1-5 травля, from1952, из цикла мои эссикумы

    1-5  «ТРАВЛЯ», (from1952), из цикла «Мои эссикумы»
                (Божий промысел старается соблюдать равновесие)
 
Я живу по сей день с отвращением к взрослым и подросткам из далекого периода моего детства! Эти воспоминания причиняют мне нудящую боль! Мне было тогда около 9 - 10 лет. Рассказывать об этом тяжело! Для чего же я это пишу? Хочу знать, кто мы, какие мы? Что надо нам, как выглядит наш портрет, что происходит с нами и для чего?  …Паслись коровы на плоском, как спина слона, хребте горы, день был пасмурный и дождливый, в отдалении коровы пропадали в сфумато (в прозрачном тумане), но в целом, я видел лишь только их серые очертания. Я был одет в длинный до земли кожаный плащ отца, в нем я чувствовал себя очень уютно и надежно, даже ноги мокли от травы меньше, чем обычно.  Осознание, что у меня в кармане плаща ещё остался сыр и испеченный матерью лаваш, меня грело, я чувствовал себя хорошо… и мокро.  В этой туманной идиллии снизу возникают с шумом четыре или пять ребят из другого села, галдят все вместе, что изнасилован какой-то пацан, и он, якобы, подтвердил, что изнасиловал его я, они стали меня окружать и стегать ремнями.

Я ушёл в неведомый сон: стоял в полном оцепенении, не понимая происходящего, откуда и зачем? Как будто в отдалении чувствовал возню, восклицания, удары, но никакой боли! При этом я делал вид, что после каждого удара мне больно и негромко стонал, чтобы они от меня отстали… Так же, как появились, также внезапно они пропали в тумане. Это было падение, от которого был потрясён не только я, но и мой внешний мир! Я не мог осознать тогда, как мог успеть сбегать за три километра, на пахотные поля аула Калды, изнасиловать пацана младше меня на два годика, вернуться назад и мирно стоять около коров  под моросящим дождем? Кенийские бегуны позавидовали бы такой прыти!  Вечерело… Прояснилась туманная и дождливая погода. Очнувшись от транса, и из страха наступающей темноты, я начал собирать коров, гнать их домой. По дороге встретил взрослую женщину-соседку, которая тараторила торжествующими интонациями, что о происшедшем знает вся округа!   Не понаслышке, эту историю знал я сам! Мне не хотелось идти домой, но меня гнал страх перед дикой темнотой.  Темная гора ночью превращается в величественный монстр, у которого под каждым кустом прячется по одному зверю, похожему на сам куст, иного представить в страхе, не было никаких сил.
  Направляясь домой, я чувствовал, будто на самом деле что-то плохое натворил, отец убьёт меня. Я не знал вкус смерти и очень боялся умирать. До наступления сумерек пригнал своё стадо к окраине аула и спрятался недалеко от домашней мечети, а с наступлением темноты подобрался ближе к соломе у боковой стены мечети, а после, с успокоением взрослых, как мне казалось, вошел в передний холл жилого этажа в поисках защиты от темноты. Я не предполагал, что взрослые видят все мои передвижения. Отец как будто знал, где я, позвал меня в большой зал и спокойно спросил, что произошло.  Я сказал обо всем, что произошло за день, кроме своего позорного избиения пацанами! Папа спросил: «Если ты не провинился, почему ты прячешься?»  Я ничего не мог ответить, но разговор он закончил не агрессивно, и я почувствовал, что отец знал о несправедливой ситуации и поверил мне…
 
Ходили на просторах людской молвы разные слухи об изнасиловании детей в других аулах. Взрослея, мы с другом проводили собственные расследования этой печальной истории с парнем, которого изнасиловали. Юношами, мы хотели выяснить у несчастного имя насильника, но как ни странно, мы не смогли «расколоть» его; какой-то дикий страх заставлял его молчать, мы  не смогли узнать подлинную историю! Уже взрослым человеком этот несчастный попал под машину и погиб. Мне не было его жалко, я ненавидел его так же, как и того, кто его изнасиловал. Но я не думал о том, какой двойной позор вынес этот несчастный человек! Случайно я узнал  о педофиле, который жил в Грузии; в сезоны грузинские аварцы посещали наши аулы, продавали чачу и покупали сыр, мясо, шкуры…

Слышал, что он умер! У меня не нашлось определения, выражающего моего отношения к этому сьюру, которого я не мог постичь…  «Оно – мразище…»!!!  Я поверил, что Всевышний творит своё Возмездие, но с опозданием!!!