Сосед по парте

                ШКОЛЬНЫЕ ГОДЫ ЧУДЕСНЫЕ*
                (повесть, часть 1) 
Они  взрослы,
Да  малы  ростом.

Станислав Андреевич Брыкин сызмальства не хватал звёзд с неба. И не потому, что не хотел. А просто высоко. В его седьмом-Б звёзд с неба не хватал не он один, а почти весь класс. За небольшим исключением.
Светлана Васильевна Звонарёва, соседка по парте, относительно хватания звёзд была мнения противоположного. Не так уж они высоко, думала Светлана Васильевна на уроке биологии. И чтобы мысль не ослабевала, на последней странице тетради в клеточку рисовала звёздное небо. Оно манило её именно на биологии. Стены кабинета сплошь увешаны плакатами. На них – жуки-пауки в цвете, как есть на самом деле. А майский жук – точь-в-точь из бабушкиной деревни. Как блестящие звёзды в ночном небе. Кра-си-ва!
И там, в небе было просторно. И можно промчаться-пролететь-прокатиться на чём-нибудь необычном.
Неплохо было бы сперва определиться со своими возможностями. Так сказать, пристреляться. Поэтому сама с собой Светлана Васильевна решила, что оказаться ближе к звёздам можно, попав на крышу высотного дома. А чтобы не заскучать во время восхождения на намеченный объект, неплохо было бы взять с собой кого-нибудь из знакомых. Светлана Васильевна понимала, что трудности с выбором сопровождающего будут. Ведь все девчонки знают, что все мальчишки – дураки.
И Брыкин – не подарок. Один завиток на его буйно кудрявой голове чего стоит! Этот «вопросительный знак» маячит перед глазами все шесть уроков. И всё хвастает, что он, Брыкин, – победитель. А что тут особенного? Так все мальчишки любят драться. И не только на ковре. К тому же Светлана Васильевна не представляла, как уговорить соседа по парте не тащить с собой на крышу меньшого брата Тимофея Андреевича. 
Событие века произошло после победного боя. Теперь Брыкин на переменах в сто пятый раз взахлёб рассказывает, как они с папой пошли в собачий приют. Там каждый ничейный пёс просился к ним домой. Но Андрей Николаевич твёрдо сказал: одного! И они взяли потеряшку-таксу. И теперь у него, у Брыкина, есть меньшой брат Тимофей Андреевич.
Вся семья, рассказывал Брыкин, занята благоустройством нового жильца. И мама Галина Ивановна, невзирая на строгость в воспитании Брыкина, не ударила лицом в грязь, а немедленно изготовила ему, жильцу, стёганый коврик на поролоне для отдыха. Но поскольку оба брата, Станислав и Тимофей, одновременно на нём не умещались, а очень хотелось, то они отдыхали в обнимку на диване. Они друг без друга – никуда. Как приклеенные. И Брыкин, как доходил до этого места, так начинал сначала. И уже про это знала вся школа. И его, Брыкина, кучерявый вопросительный знак от восторга становился знаком восклицательным.
***
Тем не менее, сосед по парте всё ещё не знал, что он намечен в сопровождающие. И спокойно ходил в спортзал играть мускулами.
В этом месте Светлана Васильевна впадала в задумчивость вовсе не оттого, что больше не о чем было поразмышлять. Как раз наоборот! В этом месте у неё начиналось раздвоение личности.
И вторая половина этой самой её личности тяготела к старшекласснику Владиславу Николаевичу Кукишеву. Господин старшеклассник был впереди Светланы Васильевны на целых три года. И неприлично хорош собой. Его манера откидывать со лба густую длинную чёлку сводила с ума не только семиклассниц. Его манера нести себя по коридорам школы из одной аудитории в другую приковывала взоры. Одним словом – кумир.
Тяжёлое раздумье ученицы седьмого-Б всегда заканчивалось вопросом самой себе в пространство: могу ли я, такая обыкновенная, привлечь внимание господина Кукишева? И если  ДА, то ЧЕМ?
2
После приюта привыкание Тимофея Андреевича к новой семейной жизни оказалось весьма затейливым, с неожиданными решениями.   
На первых порах безудержная любовь к пище и отсутствие воспитания приводило Галину Ивановну в недоумение. Застав однажды меньшого брата поедающим на  обеденном столе шоколад из хрустальной вазочки, хозяйка тихо и оскорблённо спросила:
- Это что такое?
Замешательство Тимофея Андреевича, пойманного на запретном деянии, длилось полсекунды:
- А нам в приюте шоколаду не давали. А здесь он так лежит. Вот я и решил…
- Тим, Ваше решение ошибочно. В последний раз, - сдержанно строго сказала  Галина Ивановна и положила на место сложенную вдвое тряпку, - позвольте Вам слезть со стола.
- А хлеба дадите? Нам в общежитии хлеба много давали. И я хочу шоколад заесть хлебом. В большом количестве, - привычно развесил уши жилец.
- Ну,.. у Вас и манеры. Тимофей Андреевич, - медленно произнесла хозяйка дома и стала из рук кормить жильца хлебом, - вот придёт из школы старшой, так, я думаю, он очень удивится.

Состояние крайнего возбуждения пришедшего из школы старшого объяснялось предстоящей игрой на первенство среди всех близлежащих ЖЭК-ов.
Узнав о происшествии с шоколадом, Станислав Андреевич, просительно заглядывая в глаза Галине Ивановне, тихо произнёс:
- Мама, не обижай Тима. У него было трудное детство.
Станислав Андреевич поднял меньшого и прижался щекой к его холодному носу:
- Пойдёшь за меня болеть?
***
Сумятица царила уже на подходе к заводскому стадиону. Жилищные конторы арендовали его для разных мероприятий. И для спортивных – тоже.
Команда в оранжевых футболках и зелёных трусах нетерпеливо ждала своего капитана.
Брыкин привязал Тимофея Андреевича к скамейке запасных и подошёл к судье доложить о готовности игроков.
Вратари стояли насмерть, ревностно охраняя свои ворота. Школа присутствовала на стадионе почти в полном составе. Посему рёв трибун подогревал спортивную злость. 
Пока Брыкин вёл команду к победе, изо всех сил пиная мяч, привязанный Тимофей Андреевич громогласно болел. Был момент, когда Тим почти схватил этот круглый предмет, пролетевший мимо совсем близко. Но подвело отсутствие специальных тренировок и короткий поводок. 
Бегая по полю, Станислав Андреевич краем глаза заметил сидевшую с отсутствующим видом Светлану Васильевну. Соседка по парте не следила за игрой. А на челе её обозначалась тяжёлая дума.
Легко ли ему, господину старшекласснику, быть кумиром? – задавала самой себе вопрос Светлана Звонарёва. Легко ли ему нести это бремя: жить под пристальными взглядами?.. Как в свете софитов… Её захлестнула волна нежного сочувствия к непростой жизни Владислава Кукишева.
***
Школьная жизнь – не какое-нибудь там болото стоячее.
Сейчас уже невозможно вспомнить, кому пришла в голову идея сбежать с урока. Пение – замечательный предмет: думать не надо. Знай себе пой. Или просто открывай рот, когда надо. Брыкин не всегда попадал, куда надо. Но не в этом же дело! Сама возможность обдумать очередное мечтание, чтобы его воплотить в дальнейшем, была бесценна. А то ведь всё время некогда: Тимофей Андреевич, уроки, тренировки… Да это же с ума сойти!
Урок пения в 7-Б совпадал с уроком физ-ры в 7-А. Разведка донесла, что мужчины параллельного класса вызывают на дуэль под названием «стенка на стенку» молокососов из 7-Б. Василий Иванович Букин обещал показать всем, кто здесь главный. И что он плевать хотел на всякие там победы некоторых футбольных капитанов.
События развивались стремительно. Учитель Марк Анатольевич метался меж дерущихся, свистел в свисток, пытаясь остановить драку. Соперники тузили друг друга портфелями и кулаками. Брыкин самоутверждался со знанием дела, чтобы поскорее закончить: ему было некогда. Девчонки, наблюдая сражение со стороны, обменивались репликами, оценивая усилия «своих».
Наконец учителю удалось схватить за шиворот двоих особо ретивых. Василий Иванович Букин, размазывая по лицу кровь, намекал продолжить мероприятие за углом. Но желающих увидеть его триумф там уже не нашлось. Погрозив сопернику кулаком, оскорблённый в лучших намерениях, Василий Букин – задира из 7-А поплёлся домой. ОНА(!) ещё узнает, шмыгая носом, сказал он самому себе, - злому и обиженному судьбой.

