Фэнтези Глава 1

Пролог
В далёкие времена, тёмные и дремучие, как непроходимый лес Камондо, когда люди ещё не были покинуты Великим разумом, Великим учителем, носящим множество имён, было сделано одно предсказание. Говорили, что настанут дни великой скорби, дни утраченных надежд, когда люди, покинутые всеми мудрецами, познают боль расплаты за свои ошибки. За своё презренное, возвысившееся над необозримыми горами Этревеса самомнение люди, наказанные одиночеством, останутся один на один со злом, дремлющим в глубине незримых нам миров. Это многовековое зло совершенно ненасытно. Мучимое неутолимым голодом, жаждой установления повсюду безраздельной своей власти, оно не пощадит никого. И оно не успокоится, пока не истребит всё счастье и любовь…
– Какой ужас! – воскликнула маленькая девочка, напуганная изречёнными бабушкой словами.
– Бабушка, а что это за зло? – с любопытством вопросила девочка постарше.
– Уже никто и не помнит его имени: так давно о нём никто не слышал, – ответила бабушка. – Но не бойтесь! В этом предсказании также говорилось и о том, что в нужный час, несмотря на все наши прегрешения, нам будет даровано спасение.  И я уверена, что Изначальный не оставит нас беззащитными перед лицом надвигающейся беды и обязательно дарует нам спасение.

Глава 1
– Докладывай, – произнёс Ангмарин, прикоснувшись к камню своего амулета, висящего на его шее, когда тот засветился ярким синим светом. – Нашли его?
– Нашли, Ваше Величество.
Эти слова чрезмерно обрадовали облачённого в белую одежду Ангмарина. На его лице даже возникла самодовольная гримаса от предвкушения того, что он вскоре получит что-то несказанно важное.
– Только мы не успели перехватить его, – внезапно раздалось, подобно грому, неожиданно возникшему средь тишины ночного мрака и пробуждающему от сладостного сна.
– Что?! – воскликнул Ангмарин.
– Он уже вышел за пределы наших владений, и мы…
– Плевать! – воскликнул Ангмарин, утратив самообладание. – Мы должны заполучить его любой ценой. Иначе… Вы сами знаете, что может произойти. Доставьте мне его любой ценой!
Закончив свою гневную тираду, Ангмарин подошёл к всевидящему оку, что представляло собой огромное стекло, висящее на стене его покоев. Стоило Ангмарину приблизиться к нему, как в тот же миг вместо стены, которая виднелась за стеклом, на нём возникли образы – Ангмарин увидел тёмный лес и снующих по нему своих людей. Но в какой бы уголок этого леса он не заглянул, нигде и в помине не было того, кого он столь сильно жаждал отыскать. В полнейшем и колком недоумении Ангмарин снова дотронулся до камня своего амулета и заговорил:
– Я заглянул во всевидящее око и не нашёл его в лесу. Вы уверены, что видели, как он в него входил?
– Да, – раздались голоса искателей. – Несомненно, он находится в лесу.
– Странно… Очень странно, – раздумчиво промолвил сбитый с толку Ангмарин.
– А может ли око ошибаться? – поинтересовался молодой солдат-искатель.
– Нет. Око видит каждую живую душу и каждую материю, даже неживую. Здесь что-то иное. Только не могу понять: что.
А тем временем обычный человек, не обладающий особым даром, пробирался сквозь ветвистые преграды леса. Вот уже пять лет он скитается по свету в отчаянных поисках чего-то. Множество скалистых гор и бескрайних равнин преодолел этот скиталец, но так и не нашёл пристанища своей душе, влекомой всё дальше и дальше в проклятые земли, в царство темноты.
Озираясь опасливо по сторонам, он разглядел сквозь листву ветвей, окутанную мраком беззвёздной ночи, слабый свет пляшущего огня. Вытащив меч из ножен, путник направился в сторону своей находки.
Подойдя ближе, он увидел старика, гревшегося у костра, и замер, не зная, как поступить: пройти мимо или же попросить разрешения погреться?
– Чего же ты там стоишь, добрый путник? – не оборачиваясь, поинтересовался старик, сидевший спиной к путнику.
Выходя из-за кустов, путник убрал меч в ножны и спросил:
– Как Вы узнали, что я стоял за кустами? Ведь я подкрался совершенно бесшумно.
– Это верно! Ты не издал ни звука, – добродушно улыбнулся старик, взглянув на новоявленного собеседника. – Но вот твоё дыхание – очень громкое. – Снова обратив свой взор на огонь, старик сделал пригласительный жест рукой и продолжил: Проходи, садись возле костра.
Когда удивлённый путник уселся, старик достал из своей сумки хлеб и протянул его юноше со словами: «Ты, должно быть, голоден. Возьми – поешь».
– Благодарю Вас, – ответил юноша и взял протянутое ему угощение.
– Как тебя зовут? – поинтересовался старик, закрывая свою сумку, что лежала на земле возле его правой ноги.
Дожевав и проглотив первый откусанный кусок хлеба, юноша ответил:
– Александр.
– Александр… – многозначительно повторил старик. – Значит «защитник». И куда же ты держишь путь?
– В проклятые земли, – бесхитростно ответил Александр.
– Говорят, что это жуткие места, – промолвил старик, пристально взглянув на своего собеседника. – Позволь полюбопытствовать, что же за дело ведёт тебя туда?
– Вы уж меня извините, – скрестив руки на груди, ответил Александр, – но это моё дело.
– Понятно, – обронил старик, словно бы немного разочаровавшись. – Будущее человека – это его личное дело, как и его прошлое. Порой мы все забываем откуда пришли, а придя в желанное место, забываем и зачем. Твой путь был долгим, как я посмотрю, и тебе предстоит пройти ещё немало, прежде чем ты найдёшь то, что ищешь. Только мы не всегда знаем, чего хотим в действительности. Порой вещи, которые мы видим вдалеке, кажутся нам одними, но когда мы приближаемся, то начинаем замечать, как лжёт нам наше восприятие. К какой цели бы ты ни шёл, постарайся не упустить жизнь.
– Что-то я не пойму, о чём Вы говорите, – недоумевал Александр, теряя интерес к беседе с человеком, который начал казаться ему безумцем.
– Иногда бывает, что мы идём к горе, чтобы, поднявшись на вершину, увидеть потрясающие виды, так чудно кем-то описанные нам, но забываем о своей цели, едва, приблизившись к её подножию, обнаруживаем драгоценный камень, лежащий в траве и преломляющий лучи солнечного света, падающие на него. В твоём случае, – пристально посмотрев Александру в глаза, продолжил старик, – этим драгоценным камнем является твоя жизнь.
