de omnibus dubitandum 129. 20

ЧАСТЬ СТО ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ (1942-1944)

Глава 129.20. ПАРТИЗАНЫ ПРОТИВ НАРОДА…
               
Входят строем пионеры: кто с моделью из фанеры,
Кто с написанным вручную содержательным доносом,
С того света, как химеры, палачи-пенсионеры
Одобрительно кивают им, задорным и курносым...
Что попишешь — молодежь,
Не задушишь, не убьешь.
 
Иосиф Бродский. Представление. 1986 г.
 
    В советской историографии и мифологии картина нацистской оккупации СССР представлена с помощью нескольких простых схем. В частности, в отношении коммунистического партизанского движения постулирован ряд тезисов, за рамки которых до недавнего времени просто запрещалось выходить:

-   советские партизаны пользовались всесторонней поддержкой мирного населения;
-   главной целью партизанского движения была борьба с немцами, второй задачей была защита населения от террора и репрессий врага;
-   материальное и техническое обеспечение «народных мстителей» осуществлялось за счет трофеев, добытых у противника, при этом часть добытых трофеев возвращалась местным жителям.
 
    Эти тезисы, благодаря многократному повторению, укрепились в сознании людей и в последнее десятилетие почти не подвергались переоценке.   

    По словам исследователей Игоря Ермолова и Сергея Дробзянко, «о партизанах... написано много, однако в существующих советских и постсоветских источниках партизанское движение представлено далеко не таким, каким оно было на самом деле, а скорее таким, каким его хотелось бы видеть коммунистическому руководству СССР» {Ермолов И., Дробязко С. Антипартизанская республика. — М., 2001. С. 62}.

    Точнее сказать, оно представлено таким, каким, по мнению руководства, его положено было видеть населению Советского Союза.   

    Работая над темой национального украинского Сопротивления, я, пишет Александр Гогун - молодой петербургский историк, занимающийся вопросами II мировой войны и движения украинских националистов, столкнулся с рядом документов, свидетельствующих о провокационной и репрессивной роли советских партизан на оккупированной нацистами территории.

    В принципе, подобную роль несложно предположить. Поскольку красные партизаны были инструментом тоталитарного режима, находящегося в критической ситуации, то их деятельность была продолжением политики сталинской диктатуры на территории, где коммунистической власти временно не было.   

    Когда же в разговорах со знакомыми я поделился результатами своих изысканий, это вызвало недоверие, в том числе не только у относительно молодых людей, но даже у исследователей II мировой войны: «Как красные партизаны народные герои — могли жечь наши деревни? Зачем? Этого не было, да и не могло быть!».

    Могло.

    Слово предоставляется народному писателю Белоруссии писателю Василю Быкову, на книгах которого воспитано не одно поколение советских людей: «Спонтанная во многих случаях борьба белорусов против немецких захватчиков была использована большевиками в политических целях. Партизанскoe движение с самого начала инспирировалось и контролировалось партийными органами, засланными из-за линии фронта чекистскими кадрами, которые продолжили свою обычную довоенную деятельность.

    Белоруссия в этой войне оказалась между огнем и полымем: с одной стороны, жестокостью оккупационной власти, с другой — не меньшей жестокостью «народных мстителей» по отношению ко всем, кто не с ними.

    Национальная воля белорусов к самоопределению, точно так же, как и самовыражению, не принималась во внимание; война с обеих сторон велась безжалостными методами средневековья без всякого милосердия к мирным жителям.

    Каждый террористический акт или акт саботажа стоил белорусам сотен и тысяч жизней заложников — ни в чем не виноватых людей, которые не могли взять в руки оружие и на правах мирных обывателей жили в населенных пунктах. Сотни белорусских сел были уничтожены руками немцев только потому, что их уничтожение было спровоцировано партизанами» {Дуда А., Старик В. Буковинский Курiнь в боях за украiнску державность.1918-1941-1944. Кieв-Черновцi, 1995. С. 126}.   

    Это — слово художника, лично пережившего многие описываемые им события.

    Теперь предстоит сказать слово историкам. Поэтому и решено было написать эту работу, опираясь на доступные документы. Репрессивно-карательная деятельность советских партизан рассмотрена на примере Украины. В отдельных случаях описываемые события происходили за ее пределами: на пограничных территориях Белоруссии и России. Добавим также, что озвученные в Латвии в ходе дела Василия Кононова материалы и ряд введенных в оборот документов об оккупационном режиме в Белоруссии {См., например: Александров К.М. Против Сталина. Восточные добровольцы во Второй мировой войне. Сборник статей и материалов. — СПб., 2003. С. 99} свидетельствуют: красные партизаны грабили и терроризировали население и в других регионах СССР, находившихся под контролем немцев.

    Для начала необходим короткий экскурс в историю партизанского движения Украины в годы советско-германской войны. Исходя из доктрины «малой кровью на чужой территории, РККА и НКВД-НКГБ не подготовились к партизанской войне на территории СССР.

    В 1937-1939 гг. все то, что было подготовлено для ведения партизанской войны в западных районах Советского Союза, было уничтожено, а подготовленные партизаны либо переквалифицировались в диверсантов, либо подверглись репрессиям. Но в 1941 году отходящие войска все же успели оставить после себя подпольные коммунистические структуры, по большей части вскрытые оккупантами, а иногда просто сдавшиеся в первые недели и месяцы оккупации.