Дуэль под названием «стенка на стенку» не прошла для седьмых А и Б безнаказанно. Марк Анатольевич, построив ретивых, всем без разбора дал задание: мальчишки  - отжимаются, девчонки – приседают. 50 раз. Каждый.   

3
Модельное агентство с необычным, но многообещающим многоточием в названии «Брюки превращаются…» регулярно проводило кастинги. Ему, агентству, необходимо было выявить из бесчисленных претендентов модель мирового уровня. И вот однажды в райских кущах этого бизнеса проявился старшеклассник Владислав Николаевич Кукишев. Он был принят на работу со всеми своими талантами. Главным из которых была понятливость.
Трепетание лучшей половины рода человеческого по поводу откидывания густой чёлки со лба в агентстве восприняли как дар Божий. И поставили sexвыводы на sexпаузу.             Вячеслав Николаевич всегда знал себе цену. В модельном же агентстве границы собственной значимости практически стёрлись, достигши заоблачных высот. Теперь он, Владислав Кукишев, делал одолжение, отвечая урок. Весьма частое пребывание на подиуме преобразило и без того уникальную походку в неземную. Теперь нескрываемое обожание одноклассниц его даже не смешило. Он их просто не видел. Господин старшеклассник и все его таланты были счастливы вместе.   
***
Василий Иванович Букин, зализав нанесённые судьбой раны, наконец-то впал в задумчивость. Обычно он этого не делал с непривычки к размышлениям. Но оскорбительное поражение на дуэли принудило.
Что делать с этим натренированным Брыкиным? Он не мог приложить ни ума, ни вялых мускулов. Посему, по размышлении незрелом, решил победить его не умением, а числом. И тогда ОНА(!) узнает! Иного решения, как только выйти на тропу войны, не приходило в голову. Весь вопрос в том, кого взять с собой на поле брани для выяснений в формате два на одного.
Смысл слова «непорядочность» постоянно ускользал от сознания. Господин Букин устал с этим бороться. И махнул рукой: победителей не судят… Возникла мысль: где я это уже слышал? Василий Иванович напрягся и подумал. Но так и не вспомнив, где именно, выкинул мысль на помойку.

Они увидели друг друга одновременно.
Непредсказуемый хулиган Колька-Ноздря жил в соседнем доме. ПТУ, в котором он учился в прошлом году, рыдало от счастья, когда Николай Александрович покинул стены учебного заведения. Теперь он болтался по улицам. Ища себе применения.
Родная школа, в которой он когда-то бывал, постоянно вызывающе торчала у него на пути. Но бывший школьник Николай Александрович Ноздрёв иногда всё же подходил к зданию. Чтобы посмотреть, как из огромных дверей вываливается толпой его юность. Он тут же ощущал некое беспокойство: что-то вспоминалось и чего-то хотелось. Смутно.
- Чего ты тут забыл? – спросил Василий Иванович Николая Александровича.
- А те – чё?
- Да…нет, я так… Просто надо одного проучить, чтоб не задавался.
- Ну, и почём нынче мероприятие?
- Пла-тить?.. У меня денег нет…Я думал, может ты от нечего составишь компанию. Так сказать, из любви к профессии.
- Всё имеет цену! Если ты меня нанимаешь – плати.
- Да…ладно. Я пошутил. Сам справлюсь.
- Ещё раз так пошутишь, схлопочешь по шее, - Колька Ноздря сделал шаг назад и смерил Букина презрительным взглядом, – да паш-шёл ты! Салага!
Он смачно сплюнул и отбыл восвояси. 
***
Стройка века, начавшись при царе Горохе, наконец-то завершилась. И во дворе дома появилась спортивная площадка. Она включала в себя не только хоккейно-баскетбольные принадлежности. Здесь можно было тренировать тела всех возрастов, подтягиваясь, отжимаясь и испытывая свою выносливость на беговой дорожке.
Качели-карусели заработали незамедлительно. Юные жители Микрорайона, развлекая себя на свежем воздухе, взлетали, седлали быстроногих деревянных скакунов и отправлялись в долгосрочные походы. Бабушки и молодые мамы – верная стража и блюстители порядка несли свою нелёгкую службу. Всё было прекрасно!
Но то, что привлекло внимание господина Букина, не лезло ни в какие ворота. Повергнутый в шок, Василий Иванович остановился, как вкопанный, не веря глазам своим. Его личный враг господин Брыкин с усердием пользовал турник. А ОНА(!), Светлана Звонарёва, стояла рядом и считала разы. Верный охранник Тимофей Андреевич поощрял действо, добросовестно виляя хвостом. Трио не замечало не только Букина. Они не замечали никого.
И Василий Иванович был этому рад. Ему хотелось завыть от досады. Его растерянность была безгранична. Потрясение вызвало к жизни способность думать. Впервые Вася Букин принял решение не рубить с плеча.

4
Свой план по привлечению внимания господина Кукишева к своей персоне Светлана Васильевна разрабатывала с тщанием, размышляя на уроках, после уроков и ночью, поскольку мысль остановить невозможно.
Да, думала она, достижение цели требует не только физических усилий, но и материальных затрат. Иного выхода нет – придётся прибегнуть к методу жесточайшей экономии, выручавшему её многократно. Просить деньги у мамы – позорно. А завтраки, кино и мороженное подождут.
Самые большие сложности могут быть с косметикой. Главный принцип её применения – не переборщить. Чтобы не оттолкнуть. Руководство по макияжу есть в журналах «Бурда Моден». В доме их – тьма. Теперь – прикид. Здесь – сложнее. Одеждой моделей озабочены профессионалы. Из этого следует, что не побывать на одном из показов, значит промахнуться. Увидеть всё своими глазами – не каприз. Это есть необходимость. 

Модельное агентство относилось с уважением прежде всего к своей репутации. Потому дефиле началось без опоздания. 
Модели были прекрасны. Музыкальное сопровождение, подобранное со знанием дела, ласкало слух. Выдвинутая в зрительный зал часть сцены («язык») помогала присутствующим приблизиться к божественному зрелищу почти вплотную. Визажисты-профи, модельеры и сами модели единой командой представили свои многодневные труды, радуясь успеху – аплодисменты поощряли каждый выход. И всё это действо было создано, чтобы стать праздником мастерства для тех и для других.   
Будучи впервые на показе, оглушённая происходящим, глядя во все глаза на сменяющие друг друга цветные картинки, ученица 7-Б поначалу забыла, что привело её сюда. 
В третьем ряду большого зала Светлана Васильевна старалась быть незаметной, постигая новую для неё науку: что; с чем; в каких тонах.
Владислав Николаевич перемещал себя по подиуму не только со знанием дела. Он привычно понимал то, что было для него главным: я – лучший.
Замерев, Светлана Звонарёва смотрела на своего кумира: господин Кукишев – звезда и лицо модного дома был недосягаем. 
***
Видение на спортплощадке какое-то время навязчиво преследовало Василия Ивановича. Бесцельное шатание по улицам надоело. Он был человеком действия. Злобно желать сопернику «всех благ» и получать обратный результат?! Это раздражало. А главное – не решало ребус: что делать? На спортплощадку не пойду, больно надо, сказал самому себе Вася Букин, медленно, но неуклонно приближаясь к турнику. Он повис на перекладине вялой сосиской и рухнул на землю, не подтянувшись ни разу. Ему было стыдно перед самим собой.
Тимофей Андреевич подбежал и лизнул в щёку, весело мотая хвостом. Станислав Андреевич, личный враг, спокойно стоял рядом, придерживая пса за поводок.
- А гантели у тебя есть? – доброжелательно спросил «враг», - если нет, могу одолжить свои. Очень способствуют. А ещё – отжимания. Давай тренироваться вместе…
Букин поднял голову:
- Да паш-шёл ты! Без тебя обойдусь, – сказал он привычно.
Вася встал и пошёл к дому. Но что больше всего его удивило, так это то, что он не почувствовал злости к оппоненту.
***
Быть обескураженной не значит потерять веру в себя. Да, то, что она увидела на показе, повергло в шок. Большое зеркало в прихожей отразило растерянность. Но и только. Светлана смотрела на своё отражение критично, без снисхожния. И пришла к выводу, что не хуже других.
- Мама, скажи честно, я какая внешне?
- Ты – моя красавица. И лучше всех на свете.
- Не льсти мне, мама. Я хочу знать точно.
- Для меня ты – самая-самая. Точнее быть не может. А зачем тебе эта точность?
- Я тебе потом скажу. Ладно?

