de omnibus dubitandum 101. 333

ЧАСТЬ СТО ПЕРВАЯ (1872-1874)

Глава 101.333. КАК НЕОЖИДАННОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ, ПЕРЕРОСЛО В НЕЧТО БОЛЬШЕЕ…

    Она шарила руками по его спине, пока не нашла место, где рубашка была заправлена в бриджи. Сиси потянула, желая почувствовать под руками его кожу, и мельком удивилась, куда делись его плащ и сюртук, но все это не имело значения. Должно быть, это магия. Она никогда не чувствовала себя так раньше, не была такой распутной и безрассудной. Сиси хотела получить удовольствие прямо сейчас, и она его получит.

    Ее руки добрались до его тела и начали исследовать влажный шелк его кожи, завораживающую игру мускулов. Его тело было чудесным, настоящим мужским совершенством. Острый аромат его кожи окутывал ее, опьяняя куда сильнее, чем шампанское.

    Сиси прижалась губами к его груди, стремясь попробовать его на вкус, но ей мешала рубашка, запутавшаяся в бриджах. Она в смятении пробормотала что-то. Сиси чувствовала, как его сердце бьется у нее под губами, его дыхание со свистом вырывалось из груди, а мускулы напряглись от наслаждения. Сиси отыскала его сосок и легонько прикусила его, потом всосала вожделенный бугорок через ткань рубашки и услышала, как он ахнул.

    Она дерзко проникла рукой ему в бриджи и погладила крепкие ягодицы. Его бедра напряглись еще сильнее, и Сиси ощутила, как твердое естество вжимается в ее тело. Даже через слои одежды это было восхитительно. Она мягкая там, где он твердый, поддается там, где он наступает.

    Елизавета раздвинула ноги, обхватила его, приветствуя проникновение, наслаждаясь им. Незнакомец возился с бриджами, но у него ничего не получалось. Зарычав, он просто разорвал шов на гульфике вместе с пуговицами.

    Сиси сгорала от желания. Она опустила руку между их телами, пытаясь просунуть ее в его бриджи, но ей опять не удалось добиться желаемого. В отчаянном нетерпении она никак не могла вспомнить, как расстегиваются пуговицы и пряжки, знала только, что должна немедленно прикоснуться к нему, почувствовать его без этой нелепой преграды в виде его одежды.

    Сиси дернула, и пуговицы застучали по деревянному полу павильона. Затем она рывком распахнула ткань, поймала восставшее мужское естество и сжала его, горячее, бархатное, в руке, ощущая пульсацию.

    Граф Дьюла Андраши, а это был он застонал и, ткнулся ей в ладонь, втягивая воздух сквозь стиснутые зубы. Он сосал ее грудь, бормоча что-то неразборчиво, руки его изучали изгибы ее тела, отыскивая чувствительные места, о существовании которых Сиси до сих пор даже не догадывалась. Она выгнулась навстречу, потянулась к нависшей над ней твердой жаркой тени.

    — Войди, — пробормотала она. — Войди в меня.

    Дьюла Андраши поцеловал ее в губы и улыбнулся, чувствуя, как тяжело она дышит.

    — Еще не время, милая, — ответил он и негромко засмеялся, услышав ее стон и почувствовав ее беспокойное дыхание. Сиси пылала и жаждала немедленного проникновения.

    Дьюла продолжал посасывать ее сосок раздражающе неторопливо.

    Она застонала, желая, чтобы это продолжалось вечно, но он переключился на второй. Ночной ветерок охлаждал разгоряченную кожу Сиси. Она ахнула, когда он втянул чувствительную плоть в свой невероятно жаркий рот.

    Сиси впилась ногтями в его плечи, пытаясь притянуть его к себе. Она больше не могла говорить. Его рука скользнула по ее телу и, с опытной легкостью нырнув в наполненную соками прорезь свободных панталон. Сиси опять заерзала — его ладонь с приводящей в бешенство неспешностью скользнула по внутренней стороне бедер и принялась путешествовать в густых зарослях. Сводя ее с ума, Дьюла задержался над местом, где она жаждала ощутить его сильнее всего. Он дразнил и изводил ее.

    Сиси самопроизвольно приподняла бедра, впилась в его рот, кусала и сосала его губы и язык, слыша, как его дыхание переходит в стоны подавляемого желания.

    Ее рука снова отыскала его естество. Она впервые в жизни исследовала особенности мужского тела, совершенно не сдерживаясь. Из него сочилась липкая жидкость. Сиси потерлась бедром о головку, и Дьюла опять начал тяжело дышать. Его пальцы все еще порхали, едва прикасаясь к созревшим гроздьям ее естества, лаская их чересчур нежно, а она жаждала грубого давления и безудержного трения.

    И когда желание сделалось невыносимым, Дьюла прикоснулся к ней. Его пальцы нашли местечко, где она нуждалась в них сильнее всего. Сиси выгнулась дугой и закричала, но к этому он был готов. Дьюла заглушил ее крик, накрыв ее рот своим, и продолжил ласкать нежными пальцами неистовый влажный похотник, доводя ее до безумия, до такого абсолютного наслаждения, без которого, как ей казалось, можно просто умереть — или же умереть от него. Сиси хотела только, чтобы он не останавливался.

    Дьюла ввел пальцы в ее раскрывшееся перламутровое лоно и принялся ласкать, пока она не поняла, что больше не выдержит. Сиси вцепилась во влажную смятую ткань его рубашки и только всхлипывала.

    И тогда он, устроился поудобнее и, вошел в нее. В это же мгновение Сиси воспарила еще выше, она дрожала, обволакивала его, затягивала его в себя. Ей казалось, что она, парит над бездною, а едва начинала опускаться на землю, как новый сильный толчок возвращал ее обратно.

