Русская культура второй половины xiii-xvi в

          Невосполнимый урон культуре материальной и духовной древней Руси нанесло татаро-монгольское нашествие. Сожженные города и селения, храмы и крепости, запустевшие пашни, гибель ремесел, некоторые из них возродились только в конце XIV – XV в. в, безвозвратная потеря выдающихся творений живописцев, зодчих, авторов летописных сводов и житий святых, повестей и сказаний – таков был печальный итог кровавого смерча, обрушившего на русские земли.
Повседневные потребности и заботы заставляли русичей после иноземного вторжения браться за топор и соху. На место сожженных изб и хоромов ставились новые, распахивались пашни. Жизнь, несмотря на горькие потери, требовала свое. И потомки тех несчастных, что погибли в тяжкую годину ордынского нашествия, могли через одно-два столетия спустя с гордостью сказать, что Русь выстояла, более того – окрепла материально, политически, духовно.

Просвещение. Накопление знаний

Русь отнюдь не была сплошь неграмотной. Знание письма, счета требовалось во многих отраслях хозяйственной и иной деятельности. Берестяные грамоты Новгорода и других центров, различные памятники письменности (летописи, повести и т. д.), надписи на ремесленных изделиях (монеты, печати, колокола, ювелирного дела, художественного литья) говорят о том, грамотные люди никогда не переводились на Руси. Состоятельные люди вели письменный учет в своих хозяйствах; от XVI в. сохранились учетные книги, документы духовных обителей – монастырей.
Несмотря на все потери Батыевой эпохи и более поздних ордынских «ратей», имеется все же немало рукописного материала за XIV – XVI в. в. Это – документы (духовные грамоты, договоры московских и удельных князей, хозяйственные акты русской митрополии, епископских кафедр, монастырей), летописей, жития святых и многое другое. Появляются руководства по грамматике, арифметике, лечению травами.
Накапливались практические наблюдения, знания по строительной технике (необходимы были при возведении зданий), динамике (расчеты дальности полета камней, ядер из стенобитных и прочих приспособлений, из пушек, которые появились в конце XIV в.), прикладной физике (чеканка монет, литье пушек, сборка и починка часовых механизмов), прикладной химии (изготовление красок, чернил), арифметике и геометрии (описание земель, торговые дела и пр.).
Описания явлений природы (затмения, землетрясения и т. д.) довольно часты в летописях. Пользовались популярностью переводные сочинения – «Христианская типография» Козьмы Индикоплова (путешественника VI в.), «Шестоднев» Иоанна, экзарха болгарского, «Громник». Астрономические наблюдения приводятся в рукописных сборниках; медицинские – в тех же летописях (описание болезней). А сборник XV в., вышедший из Кирилло- Белозерского монастыря, включал комментарии Галена, римского ученого II в., к сочинению Гиппократа, древнегреческого «отца медицины» (V – IV вв. до н. э.). Выдающееся для своего времени значение имела «Книга сошному письму» (середина XIV в.) – в ней описаны способы исчисления земельных площадей и налогов с них.
Круг географических знаний расширяли русские путешественники. Они оставили свои описания своих странствий. Таковы новгородец Стефан, побывавший в Константинополе (середина XIV в.); Григорий Калика (вероятно, посетил тот же город в XIV в.; дьякон Троице-Сергиева монастыря Зосима (Константинополь, Палестина, 1420 г.); суздальский инок Симеон (Феррара, Флоренция; 1439 г.); знаменитый Афанасий Никитин, тверской купец (Индия; 1466 – 1472 гг.; купцы В. Позняков, Т. Корбейников (святые места, вторая половина XVI в.). Русские люди, проникавшие на север, в Сибирь, составляли описания, «чертежи» увиденных земель; послы – статейные списки со сведениями о зарубежных государствах.
Большое значение имело появление в России книгопечатания. При Иване Грозном началось печатание книг. Первая книга – «Апостол» была издана в Московском кремле первого апреля 1564 года Иваном Федоровым.