Эти ошеломительные слова на мгновение сбили Александра с толку, и всё его тело пронзил какой-то электрический импульс, безотчётный импульс страха. Столь пугающе уверенным был взгляд вещающего старика. Но тут же, как бы смахивая с себя отравленную пелену, парень недоверчиво уставился на незнакомца.
– Сумеешь ли ты оставить этот камень ради благой цели? – снова устремив свой взор на пылающий перед ним костёр, поинтересовался старик, рассудительным тоном изрекая свой вопрос.
Решив, что ему больше незачем разговаривать с безумным стариком, Александр поднялся на ноги и сказал:
– Я очень благодарен Вам за то, что угостили меня хлебом и любезно позволили мне погреться возле вашего очага, но мне уже пора.
– Постой! – воскликнул старик, засовывая руку себе за пазуху, стоило Александру отойти на несколько шагов. – Впереди тебя ждут зловещие земли, кишащие множеством опасных и чудовищных созданий – возьми этот камень. – Достав из-за пазухи искомый предмет и передав его Александру, старик добавил: Этот оберег защитит тебя от сглаза, воздействия магических сил зла и принесёт удачу. Что не мало важно!
Разбивая выстроившуюся между ним и стариком глухую стену недоверия, Александр всё же принял подарок. Взяв ярко-синий камень с голубой сердцевиной, он поблагодарил старика и пошёл прочь.
– Помни: тьма всегда обитает в пустоте, но она бессильна перед чистым светом, – прокричал старик вдогонку Александру, уже успевшему скрыться за трепетною ширмой зеленолиственных кустов.
Спустя пару часов, утомлённый Александр наткнулся на небольшое укромное место, окружённое деревьями и кустами. Пробравшись в него сквозь живую заградительную стену, он снял с плеча небольшую сумку и достал из неё специально взятое для сна небольшое покрывало. Расстелив его на усеянной, словно безжизненно склонившейся траве, защищённой от слегка веявшего вешнего ветерка, юноша улёгся на покрывало и, достав из ножен свой меч, положил его вдоль ноги, не выпуская из руки. Только, прежде чем уснуть, он снова взял в руки камень и, подставив его под яркий лунный свет, принялся рассматривать его. Множество переплетённых линий окружали сердцевину камня, словно паутина. И чем дольше Александр смотрел на камень, тем больше рисунков замечал.
«Какой удивительный камень. Сколько различных на нём узоров, – поражался юноша, глядя на свой подарок. – Местами он так хорошо отражает лунный свет, что кажется будто он и сам излучает свет. Никогда не видел ничего подобного».
Причудливо узорчатый камень зачаровал своим свечением и без того самозабвенно созерцавшего его Александра. Казалось, что камень испускал какие-то гипнотические силы, подчинявшие разум на него смотрящего. Утратив связь с реальностью, юноша сам не заметил, как его разум заволокло дурманным благовонием сновидения.
Перед мысленным взором Александра предстала некая деревня, охваченная всеистребляющими языками пламени. Все люди, пронизанные жгучими шипами паники, спасались бегством, впопыхах бросая все свои пожитки и дома. Александр видел множество тел, бездыханно лежащих на земле. Внезапно, средь чёрных туч, расцвеченных заревом пожара, раздался страшный взрыв, яркой вспышкой осветивший всё вокруг.
Когда яркий свет значительно ослаб, Александр, инстинктивно заслоняя рукой глаза, взглянул на небо и увидел, как там, в недосягаемой вышине небес, появился падающий на землю огромны метеор, оставляющий позади себя ужасающий огненный след. Повсюду раздавались отчаянные крики беспомощных людей. И вдруг, уже успевший скрыться из поля зрения, метеорит столкнулся с землёй.
Теперь Александр уже видел возникшую перед ним в бездонной пустоте, сияющую ярким белым светом сферу, из которой доносилось: «Оберегай подаренный тебе старцем камень; в нём заключено спасение рода человеческого».
После этих слов Александр какой-то непреодолимой силой был вырван из мира тревожных сновидений и возвращён в действительность. Судорожно вдыхая воздух сдавленной необъяснимым страхом грудью, он резко согнулся, оставляя ноги на земле, и в полнейшей растерянности принялся, уже сидя, резво похлопывать руками по своим карманам. Обнаружив искомый предмет в одном из них, юноша быстро достал камень, чтобы убедиться в его сохранности. Лишь увидев камень, Александр начал невольно успокаиваться.
«Что это было? – невольно задался вопросом юноша, обращаясь в своих мыслях к пригрезившимся ему видениям. – Раньше я не видел ничего подобного. Будто всё это происходило наяву. Столь явственным было всё, что я увидел. Я даже чувствовал, как саднили раны на моём теле».
Оглядевшись по сторонам, Александр решил продолжить свой многотрудный путь, тем более сокрытое от глаз юноши плотно переплетёнными ветвями и листьями солнце уже взошло и обильно одаривало землю своими теплотворными лучами света. Он поднялся, убрал свой меч в ножны, а покрывало – в сумку, которую после этого повесил на себя, перекинув лямку через плечо.
Как только Александр пробудился ото сна, в тот же миг в покоях Ангмарина троекратно прозвучал звуковой сигнал, оповещающий о появлении юноши в поле из видения. Не нуждавшийся во сне Ангмарин сразу же приблизился к всевидящему оку, и оно явило ему Александра, уже шествующего по лесу в кое-где пробивавшихся лучах утреннего солнца, золотившего небосклон. Он также увидел и двух своих людей, уже следовавших за юношей.
– Забирайте его! – прикоснувшись к камню своего амулета, приказал Ангмарин.
– Слушаюсь! –ь отозвался один из его людей.
И как только этот преследователь вознамерился выполнить приказ, так сразу же замер в пугающем его товарища оцепенении. С ужасом он взглянул на своего напарника.
– Ты чего? – вопросил тот, совершенно сбитый с толку.
– Я не могу прочесть его мысли! – с ужасом обронил преследователь, получивший приказ от Ангмарина.
– Как же это?! – удивился второй. – Симани, ты что, утратил свою силу?
Едва этот вопрос слетел с уст напарника Симани, как того самого охватил ещё больший ужас. Стоило второму преследователю самому попытаться прочесть мысли Александра, ещё вчера столь явственно читавшиеся.
– Нет! – решительно возразил Симани. – Я чувствую присутствие других людей вдали, вижу их помыслы. Но я не вижу ни единой мысли Александра, словно его голова опустела после исчезновения.
Тут они оба переглянулись, и Симани увидел недоумение и страх, исказившие лицо его товарища.
– Надо доложить Ангмарину, – заключил Симани, догадавшись по лицу напарника, что и тот не может заглянуть в чертоги разума Александра.
Но внезапно разорвавший лесное безмолвие чей-то пронзительный крик отвлёк преследователей от передачи важной новости.