На очень дорогую косметику денег конечно не хватило. Однако то, на что хватило, было неплохо. И подавало надежду на успех.
Изучив теорию, Светлана Васильевна терпеливо сидела перед зеркалом, меняя облик. Почти весь личный гардероб был ею забракован. Ни то, ни сё. Мамина одежда не шла в ногу с модой. Но кое что использовать допустимо. Изыски можно было бы найти у Маши Праутиной, закадычной подруги. Маша училась в английской школе и была одета, как английская леди. Но тогда надо было бы доверить ей тайну. Нет, решила Света Звонарёва, ни за что.    
Когда, по её мнению, тональность боевого раскраса совпала с тональностью выбранной одежды, Света примерила мамины выходные туфли. Каблук был невысок. Это и неплохо. Но размер не совпадал. На один бы поменьше! Ну да ничего. Можно подложить немного ваты… Вот сейчас – впору. Чив ли я? – спросила сама себя Светлана Васильевна. Придирчиво осмотрев достигнутое, пришла к выводу, что не хуже, чем те, на подиуме.
***
Секция Тайского бокса находилась в нескольких остановках от дома. Господин   Букин с огорчением узнал, что запись в любую секцию давно закончилась. Мест нет.
Поначалу он замучил себя вопросом ЧТО ДЕЛАТЬ? И тут в голову пришла  светлая мысль: встретиться с тренером и убедить, что без этих занятий его жизнь – не жизнь.
Валерий Иванович был плечист, высок и в решениях твёрд: мест нет, группа переполнена. Приходи на следующий год.
Василий Букин не был бы Василием Букиным, если бы смирился. Он стал приходить в дни тренировок и упрямо стоять у двери в зал так, чтобы Валерий Иванович его заметил. Тренер долго делал вид, что забыл господина Букина. Ну просто с ним незнаком. Но однажды всё же спросил:
 - Почему тебе это необходимо так срочно?
 - Мне очень надо стать чемпионом.
 - Придётся много работать, – Валерий Иванович был серьёзен, как никогда.
 - Я знаю. Вы не пожалеете.
Тренер внимательно посмотрел на Василия:
 - Ладно. Приходи. Но помни: уроки забыть нельзя.
 - Я буду стараться.
***
Светлана Васильевна, почти пятнадцати лет от роду, была неробкого десятка. И тем не менее в своём воображении многократно рисуя сцену встречи, волновалась так, что готова была отказаться от задуманного. Но и опять, и снова светлый образ господина старшеклассника возникал перед её внутренним взором, пленяя. И всё же нажать на звонок  у Его(!) двери трясущейся рукой едва хватило решимости. И за то малое время,  пока приближались шаги, ей бессчётно раз хотелось и убежать, и дождаться.
Дверь открыл папа:
 - Вы – к кому?
 - Владислав Николаевич дома?
 - Влад, это к тебе.
Господин старшеклассник – весь домашний взглянул мельком, поверх её головы и сказал отчётливо, как ударил:
 - Ты кто, пугало?
Будто не слыша, замешкавшись на секунду, Светлана, едва шевеля губами, произнесла тихо и обречённо:
 - Я люблю Вас!
Вслед за признанием раздавшийся хохот оглушил её. Уничтоженная, исхлёстанная издевательским смехом, она стала спускаться по лестнице, придерживаясь за перила. И не заметила, как вышла на улицу. Света Звонарёва брела бездумно, куда несли ноги. Она обнаружила себя на берегу реки, не сразу поняв, где находится. 
Река Карповка на Петроградской стороне была не совсем рекой. Туда стекали в том числе воды из бани. И утопиться «в могучей Карповки волне»* желания не было. А поскольку жизнь для Светланы – ученицы седьмого - Б потеряла всякий смысл, то покончить с собой – логичный выход из создавшегося положения. Она пошла к Неве. Спустившись к воде, потрогала её пальцем – очень ***холодна… Можно конечно ещё повеситься… или отравиться… Если повеситься, размышляла Светлана Васильевна, то покойник получится очень некрасивый. И все это увидят. И Он(!) конечно тоже… А если отравиться, то очень даже могут успеть спасти. И после этого не исключено стать больным инвалидом…
Размышления на заданную тему затянулись. Красота вечернего родного города отвлекла от опасных мыслей. И Светлана Звонарёва решила додумать мысль и принять решение позже… Потом… Мама уже пришла с работы… Должно быть, волнуется…

 - Светлячок, - сказала мама, - ну где ты ходишь? И почему ты в таком виде?
 - Я тебе завтра всё расскажу. А сейчас я побуду одна. Хорошо, ма? 

V 
Так больно ей не было ещё ни разу в жизни.
Понять, как ей хотелось всё забыть, может только тот, кто пережил нечто подобное. Издевательский смех господина старшеклассника стоял в ушах и заполнял всё её жизненное пространство.
Пытаясь избавиться от кошмара, Светлана легла лицом к стене и прижала к уху подушку. Острое желание покончить с собой обмякло и постепенно сошло на нет. Сейчас ей хотелось одного: не слышать этот хохот. Мама тихонько поскреблась в дверь и пригласила поужинать. Света Звонарёва, сжавшись в комочек и закрыв глаза, хотела только, чтобы её оставили в покое. Явь постепенно и плавно перешла в странный сон. Она увидела себя среди незнакомых людей. Они были смешливы и доброжелательны. Один из них, похожий на соседа по парте, подбивал-уговаривал прокатиться на коне невиданной породы. Так и сказал: невиданной. Ей стало интересно. Нетерпеливо ожидая обещанного скакуна, Света осмотрелась. И к удивлению своему увидела курносого мальчишку. Весь в звёздочках- бубенчиках, румяный паж в шутовском карнавальном  наряде держал в руке большой сачок, наполненный детскими игрушками. Он с радостью поделился бы этим богатством с ученицей седьмого-Б. Но тут подвели «коня». Розовый поросёнок, весёлый до беспечности, предлагал промчаться-пролететь-прокатиться по безоблачному небосводу прямо к звёздам. Достичь ближайшего небесного тела было несложно. Его сияние притягивало, как магнит железки на уроке физики. Вот сейчас, казалось Светлане, звезда окажется у неё в руке. Она чувствовала, что уже осязает этот светящийся лучистый предмет, казавшийся ей звездой. И тут сон, как в кинозале, закончился. Мама нежно коснулась её ладони, села рядом. Она внимательно и тревожно глядела на свою дочь, пытаясь вникнуть в её печали.
 - Если бы ты меня не разбудила, звезда оказалась бы в моей руке. Мама, тебе доводилось ли когда-нибудь…  Да это же сон! Летать во сне значит расти? Да, мама?
 