Фольклор. Литература

После монголо-татарского нашествия тема борьбы с ненавистной Ордой становится ведущей в устном народном творчестве. Старые персонажи в новых редакциях былин, спасают Киев от ордынских туменов (былина об Илье Муромце и Калине-царе), избивают ордынских придворных (былина о женитьбе князя Владимира), побеждают ордынцев в состязаниях (былина о Добрыне и Василии Казимировиче). Герои былин отказываются везти в Орду дань, как приказывает князь Владимир («Не желаем везти от тебя дани-пошлины». Илья Муромец, выходец из народа, выражает в былинах его интересы, прежде всего русского крестьянства.
В текстах конца XV – XVI в. Добрыня Никитич не только не везет дань Батуру Батвесову, но требует от него платить дань Руси – так изменилась обстановка после 1480 г. Когда Русь окончательно сбросила ордынское иго.
Та же антиордынская тема присутствует в литературе XIV – XV вв. С нею тесно связана другая – о необходимости объединения русских земель. После Батыева нашествия составляются повести и сказания – о разорении Рязани, Евпатии Коловрате и многое др.; позднее о – Куликовской битве («Задонщина, «Сказание о Мамаевом побоище»), нашествие Тохтамыша на Русь в 1382 году. Эти и многие иные сочинения включают в летописные своды. Летописание, после спада второй половины XIII в., набирает силы в XIV в., особенно в XV в. Своды, в начале которых обычно помещают «Повесть временных лет» и тем самым подчеркивают идею преемственности в развитии Руси, ее культуры с киевских времен. Своды составляются в разных центрах, которые старались укрепить свою независимость (Новгород Великий, Рязань и др.), и утвердить себя в роли политического лидера – объединителя земель Северо-Восточной и Северо-Западной Руси (Тверь, Нижний Новгород, Москва). Постепенно на первое место в области летописания, да и культуры в целом, выдвигается Москва. Первые летописные своды возникают здесь в XIV в. А в начале следующего столетия составляется большой свод при митрополите Киприане. За ним следует вереница сводов XV – XVI вв. – от свода митрополита Фотия до больших сводов времени Ивана III, Василия III и Ивана IV (Вологодско-Пермский, Воскресенский, Никоновский и многие др.).  Эту работу, колоссальную по объему и значению, венчает лицевой свод – та же Никоновскя летопись, дополненная 16-ю тысячами миниатюр! Они сопровождают текст с древнейших времен до Ивана Грозного; продолжая, традиции более ранних лицевых сводов и будучи основанными на них, - своего рода «окно в прошлое» Руси, России. Обзор всемирной истории давали Хронографы XV – XVI вв.
«Жития» князей, иерархов церкви, причисленных к лику святых, прославляют их деятельность (Дмитрий Донской, Сергий Радонежский, Стефан Пермский). Встречаются также живые, реалистичные описания жизни монастырей, их обитателей. В переводных литературных сочинениях образованные русские люди черпали мысли, изречения Демокрита, Аристотеля и других мудрецов и писателей древности.