Услышав женский крик, Александр, уподобившись прыткому гепарду, со всех ног бросился на помощь попавшей в беду женщине. Добежав до места происшествия, он обнаружил двух девушек, забравшихся на дерево от тигра. Достав свой меч, Александр подбежал к зверю, который сразу переключил своё внимание на него, и заглянул тому прямо в глаза. Тигра свирепо зарычал, но не бросился на юношу. Зверь, словно заворожённый, не шевелясь, смотрел на стоявшего перед ним человека и только скалился.
– Пошёл прочь! – резко воскликнул Александр, сделав несколько стремительных шагов вперёд, навстречу тигру.
Отпрянув назад, зверь издал несколько злобно-отчаянных рыков и нехотя ушёл.
Подойдя к убежищу девушек, кора которого была изодрана внизу когтями безустального тигра, Александр ещё раз обернулся, дабы удостовериться, что зверь действительно ушёл, и, убрав меч в ножны, обратился к девушкам:
– Спускайтесь. Вам больше ничего не угрожает.
Почувствовав под ногами твёрдую почву безопасности, одна из девушек обратилась к своему спасителю:
– Спасибо Вам большое!
– Ну что Вы! Право же, не стоит! – скромно обронил Александр.
Но стоило второй девушке, спустившись, повернуться к нему лицом, как в тот же миг, восхитительно-чудесный, юношу сразила непреодолимая любовная напасть и сразу же проникла в его пламенное сердце.
– Если бы не Вы, то тигр непременно съел бы нас, – произнесла она, взглянув на своего спасителя.
– Хорошо, что я был неподалёку, – силой воли возвращая себе самообладание, промолвил Александр, очарованный лучистым светом карих глаз девушки.
– Как Вам удалось прогнать зверя? – осведомилась первая девушка, недоумённо смотря на юношу. – Он был готов разорвать дерево в клочья, лишь бы пообедать нами, но стоило Вам приказать ему уйти, и он ушёл.
– Должно быть, он увидел свою смерть в моих глазах, – предположил Александр. – Вот и решил сохранить свою шкуру.
– Я никогда такого раньше не видела, – сладкозвучно заявила обладательница карих глаз, пленивших сердце Александра. – Пойдёмте с нами, – попросила она, обращаясь к юноше, который на вид был ненамного старше её.
Решительно хватая парня за руку и увлекая того за собой, девушка добавила:
– Я должна показать своей бабушке моего спасителя. Кстати, меня зовут Зекла, а это моя подруга Адельфа.
– А меня зовут Александр, – немного удивлённый настырности девушки, но нисколько ей не сопротивляясь, ответил юноша, увлекаемый куда-то.
Пока обомлевший, опьянённый ласкавшим его слух сладкозвучным голосом девушки Александр шествовал по извилистым тропинкам к деревне, сопровождаемый двумя прелестнейшими девушками, двое его преследователей предстали перед Ангмарином.
– Простите нас, мы не сумели забрать его, ведь он встретился с другими людьми, – виноватым голосом оправдывался напарник Симани.
– Что ж… – раздумчиво промолвил Ангмарин. – Мне следовало самому заняться этим делом.
– Есть ещё кое что, о чём Вы должны знать, – полушёпотом, как бы доверяя сокровенную тайну, изрёк Симани.
– И что же это? – безучастно поинтересовался Ангмарин, убеждённый в том, что Симани собирается поведать ему сущую нелепицу, как обычно.
В его глазах Симани был подобен ребёнку, который, стараясь лучшим образом проявить себя в порученных ему делах и показать свою наблюдательность, зачастую обращает своё внимание на несущественные мелочи, представляя их другим как чрезвычайно важные обстоятельства и факты. И лишь поэтому Симани до сих пор не сумел добиться должного уважения, подобающего его летам.
– После того, как Александр снова появился в этом мире… – начал было Симани, но Ангмарин решительно остановил его.
– Появился в этом мире?.. – с ненаигранной усмешкой переспросил Ангмарин. – То есть ты хочешь сказать, что этот юноша некоторое время находился в ином мире, недоступном нам?
– Я хотел только сказать… – начал было оправдываться Симани, но тут же передумал. – Мы больше не можем читать его мысли. Что если… если они уже переманили его на свою сторону.
Этот вопрос раскалённым мечом вонзился в разум Ангмарина. Безмолвно размышляя, озадаченный, он принялся расхаживать по комнате, скрестив руки за спиной. А потом вдруг остановился, резко повернулся к своим подчинённым и сказал:
 – Что ж, давайте взглянем на него поближе.
Произнеся это, Ангмарин щёлкнул пальцами, и они втроём оказались в лесу, позади шествующих молодых людей.
Услышав что-то, Александр сразу же оглянулся, но ничего не увидел позади себя. Нежданные гости были совершенно незримыми.
Сколько тебе было, когда ты покинул свой дом? – поинтересовалась Зекла.
– Пятнадцать, – бесхитростно ответил Александр.
– И тебе не было страшно пускаться в такой дальний путь? – удивлённо и в то же время восхищённо поинтересовалась Зекла.
– Вовсе не трудно быть бесстрашным тому, кто потерял всё, – с горечью в голосе ответил Александр и тут же добавил: Чби сердце и душа выжжены огнём безмерной скорби и отчаяния.
Услышав это, девушки переглянулись, а после посмотрели на своего спасителя с нескрываемым сожалением. Они не знали, что им следует сказать, какой бальзам утешительных словес пролить на израненную душу своего попутчика, поэтому всё оставшееся время до деревни шли молча.
Надо сказать, что Александр и сам был чрезмерно потрясён своим признанием. Ведь оно совершенно безотчётно слетело с его уст. Он никому и никогда не говорил о своей боли. Вытесанный из гранита своего отчаяния, он, подобно бессловесному каменному изваянию, всегда с неизменной непреклонностью хранил свой секрет в недосягаемых глубинах тайны. Поэтому, когда он открылся девушкам, а вернее – Зекле, он и сам был несколько обескуражен.
– Бабушка, ты дома? – вопросила Зекла, переступая порог дома. – Мы привели гостя!
– Дома, внученька, дома, – донеслось из далёкой комнаты, будто шёпот таинственных времён. – И кто же он?
После чего послышались чьи-то тихие и мерные шаги.
– Наш спаситель, – с благосклонной улыбкой посмотрев на Александра, ответствовала Зекла.
– Вот как? – удивлённо промолвила бабушка, медленно выходя в прихожую. – От кого же он вас спас?
– От тигра! – хвастливо, ответила Адельфа. – Он как будто зачаровал кровожадного хищника, и тот покорно удалился. Я никогда не слышала о подобных чудесах!
– Я много раз рассказывала тебе о чудесах, – досадливо смотря на подругу внучки, проворчала бабушка.
– Ваши чудеса совсем другие, – парировала Адельфа. – А здесь это произошло в реальности, да ещё и с нами.
