Убийство в поселке Забраново

Всё тайное, рано или поздно становится явным.
Сократ.



Я прибивал портрет Ф. Э. Дзержинского к стене над своим столом, как вдруг по ушам заехал телефонный звонок. Шлёпнув по пальцу молотком, матюгнувшись, я извинился перед Феликсом Эдмундовичем и взял трубку. Звонил мой кореш ещё по лагерю (разумеется, пионерскому), следователь по особо важным делам, майор Зудов Василий Егорович. В простонародье просто Васёк, а между нами – Зуделло. Значит приспичило. Обычно он редко обращался ко мне. Сам был, ещё тот «зубр». Преступный мир побаивался Васька, за его хватку. Но на этот раз видно что-то не заладилось. Так и есть. Он с ходу приступил к делу:
- Слушай, Бура (ему так можно меня называть), ты «Что делать?» Чернышевского читал? Начало помнишь?1. Вот тут у нас примерно такая же ситуация. Поможешь?
- Убийство.
- Ну конечно.
- Не в городе.
- Ну да. Сорок километров. Посёлок Забраново. Ты, что уже всё знаешь?
- Мужчина, один в доме, всё закрыто изнутри, следов нет.
- Ты что, там был?
- Нет. Просто в детстве Чернышевского читал, с дури. Хорошо, заезжай, прокатимся.
 Мы приехали в Забраново. Дом как дом. Зелёный какой-то. Оперативники закончили осмотр. Один подошёл к нам:
- Труп обнаружила соседка. Она ему молоко каждое утро приносит. А тут, стучала-стучала, никто не открывает. Она в окно заглянула, а он на полу, в крови. Мы дверь взломали, всё изнутри закрыто, а он, убийца, знаете, что удумал?
- В окно вылез – опередил я его.
- Да, а откуда вы зна… - он очень удивился.
Я опять его опередил:
- Окошко прихлопнул, а шпингалет на место встал, создавая иллюзию, будто изнутри закрыто.
- Точно! Сейчас проводили следственный эксперимент. Захлопыва -  ется сам собой. А Вы, простите, волшебник?
- Нет не волшебник. Разрешите представиться: Частный детектив - Бурый Никодим Бардендахилович. Агентство «Бурелом». Давайте посмотрим, что тут у вас.
Труп лежал, как и положено лежать только трупу. Согнутая рука, согнутая нога, лужа крови.
- В общем так: Убийцу он знал. Ударили сзади. Скорее всего, они мирно беседовали. Жертва, ничего не подозревая, повернулась, вот тут он и нанёс удар. Потом, закрылся изнутри, вылез в окно и захлопнул шпингалет. На улице следы нашли?               
- В том-то и дело, что нет ни каких следов.
- Ну, правильно. Он был в валенках.
- Летом?
- В том-то и весь фокус. Орудие убийства нашли?
 - Пока нет.
- Это молоток. Он его принёс с собой, и скинул в реку, когда уходил, вместе с другими уликами.
 - Может Вы, и убийцу назовёте?
- Ну, что ж. Пишите. Убийца: Сковородников Алексей Иванович 1973 года рождения. Автослесарь мехколонны номер три. Проживает здесь, в Забраново. Снимает квартиру. Улица Сосновая, дом сто два, квартира два.
Оперативник разинул рот и выронил ручку:
- Это, что, шутка?
Но майор Зудов знал, что такими вещами я никогда не шучу. Он ринулся в машину, на ходу созывая своих. Они поехали брать Сковородникова, а я решил обойти дом, посмотреть, что к чему. Начиналась самая трудная часть моей работы – найти доказательства вины Сковородникова. Дело в том, что стоило мне только взглянуть на труп, я уже знал и убитого, и убийцу, и мотив, и, даже, в чём был преступник, и куда он дел орудие убийства. Откуда мне это было известно? Об этом позже. Главная задача – это доказать причастность преступника. А как это сделать – я пока не знал. Я обошёл дом вокруг. Подошёл к тому самому окну. Окно как окно. Под окном асфальт, рядом грядка с изумительными цветами. Большие, жёлто-оранжевые цветы. Я таких раньше не видел. Осмотрев всё внимательно, я улыбнулся: А вот это уже, кое - что….
Они привезли Алексея Сковородникова через полчаса. Молодой мужик. Русый. Кучерявый. Он, казалось, не был напуган, скорее – изумлён. Я подошёл к нему и внимательно осмотрел его лицо. Так и есть. Что мне надо было, я обнаружил. Он подумал, что я сумасшедший и отшарахнулся от меня. Подошёл Зуделло:
- Объясни. Что нам ему предъявлять?
- Сейчас. Сделай так, что бы он отвечал на мои вопросы.
- Не вопрос.
- Тогда начнём. Скажите, Алексей Иванович, Вы были здесь раньше? В этом доме?
- Я обязан отвечать? – Сковородников повернулся к Зудову.
Тот утвердительно кивнул:
- Это в ваших интересах. Если это недоразумение – вас отпустят.
- Хорошо. Это дом моего корефана Серёги Жилова. И я был тут раньше. Вы, к чему клоните?
 - А вчера, вы, тут были?
- Вчера не был.
- Врёшь!
Он изумлённо уставился на меня.
- Вчера ты тут был. С мешком. – У него начало вытягиваться лицо – В мешке были валенки и молоток. Вы выпили. Потом он повернулся к тебе спиной, а ты, падла, всупонил ему молотком по ранетке. Потом переобулся, что бы следов не оставлять. Пузырь, стопки, молоток, всё лишнее в мешок. Затёр следы, закрылся и ходу через окно.
Он блеснул глазами:
- Вы ничего не докажете.
