Полынья - глава 9

Всю дорогу Симон и Мартен молчали. Путь шел через густой лес, и Эдгар, хоть и понимал, что там вполне может подстерегать засада или другая ловушка, все-таки спокойно ехал вместе с ними. Оба его попутчика сидели на крепких вороных лошадях, и теперь он был почти уверен, что и правда наткнулся на чернокрылых.

Наконец чаща по обеим сторонам тропинки начала редеть, впереди показался просвет, и через несколько минут Эдгар увидел поляну, такую большую, что на ней уместился и дом, и сарай, и конюшня чуть в стороне, и даже довольно просторная левада, в которой он еще издалека разглядел нескольких лошадей – как на подбор, вороной масти.

– Приехали, – проворчал Симон, и это, кажется, было первое слово за весь день.

Всадники направились к дому. Мышка вдруг запрядала ушами, заартачилась, и в следующий миг Эдгар заметил двух крупных волков, которые вышли навстречу путникам и замерли возле ограды по обе стороны от проема. Он похлопал лошадь по шее, посмотрел на серых стражей – те спокойно стояли у ограды и даже не щерились. Симон и Мартен направили своих коней к дому, Эдгар последовал за ними. Светло-серая Мышка теперь сразу притягивала взгляд, выделяясь среди множества черных лошадей.

– Эй! – закричал Симон, спешившись. – Тим, ты оглох, что ли? Почему не встречаешь?

Мартен тоже спрыгнул на землю. Эдгар решил пока остаться в седле.

– Тим, да где тебя черти носят? – рычал Симон на языке Ирбистана.

Дом оказался заперт, но вдруг изнутри послышался лязг, дверь дрогнула и распахнулась, и на пороге появился рослый крепкий мужчина, с ног до головы одетый в черное. Эдгар сразу заметил, что за открывшейся дверью на стене висят черные кожаные плащи, и все сомнения у него отпали.

Симон не унимался:

– Почему не открывал? Что случилось, что тут у тебя происходит?

– Девка сбежала.

Эдгар почувствовал, как сердце у него заколотилось где-то в горле.

– Что?! – заорал Симон.

– Удрала, говорю. Я стрелял, но Вит остановил меня – она нужна живой.

– А волки?

Тим посмотрел на волков и пожал плечами:

– Не тронули ее. Я услышал, как она к леваде метнулась, но не думал, что удерет. Кони ведь были расседланы все…

– Это же степнячка, идиот! Плевать она хотела на седло и стремена.

Услышав про степнячку, Эдгар убедился, что речь именно о Динаре. Сердце застучало еще сильнее. Значит, она жива и свободна. Куда она могла податься? Знакома ли со здешними дорогами или помчалась наобум, лишь бы подальше от чернокрылых? Где ее искать?

Он не знал, сколько еще чернокрылых в доме. Симон, Мартен, Тим и еще какой-то упоминавшийся в разговоре Вит – уже четверо. И все они – очень неплохо подготовленные бойцы. Многовато.

Тим вдруг вскинул на него голову:

– Эй, парень! А ты-то кто?

– Наниматься приехал, – вмешался Симон. – Я его хотел владыке показать.

– Сразу самому владыке? Так хорош?

– Он Себастьяна убил.

Симон произнес эти слов так, что Эдгар тут же понял – его противник считался среди чернокрылых мастером клинка. Тим проворчал:

– Владыка с нас со всех шкуру живьем снимет, если девку не найдем.

– Найдем. Волки обучены брать след?

– Драный – да. Но они ее выпустили, какая теперь на них надежда?

– Без них нам точно не узнать, куда она подалась, – Симон вскочил в седло, знаком приказал Мартену тоже сесть на лошадь. – Зови Вита, быстро, – рявкнул он Тиму. – Пусть седлает лошадей, а ты запирай дом и бери драного. Второй останется охранять.

Тим бросился к конюшне, едва дослушав. Симон проводил его внимательным взглядом, и только потом, когда чернокрылый исчез за дверными створками, обернулся к Эдгару.

– Поедешь с нами. Если найдем девку – я тебя потом приведу к владыке, там и будете договариваться. Если не найдем – нам всем лучше ему на глаза не показываться. Брать ее только живой, – тут же уточнил он. – Ну, врезать можно, если трепыхаться будет. Но не слишком.

– Что за девка-то?

– Обычная степнячка. Маленькая, тонкая, выглядит лет на шестнадцать-семнадцать. Волосы коротко обрезаны.