– Надо же, – обронила бабушка, переведя свой взор с неразумной девушки на гостя. – От тигра. Как зовут тебя, добрый юноша?
– Александр, – вмешалась Зекла.
– Александр… – повторила бабушка.
– Бабушка! – обеспокоенно воскликнула Зекла, войдя на кухню. И, ошеломлённой возвративший, продолжила: Что случилось? Там такой бардак.
– Ох, внученька… – с горечью обронила бабушка. – Эти изверги снова приходили и забрали всю еду. Не знаю, чем мы будем угощать нашего дорогого гостя.
– Вот мерзавцы! – яростно воскликнула Зекла. – Когда уже они получат по заслугам?!
– Простите, а в чём дело? – обеспокоенно осведомился Александр.
– Дело в том, что местная шайка под предводительством сына важного сановника уже несколько месяцев бесчинствуют в нашей деревне. Для этих негодяев их налёты – что-то вроде развлечения. В своём пьяном угаре они могут запросто завалиться в любой дом и творить, что захотят. Они уже десять женщин изнасиловали. Радует, что это происходит только раз в неделю, после чего наступает шесть дней покоя. И никто не может ничего им сделать, потому что все боятся, – с бессильной злостью в голосе пояснила Зекла. – Я схожу к Охреису и одолжу у него немного еды, – сказала Зекла, направившись к двери. – Я скоро вернусь. А Вы пока проходите и присаживайтесь в кресло. Адельфа, проводи моего гостя, пожалуйста.
Убедившись, что подруга повела гостя, Зекла сразу же ушла.
Дождавшись, когда бабушка Зеклы присядет на диван, Александр сел в предложенное ему кресло, стоявшее напротив дивана.
– Поведайте мне, что произошло в лесу? – с живым интересом спросила бабушка, попеременно бросая взор то на Адельфу, то на Александра.
– ОН встал напротив тигра, посмотрел тому в глаза, после чего приказал зверю уйти, и тот сразу подчинился, – оживлённо жестикулируя руками, поведала Адельфа.
– Интересно… Что же это за колдовство? – поинтересовалась бабушка, обращаясь к Александру.
– Это вовсе не колдовство, – ровным голосом ответил юноша. – Просто в моих глазах не было ни тени страха. Вот тигр и испугался.
– Откуда же ты? – спросила бабушка.
– Я пришёл из небольшого поселения на севере, – отвечал Александр, на лицо которого набежала едва различимая тень опустошительной, болезненной печали, – но я уже больше четырёх лет не был в тех краях.
– А сколько тебе сейчас лет? – уточнила бабушка.
– Девятнадцать.
– Что же заставило тебя в столь юном возрасте покинуть своих родителей и отправиться в столь длинный путь? – сочувственно покачав головой, продолжила бабушка Зеклы.
– Дело в том… – заговорил Александра, но сразу же запнулся на мгновение. – Дело в том, что у меня нет родителей.
– Ах! – воскликнула бабушка, проявляя участливое сострадание. – Внучок ты мой бедненький! Что же с ними произошло?
– Моя матушка была убита, а отца… Отца я никогда не видел, – с горечью отвечал Александр. – Он оставил нас, когда мне было ещё два года. Я даже не помню его лица. В день смерти моей матушки я поклялся, что отомщу за неё.
При этих словах неистовая ярость сжала кулаки и челюсти Александра, из-за чего даже послышался зубовный скрежет.
– Их, должно быть, убили тёмные силы проклятых земель, – напуская туман таинственности в атмосферу комнаты, предположила бабушка.
– Сколько раз Вам повторять, что не существуют никаких духов, – изрекла Адельфа так, будто ей надлежало разуверить в чём-то мнительное, неразумное дитя. – Это всё легенды, которыми пугают маленьких детей, чтобы те не сбегали из дома в тёмный лес. Ведь никто и никогда не видел этих духов или демонов.
Тут же бабушка взглянула на Адельфу, как на маленькую глупышку.
– В таком случае у тебя нет мозга, поскольку его никто и никогда не видел! – съязвила бабушка и рассмеялась.
– Очень смешно! – фыркнула Адельфа.
– Не знаю, что именно: духи или колдуны, – заговорил Александр, чтобы сбавить градус нарастающего напряжения, – но кто-то из обитателей проклятых земель убил мою маму! Множество раз она рассказывала мне о зле, притаившемся в глубине незримого, которое жаждет безраздельной власти. Тысячелетия назад между добром и злом была жестокая борьба, одна из многих, тогда добро победило, и зло было вынуждено возвратиться в свой загнивающий мир. Однако многочисленные приспешники гибельного зла остались среди нас. С тех пор их ряды лишь преумножились. Я своими глазами видел, как человек с обезображенным лицом из воздуха создал огонь и поразил им мою маму, а затем растворился в дымном мраке. В тот день поклялся, что отыщу убийцу мамы, где бы он ни был, и заставлю его поплатиться за это.
Внезапно входные двери дома распахнулись.
– Мы уже пришли! – донёсся из прихожей нежный голос Зеклы.
– Доченька, иди помоги им, – просительно обратилась бабушка к Адельфе. – Должно быть, она пришла с Охреисом, – уже обращаясь к Александру, продолжила бабушка. – Хороший пареньо, но ему очень не повезло. Как и ты, он рос без родителей. Мать умерла ещё при родах, а отец умер от пьянки. Но мир не без добрых людей. Помогли ему, поставили на ноги. Иной раз задумываясь о том, куда катится этот мир, я прихожу в ужас. Сколько детей растут без родителей. Что может быть хуже этого? Только в этом доме сейчас находится трое таких людей. Четвёртая, сестра Зеклы, сейчас находится у родственников в соседней деревне.
Немного поразмыслив, бабушка добавила:
– Возможно, виной тому наши невольные ошибки в воспитании, нехотя заложенные в нас предыдущими поколениями. Вот например, икающего человека обычно просят произнести такие слова: «икота, икота, перейди на Федота, с Федота – на Якова, с Якова – на всякого». Какое же зловредное наставление в себе подспудно несут эти слова? И ведь мало кто знает, что у этого магического заклинания есть продолжение: «а со всякого и с Федота, и с Якова уходи ты, икота, к себе на болота; поклонись там тине в глубокой трясине». Что ты скажешь по этому поводу?
– Ну… – раздумчиво протянул Александр. – Мне кажется, что вторая часть перестала употребляться из-за склонности людей к упрощению. Им надоело всё время произносить длинное заклинание – они его укоротили.
– И к чему это привело? –поинтересовалась бабушка, пытливо взглянув на Александра, желая понять образ его мыслей.
– В итоге, как мне кажется, это заклинание, передающееся из уст в уста, наводила человека на мысль или же стало отражением его изначального умонастроения: пусть будет плохо кому-то другому, но только не мне, – заключил Александр.