- Доказательство у тебя под носом. Когда ты дружка своего угандонил, окошечко захлопнул, взял, тормоз и сорвал цветочек на грядочке. Понюхал его, а моську не умыл. Пыльца-то у тебя под носом и осталась.
Он дёрнулся стирать пыльцу, но Зудов не был бы Зудовым. Через четверть секунды Сковородников с заломленными руками стонал от боли, а криминалист собирал пыльцу с его ноздрей.
- Ну, вот и всё, вроде. – Зудов передал Сковородникова операм – да, а мотив?
- Мотив самый простой.
- Баба?
- Ну конечно. Жилов и не подозревал, что бабёнка его тпрунькается со Сковородниковым. А когда он начал что-то подозревать, они решили его угомонить.
- Они?
- Ну конечно. Хотя организатором и исполнителем был Сковородников, жена Жилова была в курсе всего происходящего.
- А почему было просто не развестись?
- Дом. Сковородников свою квартиру снимает, а Жилов бы не стал делить имущество. Всё на нём записано. А с этой он жил в гражданском браке.
- Всё. Едем брать эту. Как её?
- Там и познакомитесь. Кстати. На чердаке найдёте валенки, а отсюда поедем, покажу, куда он мешок скинул.
- А ты чё не с нами?
- Нет. На обратном пути заедете. Я ещё тут маленько побуду. Цветы понюхаю… 
Ну вот. Ещё одним делом меньше. Теперь о себе. Я Никодим Бурый. Частный детектив. Вообще-то я уже представлялся. Кстати Бурый – это фамилия, а не кличка, как многие думают. У нас в семье даже существует легенда о возникновении нашей фамилии. Якобы один из моих пра-пра-прадедов был физически очень сильный человек. И сам Пётр Первый, (когда предок что-то там поднял, или убил кого-то, а может сломал), подошёл и обняв его, сказал во всеуслышание:
- Ну и здоров ты, чертяка, как медведь бурый.
 Так и пошла наша фамилия. Теперь о том, почему я стал сыщиком.
Это произошло, когда я был ещё пацаном. И произошло это в пионерлагере. (Кстати, в этом же лагере я познакомился с Зуделло. И дружба наша протянулась на всю жизнь). Ну, так вот. В общем, в один прекрасный день, разразилась гроза и меня шандарахнуло молнией по башке. Я бежал в лагерный клуб репетировать какую-то хрень. Дождь хлестал куда зря. Как будто пьяный пожарный решил поприкалываться и направил свой трансбой специально на меня. Потом раздался щелчок. Я оказался на жопе в луже грязи. В глазах семнадцать тысяч светофоров взялись перемигиваться между собой. Ощущение, было, скажу я вам. Видимо какой-то великан, из озорства, поставил мне тюльку. Головёнка казалась пустой, как барабан. Только я немного пришёл в себя, сверху ещё прилетел гром. Удар был такой, что я, как оглушённый пескарь, подскочил от земли на полметра. Как я выжил – ума не приложу. Болела голова и, почему-то, нога. Это я потом узнал, что молния вышла через ногу. У меня до сих пор два шрама. Через щёку и от ахиллесова сухожилия к пятке. Меня подобрала повариха, теть Катя. Она приволокла меня в медпункт. Вот там-то, придя в себя окончательно, я и узнал о своих сверхспособностях. Но это утром, а пока, мне, как Щорсу, забинтовали голову, что-то сделали с ногой, кольнули чем-то больно-горячим и я «полетел». Во сне ко мне пришёл большой, бурый медведь. Он погрозил «пальцем» и менторским тоном изрёк:
- Помни, Никодим. Ты – Бурый.
К чему это было «сплясано», я не понял, но утром очнулся, как ни в чём не бывало. Вошла врач Вера Андреевна:
- Как ты себя чувствуешь, Никодим? Э, да тебя трясёт. Наверное, температура. Пойду-ка я схожу за градусником.
 Меня действительно трясло, но дело было не в температуре. Просто, когда Вера Андреевна вошла, она была абсолютно голая!
Я мог видеть сквозь одежду! Это продолжалось дня три. Я никому ничего не говорил. Потом я научился контролировать этот свой «третий глаз». И включал его, когда возникала необходимость. Но это случалось крайне редко. Потому что потом болела голова. Зато другой дар, который я получил от молнии, был воистину неоценимым. Стоило мне посмотреть на человека, как я тут же знал про него всё. Я мог рассчитать какое угодно преступление и никогда не попасться. В армии, мой дар помогал мне избегать ненужных звездюлей от дедов. И никто не знал о моём даре. Никто, кроме Зуделло. С ним я поделился ещё в лагере. Но старый друг никогда бы не сдал меня. Я упоминал о преступлениях, которые мог бы совершать, но я выбрал другой путь. Путь правосудия.
Подъехала машина. Мы заехали за уликами и рванули в город. Васёк пробурчал:
- Ребята спрашивали, как ты это делаешь?
- Ну а ты?
- Да пошёл, ты. Отмазал, как всегда. В общем. Спасибо, брат.
И он обнял меня.
 
 
Н. Г Чернышевский(1829-1889) – Ввёл в свой роман «Что делать?» замануху. Чтобы заинтересовать читателя, он начал роман с детективного рассказа без окончания. Читатель, думая, что окончание дальше, прочитывал весь (скучнейший) роман. Автор «Никодима», в своё время сам попался на эту удочку.