Заметки на полях книг

      Ах, старые книги – старушки седые, вот и время нашлось разглядывать рисунки на полях.

      Теофиль Готье, французский аристократ и поэт, когда-то написал: «Les fleurs roses en lеvres roses» - «Розовые цветы в розовых губах».
В нежном настроении от его изысканной поэзии я прочитала эти строки, ...и тут же у меня в ушах зазвучала современная похабщина: «Розовые розы Светки Ивановой». Вот так нас насилуют медиа-насильники.

      Витрина. Фальшивые доспехи рыцаря.

      Осень. Песни чайника милее птичьих.

      Смотрю французское телевидение. После политических новостей всегда хочется вытереть телевизор. Вытираю.

       Свекровь. Вышивка крестиком. Пыльные розы сердечком. Очень острым немецким секатором безжалостно чикает кустики чахлых роз в своем садике.

       Бархатный сезон в разгаре. Мелькают лица чужие в курзале. Вдруг вздрогну, обернусь и вмиг узнаю ...тебя. Нет, показалось. Баден-Баден.

       Осенние осы не жалят, а вьются, угасая с цветами и фруктами.

       Райских яблочек – диких, красных, крошечных – не осталось в садах. Растут дорогие сорта. Выгодно, неужели не ясно?

       Стоимость слова. Харитоньевский переулок в Москве. Дворец и усадьба князей Юсуповых, которой они владели полтора века. В зиму 1802-1803 года деревянный домик в глубине двора снимала семья молодого Сергея Пушкина. Поблизости в небольшой усадьбе жила московская бабушка поэта - Ольга Васильевна.
Зима. Семейство Лариных  в возке  скользит  по санной дороге  «у Харитонья в переулке». Его любимая Татьяна в любимом детском месте. Едут к княжне Алине. А ведь в пушкинское время в юсуповском дворце действительно жила княжна Алина – Александра Юсупова.

       Читаю Ронсара и других французских поэтов из Плеяды, делаю заметки, выписки. Нечаянно появляется прелестная описка – Пленяда.

       Французские парфюмеры в дореволюционной России. Генрих Брокар и его знаменитый «Тройной» одеколон.  Запах одеколона помню от своего деда. С дедовских времён. «Тройным» пахли миллионы мужчин в Советском Союзе долгие годы.
А моя юная мама в своё время благоухала с подругами «Красной Москвой» из стеклянной кремлевской башенки с пробочкой-луковкой, причем я помню у мамы не плоскую современную бутылочку, а круглую башенку. Девы советского времени не подозревали, что в 1913 году эти франко-московские брокаровские духи назывались «Букет императрицы».
Лживый интернет иногда заводит в тупик: появились новые сообщения, что создал «Красную Москву» в 1924 году опять же француз-эмигрант Август Мишель на московской фабрике «Новая Заря», бывшей Брокара.
Не брокаровская ли «Персидская сирень» станет моими стихами? Нет, сирень скорее от Врубеля.

       Бог есть. Бог, как вино, - нельзя отрицать его пользу и силу, но можно не пить.  Обязательно ли встречаться с Богом после смерти? Что-то мне не хочется. Говорят, кошка тоже имеет маленькую душу - душку, душонку, - но после смерти с Богом не может поговорить из-за своей малости. Да и у меня грехов не больше, чем у кошки. О чем же нам разговаривать в последний раз? Проскользнуть бы незаметно серой кошечкой в загробную молчаливую жизнь.

       Старые слова. Пособи – помоги, как себе. Благодарность не жди – пособи.
Нитчатки – речные и озерные водоросли – живут в озерке под горой в нашем купеческом городе. Старая тётушка Пия муку называла крупчаткой. Еще она говорила, что по Каме тянут бархоут. Мне казалось, что это какое-то сказочное бархатное покрывало, как скатерть-самобранка. Оказалось, это баржа, которую вручную тянут, адский труд.

       Старая Москва. Свалиться бы в историю куда-нибудь поглубже, в Крутицкое подворье - погладить изразцы и занедужить.
Мы долго шли по Сретенке, листая переулки.

       Старая яблоня. Поздней осенью голые ветви яблони выдают её возраст и болезни. Узловатые суставы, шелудивая кожа, обломаные сухие веточки. Под ветром яблоня кряхтит, постанывает. Пора её выкорчевать. Мы помним твои веселые молодые весны, приветливую, душистую тень, но... Спасибо за плоды, старая яблоня, прости.
 
       Есть в беллетристике штамп: «в разрыве облаков показалось солнце». На самом деле никакого разрыва облаков нет, потому что они на разной высоте. А у людей есть. Разрыв, потому что они на разной высоте. Ну и пусть, если потом покажется солнце.

        Даже самые щедрые люди скупы в словесном выражении благодарности другим.

        Судьба – искусство использовать предлагаемые обстоятельства.
      
        Своими несчастьями мы доставляем радость другим, поэтому так много соболезнующих, но мало сочувствующих.
 
        Легче остаться в одиночестве, чем жить в гуще недоброжелателей.

        Советы глупым только увеличивают их глупость, раздражая её.

        Иногда стоит прислушаться к мнению врагов, убедив себя, что это не более чем критика.

        Если с увеличением вашего благосостояния уменьшается ваша зависть к другим богатым, то вы можете считать себя порядочным человеком. Если алчность и зависть возрастают, то вы – подлец.
   
        Гармонию и покой стоит организовать себе самому, не надеясь найти их извне.

        Болезни либо очищают вас, либо приводят душу к загниванию вместе с немощами тела.

        Утонченность – это умение в трудный час слушать музыку, а не прибегать к мату.
   
        Большие грехи перекрывают малые настолько, что со временем грешки кажутся чуть ли не добродетелями.

        Мелкий ум извлекает из пустяков обиды несоразмерные, тогда как глубокий ум может не заметить врага в ближнем кругу.
               
        Общение с глупыми людьми бывает опаснее, чем с умными врагами.

        Тщеславные и глупые друзья своими мемуарами наносят такой вред знаменитым людям, что стоит усомниться в достоинствах дружбы.

        Траур ставит иногда не точку в судьбе, а многоточие и словно говорит, что возможно продолжение. В виде славы? Памяти? Но проходит и это. Не остается ничего.  Вы знаете, как выглядел Вергилий?

Генеалогия - это не только составление родословного дерева, но осознание семейных наследственных достоинств и недостатков. История вмешивается в даты жизни и смерти, но является только фоном к характерам. Истинное наследство – характер. Ты – либо лидер, либо масса. Это заложено генетически. Социальные условия ничего не меняют.

        У физически сильных людей больше радостных ощущений. Их тщеславие превращается в славу, честолюбие приносит власть. У слабых физически людей, даже если они сильные духом, тщеславие окрашено завистью и злобой, а честолюбие перерастает в тиранию. Примеров в истории предостаточно. Чисто практически надо бы это использовать при выборе начальника: как выглядит ваш будущий шеф?

        Реклама излечивает от снобизма. То, что казалось лучшим и единственным, после рекламы утрачивает прелесть и становится ординарным.
 
        Возраст закрытых бархатных платьев.

        Возраст.  После 50-ти я стала впадать в молчание. После 60-ти мне хочется онеметь.
         
        Хорошие стихи, как калейдоскоп, могут обернуться новыми гранями с поворотом времени.

2015-2016