– Верно, – одобрительно кивнув, сказала бабушка. – И таких выражений много. А ведь каждое из них способствует тому, чтобы зло множилось и крепчало, внося в умы людей ядовитое зерно раздора.
Александр был восхищён житейской мудростью сидящей перед ним старушки и удивлялся, как это он сам не додумался до этого раньше. Ведь он четверть своей жизни посвятил борьбе со злом. И лишь теперь Александра пронзило колкое помышление: получается, что в этой извечной борьбе добра со злом каждый его добродетельный поступок может перекрываться одним или двумя неосторожными словами. Совершить геройский подвиг подчас бывает трудно, а произнести то или иное слово, пусть даже целый нескончаемый камнепад зловредных слов – проще простого.
– О чём размышляешь? – поинтересовалась бабушка, заметив сумрачный вид своего собеседника.
– Да так, – ответил Александр, ненадолго уставив свой вдумчивый взгляд на колеблющихся ветвях заоконного дерева. – Получается, что бы я ни делал, мне никогда не удастся победить зло.
– Отчего же? – вопросила бабушка.
– Ведь людские разногласия никогда не удастся искоренить, – кручинным взглядом посмотрев на бабушку, обронил Александр.
– Человек есть человек, – вздохнув, промолвила бабушка. – Он может ошибаться. Даже умудрённые жизнью люди порою ошибаются. Такова наша натура. Но не стоит думать, что пара упавших в реку песчинок способны остановить её течение.
 – Осталось определиться, что является рекой, а что – песчинкой, – добродушно улыбнувшись, промолвил Александр.
– Нужно всегда оставаться оптимистом, – улыбнулась в ответ бабушка.
В это мгновение вошла Зекла и пригласила всех пройти на кухню.
Трое молодых людей быстро прибрались на кухне и приготовили еду, что не осталось без бабушкиной похвалы.
Зекла представила друг другу Александра и Охреиса. Хотя друг Зеклы и приветственно улыбнулся Александру, ему всё же не удалось скрыть затаившуюся в его душе неприязнь к новому знакомому. Да, пришелец помог Зекле, и за это Охреис был искренне благодарен тому. Но… Как всякий влюблённый, Охреис сразу заетил то невыносимое чувство, которое родилось ы душе его возлюбленной: влюблённость в другого. Если бы она была влюблена в того, кого Охреис никогда не видел, ему было бы не так больно. Тем более, что Александр являл собой пример истинного храбреца, коим Охреис никогда не был. И сознание этого непосильным грузом лежало на душе тайно влюблённого парня. Он понимал, что девушки не влюбляются в трусов. Поэтому Охреис непрестанно корил себя за это постыдное качество, ставшее причиной множества его неудач.
Не лишённый наблюдательности Александр тоже сразу распознал в лице Охреиса своего соперника. Правда, он не видел в этом никакой трудности для себя. Ведь юный спаситель девушки знал себе цену, знал, что ему мало кто способен составить конкуренцию. К тому же Александр видел, как загораются глаза Зеклы, едва лишь она посмотрит в его сторону.
 – Ты мне так и не сказал, куда направляешься, – уже сидя за столом заметила бабушка, обращаясь к Александру.
– Я иду в проклятые земли, – ответил тот.
Александр излучал совершенное спокойствие, будто он собирался совершить обычную прогулку возле дома, а не отправиться в столь опасный путь, на который мало кто отважится.
– В проклятые земли? – переспросили в один голос юные красавицы.
– Да, – хладнокровно обронил Александр, выражая полное безразличие к этому пустяку.
На лицах девушек одновременно выразились испуг и восхищение. Александр же не мог упустить такой возможности испытать своего соперника, поэтому, ответив девушкам, он пристально посмотрел на Охреиса. Его, на мгновение ставший суровым, взгляд был до того тяжёл для Охреиса, что тот не выдержал его и отвернулся. Испуг, что Александр прочёл на лице соперника, был для него безобманным предвестником его неминуемой победы.
В это мгновение Охреис и сам понял, что его сладостная надежда, мечта, безнадёжно разбилась об островерхии скалы решимости Александра. Отравленный ядом робости, коим его наградил новоявленный герой, пустивший в него из своих суровых глаз ядоносные стрелы, Охреис весь остаток беседы старался избегать встречи глазами со своим противником. Он уже и так проиграл эту маленькую битву, а ввязываться в новую, обречённую на неминуемый провал, у него не было ни малейшего желания. Охреису было очевидно, что ему надлежит направить все свои силы на то, чтобы добиться расположения Зеклы не посредством открытой войны со своим соперником, а путём проявления своей заботы по отношению к ней. Пусть даже этот путь намного длиннее и тернистее, а возможно, и вовсе ведущий в никуда. Но иного выхода у оробелого Охреиса всё равно не было.
Ангмарин, смотря на эту сцену, становился всё кручиннее. Черногрудые тучи разочарования набежали на лазоревый небосклон его утешительных надежд. Он усомнился в Александре, ведь тот должен был стать лучшим из предводителей людского рода, тем, кто объединит людей и поведёт их в светлое будущее. Он был и надеждой Ангмарина на безоговорочную победу над силами зла, дабы благоденствие распростёрлось над всем миром, раздираемым ныне горем и раздорами.
– Вероятно, мы ошиблись, – с горечью промолвил Ангмарин. – Этот человек не тот, кто нам нужен.
– Не может быть! – обронил Симани. – По всем приметам Александр – избранный.
– Он не единственный, кто может одержать верх над силами зла, – сказал Ангмарин, посмотрев на Симани. После чего возвратился к вдумчиво-печальному созерцанию Александра и продолжил: Землю населяет множество полукровок, на которых нам следует обратить свои взоры. Александр же меняется в ходе путешествия. Тьма, находящаяся внутри него, разрастается и в итоге поглотит его. Боюсь, что в решающий мигон может совершить непоправимое. Поэтому нам следуети продолжить свои поиски и уже быть более внимательными. Мы не должны позволять ослеплять нас нашему желанию найти избранного.
– А как же быть с ним? – разогорчённо спросил Симани, указав на Александра.
– Когда все разойдутся, мы заберём его к себе и проведём исследования, после чего вернём обратно, будто ничего и не происходило. Затем я прикажу кому-нибудь безотрывно следить за ним, – ответил Ангмарин. Потом вздохнул с сожалением и добавил: Жаль, но Александр не достоин быть избранным.
В этот миг, юноша, словно бы услышал относящиеся к нему слова и обратил свой пристальный взор туда, где незримо для всех стояли Ангмарин и его помощники.
– ОН видит нас! – изумился молодой солдат-искатель.
– Как такое может быть? – вопросил ошеломлённый Симани.
Ангмарин же не позволял внезапно возникающим ветрам волнения рассеивать его благоразумие. Он лишь молча продолжил внимательно разглядывать Александра.