Примечательная черта XVI в. в области литературы – рассвет публицистики. Авторы посланий, поучений, трактатов развивают идеи централизации, усиления великокняжеской, царской власти, о положении крестьянства. Окольничий Ф. И. Карпов, живший при Василии III, считал, что светская власть должна основывать свои действия на «законе» и «правде», подчинять «злых, которые не хотят излечиться и любить Бога». В реальной жизни он видит совсем другое:
- Понял, какими вредными и неугодными путями, хромыми ногами, со слепыми очами ныне ходит земная власть и весь род человеческий.
- В наши времена начальники не заботятся о своих подвластных и убогих, но допускают, чтобы их притесняли несправедливые приказчики, которые не заботятся о том, чтобы пасти порученное им стадо, но заставляют жить в тяжких трудах и терпении.
Ему вторит Максим Грек, его современник, знаток античной философии, литературы. Афонский монах, приехав в 1518 г. в Россию в качестве переводчика, так в ней и остался. Ученый инок тоже полагал, что светская власть должна покоиться на правде и милости.
Максим Грек и князь В. Патрикеев обличают монастыри в жажде накопительства, ростовщичества, спекуляцию хлебом и прочие грехи, а также плохого отношения к крестьянам:
- Убогую братию, живущую в наших селах, всячески оскорбляем. Он же призывает к соблюдению евангельских принципов:
- Не подобает монастырям владеть селами.
Отношение монахов к крестьянам возмущает и М. Грека:
- они «истязают их бичами за большие процентные долги, которые они не в состоянии уплатить; или же лишают их свободы и записывают себе их навсегда в рабство; или, лишив их имущества, изгоняют бедных с пустыми руками из своих мест».
В середине третьей четверти столетия выступает со своими сочинениями целая плеяда публицистов. И. С. Пересветов осенью 1549 г. подал предложения о проведении реформ молодому царю Ивану IV Грозному. Изложены они были в форме челобитных и сказаний о взятии Магомет Салтаном Царьграда. Он был убежденным сторонником сильной самодержавной власти в России.
Мысли о сильной самодержавной власти, централизации характерны для ряда летописных, повествовательных памятников: «Летописца» начала царствования царя Ивана Грозного (50-е годы), «Лицевого свода» (60 – 70 – годы), «Степенной книги» (1562 – 1563 гг.), «Казанской истории» (60-е годы). Макарий и его книжники составили «Великие Четьи-Минеи» - грандиозный свод из «житий» русских святых, богословских сочинений, церковных уставов.
Несомненно, самые выдающиеся публицисты опричной поры – не кто иной, как сам царь Иван Грозный и его оппонент князь Андрей Михайлович Курбский. Первый из них в послании ко второму защищает незыблемые, с его точки зрения, устои «самодержавства», по существу – деспотии восточного склада. Князь, бежавший из России в Литву от репрессий, развязанных мнительным и жестоким царем, разоблачает его поведение, террористические методы правления. Царь, упрекая Курбского за измену, исходит из принципа: миловать, мол, своих подданных - холопов царь волен, да и казнить тоже. Его оппонент, не приемля царской «лютости», считает, что монарх должен править вместе с «мудрыми советниками», слушать их, а не быть неограниченным тираном.




