Под колесами судьбы. Жизнь одного немца Часть 3

Часть  третья
Фронтовые дороги

«Пакт подписан о ненападении –
Можно вина в бокалы разлить.
Вся Европа сегодня поделена –
Завтра Азию будем делить!
Смотрят гости на Кобу с опаскою.
За стеною ликует народ.
Вождь великий сухое шампанское
За немецкого фюрера пьет».
   Александр Городницкий «Вальс 1939 года» (1988 г.)

Знать половину правды – значит, не знать ее вовсе.
    Автор

Фронтовая судьба Ганса Куляса, что привела его в партизанский отряд, тоже таит немало загадок. Местами провисает ткань нашего повествования. Придется снова восполнять пробелы его биографии воспоминаниями сверстников.
Конечно, Ганс рассказывал не все, не зная, о чем можно, а о чем нельзя говорить. К тому же он не видел большого интереса к своей судьбе и от собственной семьи. Это объясняется не только клеймом «фашиста», которое он носил всю жизнь, но и особой советской чертой, присущей советским людям.
Советских людей на протяжении жизни нескольких поколений учили забывать своих предков, «не помнить родства». «Не помнящие родства» были беглые и бродяги, а стали мы все – отрекшиеся от родных, предков, прошлого…
Начиналось с того, что скрывали свое происхождение, а закончилось потерей интереса к истории своей семьи. Как же иначе: все были устремлены в светлове будущее.
Отсутствие интереса воспринималось естественно, что там, дескать, могло происходить особого, о чем в книжках не пишут! И что могло быть поучительного и ценного в судьбе человека, когда он всего лишь «винтик» и вообще пустое место. Личность – ничто, коллектив – все! Даже те, кто имел другое мнение, не осознавал утрату родственной связи и преемственности поколений как уродство, потерю части души.
Ваш автор бесконечно жалеет, что не выспросил хорошенько свою бабку о жизни семьи! По скудным, пунктирным рассказам ее – столько там было ценного, интересного! Уже поздно. Ничего не вернешь.
Но речь о другом. Это отступление необходимо, чтобы понять, почему Ганс Куляс столько лет (почти всю жизнь!) прожил чужим, неузнанным.
Ему не верили в семье. И только одна женщина, Ольга Куляс, жена его сына, заинтересовалась его прошлым и слушала его рассказы… Если задуматься: как много в жизни значат неравнодушные люди!
Но не будем забегать вперед.
Чтоб написать о Гансе Кулясе, вашему автору нужно было представить себе, что мог видеть и чувствовать Ганс на войне. Читая воспоминания немецких солдат о фронте и и плене, удаось узнать новое и неожиданное, увидеть Вторую мировую войну с другой, с немецкой стороны.
Помимо рассказов и писем солдат и офицеров вермахта и СС существует неоценимый источник: современные немецкие историки З.Найтцель и Х.Вельцер опубликовали протоколы подслушивания разговоров пленных немецких солдат и офицеров, выдержки из ста тридцати тысяч (!) расшифрованных страниц звукозаписей. Книга называется «Солдаты вермахта. Подлинные свидетельства боев, страданий и смерти».
26 августа 1939 года в Германии была объявлена мобилизация.1 сентября 1939 года началась Вторая мировая война. Германия напала на Польшу. Немецкий народ продолжал жить мирной жизнью, не ощущая свое государство агрессором. На это были причины.
На фото: Немецкие солдаты на польской границе.
 