– Нет он нас не видит, – многозначительно заговорил Ангмарин. – Но он определённо нас почувствовал.
– Как такое возможно: он чувствует наше присутствие, а мы даже не можем прочесть его мыслей? – недоумённо вопросил солдат-искатель.
– Это огромная загадка для меня, – раздумчиво признал Ангмарин. – И я обязан разгадать её.
– Дорога в проклятые земли идёт через лес Камондо, – раздумчиво произнесла бабушка, отхлебнув немного поданного ей Зеклой чая. – Знаешь ли ты, что это за лес?
– Представляю, – ответил Александр.
– Сомневаюсь, – протянула бабушка, после чего сделала очередной глоток. – Этот лес неспроста называют «непроходимый». Я не знаю ни одного человека, который смог бы, углубясь в него, после вернуться обратно. Каждый, кто заходил в него, терялся безвозвратно.
– Что ж, значит, я буду первым, – бравировал Александр.
– Уверенность в себе – это хорошо. Она придаёт человеку сил, – ответила бабушка. – А вот самоуверенность, напротив, губительна. Ответь же мне: твои слова говорят о спасительной уверенности или же о губительной самоуверенности?
Этот вопрос немного пристыдил Александра и заставил задуматься. Ведь в действительности он очень скромный парень. Но сейчас ему и самому показалось, что он не был похож на себя в этой непримиримой борьбе на любовном фронте. Возможно, так и следует поступать, чтобы добиться расположения девушки, поскольку для женщины очень важно, чтобы её избранник был сильным, смелым – способным защитить её и её будущее потомство.
– Несомненно, может показаться, что мои слова сквозят излишней самоуверенностью, которая, подобно паразиту, разрушает человека изнутри и приводит к слепоте рассудка, – промолвил Александр, приняв кроткий вид. – Но у меня нет другого выхода, кроме как стать первым. Я просто обязан дойти до конца, ради моей безвременно почившей матушки, и вернуться, но уже ради кого-то другого.
При этих словах Александр любовно посмотрел на Зеклу. Чем засмущал юную красавицу. Видя всё это, Охреис с огнедышащей злостью на самого себя, на свою беспомощность, со всех сил сжал в руке металлическую ложку так, что у него пошла кровь. Заметив это, он быстро достал из кармана штанов платок, вытер им ложку, после чего положил её на стол и зажал платок в раненой руке.
– И прошу заметить, я не сказал, что я буду единственным, кто пройдёт сквозь этот лес и вернётся, – уточнил Александр. – Если бы я обронил именно такие слова, тогда можно было бы упрекнуть меня в самоуверенности. Ведь между «я могу это сделать» и «только я могу это сделать» существует огромная разница, целая бездонная и необозримая пропасть различия.
– Прошу простить меня, – вставая из-за стола, произнёс Охреис, с трудом пряча за прозрачным пологом спокойствия своё недовольсво. – Я ненадолго отлучусь.
Пронзённый отравленным кинжалом ревности и злости, он вышел во двор. Уже сгустившийся вокруг тяжеловесный мрак близящейся ночи, казалось, проник и в душу Охреиса. Юноша приблизился к калитке и опустил на неё руки. Лишь потому, что эта калитка принадлежала его возлюбленной, он сдержался и не сломал её. Внутри него неистово извергался огнедышащий вулкан неистребимой ярости. И только страх того, что Зекла может увидеть его переживания, увидеть, какая нестерпимая боль жалящей змеёй гнездится в его сердце, заставлял Охреиса сдерживать себя.
«Иди и расскажи ей о своих чувствах!» – внезапно прозвучало в голове омываемого неосязаемыми водами гнева и досады юноши.
– Ты за много лет ношения в себе любовной тайны, за своё доброе, заботливое отношение к ней заслужил быть рядом с ней! – снова прозвучало в голове Охреиса, но уже как будто кто-то сторонний произнёс это.
Обескураженный юноша повернул голову влево, но там никого не было. Лишь густой мрак, царящий в глубине приоткрытого сарая.
– Он не заслуживает её, – снова, но уже более явственно, раздался чей-то голос. – Так пойди же и спаси Зеклу от пришлого выскочки.
Это побуждение: спасти Зеклу от чужеземца, словно путеводная звезда, воссиявшая в кромешном мраке, установилось на небосклоне раненой души Охреиса. Повторяя про себя, словно придающее храбрости заклинание, что он должен спасти Зеклу, Охреис вернулся в дом.
Уогда он уселся на своё место за столом, Александр принялся внимательно разглядывать его. Вернувшийся юноша, казалось, преобразился. На его лице больше не было отпечатка неуверенности в себе. Будто Охреис одолжил у кого-то беспредельной смелости, граничащей с безумством, отдав взамен весь свой страх. Почувствовав на себе пытливый взгляд чужеземца, он пристально уставился на того в ответ, смотря тому прямо в глаза. Своим красноречивым взглядом Охреис говорил очаровавшему его возлюбленную негодяю, что совершенно не боится его и что он при необходимости спровадит его.
Внезапно, сохранявший до этого момента раздумчиво-угрюмое молчание, Ангмарин с жестоким сожалением изрёк: Мы опоздали.
Двое его помощников с недоумением уставились на него. Однако никаких разъяснений от Ангмарина не последовало. Да они уже и не требовались: снаружи раздался сильный взрыв, и вся кухня залилась ярким красным светом, проникшим в дом сквозь окна.
Все присутствующие на кухне переглянулись, а, когда с улицы начали доноситься отчаянные крики, они бросились наружу.
Обнажив свой меч, Александр первым выскочил на улицу и был обескуражен увиденным: минувшей ночью пригрезившейся ему кошмар сбывался. С неба на землю падал огромный метеор, оставлявший позади себя огненный след. Огромный космический подкидыш был окружён множеством мелких камней, словно бы уменьшенных его копий. Множество огненных шаров падало на землю, покрывая всё истребляющим пламенем кроны деревьев, крыши домов и даже землю.
В панике люди выбегали на улицу, и некоторые из них, сражённые мучительным отчаянием, падали на землю в слёзных стенаниях, иные хватали своих детей и бросались в подвалы в отчаянной надежде там спастись.
– «И разверзнуться небеса и падут на землю огненные стрелы, – продекламировала бабушка Зеклы, выйдя на улицу и оглядевшись по сторонам. – По ним узнаете вы, что пришло начало конца. Лишь истинно достойные люди смогут удержать земную твердь и отвратить ниспосланную кару». Так говорится в пророчестве.
Охреис подбежал к Зекле, стоявшей рядом с бабушкой, и, взяв их обоих за руки, с волнением скороговоркой молвил:
– Скорей нам нужно уходить.
– Мы должные смиренно принимать всё, что нам посылает небо, – бессильно опустив руки, ответила бабушка.