*Строчка из школьной поэмы В. Полякова.
***
Раздевалка спорткомплекса «Зенит» звенела на многие голоса. Переодетые в спортивную форму начинающие бойцы убегали в спортзал, чтобы дождаться прихода тренера там. Господин Букин спешил. Он надел футболку на левую сторону – волнение зашкаливало. Но не в этом же дело! Его желание встать в строй исполнилось. И вот сейчас придёт Валерий Иванович, и Василий Букин, подчиняясь его воле, начнёт постигать то, о чём и не думал всего месяц тому назад.

 - Ребята, я хочу, чтобы вы усвоили раз и навсегда: спорт это преодоление себя. Любой вид борьбы – преодоление страха и боли. И помните: нельзя научить. Но можно научиться. Краеугольные камни успеха – дисциплина и физическая подготовка. Если к желанию научиться приложим всю остальную науку, то-есть технику боя – успех обеспечен. Так что, ребята, всё по-взрослому. Это вам не танцы с бубнами.
Валерий Иванович помолчал и задорно добавил:
 - А ну-ка разогреемся! Двадцать кругов по залу. Бегом! Марш!
***
Забыть фантастический сон Светлане было невозможно. Картины его в воспоминаниях приобретали новое звучание. Само сновидение повергало в изумление: откуда всё это?
После пережитого потрясения именно события сновидения напомнили ей про высотный дом, про её желание стать ближе к звёздам. Относительно же хватания небесных тел…Так это ей почти удалось. «Сон это ваше прошлое», - прочитала ученица седьмого-Б однажды в одной из книг.
Светлане Васильевне не хотелось расставаться с увиденным. Появившаяся мысль, что было бы нелишне, пока всё помнится так ярко, изложить сюжет на бумаге, в красках, требовала воплощения. Она неплохо рисовала и принимала участие в оформлении школьной стенгазеты. Сразу же выстроилась цепочка дальнейших телодвижений. И творческий процесс стал набирать силу. Мысль «Он(!) обо мне ещё услышит» согревала. Художественный совет в мамином лице не остался в стороне, исправно и нелениво подавая идеи, принимая живейшее участие в материальной стороне действа. 
Городская ежегодная выставка работ школьных художников ждала новых талантов.
***
Господин Брыкин испытывал некое беспокойство. Прямо скажем, странного свойства недомогание. Нет-нет, со здоровьем у него, у спортсмена, всё было в порядке. Не понимая, что с ним твориться, впал в задумчивость. Анализ происходящего показал буквально следующее:
с предками – о*кей;
учёба – в норме;
от взгляда меньшого щемило в груди.
Так ведь всё хорошо! Но Станислав Андреевич чувствовал: чего-то нехватает.

Поступью свободного от забот человека, от бедра и налегке ему навстречу шла соседка по парте Светлана Звонарёва. Без предисловий она произнесла:
 - Готов ли ты, Брыкин, сопровождать меня?
 - Я, как пионер, – всегда готов, – его кучерявый вопросительный знак тоже согласно кивнул.
 - А почему не спрашиваешь, куда?
 - Мне всё равно. Я рад. 
И в этот момент, именно сейчас он вдруг понял: ему нехватало события. Остроты новых ощущений. Для полноты жизни.
 - Так всё-таки куда?
 - Поближе к звёздам! Хочешь взглянуть на город с крыши дома?
 - Круто! И где этот дом с его крышей?
 - Высотку ещё надо найти. Я вычисляю, обдумываю, навожу справки.
 - Когда будешь владеть, дай мне знать. И весь город будет лежать у наших ног.
Светлана помолчала, стараясь смягчить удар:
 - Только, пожалуйста, оставь дома своего Тима. Возможны трудности с восхождением – дело новое.
 - Как скажешь!
Светлана Васильевна продолжила свой путь, ни разу не оглянувшись. Одноклассник  Станислав Брыкин с восхищением смотрел ей вслед.
***
Намеченный к штурму дом всё ещё не был найден. Одержимая задуманным, Светлана забредала в дальние уголки района, где стояли новые высотные недавно заселённые дома. Но их внутренняя конструкция не позволяла надеяться попасть на крышу просто так, за здорово живёшь. Можно было бы, конечно, посмотреть на Неву и восхититься ею с крыши равелина в Петропавловской крепости. Но это – полдела. Это же немножко не то! Конечно интересно взглянуть на пушку, стреляющую в полдень. Но это всё – «примечание к главе», а не сам «сюжет». Наконец, такой дом был найден. И день восхождения обозначен.
Наклонная металлическая лестница вела на крышу и не была пологой. Она не была предназначена для пользования всех желающих подряд. Тем более – подростками. Под ней зияли пропастью все двадцать четыре этажа высотного дома.
Юность не знает страха. Уже потом, позже им стало не по себе, в памяти задавая себе вопрос вопросов: как мы могли? 
А сейчас звёздное небо смотрело на них, от удивления уронив звезду. Полная луна, отстиранная и отутюженная, на тёмном небосклоне выглядела  новогодней ёлочной игрушкой. Созвездия, забыв небрежность, аккуратно выстроили свои фигуры: им хотелось, чтобы их узнавали. Далёкое звёздное небо расположилось ближе, чтобы проще было достать рукой. Вечерний город зажёг огни, обозначив ими самые высокие точки, проспекты и площади. Господа Воронихин и Монферран предъявили свои визитные карточки. В свете вечерних огней они сверкали позолотой, заворожив. 
Вечернее великолепие одного из лучших городов мира заставили соседей по парте забыть, где находятся. Они очнулись, различив характерные сигналы пожарной машины. Там, внизу. Всё же, пора спускаться.
Спуск всегда труднее, чем подъём. Лестничный проём бездонной пропастью терпеливо ждал.
 - Я спущусь первым, чтобы подстраховать, - с улыбкой произнёс Станислав, хорошо?
Он спустился и стал ждать, внимательно глядя, как действует Светлана. И вдруг увидел, как она, дойдя до середины, ставит ногу мимо ступени, с ужасом глядя туда, в проём лестницы.
 - Стой, – строго сказал сосед по парте, – смотри вперёд…дай мне руку…мы уже внизу…успокойся…
Пережитый страх терзал Светлану, держал её в оцепенении, не отступая. Прогулка по улицам помогла придти в себя. Станислав Андреевич отвлекал от произошедшего, рассказывая смешные истории из жизни на сборах, про меньшого брата Тимофея. И завиток-вопросительный знак на буйно-кучерявой голове Брыкина уже не казался соседке по парте ни дурацким, ни вызывающим. Он был милым и оригинальным. Такого – ни у кого.
***
Эта неглупая мысль посещала Василия Ивановича всё чаще. Беспокойство по поводу успеет-не успеет не оставляло его ни в школе, ни на тренировке. Господин Букин лелеял надежду достичь необходимой формы к намеченной им дате, поскольку с ней совпадало подведение спортивных итогов.
 - Старайся, трудись, Вася, – воздастся, – серьёзно говорил Валерий Иванович, – знаешь пословицу про рыбку из пруда? – и с улыбкой добавлял, – это тебе не танцы с бубнами. Я тебя предупреждал.   
***
Светлана Васильевна нервничала уже с вечера. Её фантастическая, в прямом и переносном смысле, работа потребовала много сил. И стала дорога и близка им с мамой как любимое детище.
Объявление о предстоящем конкурсе висело в школе на самом видном месте. Потому Он(!) не мог его не заметить. От этой мысли ученица седьмого –Б нервничала ещё больше. Она втайне надеялась, что господин старшеклассник придёт…увидит…оценит… И...пожалеет о содеянном! (Мерзавцев-то мы любим взахлёб, прощая и уповая.)

Городскую выставку работ школьных художников Дворец на Невском разместил в нескольких залах.
Боже мой, сколь талантлива юность! Сплошь Репины-Айвазовские. Работы занимали места по темам. Фантастике был отведён самый большой зал. В представленных творениях не обошлось без намёков на Сальвадора Дали и Пикассо. Одарённая сверх всякой меры юность дерзала и впечатляла.

