Я буду ждать на темной стороне. Книга 2. Глава 42

Когда все закончилось, он ещё долго не мог оставить её в покое, словно добирая с ней какие-то моменты интимности, и полностью растворяясь в них от понимания, что подобное вряд ли повторится.

Совсем обессилев от его хватки, Евангелина лежала, закрыв глаза и совсем не шевелясь. Она была настолько изнурена затянувшейся любовной схваткой, что не обратила внимания на его поцелуй, которым одарил её Лисов, слегка коснувшись губами её горячего виска, прежде чем отпрянуть от неё, (в этот раз окончательно), и выбраться из салона авто, где теперь было жарко из-за спертого воздуха.

Приводя себя в порядок, он застегнул штаны, когда его взгляд упал на Евангелину, которая довольно скоро придя в чувство, пыталась подняться с сидения, вытягивая вперед свои ноги. С интересом наблюдая за своей спутницей, Лисов протянул ей руку, пытаясь поправить на ней задранное платье, однако заметив, что его взгляд был по-прежнему прикован к её обнаженной груди, сама не ожидая такого от себя, Евангелина ударила его по ладони, противясь очередному его прикосновению.

Она больше не хотела, чтобы он касался её. Хватило и того, что совершил полчаса назад. Нервно усмехнувшись, Лисов все же попытался схватить её за талию, и, вступив с ней в недолгую схватку, таки умудрился вытащить её из машины, намекая ей на благоразумное поведение.   

— Вставай, давай, и приведи себя в порядок! — небрежно бросил он, накидывая на себя легкую куртку, так как на улице к тому времени сильно похолодало, что создавало сильный контраст по сравнению с царившей в салоне авто атмосферой. — Или ты и дальше будешь сидеть передо мной с задранным платьем как дешевая шалава?!

Бросив на него исполненный праведного гнева взгляд, Евангелина машинально пригладила платье, в котором больше не могла сидеть. Она прекрасно понимала, на что он намекал, разорвав накануне её трусики. А это значило, что домой ей придется возвращаться уже без нижнего белья, постаравшись при этом как-то не попасться на глаза любопытным мачехе и отцу, у которых мог возникнуть к ней ряд вопросов. Как бы ей ещё ухитриться не простыть в таких условиях… Ведь преодолевать подобный путь ей придется почти с голой задницей, не считая платья, прикрывавшего сейчас её нижнюю часть тела, но от которого все равно не было толку.

— И без тебя разберусь! — процедила она, поправляя свое промокшее под дождем платье и пытаясь тем самым хоть как-то прикрыть свои бедра, на чьей коже по-прежнему оставалась дождевая влага.

Он почти изнасиловал её в своей машине, а теперь сам распоряжался ею, ставя её в один ряд с дамами легкого поведения. Да пошел он! У неё просто не хватало столько зла, чтобы послать его куда подальше… Да и она сама тоже была хороша! Вместо того чтобы оттолкнуть его, или позвать кого-нибудь на помощь, как только до неё начало доходить, к чему шло дело, она попросту отдалась ему, будто так и должно было быть, поймав кайф от этого скотского совокупления, навязанного ей Лисовым.

Впрочем, почему она удивляется его манерам? Это было вполне в духе этого парня. Только такое животное как он мог додуматься до траха в машине, не привыкнув особо выбирать места, когда ему надо было срочно удовлетворить свою похоть, если сильно припекало. Но если его устраивали подобные вещи, то почему бы и нет?! Правда и с ней самой тоже наверняка было что-то не то… А может за это время она уже настолько привыкнуть к этому сукиному козлу, что и сама начала смотреть сквозь пальцы на все его выебоны, не замечая в его поведении ничего плохого. Может, окажись она с другим парнем, то и чувствовала бы все иначе?!

Единственное, что её обрадовало, так это понимание того, что она успела здорово приложить его дверью по голове перед тем, как выскочила из авто. Теперь на его лбу красовался хороший синяк с кровоподтеком, к которому он то и дело прикладывал свою ладонь, словно пытаясь скрыть от неё такую «красоту», досадуя в глубине души из-за её строптивости.

