2-15 сефтер, from1962, из цикла мои эссикумы

2-15    «СЕФТЕР»,  (from1962), из цикла «Мои эссикумы» (Глубина и постижение дружбы, извлекается не из-за  расчёта а из-за любви к ближному!)   
   
Мы "вытаскивали" себя из родительского гнезда из-за глубин трезвона наших необузданных душ: они звали нас в туманные и призрачные пространства желаний, в которых  мы плохо представляли кирпичи чужого бытия. Сефтер был  из лезгинской стороны - это южный Дагестан, а я из горных аварских районов. Мы пришли в неведомые нам психологические катакомбы чужих пространств из сел, где жили, и с большими усилиями «отрывали» себе паспорта в районных центрах у местных советских чиновничков и назло им  становились горожанами, начинали тыкаться в учебах, в службах, усваивать все, что нас окружало не только хорошее, как нам велели старшие, но и плохое, который нам нравился.

  Мы из разных  селений Дагестана не могли получить образование, из-за чего не могли претендовать на элитные вузы страны с хорошим русским языком, поэтому шли туда, куда брали без пристрастных экзаменов, и готовы были попадать куда угодно, лишь бы зацепиться за неведомый нам край и виснуть там в опасностях! Первый шаг у нас получился, ура!
 
Мы попали в г. Избербаш, в техническое училище №2, где я познакомился с Сефтером, а по окончании мы с ним получили специальность "помбурильщика" и отправились  в рабочий посёлок Южно-Сухокумск, на промысел по нефтедобыче.
Нефтедобыча тех времен  - это адский труд, я думал: зачем появился на свет?! Я ругал маму, отца, дом, Кобосида! Нам приходилось туго, работа была физически тяжелая, и кроме вынужденной работы и еды, забывая о невзгодах, мы попутно и усердием искали модную одежду и девушек. Искали и находили стильную одежду с цветными носками и девушек с подцвеченными губами в пространстве пыли и песка. Наш быт сопровождали  не только солнечные дни, но и утопающая в ямах грязь от дождя, которая засасывала нашу обувь под хлестанье бесконечных «тропических» ливней, хотя, кажется, в Южно-Сухокумских степях, наверное, не могло быть тропиков - не знаю!

После года работы нас с другом призвали в Советскую Армию, мы навсегда оставили этот рабочий посёлок, где дружили и работали, стали мужчинами по «нефтедобыче» местных девушек… Сефтер попал на службу в Германию (ГДР), я на службу в Москву.  Мы переписывались. Мой душевный Сефтер, писал подробные письма из Германии, вспоминая нашу учебу, украшенную единственным и бесконечным сладким чаем, но на большее у нас не было денег, а из дома нам не могли помочь. Это было дорогое воспоминание наших лишений, дружбы и технических уроков нашего училища!

Мой дорогой Сефтер написал мне письмо, где описывал тревожную ситуацию о своих сексуальных неудачах, которые раскрылись случайно. Возвращаясь в ГДР из СССР вместе с новобранцами, сержант Сефтер познакомился с проводницей, и его молодой и пылкий организм не справился с вожделением в необычных условиях, и он остался в конфузе… Эту беду я принял, как свою, и понял, что у нас была одна душа на два тела! Страстно желая и не зная, как помочь другу, я написал  начальнику  их войсковой санчасти письмо, где я предлагал свои органы, если это потребуется, и получил от него ответ с полным пониманием и информацией о проведении серии лекций по сексологии в их роте… Внутренне я получил удовлетворение и подумал: при беде все останутся людьми и помогут друг другу! Я был счастлив, что смог помочь своему брату!!! После этого Сефтер писал письма спокойные и уверенные.

Много лет спустя, уже во взрослой жизни, я показал Сефтеру письмо майора из их В/Ч с ответом. Удивление Сефтера вышло за грань наших разумений, как мне тогда казалось,  пауза тянулась долго, я ждал от него радостной благодарности, а когда не получил - растерялся… Он признался в смешанных чувствах в своей внутренней растерянности, в  возникшей мысли о моем предательстве, хотя у него было ясное понимание  безупречной мотивации  с моей стороны… Как  и чем я мог спасти своего друга? У меня не было ничего лишнего, кроме моих органов, я не был обременен ни опытом, ни знакомыми, но во мне были органы, которых я мог отдать и отвести беду от моего брата и друга!

Это будоражит душу, но эта история осталась  в неосвещенных уголках памяти…