В Польше около двадцати лет длился настоящий террор против этнических немцев. Собственники лишились пятисот тысяч гектаров земли. Бойкотировались (наряду с еврейскими) немецкие лавки и магазины. Увольнялись рабочие. За это время совершено более 40 террористических актов против немцев. Были случаи убийства за то, что пели немецкую песню… В течение нескольких месяцев 1939 года поляки около 200 раз нарушали границу, вплоть до того, что похищали немецких граждан.
Поэтому народ одобрил вторжение в Польшу. Почти сразу вступили в войну Англия и Франция – польские союзники. Но особой поддержки они не оказали, поэтому жизнь в Германии оставалась спокойной. Польша пала через 18 дней.
Тем не менее в Рейхе продолжалась мобилизация.
Мама Луиза собирала походные ранцы сыновьям. Мыльце, бритва, носки, наглаженные носовые платки, почтовая бумага, конверты… Пиши, сынок!
Год призыва Ганса на военную службу – 1939-й, не позже 1940-го. О каких-либо отсрочках речи не было. На фронт не попадали те, кто поступал в военные училища (несколько месяцев обучения) или попадал в резерв. Мог он и оставаться в РАД, эти части с начала войны были вспомогательными, работали и в Польше, и во Франции.
Его ровестники участвовали во французской кампании, но не обязательно в боях.
…1939 год. Старшие братья уже воевали в Польше, во Франции. Слали домой короткие письма. Война полыхала в Европе, газеты пестрели заголовками о блестящих победах Германии, живущей вполне мирной жизнью. Работают театры, кино, повсеместно проводятся футбольные матчи.
Христиану было уже под пятьдесят, у него многодетная семья, поэтому он, скорее всего, получил рабочую бронь.
Когда он сказал Гансу слова, так повлиявшие на его судьбу? В любом случае не раньше 22 июня 1941 года.
Где?
Может быть, Ганс уже приезжал в отпуск? Или?..
Не все замечают, как обыденная человеческая жизнь, привычные окружающие предметы и люди, мелкие суетливые занятия и обязанности защищают от восприятия действительности. В повседневной, обыденной, привычной и простой жизни любой человек окутан словно ватным громоздким одеялом, коконом… Так пеленает и окутывает нас быт. Что происходит далеко – то и доносится глухо. Но стоит вырваться наружу, на открытое пространство, на сквозняк – и все меняется неузнаваемо. Человек удивленно оглядывает себя, переводит взгляд на тех, кто рядом, и дальше, куда хватает глаз…
Так случалось всегда с молодыми людьми, увезенными далеко от дома, оказавшимися в рядах действующей армии, будь она германская или советская.
***
Пора немного отвлечься и сказать о том, как простые немцы относились к концлагерям, политическим преследованиям, наконец, к евреям! Если такой вопрос задать советским гражданам, то чаще всего в ответ звучало: «Мы же не знали…». Не знали о лагерях, тюрьмах, казнях. С одной стороны – не знали потому, что не хотели знать. Молчали о том, что знали, чтоб самим не попасть под топор. Пропаганду тоже нельзя сбрасывать со счетов, а в Германии она была на высоте!
Нацистское государство строго контролировало настроения общества. Даже в «Гитлерюгенде» подросткам регулярно задавали «мировоззренческие» вопросы, например:
– Назови какое-либо государственное расово-политическое мероприятие и объясни его значение.
– Что ты знаешь о задачах немецкого крестьянства?
– Изложи свое мнение по поводу недавних крупных политических событий.
– Отечество может потребовать от нас готовности пожертвовать жизнью в борьбе за наш народ. Почему?
– Во время войны, помимо воинской повинности, каждый немецкий мужчина и каждая немецкая женщина обязаны отдать все силы  отечеству. Почему?
Концлагеря для своих граждан в СССР возникли в 1920-е годы. В Германии – в 1933-1934-м годах для противников нацистского режима, политзаключенных. Строительством и охраной ведали в том числе и СС. Позже в лагеря стали попадать сектанты, гомосексуалисты, тунеядцы и пр. С 1938 года там все чаще оказывались евреи и цыгане.
(В СССР – в лагерях все чаще оказывались большевики-коммунисты, террор против собственного народа продолжался до смерти Сталина – до 1953 года).
Помимо пропаганды, кричавшей о «еврейском большевизме», среди обывателей распространялись страшные слухи о ритуальных убийствах и кровавых жертвоприношениях в синагогах, а еще о том, как евреи подрывают экономику… В победах большевизма тоже обвиняли евреев. Поэтому кто-то одобрял антисемитские действия, кто-то предпочитал о них не знать.
Вот такие настроения и были в германском обществе к началу войны. Прочие мирные обыватели предпочитали и после не верить в массовое уничтожение евреев.
***
Но вернемся к рассказу о Гансе и его соратниках.
В Ваффен СС отбирали не только по внешнему виду и состоянию здоровья.  Новобранца заставляли отжиматься, подтягиваться, бегать и ползать…
Дальнейшая подготовка проходила в казармах СС. Помимо строевой подготовки (определенные навыки у юношей к тому времени уже были) с утра заставляли проделывать марш-броски на много километров с полной выкладкой, преодолевать ограждения, колючую проволоку, бегать по крышам, прыгать с высоты, плавать в одежде в ледяной воде… Воин СС должен был превосходить умением и навыками любого врага. После обеда – стрелковая и огневая подготовка, изучение разных видов оружия. Вечером – запоминание картинок с силуэтами танков, орудий, автомашин, чтобы отличать свои и вражеские.
После окончания курсов – торжественная церемония выпуска, принятие присяги на верность фюреру, Германии и народу. На праздник обычно приезжали родные, было шумно и весело.
Наверняка родители и младшие братья приехали к Гансу. Играл оркестр, барабанщики из дивизии «Мертвая голова» верхом на лошадях отбивали марш для следовавшего позади полка СС. Матери вытирали слезы, махали своим…
Взволнованные выпускники стояли в строю побледневшие, со строгими лицами. По команде подходили к знамени и зачитывали присягу… К общей радости родных заметно примешивалась тревога. Шла война в Польше, Франции. Ходили смутные слухи о войне с Советским Союзом.
Возможно, тогда Христиан и произнес свое напутствие?..
После зачисления в часть новобранцев направляли на учения, там жили в палатках и щитовых домиках, и снова занятия: штурм зданий, преодоление полосы препятствий и т д.
Поэтому вполне возможно, что военная жизнь Ганса Куляса началась уже ближе к лету 1941-го года.
Объявления войны СССР (а объявление было!) никто не ожидал. Но в воздухе замечали какое-то напряжение, как перед грозой, да и некоторые приготовления не были секретом.
Дорога Ганса лежала на Восток. В наступление 22 июня 1941 года шли немецкие танковые части, мотопехота и пехота.
 