Со стороны же это выглядело так, как если бы его огрела по «чердаку» ревнивая пассия, только что узнавшая о его похождениях. Что, скорее всего, могло бы произойти, если бы он до сих пор сожительствовал с Эрикой, имевшей неосторожность узнать о его эротических финтах с Евангелиной и этой вылазке за город, в частности.

С трудом поднявшись с заднего сидения, Евангелина поправила на себе платье, пытаясь наспех застегнуть верхние пуговицы декольте, но с этим было не все так просто. Под влиянием воды ткань в этом месте как будто уменьшилась на один размер, так что пытаясь всеми силами совладать с последней пуговицей, Евангелина порядочно намучилась с ней, пока не удалось покончить с этим делом, и пересесть, наконец, наперед.

Впрочем, полученный результат продержался недолго. И стоило ей неосторожно выпрямиться, как на платье вновь оторвалась верхняя пуговица, увеличивая зону декольте, откуда открывался прекрасный вид на её грудь, чьи контуры были и так хорошо очерчены под тканью её влажного наряда.

Все-таки как не хотелось ей вновь оказаться рядом с Лисовым, однако в данный момент она предпочла переместиться на переднее сидение, укладывая свои мокрые локоны так, чтобы те не ерзали по её шее, вызывая неприятные ощущения. И поскольку в салоне было ещё достаточно жарко, она не успела замерзнуть, поднимая с пола свою сумочку, которую умудрилась туда уронить, убегая от Лисова. Уж поскорее бы добраться домой и как следует просушиться, а перед этим ещё и принять душ. Хотя существовал ещё один нюанс…

Как только Лисов сел за руль, она тут же плотно сжала свои бедра, только сейчас осознав, в каком виде ей придется ехать с ним в одно авто, а потом идти по двору, умоляя мысленно Провидение, чтобы по пути ей не встретился кто-нибудь из знакомых. Что же касается её спутника, словно преследуя цель ещё немного насладиться таким уединением, он не спешил покидать это место, умудрившись вскоре даже неторопливо закурить, время от времени бросая в её сторону заинтересованный взгляд.

Не подозревая, что за ней украдкой наблюдают, Евангелина продолжала хранить молчание, глядя куда-то перед собой, и продолжая касаться кончиками пальцев своего подбородка и припухших после поцелуев губ. Увы, как ни трудно ей приходилось сейчас в компании Лисова, напяливать на себя обрывки кружев, называвшихся когда-то её нижним бельем, она постеснялась. Вернее так и не решилась это сделать в его присутствии.

И словно чувствуя, как сильно была она напряжена, несмотря на недавнюю разрядку, он все же осмелился вывести её эмоции на новый уровень, когда докурив и включив двигатель авто, мельком погладил её бедро, как бы ненавязчиво скользя пальцами по его внутренней поверхности, что выглядело настоящей провокацией в условиях отсутствия на ней сейчас нижнего белья. Поджав губы, Евангелина ударила его по ладони. Ослабив хватку, он убрал свою руку, пытаясь сосредоточиться на дороге, и подметив про себя, что теперь ей точно ничего не грозит, она вздохнула свободней, непроизвольно облокачиваясь о боковое стекло.

В промокшей от ливня одежде, облипавшей сейчас её тело, особенно грудь, на которую то и дело пялился Лисов, рискуя не справиться из-за этого с управлением авто и врезаться в ближайшее дерево, Евангелина чувствовала себя мокрой крысой, выскочившей на поверхность тротуара из какого-то подземного туннеля. И вновь возвращаясь мысленно к их недавнему занятию любовью, она хотела как можно скорее оказаться под душем, чтобы смыть с себя не только дождевую влагу, но и саму память о прикосновениях Лисова, а также оставшемся на ней запахе его тела.

Дождь к этому моменту заметно утих, и, не собираясь здесь больше оставаться, Артем попытался отчалить, нажимая на газ. Машина сдвинулась с места, где об их недавнем пребывании свидетельствовали теперь только оставшиеся под кустом разорванные трусики Евангелины и следы шин авто на мокрой траве.