Живопись

Эпоха национального подъема после Куликовкой битвы вызвала к жизни небывалый расцвет культуры. Ярче всего он выразился в живописи – фресковой, иконописной. Выдающееся место в ней заняла новгородская школа, это фрески XIV в. на евангельские сюжеты. Одни из них привлекают монументальностью, другие – мягкостью, лиризмом.
Мощная кисть Феофана Грека прославила новгородское и московское искусство. В Новгород он приехал в 1370-е годы, до этого работал в Константинополе. В его творчестве сплавились византийские и русские черты живописного мастерства. Он оказал большое влияние на русских живописцев. В Новгороде он расписывал фресками церкви Преображения на торговой стороне, Спаса на Ильине. Из его школы вышли мастера, работавшие над упомянутыми выше фресками церквей Федора Стратилата, а также Успения на Волотове, иконами «Донская богоматерь», Спас. Манера его письма обладает удивительной, завораживающей внутренней силой, глубоким психологизмом, смелостью и уверенностью рисунка. Недаром современники отмечают, что работал он свободно, легко: находясь на подмостках и создавая свои гениальные фрески, беседовал со многими посетителями, которые стояли внизу, с восхищением наблюдая за тем, что возникало у них на глазах. Разговаривая с ними, Феофан в то же время «обдумывал высокое и мудрое»; чувственными же очами разумными разумную же видел доброту».
В 1390-е годы Феофан Грек переехал в Москву. Здесь он расписывал кремлевские храмы – церковь Рождества Богородицы и придел Лазаря к ней (вместе с Симеоном Черным), соборы Благовещенский (вместе с Прохором с Городца и Андреем Рублевым), Архангельский.
Для Благовещенского собора в Нижнем Новгороде великий живописец создал иконостас: к сожалению, сохранилась лишь часть его. А московские росписи совсем не дошли до нас.
Известность и признание, которые Феофан получил на Руси, засвидетельствовал Епифаний Премудрый, известный автор «житий» святых, в том числе Сергия Радонежского. Он пишет о художнике, как «изографе нарочитом и живописце изящном во иконописцах», «преславном мудреце», «философе зело хитром». А на одной из летописных миниатюр Грек изображен за работой.
Его младший современник Андрей Рублев, величайший русский живописец средневековой Руси, родился в 1360-е или 1370-е годы, скончался около 1430 г. Его судьба тесно связана с двумя обителями – Троице-Сергиевой и московского Андронникова монастыря. В первой из них он был в «послушании» у преемника Сергия Радонежского – игумена Никона. Затем перешел в Москву, и здесь расписывал, вместе с Феофаном Греком и Прохором с Городца, Благовещенский собор в Кремле (в летописях известие об этом есть под 1405 г.; это первое упоминание о нем). Три года спустя он, уже в содружестве с близким ему Даниилом Черным, трудится над росписями Успенского собора во Владимире. Следующие его творения – фрески и иконы Троицкого собора Троице-Сергиева монастыря (середина 1420-х годов), в конце жизни – фрески Андронникова монастыря.
Имя Рублева, его мастерство приобрело большую популярность, которая сохранилась и в более поздние времена. Самое прославленное произведение Рублева – «Троица» из иконостаса Троицкого собора Троице-Сергиева монастыря. Образы трех ангелов, явившихся Аврааму, написаны в благородных античных традициях, с безупречной изящностью, мягкостью, лиризмом.  В иконе проявился истинно национальный русский гений – ее гармоничность, нежность, прозрачность красок отразили лучшие черты национального характера. Его иконы дарили друг другу знатные люди.
Московская живопись отмечена немалыми достижениями к концу XV столетия.
На рубеже XV – XVI столетий, с одной стороны, определяется преобладание московской живописной школы в России; с другой – усвоение ею традиций местных школ. Парадность, торжественность не могли не трогать сердца русских людей того славного и сложного времени. В росписях царских палат, сделанных после «великого» московского пожара 1547 г., преобладающее место заняли не церковные, а светские, в том числе исторические, темы. Подобные «вольности» вызывали протест поборников старины. В частности, влиятельный царский дьяк И. Висковатый (глава Посольского приказа) возмущался тем, что Бог Саваоф и иные «духи» изображены на фресках по земному, как обычные люди.
В середине века, после взятия войсками Ивана Грозного Казани, появилась икона «Церковь воинствующая», посвященная этому важному событию. На ней изображен юный царь, скачущий с алым знаменем во главе своих ратников.
 Красочность, тщательная проработка деталей, изящество и тонкость рисунка характерны для икон «строгановской школы». Ее представители (Прокопий Чирин, Никифор Савин и др.) работали в Москве, но часто выполняли рассказы сольвычегодских богачей Строгановых. Их произведения яркие, красочные, миниатюрные напоминают ювелирные изделия. Они оказали в последующем большое влияние на развитие русского искусства; например, ее традиции до сих пор сохраняют мастера Палеха.
В целом живопись конца XV – XVI в. дала русскому искусству немало – мастерство в рисунке, яркость красочной гаммы, радостное ощущение бытия, подъем национального духа. Поступательное развитие живописи подготовило ее будущие успехи.