Фото: на советской границе 22 июня 1941 г. 
Фото: дорога на Восток. Короткий отдых в пути.
***
Наступление на Востоке началось стремительно. Правда, в России не годились велосипеды, на которых немецкие солдаты передвигались по Европе.
В кино показывают: мчатся на мотоциклах с колясками грозные, до зубов вооруженные фашисты, в касках, с засученными рукавами, поднимая тучи пыли. С ужасом смотрят на них мирные жители… Основная правда здесь – про пыль. Чего-чего, а пыли хватало.
Вот только германское войско передвигалось больше пешком. Артиллерия – не вся, конечно – но часто на конной тяге.
Фото: дорога на Восток. Август 1941 г.
В нашем кино немцы все с автоматами против наших, с винтовочками. На самом деле карабин и штык – основное оружие немецкой пехоты. Автоматы появились позже.
 Мирный Советский Союз не готовился ведь к войне! (Правда, если готовился – то воевать собирался почему-то на чужой территории!). Советские высокие командиры бросали на танки кавалерию не по причине нехватки у СССР танков, а по собственному неумению вести войну.
…Все простреливается, не взять прямой атакой, но в атаку раз за разом поднимают людей и теряют. Свидетельствует Эверт Готтфрид: «Раз за разом, раз за разом, каждый раз одно и то же. Наша дивизия там подбила один за другим 200 танков! Это было абсолютно не нужно. У нас не было никаких сил оттуда наступать! Они это знали! Но Сталин приказал, и они снова и снова наступали. Огромное количество людей там погибло. Можете представить, небольшое пространство, и по нему стреляли три пристрелявшихся артиллерийских полка!» (Артем Драбкин, «Окопная правда» Вермахта. Война глазами противника»). 
Пешие марши ветераны описывают с удивлением и ужасом. Отставало снабжение, войско держалось на хлебе и воде, проходя в день по 40 км и более, при изнуряющей жаре.  Свидетельствует  Гюнтер Фляйшман:
 «Есть и пить полагалось только в отведенное для этого время. Того, кто пожелал отхлебнуть от фляжки на ходу или откусить кусок от краюхи хлеба, сурово наказывали».
«Когда подходило время приема пищи, мы собирались группами. Офицеры обходили всех, проверяя, сколько воды у тебя во фляжке и сколько хлеба. И того, и другого должно было оставаться ровно столько, сколько у остальных. Если кто-то по пути глотнул воды или пожевал хлеба, того выводили из строя и тумаками учили уму-разуму. Но и разрешение поесть и попить отнюдь не всегда вызывало радость — нередко хлеб кишел червями, причем нам не позволялось выбрать их. Жуй себе с червячками, сытнее будет, да и протеинов побольше, так, видимо, рассуждали наши командиры. Вот мы таким образом и восполняли нехватку белков. Со временем наша трапеза обогатилась новым ритуалом — своего рода протестом. Все наперебой хвалились друг перед другом, у кого в краюхе хлеба червяк толще. А потом принимались жевать, да еще с открытым ртом, мол, смотрите на меня, я не брезгливый, я ко всему привычный. Чистейший мазохизм» («По колено в крови. Откровения эсэсовца»).
Крупная цитата приведена не для того, чтобы поразить читателя. Просто на войне каждому достается свой кусок хлеба с червями. А еще примерно так в любой армии воспитывают солдат особых подразделений. В трудностях и беспрекословном подчинении. К слову, как бы то ни было, в германской армии рядовые и генералы ели из одного котла. Поэтому всем перепадал и шоколад, и печенье, и ликер. В армии же самого демократического в мире государства, провозглашавшего равенство и братство, были шесть (!) категорий снабжения.
Для военнослужащих на фронте существовала бесплатная доставка посылок, хотя это сильно перегружало почту. Сначала весом до двух, потом до одного килограмма, но таких бандеролей можно было отправлять по нескольку. Заботливые семьи посылали своим солдатам теплые вещи, масло, мед, повидло, яблоки, печенье, сало… Все вспоминают, как эти посылки с связь с родными поддерживали боевой дух и надежды на скорое возвращение.