Эдгар кивнул, потом посмотрел на волка. Если зверь возьмет след и приведет чернокрылых к Динаре – придется отбивать девушку. Четверо – многовато, но он должен справиться, другого выхода нет.

– Понял, – кивнул он. – Что, дом пустым оставите?

Трое чернокрылых переглянулись, и Эдгар насторожился. Если они сейчас поймут, что он просто хочет избавиться от одного из них, – будет совсем плохо. Но Симон вдруг кивнул:

– Дело говоришь. Тим, бери драного и с нами. Вит останется тут. Наши вернутся, да и владыка может заехать. Пусть кто-то один будет в доме. Если мы ее найдем, то и без Вита справимся.

Волк и вправду взял след. Он провел чернокрылых и Эдгара через чащу, но потом, на дороге, по которой постоянно проезжали то всадники, то повозки, лесной зверь растерялся.

– Не найдем, – уныло произнес Мартен.

Симон был настроен куда решительнее:

– Еще как найдем. Она повернула в сторону Асты. Дальше след потерян, но поехать она могла, скорее всего, только в город. В лесу и на развилке явно плутала, это понятно. Значит, пути не знает. А вот как выехала на дорогу – наверняка спросила первого встречного, куда та ведет, да и двинулась в город.

– Что ей там делать? – Мартен не унимался.

– Перевести дух и решить, куда дальше.

Эдгар молча прислушивался к их разговору. Симон был прав: Динара наверняка ищет место, чтобы отдохнуть и затаиться. Она не вернется сама в семью герцога, да и в стан кочевников тоже вряд ли захочет ехать – наверняка девушка считает, что там ее все предали. С ее-то необузданным нравом молодая маркиза точно решит порвать со всеми и уехать куда глаза глядят. Эдгар не знал, есть ли еще где-то у нее родня или просто близкие люди, но отчего-то был уверен, что нет. Он вспомнил тот яростный взгляд, с которым она уезжала из лагеря степняков, а потом давала супружескую клятву в городской канцелярии. Вспомнил горящие черные глаза, и вдруг тонкое живое лицо Динары встало перед его взором, будто она была рядом. Эти четкие брови вразлет, высокие, резковато очерченные скулы, длинные черные ресницы – все показалось таким явным и настоящим, словно кочевница стояла прямо напротив него.

Теперь, когда волк вывел преследователей на дорогу, Эдгару уже не нужны были попутчики. О том, где Динара, чернокрылые знают не больше него – значит, пора от них избавляться. Тем более они явно не имеют ни малейшего понятия о том, зачем их владыке – слово-то какое, владыка, ни больше не меньше! – понадобилась эта кочевница. Стоило бы с этим разобраться, но сначала надо найти девушку, пока она сгоряча не натворила чего-нибудь уж совсем сумасбродного – а она может, точно может.

Далеко ли до Асты, Эдгар не знал. Сколько у него времени? Дорога хорошо просматривалась в обе стороны, и пока ни впереди, ни сзади не было видно ни всадников, ни повозок. Прекрасная возможность разобраться с попутчиками. Эдгар с сожалением подумал о двуствольном седельном пистолете. Пара мгновений – и он избавится от Мартена и Тима. И останется один на один с Симоном, который явно знает больше остальных. А один на один – это очень неплохо.

Эдгар с трудом отогнал мысль о пистолете. Нет. Он убил Себастьяна, но убил в честном поединке, и тот умер с оружием в руках. А пристрелить попутчиков… нет, все-таки он не убийца. Пока, по крайней мере.



Большая новая гостиница оказалась совсем недалеко от книжной лавки. Динара смутно помнила, что раньше здесь бы чей-то особняк, но теперь здание купили новые хозяева и переделали его под гостиницу. Несмотря на поток постояльцев, внутри все было пока еще не запачканным, и кочевница, получив ключ от комнаты, через минуту уже радостно осматривала свежую постель и чисто выметенный пол. Наконец-то у нее есть место, где можно почувствовать себя в безопасности, где можно спокойно выспаться, не прислушиваясь сквозь дремоту к каждому шороху.

Она быстро умылась, чуть пригладила разлохматившиеся волосы, посмотрела на себя в зеркало и снова спустилась к портье.

– Чем я могу вам помочь? – заулыбался тот в предвкушении заработка.

– Я давно не была в Асте, а тут все так изменилось! Где поблизости есть хороший парикмахер? Где сейчас лучшая в городе мастерская дамского платья?

