Фужер донского писателя Петрова-Бирюка. Около-анти

Фужер донского писателя Петрова-Бирюка. Около-антикварный рассказ.


Мемуары Дмитрия Ильича Петрова (Бирюка) (годы жизни: 1900 - 1977) «История моей юности» интересны особенно в той части, где он описывает дореволюционную жизнь своей семьи в одной из донских станиц.

Отец Петрова-Бирюка был своего рода живописцем, работал иногда в храмах. Он был принят в казаки - перед вступлением в брак с дочерью одного из станичников.

Для меня особенно были интересны описания попыток отца писателя стать коммерсантом.

У Юрия Трифонова есть меланхолическое замечание, что любой казак (даже абсолютно нищий) был владельцем значительного участка земли из общественного фонда.

В мемуарах Александра Алексеевича Ханжонкова говорится о некоем фонде, из которого (как можно понять) выплачивались значительные «подъемные» деньги вступающим в брак офицерам. Средства этого фонда были использованы Ханжонковым как источник стартового капитала для начала бизнеса в сфере кино.

В общем, в явной и неявной форме существовала система взаимной поддержки станичников.

Но эта система не могла помочь, если житель станицы, например, переезжал в город и начинал заниматься коммерцией. Сказывались отсутствие опыта и деловых навыков. Даже наличие стартового капитала не обеспечивало успеха. Он быстро таял.

(Александр Ханжонков имел то преимущество, что он занялся делом (кино-бизнесом), почти совершенно новым, образования и общего культурного развития было достаточно для первоначального успеха. Может быть, киностудия по своим масштабам была более удобным полем приложения усилий и капитала, если сравнивать с торговой лавкой на окраине города?).

Романтичный (будущий) писатель Петров-Бирюк пошел служить в императорскую армию (во время Первой мировой войны), а после войны он приобщился к Красной Армии. Из Красной Армии судьба направила его в комитет бедноты.

На этом мемуары Петрова-Бирюка (которые я прочитал) завершаются.

Видимо, умный и удачливый Петров-Бирюк не упустил возможности сменить работенку в обширном и многообразном бюрократическом аппарате советского государства  на  литературную деятельность в рядах писательского сообщества (созданного Максимом Горьким).

В верха Петров-Бирюк не лез, работал себе спокойно в Ростове… Для местных условий он был более или менее заметной творческой фигурой. Свой потенциал он не монетизировал, не трансформировал его в политические очки. Он может со спокойной совестью отчитаться:  его творческая заслуга - высвечивание в истории фигуры Кондрата Булавина. Кондрат Булавин, Матвей Платов (Отечественная война 1812 года), революционное казачество… Работали люди… Работала история… Постепенно на выборах появлялись «доверенные лица», а дикторы говорили, что это доверенное лицо – «из (донских) казаков». Благословите женщину и пенсионера-стрелка… (Полковник Василий Михайлович Чернецов – и другие «неприятные» темы - пока что могут и подождать… Путь даже ты - трижды политическая шишка на ровном месте…).

Ни о какой творческой конкуренции Дмитрия Петрова-Бирюка с Михаилом Шолоховым речь не шла… (Мемуары Петрова-Бирюка обладают рядом реальных достоинств;  к ним можно прибавить мемуары Владимира Гиляровского об относительно длительной жизни Гиляровского в качестве гостя на одном из донских хуторов [серия эссе в мемуаре “Русские ведомости” из книги Владимира Гиляровского «Москва газетная»])…

Как будущий писатель  Петров-Бирюк попал в  комитет бедноты? Об этом он пишет в своих мемуарах «История моей юности».

«— Хочу тебе одну работенку дать, друг.
— Какую, Матвей Афанасьевич?
— В станичный комитет бедноты хочу послать тебя… Понял?
(…)
— На какой же должности я буду там работать? — спросил я.
— Да, на какой должности?.. Я тебе не сказал? Секретарем комитета будешь работать…
(…)
— Да как же — работай, — сказал я растерянно. — Ни пера, ни чернил, ни бумаги нет.
— Ну, это все, брат, надо добывать…
Но, видя, что его слова на меня действуют удручающе, он снисходительно похлопал меня по плечу.
— Ну, ничего. На первых порах я тебе дам перо, бумаги листов пять, да найди флакончик, чернил тебе отолью… А потом ты сам приноровишься, сумеешь у кулаков все это доставать.
Вот так и начал я работать в станичном комитете бедноты…
… мы пошли на квартиру к Алексею. В опрятной, чистой горнице, заставленной кадками с фикусами и геранью, было прохладно, уютно.
Хозяйка собрала нам обед.
— Пожалте, — сказала она, — кушайте, что бог послал.»

В дело пошел и маленький фужер – для дегустации вишнёвой наливки.

Отбирать («доставать») его было как-то неудобно – после хорошего обеда. Да и вещь - хрупкая, какая-то маленькая – как ее транспортировать?  Так что в ведение комитета бедноты – в отличие от других ценностей – маленький фужер не поступил. В общем-то, (лично) Петров-Бирюк был натурой творческой и уклонялся от «удручающей» работёнки…

Этот фужер дождался 2022 года, буду выставлять его на продажу.

Конечно, насчет того, что из этого фужера пил вишнёвую наливку Дмитрий Петров-Бирюк – это я придумал.

Но как иначе я бы написал этот рассказ?

Впрочем, мало ли как… Пил? Или не пил?

По моим предположениям, фужер был произведен фабричным способом в период с 1900 по 1960 … Точная дата его изготовления не известна… Так или иначе, маленькому фужеру – лет пятьдесят.

Если удастся продать фужер за заметные деньги – хорошо…

Если – нет, то, может быть, выпью из него минеральной воды или сока на Новый Год…

Посмотрим, как будут обстоять дела… Во всяком случае, сейчас этот фужер есть в наличии, и он может быть предложен к купле-продаже…

Составлю текст объявления о продаже, размещу в интернете…


2 ноября 2022 г. 16:25

{ 3234. Фужер донского писателя Петрова-Бирюка. Около-антикварный рассказ.
MMMCCV. The champagne glasse of the Don writer Petrov-Biryuk. A app-antiquarian story.

Vladimir Zalessky Internet-bibliotheca. Интернет-библиотека Владимира Залесского}



https : // bonzon . ru / items / fuzher _ donskogo _ pisatelya _ petrova _ biryuka _ 831991