Отворот

У неё очень короткая стрижка. Бритый затылок заканчивается вихрастым ёжиком на макушке. Острый нос, вычерченные брови и заиндевевшие глаза. Чёрный обтягивающий свитер и такая же чёрная юбка в пол. Никаких украшений. Хельга Колунова — сильнейшая ведьма Сибири, участница шоу «Поединок экстрасенсов». Напротив неё пожилая женщина в предательски обтягивающем складки фигуры трикотажном платье. Женщина сжимает в руке кажущийся синим платок. На самом деле платок чёрный, во всяком случае, так думала женщина, но жёлтое пламя свечи и яркое сияние осветительных приборов студии высветили лиловые нити. Платок женщина стянула с головы, чтобы промокнуть сползающие по щекам слёзы.

— Они умирают один за другим. Соседи считают, что я приношу смерть. Меня чураются, будто я ведьма какая… Ой! — поняв, что опростоволосилась, женщина испугано посмотрела на Колунову и засунула платок в рот. — Извините.

— Ничего, — ведьма снисходительно улыбнулась, продемонстрировав ряд белоснежных ровных зубов.

— Я и сама думаю, что всё из-за меня. Не знаю, что это. Может, я проклята?

Колунова пристально смотрела на женщину и молчала. Выдержав паузу, она вскинула вперёд руки и стала растирать ладони. Потом отодвинула свечу, взяла со стола коробку спичек. Коробка была необычного размера, почти в два раза больше стандартной. Колунова вынула длинными тонкими пальцами такую же длинную спичку, чиркнула и поднесла пламя к носу женщины.

— Я буду смотреть на тебя сквозь огонь. Только не отводи глаз.

Пока спичка горела, женщина в трикотаже ёрзала на стуле, теребила платок, но глаз не отводила.

— Мне всё понятно! — Дунув, Колунова загасила уже добравшееся до ногтей пламя. Чёрный гель-лак отливал фиолетовым глянцем. — Ты что-то взяла у первого покойника. Что-то личное, что на нём было в момент смерти. Так? Вспоминай.

— Кольцо? У неё было кольцо с большим бриллиантом. Она была моей лучшей подругой, и я посчитала…

— Запомни, — прервала оправдывающуюся женщину колдунья. — Камни имеют большую магическую силу. Никому никогда нельзя давать в руки свои камни, и брать чужие. Ни носить, ни даже примерять. Камни — символ вечности, символ времени. Всё что представляет символ времени, привязывает смерть.

— Ой! — Женщина прикусила платок. — Так может мне его выбросить или закопать, и всё кончится?

— Нет. Камень только запустил процесс. Ты впитала его энергию, его силу. Сквозь пламя свечи я увидела эту силу в твоих глазах. Ты — источник беды. Только ты. Камень не причём.

— И что же… Что же мне делать? Можно как-то это остановить?

Ведьма отодвинулась от стола, потёрла руки.

— Ты сама и остановишь. Только ты.

— Но как? — Женщина испугано открыла рот.

— Это очень просто. Я тебе подскажу. Возьми четыре яблока и иди на кладбище. То самое, где лежит хозяйка камня. Найди четыре могилы и на каждую положи по яблоку.

— Всего-то? — удивлённо спросила женщина. — Просто разложить яблоки на могилах?

— Не просто. Это должны быть захоронения женщин с именами Вера, Надежда, Любовь и Софья. Когда ты это сделаешь, цепочка смертей прекратится.

— Мама!

Агата Тихоновна так увлеклась происходящим на экране, что не заметила, как в комнату вошла дочь.

— Что у тебя опять орёт телевизор? — Оленька схватила со стола пульт и сбавила громкость. — Что за ерунду ты смотришь? Мама? Что с тобой? Ты же сама критиковала это шоу. Говорила, что это псевдонаучно, что всё это театральщина. Постановка.

— Да, да, так и есть. Я случайно… просто переключала…

— Может тебе сходить прогуляться, пока дождь не начался? Подышать свежим воздухом. Палки свои совсем забросила. Уже вторую неделю в углу стоят, пылятся. Я что зря их покупала? Деньги тратила.

— Не зря, не зря, Оленька. Вот сейчас потеплей оденусь и пойду. Сейчас.

Надев тёплую куртку и прихватив палки, Агата Тихоновна вышла из дома.

— Здорово, Тихоновна! Ты куда это лыжи навострила?

На лавочке у подъезда, поджимая локтём мешок, сидел Санька-коневод. Его челюсть, с наслаждением чавкая огрызком яблока, двигалась «вниз-вверх», словно на шарнирах.

— Привет, Сань! Да вот, прогуляться решила. С палками. — Агата Тихоновна вынула из-под мышки скандинавские палки и показала их соседу.

— Так ты… Тихоновна, лыжи забыла, — разбрызгивая яблочную слюну, заржал Санька.

— Тебе бы, Сань, в этот… Как его… Камеди Клад. Там такие шутники требуются.

— Ха! Там, где они учились, я преподавал. — Пережевав огрызок, Санька сплюнул на землю яблочный хвостик и косточки и распахнул мешок. — Угощайся, Тихоновна, яблочки мёд.

— Откуда у тебя яблоки? Ты же вроде бездачный. Ограбил, что ль, кого?

— Ты что такое говоришь, Тихоновна? — возмутился Санька. — Ну ты, как скажешь… Ограбил. За дорогой сад заброшенный, вот набрал мешок.

— Что значит заброшенный? Государственный он.

— Да ну тебя. Говорю тебе: ничейный. Я там уже не первый год яблоками запасаюсь. Всё равно ведь опадут и сгниют. Бери, не бойся. От души предлагаю.

Агата Тихоновна обижать соседа не хотела. Да может и прав Санька, всё равно ведь пропадут. Взяла одно яблоко.

— Ну что ты, как украла. Бери ещё. Мне для тебя не жалко.

Агата Тихоновна притулила палки к скамейке и взяла ещё одно яблоко.

— Два не берут.

— Почему?

— Фиг знает. Примета, что ли… Бери три.

— А четыре можно?

— Ну ты, Тихоновна, наглая.

— Мне четыре надо.

— Ладно, — щедро разрешил Санька. — Бери сколько надо, я завтра ещё притараню.

— Вот спасибо тебе, Сань. Я тебя за это «Шарлоткой» угощу. Идёт?

— Эт чё? Пирог?

— Ага, яблочный, — Агата Тихоновна распихала яблоки по карманам. — Только завтра, сейчас мне некогда.

Она повернулась и быстро засеменила по дорожке.

— Эй, Тихоновна, палки забыла! — крикнул вслед Санька.

— А зачем они мне без лыж, — не оборачиваясь, прокричала старушка.

Вы прочли отрывок из детектива Елены Касаткиной "Солнце на блюде". Полностью книгу читайте на Литрес, Ридеро и Амазон.