вы не обманите?
— Ну конечно нет, ведь ты же дал мне слово, что такого больше делать не будешь. Подожди, ты кажется, приходил ко мне домой, только не застал, бабка Берилиха сказала.
— Да было дело, ответил Сенька. Плешаков посмотрел на мальчишку своим колючим взглядом.
— Ну, а зачем приходил-то?
Сенька среагировал без эмоций. Он даже не оторвал взгляда от той коряги, через которую споткнулся учитель, он совсем не поднял головы.
— Как вам сказать, я учиться хотел, в школу ходить, только вот батька не пускает. Говорит нечего там тебе делать.
— Вот как? А ты хочешь ходить в школу.
— Да хочу, — признался Сенька.
— Ну что же, это очень хорошо.
Плешаков встал, и немного подумав, сказал:
— Вот что Сенька, а ну-ка пойдём к твоему отцу, и пойдём прямо сейчас, немедля. Сенька мгновенно вскочил на ноги и сразу заорал:
— Что вы дяденька! Что вы! Ни в коем случае, ведь батька сразу подумает, что я нажаловался! Вот тогда мне точно несдобровать.
Плешаков задумался.
— Да брат, дал ты мне задачку, прям ума не приложу, что делать, как поступить.
— А вы лучше дяденька потом зайдите, как бы невзначай и поговорите, так лучше будет.
— Да, — опять задумался Плешаков. — Наверное, ты прав, так действительно лучше будет.
Окинув взглядом мальчонку, он улыбнулся и продолжил:
— Ничего Сенька, найдём способ, найдём подход к твоему отцу, а учиться ты все же будешь, я тебе обещаю. А сейчас иди домой.
— Хорошо дяденька, — согласился Сенька.
— И вот что, ты меня больше не называй дяденькой, меня зовут Валентин Данилович, слышишь, Валентин Данилович.
— Хорошо дяденька, — ответил Сенька и убежал.

В доме бабки Берилихи происходило нечто странное, она ходила по горнице и с кем-то громко разговаривала. То сядет на лавку, то с неё встанет, пройдётся до печки и опят сядет на лавку.
— Я думаю, надо начинать, пора, я чувствую, — бормотала Берилиха, — кажется, подошло твоё время.
— Ты так думаешь? — Послышался голос.
— Ну конечно дорогая, — ответила Берилиха. Она прошла по длинному половику и села на сундук.
— Ты вот что, поговори с ним, только не спеши и не торопи.
— Хорошо, я не буду его торопить с ответом. А если он не согласится? — Опять послышался голос.
Морщины бабки Берилихи расползлись по сторонам, на лице появилась улыбка.
— Ты ли мне это говоришь красавица, разве перед тобой он сможет устоять?
— Хорошо, будет, по-твоему, я всё сделаю.
— Ты там с кем разговариваешь бабка? — Спросил с порога Плешаков. Он прошёл в горницу, снял фуражку и повесил на гвоздь около двери.
— Я говорю, ты с кем разговариваешь бабка?
— С кем я разговаривают? — Как бы сама себе задала вопрос Берилиха. — А ты что, не видишь, здесь окромя меня больше никого нет. С кем я могла разговаривать?
И действительно в горнице никого больше не было. На сундуке сидела бабка, опираясь на свой костыль и тяжело вздыхала. Плешаков осмотрел всё вокруг, и если действительно кто-то был в этой комнате, то незамеченным он никак не мог остаться.
— Ну, я точно слышал разговор, вот клянусь на месте, не вру.
— Не вру, — передразнила его бабка. — Ты милый знаешь, сколько мне лет? Может, что и бормотала, разве уследишь за собой. В такие годы голубок, всё что угодно может быть. Немного поразмыслив, Плешаков согласился с бабкой, ведь действительно может и бормотала сама с собой, чёрт её знает, возраст есть возраст. Он зачерпнул кружкой воды из ведра и с жадностью выпил. На улице начиналась жара. Солнце стояло высоко и подходило к зениту. Обедать, уже не было времени, он отрезал кусок хлеба, половину луковицы и вышел на улицу.
— Что же матушка я, наверное, пойду? Уж насмеялась я вдоволь, хочется покоя, — снова послышался посторонний голос.