de omnibus dubitandum 34. 268

ЧАСТЬ ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ (1671-1673)

Глава 34.268. ВСЕ ЧТО НАПИСАННО - ЕСТЬ НЕБЫЛИЦЫ…

    Александр Касаткин* в своей книге Крушение империи русских царей пишет:
«Про первые два года Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] не осталось вообще никаких известий. Прусские фальсификаторы прекрасно понимали, что про детство молодого царевича в разрядных документах должно было сохраниться множество известий. А их не было. Править все документы было делом хлопотным, да и правка сразу станет очевидной, неизбежны разночтения. Тогда лжеисторики пошли по самому простому пути и просто УДАЛИЛИ ВСЕ ДОКУМЕНТЫ ИЗ ДВОРЦОВОГО РАЗРЯДА!».

*) КАСАТКИН Александр Сергеевич - родился в г. Ульяновске (1952). Окончил историко-филологический факультет Ульяновского педагогического института, отделение «История» (1977) и аспирантуру при Ленинградском научно-исследовательском институте профессионально-технического образования (1995). Кандидат педагогических наук (1966), доцент.

    Читаем М.М. Богословского: «Где, кроме кремлевских хором, бывал Петр [Исаакий (Фридрих Петер Гогенцоллерн)] в ранние младенческие годы? Нельзя сказать с точностью, вывозили его или нет, в какую-либо из подмосковных резиденций осенью 1672 и весной, и летом 1673 г., так как за этот период времени утрачены и Дворцовые разряды, и записи царских выходов». Вот так вот, все гениальное просто.

    А что окружало нашего Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] в более позднем детстве? Наверное, руские гусли, самовары, пряники… Отнюдь. Окружали его, почему-то, сплошь вещи немецкие: «как только Петр [Исаакий (Фридрих Петер Гогенцоллерн)] стал помнить себя, он был окружен в своей детской иноземными вещами; все, во что он играл, напоминало ему немца.… Вместе с образом спасителя Петр [Исаакий (Фридрих Петер Гогенцоллерн)] берет из Кремля и столовые часы с арабом, и карабинец винтовой немецкий».
Богословский упоминает среди вещей Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] немецкие оргАны, немецкую карету, немецкого снегиря, даже детская комната Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] была обита «сукном червчатым гамбургским».

    Откуда немецким вещицам взяться в палатах Кремлевских? Немцам, не то, что в Кремль, в Московское государство путь был заказан. Последними европейцами, которым разрешалось въезжать в Московию, были голландцы, но и они в 1667 году этого права лишились.

    Теперь мы понимаем, что все эти немецкие вещи были у Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] с самого детства только потому, что детство это проходило в немецком Бранденбурге. Поэтому про эти вещи известно только из личных воспоминаний самого Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)]. Он любил вспоминать свое детство, а заткнуть рот пьяному Императору придворные историки были не в силах.

    Как невозможно было утаить и тот факт, что Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] с самого раннего детства окружали одни иноземцы. И не только взрослые, но и ровесники. И.И. Голиков пишет о детстве Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)]: «Он, имея между детьми его окружавших несколько иностранных, которых он любил от самого своего младенчества, уведомлялся от них о европейских обычаях и обрядах». Так вот откуда у Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] замашки иноземные – от малолетних дружков своих иноземных узнал. А что могли делать иностранные дети в окружении православного царевича? Это невозможно в принципе, ибо руские царевичи строго оберегались и до пятнадцатилетнего возраста вообще не имели выхода из хором царских. Тем более, дети еретиков иностранцев не могли окружать царевича ни при каких обстоятельствах.

    Представьте себе картину: руский царь всегда брезгливо омывал руки после их поцелуев. А тут, вдруг, к ребенку своему иноземных детишек запустил... Да и откуда у Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] непонятная любовь к иностранцам «от самого своего младенчества»??? Он что, с молоком матери всосал любовь эту? Но даже это не проходит, ибо МАТЬ У ПЕТРА [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] БЫЛА НРАВОВ ПРАВОСЛАВНО-АСКЕТИЧЕСКИХ (выделено мною – Л.С.). С молоком матери Петр [Исаакий (Фридрих Петер Гогенцоллерн)] мог впитать только любовь ко всему рускому.

    Иностранцы окружали Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] с самого младенчества по причине того, что сам Петр [Исаакий (Фридрих Петер Гогенцоллерн)] был с младенчества иностранцем. Все другие объяснения нелепы. Петр [Исаакий (Фридрих Петер Гогенцоллерн)] родился за границей, поэтому первые свидетельства о его рождении мы находим в письме иностранца Николая Гейнезиуса к другому иностранцу Иоанну Георгию Гревиусу.