Между тем в Германии давно  (с 27 августа 1939 года, на следующий день после объявления мобилизации) были введены карточки. Но у многих в провинции было свое хозяйство.
Солдаты пользовались возможностью и нередко просили прислать им… таблетки первитина, хотя получали их регулярно. Этот препарат – наркотик метамфетамин – позволял по несколько суток обходиться без сна, совершать марш-броски на много километров, не чувствовать голода… Однако потом наступала реакция – резкая слабость, иногда приступы агрессии. В Германии он был доступен и продавался даже в виде конфет – их называли «танковым шоколадом» (Panzerschokolade). Его запретили официально в июле 1941 года, но продолжали применять.
Безусловно, первитин помогал поддержать физические силы, давал выносливость. Можно ли объяснить приемом этого препарата необузданную агрессию, часто встречавшуюся на фронте – вопрос открытый. 
На фото: упаковка первитина 
…Из-за отсутствия всякой гигиены солдат месяцами донимали вши, с которыми невозможно было справиться никакими порошками. Только к зиме стали устраивать «прожарки», когда наступление уже остановилось. Бытовала шутка о том, что за каждого убитого солдата СС русским отомстят легионы вшей, покинувших среду обитания.
Переход на сторону противника в наступлении – задача сложная, ведь его пришлось бы догонять и перегонять! Да и победы Германии впечатляли. Вряд ли в это время Ганс об этом думал.
Надо учесть и другие факторы. В германской армии плохо относились к предателям и перебежчикам даже с русской стороны, хотя их довольно много было в течение всей войны. Для Ваффен СС предательство было делом неслыханным!
(Другое отношение было к «Хиви»(от немецкого Hilfswilliger — «желающий помочь»). Эти добровольные помощники из местного населения или военнопленных служили во вспомогательных частях вермахта. После «Хиви» стали привлекать и к карательным операциям. Советские войска их, бывало, расстреливали без суда и следствия).
Солдат никогда не оставался наедине с собой. Условное уединение – отсесть со своим котелком в обед, отвернувшись от других. К этому относились с уважением, так переживали солдаты порой гибель друзей, недавний бой или тяжелые сцены вроде расстрела пленных (об этом подробнее – далее). Некоторые плакали, что даже не считалось слабостью.
Ходили упорные слухи о жестокости русских. На третий день войны несколько немецких солдат попали в плен. Нашли изуродованные трупы с выколотыми глазами. Такие страшные находки были и после. Поэтому немцы боялись попасть в плен. Такие находки были и у советских солдат! Большие сомнения существуют по поводу того, кто на самом деле совершал эти зверства и не кроется ли здесь стремление разжечь взаимную вражду и ненависть...   
В 1941 году мирные жители, по свидетельствам немецких солдат, встречали их доброжелательно, на Украине, например, – вообще с цветами. Люди делились едой, охотно выменивали продукты на сигареты, шоколад, носили воду, рубили дрова. Когда работала полковая пекарня – хлеб раздавали местным, даже выстраивались очереди. Бурхард Эрих (1919 года рождения, водитель) свидетельствует: « Я так считаю, что, если бы Гитлер, этот идиот, дал украинцам еду и оружие, мы могли бы идти домой. Украинцы сами воевали бы против русских» (Артем Драбкин, «Окопная правда» Вермахта. Война глазами противника»). Каково читать об этом в 2022 году!
На фото: «Befreiungsfeier in der Ukraine» («Праздник освобождения в Украине»). 1941 г.
Правда, бывало, что при отступлении русские поджигали свои деревни…