Остальная часть их дальнейшего пути прошла без «приключений», если не считать его попыток вновь вогнать эту девушку в краску своими неоднозначными поступками, пытаясь засвидетельствовать, таким образом, то ли свою привязанность к ней, то ли благодарность, не имея, правда, ни малейшего представления о том, как надо было делать это правильно, поэтому и действовал он, скорее, по наитию.

И словно преследуя цель ещё больше доставить ей неудобств, поймав её ладонь, он тотчас поднес её к своим губам, чтобы оставить на её запястье пылкий поцелуй, когда вздрогнув от его неожиданного прикосновения, Евангелина выдернула обратно свою руку, не оставляя ему ни малейшего шанса для проявления жеста, наполненного особой нежностью по отношению к ней самой.

Все это смотрелось крайне непривычно. Особенно в исполнении Лисова, который, по её мнению, был, в принципе, неспособен на проявление искренней нежности и любви. Поэтому она даже не спешила расслабляться после всего, что между ними произошло. Ведь он снова мог взяться за старое. С него нельзя было спускать глаз. Она будет дурой, если позволит ему вновь одурачить её и одержать над ней верх. Однако стоило им преодолеть совсем немного пути, как в следующий момент он устроил свою ладонь на её плече, и слегка его оголив, коснулся губами прохладной кожи, запечатлевая на ней поцелуй.

— Пожалуйста, прекрати! — отталкивая его, взмолилась Евангелина, не зная, как сладить с ним ещё. — Хватит! Следи лучше за дорогой!   

И словно соизволив прислушаться в этот раз к её просьбе, (что было для него редкостью), Лисов наконец оставил её в покое, целиком и полностью сконцентрировавшись на дороге и с того момента больше ни на что не отвлекаясь. Циклон вместе с проливным дождем принес с собой сильное похолодание, но будучи погружены оба в собственные думы, ни Евангелина, ни сам Лисов старались не представлять себе, что происходило за бортом авто.

Невольно поежившись, Евангелина инстинктивно потерла свои онемевшие запястья; от жесткой хватки Лисова у неё до сих пор побаливали руки, плечи и даже шея, а между ног все саднило. Овладевая ею снова и снова, он совсем её не щадил, не в состоянии насытиться её телом. Она сама не понимала, как пережила его безумные порывы, уверенная, что он не опуститься до такого, чтобы попробовать взять её почти силой. Хотя все было закономерно, учитывая его нынешнее поведение. И если бы она заранее проявила свою бдительность, и не стала бы садиться к нему в авто, возможно, ситуация сложилась совсем по-другому. Теперь же нечего было сокрушаться, корча из себя невинность. Тем более в этот раз ей все понравилось, как не пыталась она убедить себя в обратном, воспрянув духом, когда увидела перед собой знакомые места.

Ещё немного и пару незначительных по расстоянию переулков осталось позади, и как только электрокар остановился во дворе, где был расположен дом с квартирой, которую снимал её отец, несмотря на искреннее желание покинуть авто, Евангелина почему-то не спешила этого делать, с опаской всматриваясь в тонированное стекло своего окна. Как будто она чего-то опасалась, что показалось Лисову довольно странным, однако и виду не подав, что его тревожат эти новые причуды, он принял её замешательство за необходимость поблагодарить его за столь «чудесно» проведенный вечер.

Как будто она подбирала необходимые слова для своей речи, чтобы в очередной раз напомнить ему, как будет скучать за ним в остальное время. Во всяком случае, так хотелось ему думать, пристально следя за меняющимся выражением лица этой девушки, в чьих глазах светился теперь неподдельный страх. Но боялась она вовсе не его.

Он не мог этого знать, но с некоторых пор в соседнем доме поселился весьма неадекватный  пожилой человек, изредка любивший выпить. Но если дело было в одном лишь пьянстве…
Какое-то время этот тип жил один, не переставая квасить, а позже притащил в свою квартиру собаку бойцовской породы, которую имел свойство выгуливать в периоды сильной попойки не только без поводка, но и без намордника.