Света Звонарёва, стоя в сторонке, наблюдала, как просторный зал заполняется публикой. Одноклассники, смущённо улыбаясь, останавливались посреди зала, ища глазами Свету, чтобы спросить, где же её-то картина? Они разглядывали весёлого коня-скакуна с наездником, комментируя сюжет. Иные спрашивали, как ей удалось придумать такое?
 - Тебе это приснилось, да? Или ты откуда-нибудь срисовала?
 - А мальчишка-шут получился хорошенький. Или это девочка?
 - Мне нравится. Я бы так не смогла.
 - А ты когда-нибудь пробовала сесть на свинью верхом?
Пришедший на вернисаж господин Брыкин, бегло осмотрев выставленные работы, определил безапелляционно, как отрубил:
 - Твоя – лучше всех. Станислава Андреевича торжествовал вместе с ним, заранее празднуя победу. Но поскольку занятость диктовала свои условия, Брыкин отбыл, извиняясь и сожалея.

Беседуя с одноклассниками, Светлана Васильевна посматривала в сторону входа в зал. Она ждала и надеялась…ждала и надеялась…Напрасно.
V1
Прошло полгода.
Теперь уже солнце, не стесняясь, ранним-рано выкатывалось из-за горизонта. Май трепетал лакированными листочками, восхищал бархатом новенькой зелёной травки с мать-и-мачехой. И ненавязчиво упреждал: ежели что, – грозы с ливнями.
Белые ночи зачинались по графику. Вечные соискатели мировой известности – литераторы без устали скользили пером по бумаге, не зажигая лампад.
 
 Сегодня – пятнадцатое мая. На втором этаже в школьном коридоре – доска  объявлений. Для всеобщего обозрения – Диплом. Он недвусмысленно возвещал, что ученица седьмого-Б класса Светлана Звонарёва является победителем городского конкурса среди школьных художников во Дворце Творчества Юных, что на Невском.
Станислав Брыкин ходил по коридору с гордо поднятой головой, считая, что имеет к Диплому непосредственное отношение. Он не забыл принести подарок – ветку орхидеи. Пятнадцать цветков темно-шоколадного цвета, головокружительно сияя, свидетельствовали: победительница конкурса и соседка по парте появилась на свет именно в этот весенний день пятнадцать лет тому назад.
***
Возле своего парадного Светлана, возвращаясь из школы, увидела знакомую фигуру Букина из седьмого-А, скромно подпирающего стену дома. И подошедшей Светлане он сказал, глядя в сторону, что приглашает её в воскресенье, семнадцатого мая в спорткомплекс «Зенит». Там в соревнованиях по боксу примет участие он, Василий Букин. И, глядя Светлане в глаза, добавил:
 - Этот бой я посвящаю тебе. И тогда ты узнаешь…

В раздевалке спорткомплекса Валерий Иванович давал последние наставления перед боем:
 - Помни! Нельзя недооценивать противника!
 - Я помню: противник тоже хочет победить.
   
 
О2.11.2022

                Часть вторая 
                ПУТЕШЕСТВИЕ 
  1    

Василий Иванович Букин, приходя домой после тренировки, не изображал из себя пай-мальчика  и сразу же за уроки не садился. Из принципа! Нет, не то, чтобы он ими, уроками, пренебрегал. А просто некоторое время отдыхал душой. Этот сон из детства тревожил его как лучшее из воспоминаний. Тогда в один из праздничных радостных дней отец подарил ему целое войско оловянных солдатиков. В бабушкиной деревне на летнем привольном выпасе дошкольник Вася Букин целыми днями водил в бой оловянные полки. Сражения стоили того, чтобы упоминать о них в вечерних сводках, которые регулярно перед сном поступали к бабушке Анне Васильевне. То есть, в штаб. Офицеры строчили донесения о потерях и подвигах. А бабушка, не кривя душой, горевала и восхищалась, укладывая внука спать.
В неприятных воспоминаниях числилось одно-единственное про соседскую девчонку. Наташка собиралась в школу осенью. И выставляла себя старшей для Василия. Летевшие в её адрес комья земли свидетельствовали о том, что Вася был с этой догмой не согласен. Они, снаряды, перемещались в пространстве с космической скоростью, достигая цели – сидящую на дереве задаваку. Противник нёс потери в обмундировании. В ответ в громогласных репликах задаваки порочилась честь командира, именуя его не иначе, как Ва-сю-сю. Работа на два фронта изнуряла.    