Архитектура

В зодчестве происходят те же процессы, что и в живописи. В конце XIII – XIV в.  построили белокаменную Городищенскую церковь под Коломной; в Москве, при Иване Калите, - соборы Успенский, Архангельский, Спаса на Бору, церковь-колокольню Иоанна Лествичника. Расписывали их русские мастера. На смену деревянным стенам и башням Московского Кремля при великом князе Дмитрии Ивановиче пришли белокаменные (1367 г.). Митрополит Алексий возвел каменные собор и трапезную Чудова монастыря в том же Кремле.
Соборы, церкви строятся и в других городах – Твери, Звенигороде, Нижнем Новгороде, Рязани, Коломне и особенно в Новгороде Великом.
Немалое церковное строительство велось и во Пскове. Много строили в Новгороде в XV в. При архиепископе Евфимии появились в кремле Грановитая палата, двухэтажный дворец самого владыки. В 1302 г. Начали строить детинец – каменную крепость. Появились и каменные дома-палаты бояр, в том числе дом Марфы-Посадницы.
Самым выдающимся достижением русского зодчества рубежа XV – XVI в. стало возведение зданий Московского Кремля. Старые, обветшалые постройки заменили новыми – Успенский, Архангельский, Благовещенский соборы; храм- столп Ивана Великого. Для торжественных приемов построили Грановитую палату. Целый комплекс зданий составил дворец великого князя. Появились новые крепостные стены и стрельницы (башни).
Естественно, с еще большим размахом строили в XV в. По всей стране возводили много церквей, соборов. Некоторые из них заняли выдающееся место в отечественной и мировой архитектуре. Такова, например, знаменитая церковь Вознесения в селе Коломенском под Москвой. Она построена в 1532 г. по случаю рождения у великого князя Василия III сына Ивана, будущего царя Ивана Грозного. Сказочным видением выглядит Покровский собор, или Храм Василия Блаженного, на Красной площади в Москве, величайший памятник шатровой архитектуры, по существу - комплекс из девяти церквей. Строили его русские зодчие.
В разных концах обширного государства растут крепости, опоясывающие, словно ожерелье, его центральную часть, столицу Москву. Защитниками России с юга стали крепости в Туле, Коломне, Зарайске; с востока – в Нижнем Новгороде; с севера – в Кирилл-Белозерском и Ферапонтовом монастырях.

Прикладное искусство

В XIV в. возрождаются и набирают силу различные отрасли прикладного искусства. Это – украшение жилищ (изб, теремов) деревянной резьбой, роспись глиняной посуды, изготовление окладов рукописных книг, миниатюр к их текстам и др. Например, к 1339 г. Относится «Сийское Евангелие», переписанное «в граде Москове». Высоким мастерством отличаются серебряные кубки, сосуды новгородских бояр, имена которых сохранила резьба на этой посуде.
Высокого совершенства достигают мастера чеканного, литейного, ювелирного дела, шелкового шитья. Резчиками по дереву славился в XV – XVI вв. Троице-Сергиев монастырь. Сохранилась пелена для этой обители, вышитая Софьей Палеолог, женой Ивана III (1494 г.). Из мастерской Елены Волошанки, жены его сына Ивана Ивановича Молодого, вышла пелена с рисунком, на котором изображен молебен 8 апреля 1498 года; на нем присутствовали Иван III и его великая княгиня, сын Василий и внук Дмитрий.
Ювелиры создавали изумительные по красоте и изяществу изделия из золота.  Например, золотое блюдо царицы Марии Темрюковны, подаренное ей Иваном Грозным в 1561 г.               
Быт