– Он прав! – вмешалась Зекла. – Нам нужно срочно покинуть это место. – И уже обращаясь к Охреису, добавила: Присмотри за ней – я сейчас вернусь.
Произнеся это, девушка стремглав бросилась в дом.
«Слушайте все!» – внезапно раздался чей-то зловеще громогласный призыв.
Повернув голову влево, успевший выбежать за калитку на дорогу Александр увидел человека, облачённого в чёрную мантилью, ниспадающую с плеч того и прикрывающую со спины столь же чёрную рясу, которая свисала до самой земли.
Стоило этому мужчине развести руки в стороны и сжать свои кулаки, как из земли, на которой тот стоял, вырос двухметровый постамент, объятый пламенем. Все люди, до этого мечущиеся в панике, вдруг, как зачарованные, замерли, а после стали стягиваться вокруг выступавшего.
– Я пришёл, чтобы даровать вам свободу! – начал повелитель огня и земли. – На протяжении многих веков вы были вынуждены жить по правилам, навязанным вам. Вы испытывали многие лишения, страдания. Вы были лишены возможности жить так, как вам угодно. Были лишены возможности дышать, существовать свободно. Вам пора сбросить с себя это раболепное ярмо, сбросить с их высоких тронов этих коварных угнетателей. И всё, что вам нужно, чтобы освободиться, – это пойти за мной.
– Нет! – выходя вперёд, воскликнул Александр, пробравшийся сквозь толпу. – Тебе не удастся своими коварно-лживыми речами о свободе обмануть нас.
– Надо же! – сорвалось с уст немного удивившегося оратора. – Погладите-ка, кто здесь!.. Александр.
– Я помню, как ты на моих глазах убил мою мать своей огненной магией, – не сдерживая гнева, прорычал Александр.
– Это не магия! – улыбнулся выступавший. – Магия – это то, чем балуетесь вы, смертные. Мне же подвластно всё, что ты видишь вокруг: огонь, земля, человеческая жизнь и даже время. В каждого из вас с рождения помещают семена различных заблуждений, а после непрестанно поливают ложью, – произнеся это, оратор убрал огонь и, постепенно уменьшая постамент, вернул подножной земле прежний вид, а после направился размеренной походкой к Александру. – Вам говорят, что мы – зло. Но разве это мы заносили в головы людей суеверный восторг перед собой? Разве же мы требуем от вас с самого начала времён неукоснительного подчинения нашей воле? Разве мы прячемся от ваших глаз, как это делают те, что укрылись среди наслоений миров, – при этих словах оратор посмотрел в то место, где незримо для людей находился Ангмарин со своими помощниками. – Те, коих вы зовёте небожителями, и сейчас находятся среди вас. Но они трусливо прячутся, потому что им страшно. Ты ещё должен многое узнать, прежде чем твои глаза откроются.
Сказав это, оратор вплотную подошёл к Александру и зашёл ему за спину. Александр резко обернулся, на за спиной уже никого не было. Он увидел лишь испуганные лица людей, невольно и громкозвучно издав вздох ошеломления.
– А чтобы у тебя был стимул, – снова заговорил оратор, находясь на вновь возникшем постаменте, и Александр обернулся, – мы заберём твою возлюбленную.
Промолвив это, оратор щёлкнул пальцами, и возле него в мгновение ока возникла Зекла, схваченная приспешником оратора, который приставил к её горлу нож.
Александр инстинктивно подался вперёд, но тут же замер, опасаясь своими неосторожными действиями навлечь на Зеклу смертоносный гнев всесильных представителей тёмной расы, о которых ему ещё при своей жизни рассказывала матушка, ставшая их жертвой.
Увидев, что Зекла схвачена, Охреис бросился в толпу, но замер среди них, а бабушка, испустив крик отчаяния, бросилась к калитке, почти не чувствуя острой боли, что обычно миллионочисленными иглами пронзала обе её ноги при ходьбе. Добежав, хоть и сильно хромая, до калитки, она, сражённая чудовищной одышкой схватилась одной рукой за сердце, а второй – за дверь калитки. В это же мгновение бабушка, обезумевшая от страха за свою внучку, не удержалась за дверь калитки и упала на колени.
– Тебе лгали всю жизнь, – продолжил представитель тёмной расы. – Я бы мог раскрыть тебе всю правду, но ты вряд ли мне поверишь. По крайне мере, сейчас. Посему тебе предстоит самому рассеять каждую из иллюзий, что окутывают твой разум. А когда ты будешь готов принять истину, то без труда найдёшь путь, ведущий к нам.
Внезапно из недр земли, разверзшейся перед Александром, вырвалась плотная стена огня, обдавая того сильным жаром. Отражающийся в глазах Александра огонь, казалось, гипнотизировал его. Впервые за девятнадцать лет своего существования молодой парень познал это сладостное чувство – взаимную любовь. Впервые ему довелось изведать пьянящее упоенье от того, что в горящих любовью глазах девушки он видел собственное отражение.
Однако только что свершившееся злодеяние обрушило на оцепеневшего Александра громкозвучный камнепад терзаний. Внутри него снова остервенело воспылал тот чудовищный огонь, опаляющий израненную душу огонь мучений от утраты дорогого его сердцу человека.
Александр прекрасно понимал, что, когда стена огня исчезнет, за ней уже не будет ни Зеклы, ни этих мерзких демонов. Так и вышло. Но стоило демонам исчезнуть, как сразу же прогремел оглушительный взрыв – и сотряслась земля. Люди, не способные удержать равновесие, сбивая друг друга, падали на землю.
Вспомнив о бабушке Зеклы, Александр бросился к её дому. Заметив это, Охреис бросился вдогонку.
Подбежав к калитке, Александр живо перемахнул через неё, поскольку из-за бесчувственно лежавшей на земле бабушки открыть дверь было невозможно.
– Что с Вами? – обеспокоенно бросил Александр, дотронувшись одной рукой до плеча пожилой женщины, а другую положив ей на голову.
Тяжело дыша, бабушка подняла отяжелевшие веки и, посмотрев своими полными скорбного страдания глазами на Александра, еле-еле произнесла: Где моя внученька? Где Зекла?
Александру, в чьём сердце безвылазно обитала заботливая доброта, не хотелось правдиво отвечать на её вопрос, поскольку он понимал, какие могут быть последствия. Ведь ему не было известно: бабушка Зеклы упала в обморок до исчезновения её внучки или уже после.
– Не волнуйтесь, – помогая бабушке приподняться, заговорил Александр, – в скором времени я приведу к Вам Вашу внучку.
– Мы приведём! – браво воскликнул Охреис, перепрыгнув через заграждение, после чего тоже принялся помогать бабушке подняться на ноги.