Бездна прошедших лет не похоронила воспоминания. Образ соседской девчонки не канул в Лету. Он преобразился в неповторимый облик Светланы Васильевны Звонарёвой из 8-Б. Это ей Василий Иванович из параллельного 8-А посвятил заключительный бой в спорткомплексе «Зенит». Поединок решал очень многое. Победа заключала в себе и благодарность тренеру за доверие, и служила подарком ко дню рождения той, которая встречалась в снах.   
*** 
Конец учебного года был объявлен началом спортивных слётов. Лучшие спортсмены должны были защитить честь своей школы на празднике далеко за городом. 
Аркадий Михайлович был задумчив и сосредоточен: задача с отбором кандидатов на слёт не была лёгкой. Любителей подраться физрук мысленно отметал сразу. Мне не хватает только жутких происшествий! Потасовка «стенка на стенку» в школьном дворе вспоминалась страшным наваждением. И главные вояки Букин и Брыкин лишались участия в слёте за совершённые «подвиги». Тем не менее сомнение в собственной правоте присутствовало: мальчишки – лучшие спортсмены школы. Аркадий Михайлович решил не горячиться и обдумать всё сызнова и не единожды. 
Озерцо в старинном парке улыбалось зеркальной гладью свободной ото льда  чистой воды, приглашая пернатых водоплавающих разделить восторг погожего дня. Учитель часто захаживал сюда. Чтобы успокоить нервы. Чайки над водой легко кроили воздух, поднимая гвалт, постоянно выясняя отношения. Видно, что-то делят-разделить-не-могут. Всё-то им маловато будет…как людям. В памяти всплыла японская пословица: богат не тот, у кого много, а тот, у кого достаточно. Сей постулат птицам неведом, размышлял учитель, с удовольствием наблюдая жизнь над озером. 
Две фигуры, замаячившие меж деревьев, показались Аркадию Михайловичу знакомы. Букин и Брыкин нерешительно, но неуклонно приблизились к скамейке, на которой сидел физрук. В молчании остановились, переминаясь с ноги на ногу. Тимофей Андреевич, радуясь встрече, подбежал и лизнул руку.   
- С чем пожаловали? Следили за мной?
- Все итак знают, что Вы в парке часто отдыхаете. Вот мы и решили… 
- Смелее, добры молодцы. 
- А Вы на нас больше не сердитесь?
- Как не сердиться?! Я весь в сомнениях, допускать ли вас на спортивный слёт. Ведь это праздник! А от вас, взрывных-непредсказуемых, неизвестно, чего ждать…
          - Мы больше никогда не будем драться. Честное слово! Возьмите нас, не подведём! – сказали недружным дуэтом и вразнобой провинившиеся. 
Тимофей Андреевич, опираясь одной лапой о колено физрука, внимательно посмотрел ему в глаза:
- Я прослежу. Обещаю.
Аркадий Михайлович встал и, направляясь к выходу, произнёс медленно и со вздохом:
- Сию минуту ничего определённого сказать не могу… Там видно будет.   
***   
Станислав Андреевич был обеспокоен. Одолевшая нервозность связана не только с учителем физкультуры. Денно и нощно господин Брыкин думал и желал, желал и думал о том только, как бы это устроить, чтобы соседка по парте тоже попала в сборную команду школы. Он решил начать издалека, то есть с себя. И рассказать Светлане Васильевне между делом о своих пристрастиях в нежном возрасте, в детстве то есть. Чтобы выведать и прояснить для себя одно немаловажное обстоятельство: что увлекало её. Оставался сущий пустяк – выбрать подходящий момент. 
- Ты знаешь, – весело сказал Брыкин, провожая соседку по парте до дома. – когда я был малозначительным и шести-семи лет от роду, меня одолевал строительный зуд. Под названием «халабуда» строения из долговязой полыни были моим изобретением. Я гордился собой. Мы на лето снимали дачу. Свободное место возле дома заполнялось «халабудами» очень быстро по принципу: каждому члену семьи – по «халабуде». Но полынь нужной долготы не была бесконечной. В хозяйском огороде вдоль забора в изобилии росла черноплодка. Она тоже пошла бы в дело, но хозяева…они возражали. Скажу больше: были против. Почему-то, – смеясь добавил Станислав Андреевич.
Его весёлость передалась Светлане. И, хохоча, Брыкин как бы между прочим поинтересовался, не владеет ли она, Светлана Звонарёва, искусством вязания узлов? Морских, в том числе. 
***
Свой триумф на конкурсе школьного рисунка Светлана разделила с мамой, не скупясь. Удивительный сон волшебно преобразился в награду и маме тоже. В «одном флаконе» оказались и День рождения, и Диплом, и конец учебного года, и начавшееся лето. Открывшаяся солнечная перспектива поехать на спортивный слёт находилась тут же, в копилке радости.
Однако, в этой замечательной паузе о недавно свершившемся таилось некое недоумение, граничащее с сомнением: помнят ли руки? Умение вязать морские узлы в том числе было включено в программу соревнований.   
- Мама, ты согласна помочь мне вспомнить?
- Конечно, в чём моя помощь? 
- Когда я была маленькая, ты плела макрамэ и учила меня вязать узелки. Мне надо срочно овладеть. Для слёта.
- Так давай сразу и начнём, не откладывая в долгий ящик. Талантливый человек талантлив во всём!   
***   
Не думали-не гадали! Ещё вчера вопрос об участии в спортивном слёте ни у кого не вызывал вопросов. А сегодня под вопросом – сам слёт. Нет, он, конечно, состоится и без нас, его никто не собирается отменять. Но участие школы!.. 
Заболел Аркадий Михайлович. Посягнувшие защищать честь школы впали в уныние. Ибо из года в год Вымпелы и Грамоты за одержанные победы украшали, возвещали, впечатляли, возбуждали и удерживали интерес к спортивной жизни. 
Заскучавшие по внукам деревенские бабушки и дедушки воспрянули духом: скоро прибудут! Однако, некоторые одичавшие без их догляда внуки рвались не в объятья предков, а на волю, в пампасы. Самостоятельного мышления особи, взрослея, всё сами знали. И указующий перст воспринимали болезненно самолюбиво.
Масло в огонь подливала очнувшаяся от зимней спячки лелеемая солнцем природа. Предерзостные стали размышлять на темы неповиновения. Они осаждали утомлённых работой и воспитательными па родителей просьбами позволить самостоятельную вылазку в леса, поля и на озёра. 
*** 
На смену разочарованию по поводу несостоявшегося слёта возникла задумчивость. Она была тем глубже, чем преданней смотрел прямо в душу Тимофей Андреевич. Он поскрёб лапой по колену, предлагая развеять тоску-печаль на прогулке.   
Мечтания, постигавшие Станислава Андреевича в трудные минуты, были разного сорта и звания. Некоторые он мог бы доверить отцу – предок был понятлив и скор на сочувствие. Иные забывались спустя малое время. А вот эта мечта не давала покоя своим постоянством. Она вчера была с ним, сегодня утром, неделю тому назад. И её, эту мечту, Станислав не мог бы доверить никому. Это было, прямо скажем, недомогание странного и доселе неведомого свойства. Прямо-таки наваждение.
Мама, внимательно наблюдая за Брыкиным-младшим, не единожды с тревогой пыталась определить у него подмышкой градусник. Но само собой, эти манёвры не имели к нему, к Брыкину, никакого отношения.
Странное томление выражалось в желании спасти её, Светлану Звонарёву, ещё раз… но при других обстоятельствах… возможные события  прорисовывались пока нечётко… и происходили неизвестно где... но лучше бы – на природе… ну, возможно, они с соседкой по парте пошли бы в лес и обнаружили поляну…  оказалось, что это вовсе не поляна, а болото… там росли кувшинки… само собой, невиданной красоты… ну конечно, девчонки падки на такую невидаль… ей, Светлане, непременно понадобится плести венок… чтобы стать неотразимой, как киноактриса… и конечно, потянувшись за цветами, она рухнет в болото. И вот тут – ОН, то есть я –  Станислав Брыкин, рыцарь всех времён. Бесстрашен. Отважен…
Или вот ещё. Может случится, они…
***
Светлана Васильевна не сожалела о том, что не пригодилась мамина помощь в вязании узлов. А всё равно нам было интересно, думала ученица уже 9-Б. Мама говорила: – Не горюй, Светлячок, в жизни надо многое уметь. Помнишь? Жизнь прожить – не поле перейти.
Когда лёгкие облака купаются в утренней голубизне, сам собой приходит восторг от полноты жизни…острое желание бежать куда-то…совершить нечто сверхъестественное…удивить прежде всего саму себя…чтобы раз и навсегда поверить: я всё могу! 
Иногда ей снилась бесконечная дорога в полях. Цветущие травы в солнечной тишине не были безучастны. Они жужжали и пищали голосами комаров, жуков, пчёл, шмелей. Которые деловито сновали среди растений. Ветер в лицо нетерпеливо пошевеливал головки цветков. Радость творилась в сердце сама по себе. Просёлку не было конца…   
   Сквозь неплотно примыкающие друг к другу шторы солнечный луч игриво коснулся подушки. Хорошо-то как, подумала Света Звонарёва, опять ныряя с головой под одеяло. 
- «Пора, красавица, проснись», – весело сказала мама, входя в комнату, – бабушка прислала письмо, хочет видеть старшеклассницу. И как можно скорее. Ты как думаешь на этот счёт? Как тебе это покажется?   
- Мама, бабушка и деревня это всегда хорошо. Но сначала мне хотелось бы поехать куда-нибудь. Мне сегодня приснилось путешествие в даль-дальнюю. И не было дороге конца-края. К чему бы это, ма? Как тебе такой сюжет? По-моему, это намёк.   
*** 
Расставив ноги циркулем и заложив руки в карманы, Василий Иванович Букин, глядя в окно, терзался сомнениями: что делать и с чего начать? Вариантов было несколько. Ехать автостопом, чтобы расширить кругозор до неузнаваемости. Отбыть на дачу на вечное поселение до сентября. Отсыпаться ежедневно до полного забвения себя, то есть до начала тренировок.   
Валерий Иванович, после соревнований подозвав Букина, произнёс: 
- Я обычно этого не делаю, но с тобой, как исключение, буду заниматься и летом. Если хочешь.   
Подающих надежду исключений набралось пять человек – желающих постичь и неленивых. Тренировки должны были начаться через месяц – тренер тоже не железный автомат. А пока… Василий глядел в окно. Он видел, как двор неспешно пересекает Светлана Васильевна Звонарёва, зажав в зубах ромашку. Ну, как маленькая, честное слово. Радость неожиданного свидания засветилась улыбкой. Тоже никуда не уехала, отметил ученик 9-А, провожая ученицу 9-Б взглядом. 
В комнату вошёл отец. 
- Пап, можно мне взять твою палатку? Мы со Стасом хотим выехать на природу.   
2   
Решение вопроса вопросов всё еще висело в воздухе.
Далеко не отпустят, уныло отвечал самому себе Станислав Андреевич, мысленно собеседуя с родителями. Ну конечно, иронизировал он, я ведь ещё маленький! Всего-то каких-то!.. Он решил, что без «тронной» речи не обойтись. И стал готовить к семейному совету убедительно-пафосное выступление в просительной форме. 
В одиночку идёшь быстрее, а вместе – дальше.* Станислав, конечно, не собирался идти куда бы то ни было горделиво-одиноким. Они с Букиным теперь – друзья. Мужская дружба всегда надёжна. Это всем известно. Но его, Василия, идея двигаться автостопом имела свои минусы. Во-первых, на край света не отпустят. Факт. В кабине троим места не найдётся, даже если она, кабина, как у грандиозного самосвала. К тому же, не троим, а четверым – шофёр тоже не лишний. 
Светлана Васильевна ещё не знает, что намечена составить компанию. Но есть подозрение, что с радостью согласится. Её сон про бесконечную дорогу нейдёт из памяти. И путешествие куда-нибудь ей тоже очень хочется совершить этим летом. Стас знает это точно.   
***
Идея пойти в поход одним, без предков, на семейном совете обсуждалась   

