Объезд или точка невозврата. 39

                39

Обветшалое укрытие сов-деповских времён достаточно нагрелось изнутри и погружало своих обитателей в состояние усталой дрёмы.
Ритмичный степ дождя по листам проф-настила добавлял в атмосферу относительного умиротворения свой гипнотический бит. Грозовые облака уже достаточно оросили землю дождём, но всё ещё натужно вздыхали раскатами грома, давая понять, что основное представление театра природных катаклизмов ещё впереди.
Измождённые, пережитыми за столь короткое время, событиями, жертвы обстоятельств блаженно притихли, предаваясь безучастному созерцанию тлеющих углей их импровизированного очага.
-- Скажи, Егор, - неожиданно вздохнула Настя, не отрывая взгляда от гипнотизирующего зрелища. – А ты её сильно любил?
Егор невольно вздрогнул от такого вопроса, словно холодная капля дождливой откровенности упала прямо за шиворот и начала пробираться к самым незащищённым участкам его души.
-- Кого? – настороженно переспросил он.
-- Ну… Ту, которой ты писал свои стихи… -- взволнованно уточнила Настя.
-- Ах, ты об этом? – неохотно отозвался скорбный голос Егора. – Любовь, курносая, не имеет прошедшего времени! Только настоящее! А писанина эта… Так в тюряге, знаешь, каждый по-своему с ума сбегает. Кто в религию с головой уходит так, что потом ни один психиатр не поможет. Кто меняет образы, как актёры в дешёвом театре абсурда. Кто в петлю лезет, кто воет на луну. Короче… Такие вот жернова для психики… -- Егор вздохнул с очевидным напряжением. – А что касаемо меня… Знаешь… Бывало так прижмёт, что хочется скулить рваной сукой! А потом проходишь это… И на отходняках пишешь… Больше для самого себя…
-- Она тебя не дождалась? – вставила свой вопрос тверичанка Марина.
Егор неожиданно усмехнулся, будто сплюнул на землю кусок травмированной души:
-- Таких не ждут. – Прохрипел он, а затем риторически добавил: -- На самом деле, никто никого не ждёт… Каждый живёт своим моментом… Редко случаются вспышки на сердце…
-- А ты? Ты – как живёшь? – уже не скрывая своей очевидной увлечённости, прошептала Настя.
-- Я? – удивился Егор, но в следующий момент погрузился в туманную грусть. – Как может жить человек, который давно ничему не удивляется? Никак!
С этими словами он горько сплюнул, а затем вернулся к наблюдательному окошку, спрятав своё состояние за очередными наставлениями:
-- Вы, наверное, себе думаете, что вот он ваш спаситель? Всё разрулит… Всех накажет… Но… Поймите вы, красавицы! Это не кино! Да и попали мы в такую муть, из которой выбраться поможет только чудо!  Только, к сожалению, чудес на свете не бывает…
-- Это как? – возмущённо встрепенулась тверичанка. – Ты же нас выведешь отсюда?
-- Выведу… Куда я от вас, дурак, денусь… -- усмехнулся Егор. – Только на этом всё не закончится…
-- Как не… -- хотела воскликнуть Настя, но Егор грубо зашипел на неё, приказав замолчать.
Из леса явно донеслись звуки работающего двигателя. Егор прильнул к объективу оптического прицела винтовки, а через пару минут возбуждённо прошептал:
-- А вот и оно…
Настя подобралась к окошку и, увидев, мигающий между деревьев, свет фары, обнадёженно воскликнула:
-- Это наше спасение?
Егор только хищно ухмыльнулся и прохрипел:
-- Это оно… Наше будущее средство передвижения…