    В некоторых районах, например, в Донбассе, коммунисты, зарегистрировавшиеся в полиции, спокойно прожили весь 1942-й год и были расстреляны немцами только в 1943-м — под воздействием поражения под Сталинградом. Партизанское движение 1941 года в Украине в основном представляло собой плохо организованные группки окруженных и разбитых частей Красной армии. Они были быстро уничтожены оккупантами и местными силами, а частично просто вымерзли очень холодной зимой 1941/42 годов. В результате на весну 1942 г. в Украине остались лишь небольшие отряды партизан, оккупантам особого беспокойства не причинявших.

    Такое положение дел не устраивало Сталина, объявившего о «всенародной борьбе с немецко-фашистскими захватчиками». Поэтому уже с 1941 года НКВД Украины в массовом порядке забрасывает за линию фронта подпольщиков, разведчиков и диверсантов.

    Согласно «Докладной записке НКВД УССР о работе НКВД УССР по организации и руководству оперативной деятельностью формирований в тылу противника», с 1 августа 1941 года по 1 марта 1942 года украинские чекисты выбросили за линию фронта 1874 партизанских формирования общей численностью 29 307 человек и 830 агентов-разведчиков и связников с партизанскими отрядами {Органы Государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне / Сб. докум. Том. III. Книга 1. Крушение «блицкрига». 1 января — 30 июня 1941 года. — М., 2003. С. 210-211}.

    Подавляющее большинство этих «партизан», а по сути, шпионов и диверсантов, погибло или попало в плен. Как это происходило? Как правило, эти молодые, коммунистически настроенные люди проходили краткий курс подготовки, иногда длящийся всего пару недель. Потом они пешком переходили линию фронта, или их группками по 10-20 человек сбрасывали с самолета в тыл врага. Если это замечали немцы, то к месту десанта тут же устремлялись части СС, зачастую вместе с проводниками из местного населения или совместно с местной полицией. После этого десант уничтожался, а даже если засланным с «большой земли» удавалось уйти от преследования, то диверсантам и разведчикам было очень сложно вести какую-либо деятельность на незнакомой территории, население которой отнюдь не всегда принимало сталинских посланцев с распростертыми объятиями. Нередко парашютистов или диверсантов, пришедших из-за линии фронта пешком, выдавали оккупантам или даже уничтожали сами местные жители, знавшие: за мосты, склады и комендатуры, которые подорвут и подожгут «свалившиеся с неба», придется отвечать всем окрестным селам. Многие крестьяне ненавидели коммунистическую власть и готовы были выдавать ее агентов хоть черту. Кто-то помогал немцам и за обещанную награду.

    Цифровых данных именно за этот период в моем распоряжении нет, есть за чуть более поздний период.

    В 1942-м году 4-м управлением НКВД УССР в тыл врага было направлено 2027 разведчиков-одиночек и 595 разведгрупп. Обратно вернулось 400 разведчиков (19,7%) и 34 группы (5,7%) {Без мертя: Книга пам'яти Украiни, 1941-1945. — Кieв, 2000. С. 224}. Остальные погибли или пропали без вести. Если, исходя из этих данных за период с 01.08.41 по 01.03.42, предположить, что средний состав разведгруппы в 1942 году составлял 15 человек, то получается, что за 1942-й год на оккупированную территорию Украины НКВД УССР послал 11 000 агентов и шпионов, а всего за 1941-1942 годы - около 41 000 человек. Очевидно, что руководители подполья и партизанского движения абсолютно не ценили жизни своих подчиненных. Одними лишь сложными условиями потери в 80-94% личного состава объяснить нельзя — сыграл роль и такой фактop, как плохая подготовка большинства выбрасываемых в тыл людей и столь же плохое обеспечение операции.

    Те же партизанские отряды, которые возникали стихийно но из окруженцев или местных жителей, Москва стремилась взять под контроль, в том числе и с помощью офицерских кадров, засылаемых с «большой земли». Для руководства «народными мстителями» 30 мая 1942 года и создается Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД), а 20 июня — подчиненный ему Украинский штаб партизанского движения (УШПД). Оба штаба организовывались с участием НКВД СССР и НКВД УССР, поэтому большинство руководящих постов в них занимали сотрудники репрессивно-карательных органов. Партийная номенклaтypa также играла ведущую роль в руководстве красными партизанами. Например, ЦШПД возглавлял Первый секретарь ЦК КП(б) Белоруссии Пантелеймон Пономаренко, а Первый секретарь ЦК КП(б) Украины Никита Хрущев курировал деятельность УШПД.

    Красными партизанами руководили также и армейские структуры — некоторые партизанские отряды подчинялись штабам отдельных фронтов, которые ставили перед ними конкретные задачи — как правило, добыча разведданных и, реже, уничтожение определенных объектов: мостов, переправ, железных дорог, складов. Руководство — партийное, чекистское и военное — сыграло не последнюю роль в превращении «народных мстителей» в грозу украинских деревень. Партноменклатура стремилась не допустить ухода населения из-под своего политического влияния, репрессивно-карательные органы решали те же задачи, что стояли перед ними до и после войны. А военным было важно проведение боевой операции, и судьба населения оккупированных территорий их особо не занимала, даже если своими действиями партизаны провоцировали нацистский террор против мирных жителей.

    В середине-конце 1942 года в лесах северо-востока Украины и приграничной Брянщины постепенно активизируются насчитывавшие по 1000-1500 человек отряды Ковпака, Федорова, Сабурова и полковника Якова Мельника. Эта активизация, как мы увидим, натолкнулась на противодействие немцев. Какова же была численность просоветских партизан Украины в тот период? Советские историки сообщали, что за годы войны через партизанское движение Украины прошло около полумиллиона человек.