*Пословица   
          горячо, со всеми «за» и «против».
Мама была, конечно, «против». Она не мыслила жизни Брыкина-младшего без ежечасного своего догляда. Под своим неусыпным крылом Галина Ивановна без страха и упрёка соблюдала всю свою семью.    
 И не могла представить, что Брыкин-младший может выпасть из поля её зрения. Даже ненадолго.
Андрей Николаевич нашёл аргументы «за». Вспомни, сказал Брыкин-старший жене, как мы были молоды. Пусть мужает. Три дня – не вечность. К тому же, сын не один в походе.    
***
Светлана Васильевна остановилась на полдороги к дому. И всё же, где тот просёлок в полях, так навязчиво преследующий её в последнее время? И Брыкин со своими намёками не показывается на глаза…   
Знакомое трио неожиданно появилось в начале улицы. Тимофей Андреевич, по мере приближения к Светлане, стал рваться с поводка. Чтобы вместо  «привязанности» продемонстрировать ей свою расположенность. 
- Свет, ты с мамой договорилась? Едем?   
- А вы хоть узнали, где эти Дубки находя тся и как к ним добраться? 
- Легко! Там электричка останавливается. А дальше – пешком. С рюкзаками и палаткой. 
- А у меня палатки нет. 
- Зато у нас есть, – с удовольствием заметил Василий, – мы её и понесём. Не беспокойся.
- А что вы об этих Дубках знаете?
- Во-первых, это – историческое место. А потом…
- Мы тебе после скажем, – перебил Станислава Василий, – а то сразу всё выложим, неинтересно будет. 
Это что-то новенькое, подумала Светлана Васильевна с удовольствием.   
***
- Пап, а ты писал когда-нибудь стихи женщине?
- Конечно! «Я Вас любил! Любовь ещё быть может…»
- Пап, ну это же не твоё! Их известный всему миру поэт написал. Недавно по радио передача была и мы по литературе проходили.
- Важно, не кто сочинил, а кто подарил. И по какому случаю. А тебе зачем? 
- Да так… В голову пришло.
Станислав Андреевич вместе с сопровождающим лицом пошёл к себе в комнату, взял в руки тетрадь, задумался и написал: 
ПРЕКРАСНОЙ  ДАМЕ 
Люблю и звёзды, и луну, цветы,   
Тебя конечно с ними. 
И, спать ложась, твоё лишь имя 
Я многократно повторю.   
Вообще-то, неплохо получилось, сказал Станислав сам себе. Только вот «спать ложась» конечно не совсем. У Пушкина-то как? «Я Вам пишу! Чего же боле? Что я могу…» Я могу ещё так:   
В спортзал хожу не для забавы.
Играть я мускулом люблю.
И, отжимаясь, только имя
Твоё как музыку ловлю.   
Станислав Андреевич    глубоко задумался. «Имя твоё как музыку» - это у меня  здорово получилось. А вот  «играть я мускулом»… Нет, не поэтично. И «отжимаясь», по-моему это тоже ни в какие ворота. Надо попробовать другим размером…другим размером…в школе проходили… 
Светлей лазури
Имя твоё! 
Краше майского утра
Облик твой. 
Я слышу тебя 
В шорохе звёзд.
О! Думаю, это лучше всего, хоть и рифмы нет. Правда, похоже на молитву…Ну и что? Мне и правда хочется, на НЕЁ глядя, молиться. Как на икону.  Ты согласен со мной, Тим?
- А я – как ты, – сказал  Тимофей Андреевич, положив голову на колени старшого. 
***
Образцово-показательное безветрие и озарённое солнцем пространство внушали надежду, что всегда будет только так. Утренний моросящий дождик вызвал некоторое недоумение, но испортить намеченный праздник не смог: экипировка путешественников была идеальна на все случаи метеопретензий. 
В электричке яблоку негде упасть. Но ехать полчаса можно и в тамбуре. Погода стала окончательно лягушачьей. Дождь истязал дверное стекло со знанием дела, испытывая на твёрдость намерений дачников, а путешествующих особ – на испуг.
- У моего отца, – стал рассказывать Василий, – есть знакомый моряк. Он иногда приезжает к нам и делится разными историями. Дело было в Африке. Корабль остановился, и моряки на шлюпках достигли берега, поросшего банановыми деревьями. Обезьян на них было не меньше, чем бананов. Моряки стали бросать в обезьян мелкие камни, чтобы отогнать их и полакомиться плодами. Обезьяны в ответ стали кидать бананы.
- А в зоопарке-то что было! – произнёс, смеясь, Станислав, – двум  обезьянкам дали по конфетке в фантиках. Животные развернули их: у одной – конфета из белой помадки, а у другой – наполовину коричневая. Она счистила всю коричневую помадку и выбросила, а белую съела. Чтобы всё, как у её подружки. 
- Люди тоже, бывает, обезьянничают. Должно быть, в развитии недалеко ушли. Так скажите, наконец, зачем мы в эти Дубки намылились? 
- А вот тут-то и начинается самое интересное, – загадочно ухмыльнулся Василий Иванович, – ну что, сказать? 
- Да уж пора. Пусть знает, на что обрекла себя…
- Как это «обрекла»?  Что-нибудь страшное? 
- Шутка! Оказывается, Дубки – край неизведанный. Народ о нём мало что знает, всё «за бугор» поспешает. А тут, у нас под носом – две реки, каньоны, пещеры с летучими мышами и новорожденными сталактитами, два озера, – таинственным голосом вещал Василий.
- И  каждой пещере дано имя: «Бриллиантовая», «Морская», «Мечта» и даже «Порты». Как говорила наша историчка? История простирается,.. – подхватил Станислав.
- И как далеко простирается? 
- А вот мы там и узнаем, как (?!) далеко простирается в Дубках наука спелеология. Гляньте, дождь-то устал! Нам на радость. Прочь метеопечали!
3    
Четверо смелых весело шагали по долгой деревенской дороге. Они интенсивно очищали от городской скверны замученные выхлопными газами лёгкие, обогащая их озоном. Солнце поддерживало решимость и походное настроение, лаская лучами юные лица.
Утопающая в садах и огородах деревня представила для всеобщего обозрения деревянное зодчество текущих и предшествующих времён любой отдалённости. Однако, среди строений из тёсанных брёвен неуклонно состоятельные сограждане, желая продемонстрировать свою неуклонность, возводили нечто из ряда вон. С архитектурными излишествами. Из кирпича различного достоинства. В затейливой цветной гамме. Пренебрегая трубами, дымящими в поднебесье.
Тимофей Андреевич радовался свободе. Он был терпим ко всем незнакомым кошкам обоего пола, простив им всё раз и навсегда ещё в приюте. Большие бродячие встречные псы вызывали некоторые сомнения из опасения  быть ими непонятым. Но он знал: старшой всегда на страже его безопасности. Читая «Книгу следов и запахов», Тим не забывал поглядывать в сторону весёлой троицы, чтобы она не заблудилась в незнакомом месте. Чтобы не потерялась.
Язык может довести и до Киева. Намеченный же объект, по уверениям местного населения, был значительно ближе – всего-то каких-то несколько километров.
Свежий летний ветер торопил и возбуждал желание поскорее добраться до солнечной опушки. Обосноваться где-нибудь поблизости от пункта назначения. Раскинуть палатку. Короткого и быстрого общения с загородным летом не предполагалось. Ни с воздухом, который хотелось пить. Которым не надышаться. Ни с вольным ветром, с которым встретились лицом к лицу.
Рукастым умельцам поставить палатку на раз-два-три одно удовольствие. Удалые молодцы – соседи вчерашнего дня вылезали на ясно солнышко, протирая глаза и потягиваясь. Они уже считали себя старожилами. Поглядывали на новичков свысока. Оценивали расторопность и проворство критическим оком.
Василию Ивановичу и Станиславу Андреевичу уравновесить отношения со «старожилами» особого труда не составило. Лучезарное настроение четвёрки смелых диктовало благорасположение к соседям в частности и ко всему миру в целом.
- Я знаю, куда надо идти, – сказал Василий, – вон там, через дорогу, среди зелени кустарников – пригорок. Спускаемся с него и обнаруживаем вход в пещеру. Да не один! Там их целых три. Думаю, что это всего интересней. Соседи-«старожилы» там побывали. А сегодня мы будем спелеологами. 
- А мне такая мысль пришла в голову, – медленно произнесла Светлана, – надо захватить с собой длинную верёвку. На всякий случай. Там, наверно, лабиринт.
- Здорово! А я и не подумал! Там ведь песчаник добывали. А чтобы не заблудиться, протягивали верёвку. Но у меня её нет, – с сожалением сказал Станислав.
- Я взяла, – улыбнулась Светлана, вынимая из рюкзака длинную белую «нить Ариадны», на которой обычно развешивают выстиранное бельё.

