Под одним небом

   Штора, громыхая крючками, отъехала в сторону. В глаза ударил яркий солнечный свет. Человек открыл форточку и в комнату, разбавляя стоялый ночной воздух, ворвалась свежесть ранней осени. Под окном шумела пожелтевшей, но ещё не опавшей листвой берёза. Где-то скребла по асфальту метла дворника. Человек вдохнул полной грудью и, зажмурившись от наслаждения, выдохнул. Ему нравились такие деньки, когда жизнь в городке медленно просыпается, осматривает беспорядок, что натворила ночь, и приводит себя в надлежащий вид. Единственное, что портило настроение, были невесть откуда взявшиеся редкие облака. Прогноз обещал в этот день чистое небо, и человеку хотелось ещё немного, пускай не лета, но хотя бы солнца. Оно уже плохо прогревало воздух, зато так озорно заглядывало в окно, пробегало по полкам, впрыгивало в старый графин, а оттуда зайчиком подмигивало с потолка. Человек благодушно махнул облакам рукой, отгоняя их прочь — пускай ждут вечера, а там хоть дождь, хоть гроза с градом, и ушёл на кухню готовить завтрак. Когда вернулся, облаков уже не было. Ветер сменился и поволок их обратно туда, откуда они пришли. Человек улыбнулся. В конце концов, он дарил солнце не только себе, но и окружавшим его людям. Пускай они и не знали ни о его существовании, просто не замечали обычного серого обывателя, ни о том, как он сегодня подарил им частичку счастья.
   Улица встретила бодрящей прохладой. Под ногами хрустели редкие листья, в зеркале луж отражалось небо с воронами. Прохожие радовали человека улыбками. Даже хромая дворняга, повалившись на канализационный люк, с блаженством растянулась, устало откинув хвост-метёлку.
   Добравшись до работы, человек переоделся, закатал рукава и, весело насвистывая прилипчивую песенку, принялся за дело. Дело спорилось, от чего на душе становилось ещё веселее. Но вдруг в окно ударил ветер, разметав в стороны тюль. Погода опомнилась и, словно протестуя вмешательству, начала стремительно меняться. Вновь наползли хмурые облака, стало холодно. В воздухе запахло дождём. Не дождиком, звон которого можно просто переждать под зонтом на лавочке в парке, а настоящим ливнем, унылым, серым, пронизывающим. От которого хочется поскорее укрыться дома и, стоя перед окном, потягивать горячее какао.
   Человек ослабил галстук. Ещё ни разу природа не шла ему наперекор. У них случались недоразумения, даже разногласия, но такого явного неподчинения ещё не бывало. Что-то сердито пробубнив, он вновь, как и ранее, махнул рукой, гоня назойливую сырость прочь. Погода повиновалась и повернула обратно. Снова из кристально чистого неба засияло солнце. Довольный собой человек отряхнул ладоши и вернулся к работе. Так незаметно прошёл день.
   Следующее утро выдалось хмурым. Воздух наполнило карканье ворон, тревожный шум грохотавших колёс со стороны станции. Прохожие кутались в плащи и куртки. Человек недовольно покачал головой и энергичным взмахом разметал свинцовый навес над головами. Тот поддался не сразу. Только со второй попытки облака нехотя, недовольные, стали разбредаться в стороны. Поднявшийся ветер вскоре стих, оставив после себя холодное слепящее солнце. Человек отправился на работу слегка взволнованный тем как природа начала сопротивляться его командам. Задумавшись, он запнулся о тощую псину и едва не упал. Та, скуля, устремилась прочь. Прохожие не обратили внимания ни на него, ни на собаку. Им было всё равно. Их больше волновали собственные проблемы, чем какой-то чудак чуть не растянувшийся на ковре из мокрых листьев.
   Добравшись до работы человек, наконец, смог с головой погрузиться в любимое дело. Снова заиграла забавная мелодия. Снова время полетело пущенной стрелой. Так продолжалось не долго. Вдруг небо разорвала фиолетовая вспышка, раскат грома сотряс стёкла в рамах. Порыв холодного ветра откинул прочь прикрытую форточку и ворвался внутрь, разметав разложенные на столе бумаги. От неожиданности человек вскочил, словно его ударило током, но тут же успокоился и плотно закрыл окно. Взволнованный он решил уйти домой пораньше, успокоиться и обдумать что происходит.