– Вы знаете город? – уточнил портье. – Или, может быть, отправить с вами моего сына, чтобы он вас проводил?

– Нет-нет, я хорошо помню все улицы.

– Все самые влиятельные дамы в Асте доверяют свои прически господину Генриху. Двухэтажный каменный дом в самом конце бульвара Забияк, внизу вывеска. Вы увидите.

– Благодарю.

Тратиться на слишком известного парикмахера Динаре не хотелось, но привести в мало-мальски приличный вид ее обкромсанные волосы мог только очень хороший мастер. Что ж, придется заплатить.

– И прямо напротив его дома – большой магазин госпожи Сесилии. Там вы сможете подобрать или заказать все, что только придумаете.

Голос у портье был такой сахарный, что Динара с трудом удержалась от усмешки. Она прекрасно помнила бульвар Забияк, по обеим сторонам которого были кофейни, кондитерские и модные лавочки – шляпные, обувные, ювелирные. Закутавшись в свой черный шелковый плащ, степнячка выскользнула за дверь и через несколько минут была уже у парикмахера, а еще через час – у портнихи.

От госпожи Сесилии она вышла с ног до головы в новом. Если раньше, когда порывом майского ветра с нее сдувало шелковый капюшон, прохожие удивленно смотрели на кое-как обкромсанную степнячку, то теперь по улицам Асты шла юная дама с дерзкой короткой прической, которая ей была удивительно к лицу, и в очаровательном летнем платье. Невесомый струящийся муслин словно подчеркивал ее молодость и легкость, и Динара вдруг почувствовала себя не испуганной беглянкой, а сильной, уверенной в себе и даже красивой. Она украдкой посмотрелась в одну из витрин. Платье было нежно-голубым, а шляпка, жакет, шарф и удобная дорожная сумка – васильково-синими. Такими же яркими, как глаза у этого герцогского переводчика.

Пока она меняла прическу и выбирала новый наряд, начало темнеть, и быстрые майские сумерки разлились по городским переулкам. Модные лавочки стали закрываться, но кофейни по обеим сторонам бульвара еще работали. Динара вполне могла бы поесть и в гостинице, но ей очень хотелось покрасоваться в новом наряде и посидеть за столиком у окна, разглядывая прохожих на темнеющей улице. Последний раз она делала это больше двух лет назад, когда училась здесь в школе. Косматый всегда наставлял ее, что даме не пристало появляться одной в театрах и ресторанах, но Динара видела, что ее городские подружки спокойно забегают в кофейни и кондитерские на чашечку кофе с пирожным.

Она выбрала самую нарядную вывеску, заказала чашку кофе и большой кусок торта со взбитыми сливками и попросила принести свежие местные газеты. Может быть, остаться в Асте? Пусть это и не так далеко от Стейнбурга, пусть тут постоянно обсуждаются стейнбургские новости и даже попадаются тамошние газеты, но все-таки Аста – уже не на землях герцога Роберта. Да и город этот Динара хорошо знает и любит, здесь обосноваться ей будет проще, чем в другом месте.

Принесли кофе и торт. Динара полюбовалась пышным белоснежным кремом, потом, прикрыв глаза от удовольствия, попробовала кусочек, а затем принялась за кофе и газеты. Тридцать норм от продажи краденого вороного – приличные деньги, но они быстро иссякнут. Ей нужно жилье подешевле, чем гостиница. А главное – ей нужна работа. Динара принялась просматривать местную газету с самого конца, со страницы объявлений. Кем она может наняться? Гувернанткой? Нет, ее не возьмут, несмотря на прекрасное классическое образование, – она выглядит лет на шестнадцать-семнадцать, разве может такая пигалица влиять на ребенка?

В нескольких домах искали горничных, но взяться за это девушка не решилась. Ее не смущала необходимость кому-то прислуживать – Косматый с детства внушал дочери, что любая работа достойна и почетна – но она почти всю жизнь провела в степном шатре и понимала, что ничего не знает о том, как что налажено в больших домах. А значит, и не справится.

Надо было искать что-то другое. Что она еще может делать? Как и все степнячки, Динара с ранних лет разбиралась в травах, умела составлять целебные смеси, обрабатывать раны, накладывать всевозможные компрессы и повязки. Она быстро пробежала глазами заголовки объявлений, но нет, нигде не искали сиделку – ни в частных домах, ни в городской лечебнице. На какой-то миг Динара даже подумала, что завтра с утра сама дойдет до лечебницы и спросит, не нужны ли лишние рабочие руки, но тут взгляд ее упал на маленькое объявление в нижнем левом углу страницы. «В загородную конюшню нужен опытный берейтор. Жилье в отдельной комнате при доме, питание вместе с прочей челядью. Узнать подробнее можно в рюмочной Агнара за конным рынком, в любое время».

