Коллекционер

Рассказ полностью выдуманный, никакого отношения к автору не имеет.

-------

Стоп. Снято. Кадр:

У тебя в ладони кленовый лист. Он ещё живой, яркий, гладкий. Не успел умереть от ноябрьского холода.
Сколько уже было его собратьев на тротуаре под ногами - блеклых или наоборот, потемневших от сырости, скукоженых?
Ты  хочешь его спасти. Заберёшь лист с собой, добрая ты душа. Положишь в книгу, между страницами. Дашь ему время согреться и отдохнуть.

Стоп. Снято. Кадр:

Утро. На траве, на стёклах застывших машин иней. Но ты всё равно скоро выйдешь на пробежку, холод тебе не помеха.
У тебя через неделю соревнования, я слышал твой разговор с тренером.
Будешь биться за очередную медаль.
Наконец, ты выходишь. В костюме в обтяжку, яркие кроссовки.

- Доброе утро, дядя Владик! - говоришь. Машешь рукой, и убегаешь.
Доброе утро, Инночка...

Теперь весь день будет очень хорошо.

Стоп. Снято. Кадр:

Первый снег. Чистый и девственный. Суббота - люди не проснулись ещё, и не успели запачкать его.

Только одна ты выбегаешь из подъезда. Такая же юная и чистая, как этот первый снег.
Только твои небольшие следочки нарушают ровный белый покров. Я не решился испортить его - ждал тебя.
Лопата стоит, скучает в сторонке...

Вне кадра. Снимков нет.

После соревнований ты заболела. Медаль получила, и загрипповала.

Неделю по вечерам я только смотрел на твоё светящееся в темноте окно. Шторы плотные, ничего не видно. Даже твою тень.
Впрочем, какая тень, если ты всё время лежишь в постели?
Зато я сходил и распечатал все твои последние фотографии.
Это единственное, что меня утешало.

Я разговариваю с тобой утром, днём и вечером - в комнате, на кухне, в прихожей... Ты доверчиво смотришь на меня со стен, и слушаешь. Не называешь меня "дядя Владик", как обычно, когда проносишься мимо на своих тренированных и тонких ногах. А говоришь просто - Владик...

Пока ты болеешь, я полностью убрал наш двор. А так же вычистил дорогу к стадиону, где ты тренируешься, хоть это и не моя территория, а Борькина. Но он запил ни с того ни с сего. Может, кодировка кончилась, а на новую Зинка не успела его сводить?

Я вот - не пью. Мне нельзя. Как же - моя Инночка спортсменка, красавица...

Стоп. Снято. Фотоссесия не удалась.

Наконец-то ты выздоровела. И сразу же за тренировки. Филонить нельзя - у тебя же график, тренер, соревнования...

- Дядя Владик, а что это вы делаете, меня снимаете?

Я обескураженно смотрю на тебя и пытаюсь спрятать фотоаппарат в кармане куртки. Попался.

Ты настойчиво протягиваешь руку:

- Дайте его мне, я посмотрю!

Я молча кладу его тебе на ладонь, мои пальцы на несколько секунд прикасаются к твоей нежной коже... О, какое это наслаждение! Теперь уже не страшно, что будет потом.

Ты смотришь, пальчиком перещелкивая кнопкой кадры. А я -  жду своей казни.

- Вот это фотосессия! - неожиданно восклицаешь ты. - А откуда у вас такой фотоаппарат? Это недешевая модель!

- Копил... - тихо говорю я. - Долго.
- Столько копили, чтобы снимать меня? Ведь у вас здесь в основном только я.
- Да. - ещё тише сказал я.
- Ну и чудак, вы дядя Владик! - рассмеялась в лицо мне ты. - лучше уборочную машинку купил бы себе за эти деньги!
Но фотоаппарат, помедлив, отдала.
И убежала на стадион.

Стоп кадрам. Расплата.

Я неделю не выходил из дома, пока не позвонили из ЖЭКа. Соседи нажаловались, что двор не убран. Распекали долго: совести нет, один запил, другой неизвестно чем занимается, что это значит - дома заперся?

Фотоаппарат брать не стал. Так и оставил в тумбочке. Тем более, он скорее всего, разрядился, я неделю  оттуда его не доставал.

Ты не выходила утром на пробежку. Не пошла на учебу. И даже вечером не появилась.
Назавтра повторилось то же самое.

На следующий день, набравшись смелости, я спросил о тебе у соседки.
Та сказала, что звезда нашего дома покинула нас.

Ты с родителями спешно уехала в другой город. Квартиру они выставили на продажу.

Вот и всё. Остались со мной только твои фотографии. И боль.
-------
Это был новый для меня проект, немного новый жанр, интересно будет узнать ваше мнение, как вышло...)