   Листья, танцуя в вихре, взмывали вверх и кружили, кружили, пока ветер вдруг не пропадал и они тихо опускались на мокрый асфальт. В морщинах луж призраками скользили фигуры людей, торопившихся поскорей убраться с улицы.
   Человек медленно шёл по аллее. Шёл прямо по лужам, ничего не видя перед собой. Как такое могло случиться? С момента, как он обнаружил в себе способность контролировать погоду, он думал, что его сила бесконечна. Он не злоупотреблял ею, стремился сделать так, чтобы нравилось всем. Внезапный толчок вывел его из раздумий. Человек обернулся — от него быстро удалялся прохожий. Что теперь, вновь хмурые лица? Ссоры и ругань потеснят улыбки и смех?
   Человек задрал голову – плотное, безразличное небо. Лишь некое подобие воронки выделялось на сером фоне. Присмотрелся: так и есть. Странное пятно, будто непогода водила хоровод вокруг одного конкретного места.
   Человек сорвался и полетел над мокрой травой, грязью, наперекор тротуарам с их бордюрами. Голые деревья цепляли его своими скрюченными пальцами, пытались поставить подножку выступавшими из земли корнями. Кусты исцарапали его руки, брюки, облепили грязью, глиной и жухлой травой.
   С шумом и треском человек, наконец, продрался на небольшую площадь посреди сквера. Там на изящной лавочке, облокотившись на трость, сидел старик. Странная одежда и необычная причёска выдавали в нём приезжего. Неподалёку, радостно визжа, прыгали по лужам дети. Мимо, шепча друг другу на ухо, прошла парочка влюблённых. На голос хозяина, держа в пасти ветку, проскакал радостный и мокрый пёс.
   Старик поднял на запыхавшегося человека тяжёлый взгляд. Тот вытер лоб, поднял над головой сжатую в кулак ладонь, растопырил её и резким движением рассёк плотную пелену. Подул ветер, разгоняя облака. Ещё один взмах и сквозь казавшийся непросветным навес стал пробиваться свет. Через мгновение в кроне над ними защебетали невидимые воробьи.
   Старик нахмурился. Уголки его губ дрогнули и поползли вниз. Он отстранился от трости и взметнул к небу дряблую руку, схватил воздух, крепко сжав пальцы, и начал водить вокруг, словно что-то замешивая. Ветер тут же переменился. Облака стали заметно тяжелее. Подобно волнам в шторм они накатывались друг на друга, разбивались, образуя плотное одеяло, через которое слабому осеннему солнцу было не пробиться. Старик выжидательно замер.
   Человек сорвал с себя куртку и отбросил её на газон. Воздев обе руки к небу, он с усилием развёл их в стороны, став похожим на Антея, атланта державшего на своих плечах небесный свод. Ветер взревел, ветви деревьев забились в бешенстве. Зонт в руках сидевшей неподалёку дамочки вывернулся наизнанку. Влекомый мощным вихрем он вырвался из рук и устремился ввысь.
   Солнечный свет на секунду выглянул и тут же исчез.
   Старик стукнул тростью и поднялся во весь рост. Желваки ходили по впалым щекам, из глаз рвались искры. Он поднял руки и сжал кулаки так, что выступившие костяшки побелели. Его шея от натуги покраснела.
   Тучи заходили бурунами. Они врезались, бились, расползались в стороны. То тут, то там проглядывало и тут же скрывалось солнце. Шквал разметал стаю испуганных голубей в стороны. Прокатился тихий рокот. Небо взмолилось. Но соперники стояли неподвижно и глядели друг другу в глаза, ожидая кто первый отступит, кто первый сдастся.
   Прохожие в панике разбегались. Заплакав ребёнком, взвыла сирена. Серые дома озарились синей вспышкой. Со стоявшей неподалёку трансформаторной будки фейерверком полетели искры. Рык тысячи львов разорвал воздух. А двое так и не двинулись с места.
   Устав, с неба иглой устремилась молния. Немного не достав до земли, она расщепилась. Яркая вспышка. Взрыв.
   Шторм начал стихать. Дворники тут же принялись за уборку, сметая с дорожек сорванные ветки. Приехали электрики и вскоре в домах вновь появился свет. Люди, с опаской поглядывая вверх, начали выходить на улицу.
   Собака, принюхиваясь, осторожно подошла к широкому тёмному пятну на асфальте. Там, близко к центру, стояли оплавленные ботинки. На кусте висел порванный галстук, а рядом дымилась трость.