Поэтому Гансу было совсем не с руки выполнять отцовский наказ.
***
Если докопаться до самого сокровенного в человеке, то окажется, что каждый идет на войну, надеясь не только остаться в живых, но и самому никого не убить. Не все признаются в этом даже самим себе. Исключения – надо полагать – редки.
О зверствах в отношении пленных и мирного населения сказано было много, но… не до конца. Каждая сторона обеляла себя, как будто на войне кто-то может остаться в стороне от насилия и жестокости. В германской армии почти всегда брала верх дисциплина, приказы исполнялись педантично и четко. Описывается, например, случай, когда в плен были взяты двое советских офицеров, и один из них оказался политруком. Полицейский чин СС не поленился позвонить и уточнить, кого касается приказ о расстреле на месте, только ли комиссаров. Приказ подтвердили и политрук был немедленно расстрелян. (Присутствовавший при этом офицер вермахта бросился на полицейского, но унтершарфюрер ударил его рукояткой пистолета в лоб…).
Известно, что при наступлении (и отступлении, любом быстром продвижении войск) пленными заниматься некогда. Немецкие войска не были готовы к такому количеству пленных. Красной армии тоже было не до них. Поэтому в начале войны пленных нередко расстреливали…
Для подавления сопротивления гражданского населения, выявления и уничтожения евреев, коммунистов, комиссаров, для прочих карательных операций на оккупированных территориях существовали четыре особые Айнзатцгруппы СС  (Прибалтика, Смоленск и Москва, Киев, Юг Украины), в среднем по тысяче человек.  Они опирались на поддержку местного населения и отличались крайней жестокостью. Они в основном и виновны в военных преступлениях.
В Ваффен СС в 1940 году была сформирована из штрафников зондеркоманда «Дирлевангер» – карательное подразделение как раз для «грязной работы».
Впрочем, к этой теме еще придется вернуться.
СС признали преступной организацией и разом всех заклеймили. КПСС с ее членами – никогда. Победителей не судят?
Но не все так просто. Если не каждый солдат вермахта и Ваффен СС убивал мирных жителей и расстреливал пленных, то каждый хотя бы раз видел, как это делается.
Случай с Йозефом Шульцем в Сербии, похоже, стал единственным известным (возможно, были и другие). По одной версии солдат Шульц сказал: «Я не буду стрелять в невиновных!», был арестован и расстрелян вместе с шестнадцатью партизанами. По другой версии солдат Шульц скинул каску, бросил винтовку и сам, молча, встал рядом с обречёнными… Сохранились фото.
На фото: Иосиф Шульц перед расстрелом 
Куне Гюнтер  рассказал, что сам один раз отказался выполнять приказ: «Это безусловно означало, что меня будут судить и (…) расстреляют (…). Я пошел к моему командиру взвода и сказал ему, что отказываюсь выполнять приказ, поскольку собираюсь стать священником. Он сказал, что я должен найти кого-то другого, кто за меня это сделает. Я ужаснулся (…)». Один из товарищей сказал, что он выстрелит мимо. Так благополучно для немецкого солдата закончился этот эпизод. Конечно,  не для партизана…(там же, рассказывает Эверт Готтфрид, 1921 г.р., обер-лейтенант вермахта, был ранен семь раз).
Повезло ли Гансу, что он попал в войска СС? Ведь считается, что у элитных войск и привилегий больше, их «берегут»? Войска НКВД, например, в Союзе берегли, на передовую они попадали редко.
Скорее, Гансу не повезло. И не потому, что страшную правду об особых подразделениях СС распространили и на Ваффен СС. А потому, что они не убегали, не сдавались, у них было лучшее оружие и они были на самых ответственных участках фронта, сражаясь порой в безнадежной обстановке. У них были самые большие потери, они редко попадали в плен, и там почти не выживали. «Пленного эсэсовца не может быть!», – заявлял Гиммлер. И они буквально понимали приказ: «Стоять до последнего патрона».
«Мне повезло, что я не был в Ваффен СС.(…) Части вермахта знали, что если рядом воюет часть Ваффен СС, то они в безопасности, с ними ничего не случится. Это были действительно отборные солдаты» Об этом же говорит Эрт Зигфрид, 1922 года рождения (там же).
Однако у Ганса были водительские права, и это, видимо, помогало ему на службе. Водители часто попадали в роты снабжения, доставляли боеприпасы на передовую.

«Я думал, что они точно такие же бедные свиньи, как мы. Мы должны были подчиняться приказам» («Окопная правда»). Так Михаэль Загер ответил на вопрос, что он думал о русских .

До 12 октября 1943 года, когда так резко перевернулась судьба Ганса Куляса, оставалось еще много времени…

Июль – октябрь 2022 г.                г.Гирне, Северный Кипр
Продолжение следует


Рецензии