Александр недоверчиво взглянул на Охреиса. Тот сделал вид, что не заметил этого и обратился к бабушке Зеклы: Попробуйте встать, мы поможем.
В этот момент к ним подбежала Адельфа, которая на протяжении всего этого времени скрывалась в доме. Увидев её, бабушка немного ободрилась. Когда Александр, склонившийся над бабушкой, помогал ей встать, у него из-за пазухи вывалился подаренный ему незнакомцем камень. Заметив это, он спешно подобрал его и спрятал в карман своих штанов.
Поднявшись с земли и едва переступая с ноги на ногу, бабушка, поддерживаемая тремя обеспокоенными её здоровьем молодыми людьми, дошла до своей комнаты. Когда её уложили на кровать, бабушка попросила Охреиса принести ей стакан воды. И стоило тому выйти, бабушка, подстёгиваемая неким тайным намерением, попросила Адельфу принести мокрое полотенце.
Оставшись наедине с Александром, бабушка обеспокоенно начала оглядывать комнату, а после торопливо изрекла: Скажи, ты поможешь моей внученьке? Вернёшь её мне?
В заволочённых жидкой пеленою слёз глазах бабушки было столько мучительной боли и ободряющей надежды, что сердце Александра сжалось могучими тисками сострадания. Давая столь необходимый лежавшей перед ним с беспомощными слезами и застывшей в немой мольбе старушке утвердительный ответ, Александр невольно задумался. Ему на мгновение почудилось, что он будет не просто спасать понравившуюся ему девушку – он словно бы вновь вернётся в те ужаснейшие дни своего отрочества, когда он потерял свою маму. Спасая Зеклу, Александр как будто будет спасать свою безвременно ушедшую матушку, которой он был многим обязан и с которой не сумел проститься. В этот раз Александр сделает то, чего не смог сделать в прошлом: он во что бы то ни стало спасёт того, кого любит.
Услышав утвердительный ответ Александра, бабушка сказала:
– Подойди е столу и выдвини верхний правый ящик. Отыщи внутри него запечатанный конверт.
Не понимая, в чём дело, Александр беспрекословно подчинился. Найдя на самом дне ящика прикрытый грудой бумаг конверт, Александр достал его и продемонстрировал бабушке. В этот момент что-то твёрдое, придававшее тяжести конверту, покатилось внутри, и он сам, зажатый между пальцами Александра, провернулся.
– Забирай его, – произнесла бабушка. И, как бы опомнившись от забытья, тут же добавила: Скорее спрячь его, чтобы никто не видел.
Услышав доносящиеся из дверного проёма шаги, Александр быстро спрятал конверт во второй карман штанов и направился к бабушке, но тут же опомнился и, подскочив к столу, быстрым движением задвинул ящик обратно в стол. Только он повернулся лицом к бабушке, как тут же в дверях показался Охреис. Держа в руках стакан с водой, он недоумённо воззрел на стоявшего возле стола соперника. Охреис пытался сообразить, что тот делал там. По лицу Александра мимолётно пробежала тень волнения и сразу растворилась в хладнокровии.
– Охреис… – захрипела бабушка. – Подойди ко мне.
Таким образом бабушка решила переключить внимание юноши на себя.
Подойдя к кровати, Охреис помог бабушке Зеклы приподняться и передал ей стакан с водой. Сделав глоток, бабушка вернула парню стакан и улеглась обратно. Как раз в это время вернулась и Адельфа. Она положила мокрое полотенце на лоб жестом попросившей о том бабушке.
– Спасибо! – промолвила старушка, благодаря обоих разом. – Я прошу вас, – при этих словах она уже взглянула на Александра, а затем и на Охреиса, – прошу найти мою внученьку. Демоны, наверняка, забрали её в Залесье. Там находится цитадель «Скотави», оплот всех сил зла обитаю щих в этом мире. Предание гласит, что в том сооружении находится проход в мир этих демонов.
– С чего Вы взяли, что они забрали Зеклу именно туда? – вопросил Охреирс, всем своим видом демонстрируя свои сомнения.
– Это моё единственное предположение, потому что им нужен ты, – произнесла бабушка, взглянув на Александра. – Им непременно нужно, чтобы ты пришёл к ним. Поэтому они и забрали Зеклу как приманку.
– Я так и знал, что ты навлечёшь на нас одни лишь беды, – возмутился Охреис.
Посмотрев сочувственно на возмущённого юношу, бабушка сказала: Не надо так.
– То, что произошло, было неминуемым. Тысячи дет назад, когда люди были терпимей и добрее, демоны сумели многих сбить с верного пути, – раздумчиво вещала бабушка. – Каждый злой поступок или помысел делает их сильнее. Поэтому не нужно помогать им, раздувая в своёи сердце пламень ненависти и обиды.
Хотя Охреис и находил слова бабушки Зеклы не лишёнными смысла, ему всё равно было очень трудно совладать со своими эмоциями, ведь он утратил свою любимую из-за Александра. И ничто не способно потушить этот огонь ненависти, что нестерпимо опалял его душу. Но, дабы не расстраивать пожилую женщину ещё сильнее, Охреис сделал над собой усилие и отвернулся в сторону, чтобы не видеть лица своего соперника.
– Я прошу вас обоих, – снова заговорила бабушка. – Приведите Зеклу обратно.
– Я обещаю Вам, – взяв бабушку за руку, заговорил уже подошедший к ней Александр, – мы приведём к Вам Вашу внучку.
– Прежде вам надлежит отправиться в соседнюю деревню и найти там мою вторую внучку, Коллиджению, – сказала бабушка. После чего перевела взгляд на Охреиса и продолжила: Охреис знает, где её искать. А она знает, как добраться до нужного вам места. Отправляйтесь скорее и не беспокойтесь обо мне, – добавила бабушка, заметив на их лицах отблеск переживания за её здоровье.
– Хорошо, – ответил Александр. – Мы сейчас же выдвинемся в путь. Желаю Вам скорейшего выздоровления, чтобы, когда обе Ваши внучки вернутся в этот дом, Вы сами встретили их на пороге.
– Спасибо тебе, внучок, – с материнской лаской во взгляде ответила Александру бабушка и, попеременно бросая взгляд то на Охреиса, то на Александра, продолжила: Пусть ваша дорога булет лёгкой, а провидение хранит вас. Удачи вам!
Александр с Охреисом поблагодарили бабушку, попрощались с ней и с Адельфой и вышли из дома, не сказав друг другу ни слова.
Оставшись наедине с бабушкой Зеклы, Адельфа, отчётливо разглядевшая обоюдную неприязнь в сердцах молодых людей, недоумённо вопросила:
– Вы уверены, что они справятся? Неровен час, поубивают друг друга.
– Ради Зеклы им придётся забыть о взаимной неприязни, – ответила бабушка. – Мне кажется, чтобы спасти её, они пойдут на многое.