Быт жителей Руси отличался устойчивостью. Русская деревянная изба столетиями не меняла облик, сохраняя свои конструктивные и функциональные черты. Это говорит о том, что исстари обитатели русской земли нашли лучшее их сочетание в тех природных климатических условиях, в которых они проживали. То же можно сказать о многих приспособлениях, предметах домашнего обихода наших предков.
Подавляюще большинство жилищ той поры – полуземляночные и наземные избы. Полы в них – земляные или деревянные. Часто имелись подклети – нижние помещения для скота и вещей. В таком случае саму избу, стоявшею над подклетью, наверху, называли горницей; горницу с «красными» окнами, которые пропускали много света – светлицей. У наиболее зажиточных людей имелся третий ярус – терем. Некоторые люди, из особо знатных, имели дома из нескольких срубов, с переходами, лестницами, крылечками. Такие постройки напоминали дворцы, они прежде всего были у князей и бояр.
Разной была и обстановка в доме. У тех, кто победней – деревянные столы, скамьи, лавки вдоль стен. У богатых – те же предметы, но еще табуретки, покрытые красивой резьбой, живописью; на них – подушки, валики; к ногам ставили маленькие скамеечки. Избу освещали лучинами, которые вставлялись в печную расщелину или в металлический светец. У зажиточных людей завелись сальные свечи с подсвечниками, которые стояли на столах.
Князья, бояре, купцы ходили в длинных, до пят, одеждах с вышивками и драгоценными каменьями; бедняки – в простых рубашках с поясом, коротких одеждах из домотканого сукна, беленого холста. Зимой простонародье носило медвежьи шубы, на ноги одевали лапти из лыка. У богатых – шубы из дорогих мехов, кожухи, опашни, однорядки для мужчин; те же шубы и опашни, а также кортели, летники, телогреи – для женщин; все это из иноземных атласа, бархата, камки, сукна; украшались они соболями, каменьями, жемчугом. К богатым одеждам питали склонность и монахи. В одном духовном завещании (1479 г.) говорилось об их «неправедном житии», запрещалось «ни немецкого платиа носити, ни с пухом шуб носити».
Митрополит Даниил (первая половина XVI в.) укоряет молодых вельмож, которые коротко стригут волосы, бреют или выщипывают усы и бороду, красят щеки и губы, как женщины, и тем нарушают обычаи русской старины. То же - с одеждой и обувью, чересчур, на его взгляд, роскошными и к тому же неудобными (от красных сапог, очень тесных, этим щеголям приходится «великую нужду терпети»). Под одежду они подкладывают деревяшки, чтобы казаться выше ростом. А женщины сверх меры белят и красят лицо, «чернят глаза»; брови выщипывают или наклеивают другие.
Посуда бедняков – из дерева (бочка, кадь, ведро, корыто, ночва – лоток, чум – ковш, кош – корзина, чашка, ложка. Из глины (горшок, черпачок, корчага – большой сосуд); кое-что из железа и меди (котлы для варки еды, кипячения воды). У богатых – те же предметы, но больше – металлических, вплоть до (у князей, бояр) золотых и серебряных» к тому же разнообразнее – кубки, братины, чарки, солонки, уксусницы, перечницы, горчичницы; для винного пития – турьи рога в серебре).
Простой люд ел преимущественно ржаной хлеб, богатые – из пшеницы. Кушали просо (пшено), горох, овес (из них делали каши, кисели); из овощей – капусту, репу, морковь, огурцы, редьку, свеклу, лук, чеснок. Мясо больше было на столах богатых; у бедняков – рыба. Употреблялись молочные продукты, растительное и животное масло. Соль была дорогой. Дома изготовляли напитки – хлебный квас, пиво, меды. Как сладкое, «на заедки» употребляли яблоки, грушу, сливу, вишню, смородину, лесные орехи. Богачи и вельможи питались более разнообразно и обильно.
Мирские пирушки, складчины устраивали по случаю церковных праздников, поминок - крестьяне в деревнях, ремесленники в городах. Участников застолий развлекали музыканты, певцы и плясуны. Подобные «бесовские» игрища вызывали возмущение у церковников, обличавших «веселие многое» со «смехотворцами», «празднословцами» и «сквернословцами». Церковные пастыри говорят и пишут о простонародье, которое любит глядеть на подобные «позорные игры» не в домах, а «на улице». Особое ожесточение вызывало у них то, что во время церковных праздников «простцы» ведут себя, как язычники в древние времена.
Таким образом, в XVI в. быт, в основном, сохранял прежние черты. Больше строили каменные дома, хотя основная их масса оставалась деревянной. Увлекались русичи и игрой в шашки и шахматы.

Используемый источник:

«История России с древнейших времен до конца XVII века», глава 17.
Москва АСТ 1997 г. Под общей ред. член – корр. РАН А. Н. Сахарова.