    Самого Гейнезиуса на момент рождения Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] в Московии не было. Поэтому описывать подробности рождения Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] он мог в Европе. Там где на самом деле родился Петр [Исаакий (Фридрих Петер Гогенцоллерн)].

    А вот что говорится в письме: «Дай Бог, чтобы Петр [Исаакий (Фридрих Петер Гогенцоллерн)] в свое время был добрым пастырем народов, и чтобы он Скифское варварство, омрачающее север в его шубах, победил спасительными законами».

    С родившимся Петром [Исаакием (Фридрихом Петером Гогенцоллерном)] связывают освобождение от скифского варварства, его называют ПАСТЫРЕМ НАРОДОВ (выделено мною – Л.С.).

    При этом из текста письма мы можем очертить географическое положение места рождения Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)]. В письме говорится: «В самый день рождения Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] Людовик XIV перешел через Рейн, а турецкий султан через Днестр, и первый завоевал четыре провинции соединенных Нидерландов, а второй Подолию и Каменец». То есть место ограничено на западе Рейном, а на востоке польскими землями. Этим местом могла быть Пруссия, на тот момент являющаяся еще и Бранденбургом. А как проходило дальнейшее детство Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)]? Оно тоже почти не отразилось в разрядных книгах Кремлевского дворца. Решили списать сей факт на отсутствие ребенка в Кремле. Вот как интересно объяснили это романовские историки: «При этом Петр [Исаакий (Фридрих Петер Гогенцоллерн)] ведет чрезвычайно непоседный образ жизни, вечно в походе: то он в селе Воробьеве, то в Коломенском, то у Троицы, то у Саввы Сторожевского, рыщет по монастырям и дворцовым подмосковным селам».

    Мол, не было в Кремле, потому что егоза. Чем бы только дитя не тешилось, было бы живо. Пущай бегает малолетний Петруша [Исаакий (Фридрих Петер Гогенцоллерн)] по деревням, в индейцев играет, у «историков» проблем меньше будет. Но царевичу за пределы Палат Кремлевского Дворца дозволено было выйти только после достижения 15-ти лет. Не мог он в индейцев играть по деревням подмосковным… Поэтому отсутствие Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] в Москве – НЕРАЗРЕШИМАЯ ПРОБЛЕМА ДЛЯ ОФИЦИАЛЬНОЙ ИСТОРИИ (выделено мною – Л.С.).

    А с кем играл наш Петруша [Исаакий (Фридрих Петер Гогенцоллерн)]? Согласно учебникам, все с конюхами, да пирожниками. А хоть один из участников этих игр известен? Их воспоминания о маленьком царе известны? «Неизвестны также и первые товарищи его детских игр». Никого не напоминает?..

    Так что о детстве и отрочестве Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] остался полный мрак. Остались только полулегендарные сведения о том, что все свое детство Петр [Исаакий (Фридрих Петер Гогенцоллерн)] провел в некоем Преображенском. «Первые годы младенчества он провел большею частию в подгородном селе Преображенском, в трех верстах от Москвы…. Преображенское осталось навсегда любезным его сердцу».

    Причем, информация о нахождении Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] в селе Преображенском обнаруживается не ранее 1687 года. По этому поводу И.И. Голиков отмечает: «таковое де пребывание в Разрядных книгах упоминается не прежде, как в том 1687 году».

    Самое интересное, что села Преображенского в 1672 году не было вовсе. А было под Москвой в то время село Ображенское.

    Скудость информации о детстве Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] не давала покоя историку XIX века А.Г. Брикнеру. Он хотел знать правду о детстве Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] и занимался этим вопросом долгое время. Но был вынужден констатировать: «О первых годах жизни Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] сохранилось два рода источников: архивные дела и ЛЕГЕНДАРНЫЕ СКАЗАНИЯ (выделено мною – Л.С.). Последние, повторяемые бесконечно в продолжение XVIII века и поныне, представляют историю детства Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] в каком-то идеальном свете, заключают в себе множество небылиц о баснословных дарованиях ребенка и НЕ ЗАСЛУЖИВАЮТ ПОЧТИ НИКАКОГО ВНИМАНИЯ (выделено мною – Л.С.)».

    Профессиональный историк после многих лет глубинного изучения вопроса пришел к печальному заключению: ВСЕ ЧТО НАПИСАННО О ДЕТСТВЕ и ЮНОСТИ ПЕТРА [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] ЕСТЬ НЕБЫЛИЦЫ (выделено мною – Л.С.).

Рис. Медаль на первое путешествие Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] I по Европе