Четверо неразлучных стояли у входа в пещеру. Они ждали, когда схлынет толпа соплеменников первой очереди – неуёмных туристов, которым надо знать всё, везде и всегда.
Захватив с собой фонарик, верёвку и беспечность, Станислав Андреевич, Тим и Светлана Васильевна нырнули в пещеру. Второй конец верёвки Василий Иванович привязал к запястью левой руки. Он воспользовался вторым входом, полагая, что разработки песчаника велись одновременно в разных направлениях. Но связь между ними непременно должна быть.
Фонарик освещал своды, поддерживаемые колоннами. Вековые культурные слои разных пород были живописны. Тысячелетия минувшие сегодня отдавались эхом своей неповторимости. Ручей пересёк дорогу. Василий пошёл вдоль него и увидел вскоре маленькое озерцо. Обойти его не представлялось возможным. Пришлось свернуть на боковую тропу. Наматывая связующую «нить Ариадны» на руку, Василий Иванович услышал шорох за своей спиной. Обернувшись, увидел на тропе небольшой бугорок из осыпавшегося песчаника. Бугорок увеличивался в объёме прямо на глазах. «Неужели рухнет?» – подумал ученик 9-А. Он не стал дожидаться, когда бугорок обернётся огромной кучей осыпавшейся породы. До самого потолка. И поспешил выйти на поверхность.
В проёме соседней пещеры показался Тимофей Андреевич, увлекая за собой Стаса и Светлану.
- А мы видели рисунки на стенах! – восторженно закричали оба, –  они изображают мамонтов, шерстистых носорогов и лошадок. А геометрические символы до сих пор учёными не разгаданы! 
Вечерело. 
Изобильный на впечатления окружающий мир вызывал восторг. Летучие мышки делили закатный воздух на неравные части. Зверьки вылетали из пещер за пропитанием. Пользу, которую приносят охотники за комарами, скрупулёзно подсчитала наука: они уничтожали до шестисот штук ежевечерне. Каждая из них. Четверо отважных с благодарностью наблюдали затейливый полёт незнакомцев.   
***
«Пять ребят у костра поют   
Чуть охрипшими голосами».   
Это было вчера. Вечером.  Соседи-«старожилы» вдохновенным своим исполнением собрали вокруг костра походный народ. Светлая грусть повергла в молчаливую задумчивость. Во взглядах светилась любовь к ближнему. И к дальнему – тоже.

Зимой в пещерах теплее, чем на морозном воздухе. Зато в жару – прохладней.
Новый маршрут второго дня отличался своей протяжённостью. На схему глядя, выходило, что от входа до выхода – не один километр. Шагая по солнцепёку к началу пещерных впечатлений, четверо упрямых одолевали трудности, не замечая их. Но всё же очень хотелось поскорее спрятаться от разящего ока в прохладу нового лабиринта.
Накануне единогласно было принято к сведению, что разбредаться по пещере – не есть хорошо. Не стоит сбиваться с маршрута: мало ли что!.. И «нить Ариадны» оставили в палатке. Зачем она? Ведь все на виду!
Своды этого лабиринта отличались от вчерашнего. То надо было согнуться в три погибели,  то… А вот и Купольный зал. Высокий! Круглый! Просторный! Узкая прямоугольная щель в стене была загадочна. Таинственная тень прикрывала секрет прямоугольника так, что издали невозможно было понять: что же там, в этой тени?  Подойдя к стене вплотную, Светлана Васильевна попробовала протиснуться внутрь геометрической фигуры. У неё это получилось.  Подсвечивая себе фонариком, Светлана стала медленно продвигаться вперёд. Бестрепетно. Влекомая желанием увидеть и постичь.
Красный песок устилал тропу. Забыв обо всём, с интересом разглядывала колонны из красного песчаника. Тропа скрывалась за поворотом, а потому очень хотелось понять, что же там, куда так тянет заглянуть?
Тревожные голоса мальчишек, как из дальней дали, звали её на все лады. Да-да, я сейчас, подумала Светлана. Она продолжала идти вперёд. Не отдавая себе отчёта. Обходя колонны. Всё дальше и дальше. По бесконечной тропе…
И вдруг остановилась. Как бы очнувшись, оглянулась вокруг, осветив фонариком незначительное пространство. И поняла, что заблудилась. И не знает , как вернуться. Объятая ужасом, прижалась к колонне. Друг-фонарик выхватил из тьмы нечто, блеснувшее серебром. Вода! Несколько шагов в сторону, и зеркало озера предстало безбрежной гладью. Озеро утешало тихим плеском у самых ног, при входе в пещеру. И ослепляло отблеском солнечных лучей.
Не зная, что делать и как ей теперь быть, неподвижно стоя возле воды, мысленно ища путь к спасению, отметала неприемлемые варианты. Светлане показалось, будто голоса приближаются и она слышит своё имя. – Я здесь! – что было сил закричала она, с надеждой прислушиваясь к звукам, стоя не шевелясь... Ответом был тихий плеск волны.
 Охватившая её паника требовала действий. Светлана, расторопно повернувшись к воде спиной, стала двигаться в противоположную сторону. Тропа  увела её вправо. Нет, здесь я ещё не была. Мне кажется, если взять влево, то это непременно… Её остановила глухая стена. Пришлось вернуться к озеру.   
Ученица девятого-Б давно не плакала так горько. Платочек, спрятавшийся на всякий случай в задний карман летних коротких брюк, оказался кстати. И уже успел промокнуть от слёз. Насквозь. Света почувствовала, как волна прохладно коснулась её ноги… Как это? Не замочив кроссовок?.. Тимофей Андреевич, восторженно глядя ей в глаза, без устали крутил хвостом.   
Благодаря Судьбу и друг друга, встав в кружок и обнявшись, «спелеологи» замерли на минуту в задумчивости. Свалившись с души, многотонная  каменная глыба рухнула туда, в самую серёдку зеркальной водной глади, окатив троих друзей фонтаном холодных брызг жизненного опыта.   
*** 
 День третий – день прощальный.   
Спасибо за дружбу, за песни. Мы взяли с собой воспоминания. И оставили беспечность там, у ласкового озера.

По деревне, по долгой дороге, не считая собаки на поводке, шли трое юных. С серьёзными лицами. Небыстрым шагом. Не глядя по сторонам.   
Взрослели. 
Мужали.   

Август-.2023г.  – январь-2024г.