Динара покосилась за окно. Улицы Асты были уже темны. Здесь, в самом центре, бульвар освещали масляные фонари, но она помнила: стоит сделать хоть шаг в сторону от дорогих магазинов – и окажешься в полной темноте. А конный рынок на самой окраине. Да и нежно-голубое муслиновое платье – не та одежда, в которой стоит наниматься берейтором. Ничего, она подберет что-то более подходящее и пойдет в рюмочную Агнара завтра, прямо с самого утра. Девушка покосилась на дату – газета была сегодняшней. А если кто-то опередит ее и успеет занять место? Но Динара тут же успокоилась: даже если кто-то и придет раньше, она сумеет доказать, что именно она – лучшая.

Она расплатилась за кофе и торт, вышла на бульвар и, задрав голову, долго смотрела на небо. Ночь выдалась темной из-за низких облаков, звезд почти не было видно, и только кое-где на просветах чистого неба пробивались слабые далекие искорки. С приходом темноты стало холодно, Динара теснее запахнула васильково-синий жакет и направилась к гостинице. Краем глаза она заметила смутную тень позади – словно кто-то ждал ее выхода из кофейни, а теперь двинулся следом. Девушка пошла по бульвару, стараясь не оборачиваться и никак не показывать, что заметила преследователя. Тень неотступно скользила за ней. Броситься за помощью в полицейский участок, благо он тут совсем рядом? Ерунда. Там только поднимут ее на смех. Динара остановилась у одной из работавших допоздна модных лавок и застыла перед витриной, словно разглядывая красиво разложенные шляпки, перчатки и сумки. Тень замерла сзади, и у девушки не осталось никаких сомнений. Чернокрылые? Нет, те не стали бы так робко идти следом. Да и все они – рослые и крупные мужчины, а за ней, похоже, крадется совсем подросток. Или они наняли кого-то проследить за ней?

Что делать? Первую мысль – бежать со всех ног – Динара подавила. Нет. Во-первых, не надо показывать, что она боится, а во-вторых – не такая уж она и быстроногая, особенно в этом длинном голубом платье. А если догонят – будет только хуже. Динара незаметно нащупала свой охотничий нож, который так и носила за шнуровкой нижней сорочки, потом постояла, рассматривая еще одну лавку. Преследователь тоже остановился. Теперь степнячка была почти уверена, что это подросток. Ну что же. Детей обижать нельзя, но он сам напрашивается.

Она отошла от витрины, неторопливо сделала несколько шагов по бульвару, а потом свернула в ближайший темный проулок справа и замерла, прижавшись спиной к стене каменного дома. Богатый, наверное, дом. Впрочем, бедняки на бульваре Забияк не жили. Динара затаила дыхание, прислушиваясь. Шаги были совсем рядом, вот-вот – и незнакомый подросток тоже свернет в проулок. Она быстро сняла с шеи только что купленный васильково-синий шарф из тончайшего шелка, скользкого и прочного. Жаль, если придется его испортить в первый же час после покупки, но деваться некуда. Перехватив шарф поудобнее, Динара застыла. Ждать пришлось недолго – через миг в свете фонарей с бульвара показалась тень, и степнячка поняла, что преследователь совсем рядом.

В следующее мгновение длинный шарф обвился вокруг шеи подростка. Парень испуганно вскрикнул и попробовал вырваться, но петля из скользкого шелка от каждого движения лишь сильнее сдавливала горло. Динара, не церемонясь, ткнула преследователя ножом в бедро – совсем легонько, аккуратно, чтобы не задеть артерию. Лужи крови в планы степнячки совершенно не входили.

– Кто тебя послал? – зашипела она, не давая преследователю опомниться.

Парнишка замычал вместо ответа, и Динара, спохватившись, поняла, что слишком сильно затянула шарф.

– Только не вздумай орать, – предупредила она и чуть ослабила петлю. – Я такой петлей лошадей удерживаю, а в них силы побольше, чем в тебе. Кто тебя послал?

– Никто, – сдавленно отозвался преследователь, и степнячка поняла, что он вот-вот расплачется.