    Когда Дьюла застонал и в последний раз вошел в нее, Сиси чувствовала себя измотанной, обессиленной и насытившейся наслаждением.

    Он обнимал ее, пока они восстанавливали дыхание, и нежно ласкал, накрыв обоих своим плащом, чтобы прикрыть разорванную одежду и не дать холодному ночному воздуху остудить ее разгоряченную, влажную от пота кожу.

    Дьюла приподнял ее подбородок и повернул к себе ее голову, чтобы нежно поцеловать. Движения его были неторопливыми, медленными и просто восхитительными. Его пальцы пахли малафьей. Его опытный язык снова возбуждал в ней желание вопреки всему. Сиси вздохнула и потерлась об него бедрами.

    — Предлагаю на остаток ночи найти более укромное место, — пробормотал он ей на ушко, покусывая мочку.

    Внезапно Елизавету будто окатило холодной водой. Она оттолкнула его. Дьюла скатился с узкой скамьи и рухнул на пол, изумленно охнув. Сиси лихорадочно завязывала ленты на панталонах, затем начала искать на темном полу костюм и, туфли. В ужасе кинула она взгляд на Дьюлу, все еще неподвижно сидевшего на полу павильона. Он, конечно, был озадачен, но ей необходимо уходить. Если ее тут застанут… Елизавета зажмурилась.

    — Может быть, нам уже пора сорвать маски? — произнес Дьюла с пола.

    — Я граф Дьюла Андраши. — Сиси была слишком растеряна и слишком занята, возясь с одеждой, чтобы ответить.

    — Ну? Разве вам не кажется, что после случившегося нам следует по всем правилам представиться друг другу? — поторопил ее он.

    — Нет! — выдохнула она. — О, Боже мой! Этого вообще не должно было случиться!
 
    В темноте она никак не могла найти вторую туфлю, а темная масса предупредила, что граф поднимается с пола.

    Перепугавшись окончательно, Сиси схватила единственную найденную туфлю и босиком помчалась по выложенной камнем дорожке так быстро, словно ее догонял сам дьявол. Дьюла не стал ее окликать. Она нырнула в тень рядом с залом и дрожащими руками начала поправлять костюм, чувствуя, как поет все тело после занятий любовью.

    Елизавета торопливо поправила маску, вошла в бальный зал и поманила лакея, чтобы он подогнал ее карету. В следующий момент дамы сели в карету и исчезли в темноте.

* * *

    Граф Дьюла Андраши послушал удаляющийся звон колокольчиков на ее костюме и снова занялся своим туалетом. Эротическое приключение закончилось слишком быстро, но было еще не поздно, он вполне мог вернуться в зал и найти то, зачем он сюда пришел.

    Он едва не расхохотался вслух, обнаружив, что не сможет застегнуться, так как, все пуговицы на бриджах оторваны. Кем бы она ни была, это самая страстная женщина из всех, кто ему, до сих попадался. В отличие от большинства его любовниц она вела себя простодушно, стремилась ублажить его и получить удовольствие сама.

    Дьюла бы вообще назвал ее невинной, да только невинные дамы не допускают, чтобы их соблазнили в темном саду, в то время как более двух сотен гостей находятся буквально в нескольких шагах. И все же, несмотря на ее маскарадный костюм и анонимность всего случившегося, он не почувствовал в ней ни капли фальши.

    Граф усмехнулся в темноту. Сегодняшняя миссия осталась невыполненной, и английский посланник временно сохранил свои тайны. Жаль, что она не задержалась еще немного. Стоило только о ней подумать, и он снова возбудился, и восставшее мужское естество с надеждой вырвалось наружу сквозь прореху в бриджах.

    "Габриэль". И это все, что у него есть, — придуманное ею имя. Он покачал головой, все еще ошеломленный, и начал шарить по темному павильону в поисках плаща и сюртука.

    Обычно, выполняя задание, Дьюла не отвлекался с такой легкостью, но эта мадам оказалась исключительно привлекательной.

    Он легко отыскал предметы одежды, но вот с пуговицами пришлось повозиться. Если садовник или какой-нибудь гость найдет одну пуговицу, вряд ли он оповестит о ней окружающих, но шесть разбросанных пуговиц в таком укромном месте неизбежно вызовут скандал. Граф Дьюла Андраши был большим специалистом по избежанию скандалов. Разумеется, за исключением тех случаев, когда хотел, чтобы его поймали.

    Он отыскал пуговицы и затолкал их в карман. Затем накинул плащ, прикрыв прореху в бриджах, повернулся и едва не упал, споткнувшись обо что-то. Это что-то отлетело в сторону и с легким звоном ударилось о стену. Дьюла поднял вещицу и поднес к свету. В руках он держал дамскую туфлю, изящную, расшитую жемчугами, с загнутым носком, с которого свисал колокольчик.
 
    Граф затолкал в карман свой сувенир, небрежно направился к боковой калитке, как бывалый повеса, за которого его принимали, и выскользнул на улицу, где его ждала карета.

* * *

    Немолодой герой приключения на балу не мог забыть этот вечер. Целыми днями он бродил в окрестностях Хофбурга и в Пратере в надежде увидеть незнакомку верхом на лошади. Однажды, ее карета, выезжающая из Хофбурга, проехала совсем близко от него, ее взгляд, скользул вниз и, казалось, она узнала его. Когда карета проехала, он видел, как створка на заднем потайном окошечке поднялась и потом снова опустилась.

* * *
 
    Через несколько дней граф Дьюла Андраши получил письмо из Мюнхена, подписанное "Габриэль", в котором она просила его ответить ей "до востребования". Они обменялись многими письмами, но неожиданное свидание, переросло в нечто большее.