Одним словом, предоставляя опасному животному полную свободу действий во время выгула. Жильцы неоднократно уговаривали его убрать отсюда собаку, или надевать на неё во время прогулки намордник, только их просьбы как будто не доходили до его ущербного сознания. И уверенный, что его собака не в состоянии кого-то тронуть, безумный хозяин продолжать выгуливать её без поводка, временами и вовсе забывая забирать её домой по причине сильного запоя. Из-за этого, собственно говоря, большая часть жильцов дома старались держаться подальше от него и его собаки, не горя желанием попасть в неприятную историю, на которую владельцу этого животного все равно будет наплевать.
 
Словом, те, у кого были дети, по этой причине старались не оставлять их надолго одних во дворе, а те, кому приходилось частенько перемещаться по его территории, возвращаясь поздно домой, обязательно вооружались палками, либо перцовыми баллончиками. Без всего этого снаряжения любой выход из дому мог закончиться весьма плачевно для самоуверенных лиц, потому что взывать к рассудку пьяницы, уговаривая увезти его собаку, было бесполезно. 

Убедившись, что ей ничего не угрожает, и она в состоянии добраться до подъезда без особых проблем, Евангелина рискнула покинуть автомобиль. И снова бросив тревожный взгляд в сторону пустыря, непроизвольно нажала на дверную ручку. Лисов не стал ждать чуда, решив покинуть салон авто вместе с ней. Он хотел провести её до дома, а если в том возникнет необходимость, был готов даже следовать за ней по пятам до самой квартиры, что не совсем вязалось с планами его прекрасной спутницы. 

Ему внезапно показалось, что они не могут расстаться прямо сейчас, так и не сказав друг другу ничего после того, что произошло между ними накануне. Вот только сама Евангелина была иного мнения о его инициативе. И желая пресечь путь до дома в одиночестве, увидев приближающегося к ней Лисова, почему-то резко метнулась вперед, крепко прижав к себе сумочку, когда схватив её за руку, он вдруг развернул её к себе лицом.

Не в состоянии сдвинуться с места, Евангелина была вынуждена остановиться, только сейчас обнаружив, как сильно похолодало на улице.

Интересно, чего он хотел от неё в этот раз? Почему он просто не оставит её в покое и не позволит добраться домой одной, без провожатых? Тем более сейчас, когда она не хотела, чтобы её видели в компании этого парня.

Неужели ему было мало приключений до этого, и теперь он хотел устроить ещё одну сцену, но на глазах жильцов этого дома, с которыми она сталкивалась едва ли не каждый день. Нетрудно было себе представить, что могли подумать о ней эти люди после всего случившегося.

Повернувшись к нему, она с трудом удержалась, чтобы не зарядить ему пощечину, однако прочитав в его глазах что-что не очень хорошее, неожиданно попятилась назад, уставившись на его губы, растянутые в приторной улыбке.

— Ангелина, любовь моя, куда же ты? Ведь мы даже с тобой даже не успели толком попрощаться? — вполголоса проронил он, глядя на неё так, словно пытался её загипнотизировать, и усыпить её бдительность. — Ну, кто так быстро уходит? Погоди! Ты не можешь сейчас все бросить и уйти прочь! Как знать, когда мы увидимся с тобой снова… Зачем ты так со мной? Пожалуйста, позволь мне побыть с тобой еще немного. Иди ко мне! — крепко ухватив её за плечи, что она не могла даже пошевелиться, он скользнул пытливым взором по её губам, и, почувствовав нутром, что именно он собирался с ней сделать, Евангелина попыталась увернуться, не желая, чтобы зрелище их страстных лобызаний стало достоянием взглядов её соседей.

И только стоило ей об этом подумать, как подхватив её одной рукой за влажные локоны, чтобы она не могла от него отвернуться, а второй — зафиксировав ей подбородок, Лисов впился поцелуем в её губы, с силой раскрывая ей рот и опаляя его своим дыханием.

Книга 2. Глава 43

http://proza.ru/2022/11/04/1608