– Не хнычь, резать я тебя не собираюсь. Пока. Но заорешь или дернешься – пырну. Зачем ты за мной следишь?

– Вы – маркиза Стейнбургская, – снова всхлипнул парень, то ли спрашивая, то ли утверждая.

– Да.

Динара не стала отпираться. Надо было поскорее заканчивать: еще чуть-чуть – и парень, оправившись от первого испуга, мог сообразить, что на самом-то деле он гораздо сильнее невысокой хрупкой девушки.

– Значит, они правильно догадались.

– Кто «они»? – она снова коснулась бедра парнишки ножом.

– Рик и Дик.

– Это кто?

– Мои друзья, братья, – парень сбился и замотал головой, Динара тут же посильнее захлестнула шарф. – То есть они друг другу братья, а мне друзья. Они вас в книжной лавке заметили. Вы же там были?

– Да.

– А они прочитали объявление в газете и догадались.

– Тебя самого-то как зовут?

– Эмиль.

– В какой газете, знаешь?

– Ну не в нашей же. Из Стейнбурга привозят. Вот там. Я… я не сделал бы ничего плохого, я не хотел на вас бросаться! Только посмотреть, куда вы пойдете!

– Беги отсюда, и чтобы я тебя больше не видела.

Эмиль со всех ног бросился на бульвар, башмаки застучали по брусчатке. Значит, ее ищут. Объявление в газету, конечно, дал герцог Роберт, больше некому. Не Адриан же.



Герцог Роберт усмехнулся, глядя на сына.

– Вы меня неправильно поняли, маркиз. Я не спрашиваю вас, собираетесь ли вы отправляться на поиски супруги. Я просто довожу до вашего сведения, что вы выезжаете утром.

– Но… но ведь ее уже отправился искать Эдгар…

– И я даже надеюсь, что он ее найдет или хотя бы нападет на след, – кивнул герцог. – От вас я, разумеется, такого и не жду. Но все остальные должны видеть, как отчаянно вы ищете вашу горячо любимую супругу. Вы несколько дней были не в себе от горя, но теперь оправились и готовы к поискам. С вами поедут двое слуг и восемь стражников. Одиннадцать всадников – весьма заметный отряд, тем более не на людных столичных дорогах, а в наших местах. Делайте все, чтобы вас заметили. Поезжайте к той паромной переправе, останавливайтесь на пути во всех мало-мальски приличных трактирах, разрешите стражникам пошуметь и устроить несколько стычек с другими гостями. Везде во всеуслышанье говорите, что ищете ее светлость маркизу.

– Но мне кажется…

– А мне кажется, что у вас слишком много свободного времени и слишком мало забот, – процедил Роберт, не дослушав сына. – Я приказал собрать вас в дорогу. Завтра на рассвете все будет готово – лошади оседланы, вещи уложены.

– Так рано?

– Майские дни длинные, раньше начнете – больше успеете проехать. Недели активных поисков, думаю, будет более чем достаточно. Потом можете возвращаться. С безутешным видом.

Молодой маркиз несмело шагнул к двери, надеясь как можно скорее выйти из отцовского кабинета. Он уже взялся за ручку двери, когда герцог вдруг окликнул его:

– Адриан?

Маркиз замер. Отец так редко называл его по имени, что каждый раз это было почти событием.

– Да?

– Вам правда все равно, что с ней?

Он смутился. За те дни, что прошли с нападения чернокрылых, Адриан уже не раз успел подумать, что если бы чернокрылые убили Динару, если бы стало совершенно точно известно о ее смерти, если бы в документы в городской канцелярии внесли бы эту запись о смерти, а в газетах вышли бы траурные объявления, – то он оказался бы официальным вдовцом. И после года траура мог бы снова просить руки Каталины.

– Мне очень жаль, отец, что с маркизой случилась такая беда, – пробормотал он. – Но вы ведь знаете, я не хотел этого брака, мне его навязали, и я… да, мне все равно, что с ней.

– Зачем вы мне лжете?

Адриан оцепенело стоял, схватившись одной рукой за дверь, и слушал отца.

– Маркиза Динара – совершенно не нашего круга, да. Впрочем, и вы, предполагаю, не мужчина ее мечты. Но случилось то, что случилось, и, напомню, случилось именно по вашей вине. Не думайте сейчас про Каталину и свою, возможно, будущую свободу. Подумайте о двадцатилетней девушке, которая в руках у целого отряда мужчин. И во многом – именно из-за вас.