Диноу!

  В длинном коридоре гостиницы, залитом ярким солнечным светом, какой бывает только в начале лета, было пустынно и тихо. Пахло ароматным кофе, который заварили для себя горничные, открывшие дверь из служебной комнаты в коридор. Мягкий малиновый ковер приглушал звук шагов, и Надя старалась проскользнуть незаметно мимо полуоткрытой двери на площадку лифта.
 
  Молодая и удалая журналистка находилась на пятом этаже элитной гостиницы в столь раннее время в общем-то незаконно, так как была гостьей немолодого, но уверенного в своей неотразимости мужчины: она пробыла в его номере всю ночь. Скорее всего, это запрещалось, но если при входе в отель никто не поинтересовался, кто вы, и в номере было почти тихо, то какие вопросы?

  Надя чувствовала себя победительницей жизни. В душе в полную силу звучал оркестр, заветная мечта за прошедшую ночь обрела более ясные очертания, и казалось, что еще немного – и наступит долгожданное счастье.

  Надя, а вернее Дина, так ее называли многочисленные друзья, была начинающей журналисткой на местном телевидении. Ей исполнилось совсем недавно двадцать три года, а значит, впереди вся жизнь, которую надо прожить так, чтобы не было мучительно больно.  Дина грезила известностью и материальной свободой, а больше всего она мечтала даже не о судьбе телевизионной звезды, она мечтала жить на берегу океана в благословенном капиталистическом рае, чтобы каждое утро встречать на серебристом пляже мегаполиса, приоткрыв дверцу дорогого авто.
 
  И действительно, пока всё шло по плану. Попасть на телевидение, тем более в новостной отдел, было непросто, но как всегда ее свободная походка, почти киношная внешность, а это длинные ноги и длинные золотые волосы за спиной, загадочная худоба, пухлые губы, выпускающие ароматный дым сигареты, – всё это располагало к Дине как раз людей немолодых, но молодящихся и прежде всего мужчин. Именно от них многое зависела в этом бренном мире. И Дина осознавала этот момент, умела им пользоваться правильно, поэтому студенческая практика состоялась на телевидении и распределение тоже туда.

  Вышагивая по летнему просыпающемуся городу в сторону своей «конторы», как называла Дина свой корпус телецентра, она анализировала впечатления прошедшей ночи и находила их вполне приемлемыми. Конечно, Дастину за пятьдесят, но он хорошо сохранился, как всегда у иностранцев. Нет живота, нет тяжелого запаха, и это уже здорово. Жаль, что на ней не было специального парадного бельишка (слишком неожиданно всё закрутилось, и надо было ловить момент). Но разделась в ванной, завернула белье в платье и «небрежно» оставила в укромном месте, на стуле за шкафом.

  Теперь надо было решить, как вести себя дальше, но по опыту Дина знала, что встреча с Дастином в студии будет просто вежливой и самое главное – сохранить непринужденность и королевскую сдержанность. Это всегда успокаивает любовника и позволяет вести игру дальше.

  Дальше? А что же дальше? Авиабилет лежал на столе в гостиничном номере, да и так Дина прекрасно знала, что приезд гостя был очень недолгим. Сегодня вечером рейс, и надо постараться, чтобы взяли в аэропорт, куда повезут Дастина в служебном автомобиле. В голове роились кое-какие планы, и если не будет срочной работы, то просто подсядет на заднее сидение и всё.

  А срочная работа может быть. Вчера уже после восьми вечера закончили монтировать материал «из полей», сегодня нужно пробиться к технике и доделать ролики о завершении учебного года в школах и так далее. Обязательно будут новые задания, и увильнуть ни в коем случае, сразу же выводы сделают. Не для этого старалась.

  Дина открыла тяжелую входную дверь, пробежала через бюро пропусков, поднялась на лифте в отдел. Еще никого не было, она поставила кофеварку, отыскала в холодильнике раскрытую пачку печенья и села к окну. Можно было и покурить, хотя официально это запрещалось, но обычно запрет нарушали. Ведь так приятно поболтать за сигаретой в кругу приятелей, сидя на своем стуле.

  А между тем в самой глубине сознания прятался темный, неразрешимый вопрос: а как же Валера Наумов? Валерий Александрович Наумов. Он уехал в командировку два дня назад и должен был вернуться сегодня, если не после обеда, то к вечеру. Валера, Валерий. Его не называли по-простецки, никому не приходило в голову назвать его Валерик или Валерка. Он был восходящей звездой, умный, сильный и по-своему харизматичный. Было ясно, что у него большое будущее: прекрасное образование (он историк и политолог), острый угол зрения на жизнь и при этом не лез на рожон власти. Когда возникали сложные ситуации, а они возникали нередко, начальник вызывал к себе именно Валерия Александровича, умевшего разобрать и проанализировать обстоятельства, чтобы помочь зарвавшемуся репортеру. В буднях областного города и региона много было скользких мест, и молчать о них готовы были не все, взять хоть дороги или загубленное строительство медицинского центра, пущенные по ветру деньги на научное оборудование в университете, появление дорогого коттеджа у жены местного депутата. И много чего еще.
 
  Сама Дина не знала, как с этим быть. Ей по-человечески казалось, что нужно принимать такие вещи как должное, людей не переделаешь, к жизни нужно просто приспособиться и найти для себя приемлемый вариант. Вот, например, Дина, она мечтает о материальном благополучии и, по возможности, о своей собственной передаче общечеловеческого содержания. А еще лучше – заграница, но что там делать, Дина пока не придумала. Просто богато жить.

  А Валера? Он выстраивал ходы, стратегию, организовывал встречи, договаривался с областными шишками, беседовал, писал, выступал, снимал, снимал. Он всегда клонил к тому, что нужно помнить о справедливости, и в этом был не одинок, его поддерживало начальство, друзья, знакомые, просто зрители. Они его очень любили, писали на телевидение, обращаясь к нему по имени, звонили и передавали благодарности и поздравления. Так и писали: «Наш Валерий Александрович». Круг его знакомств был огромен, но он как-то с ним управлялся, сталкивал и сочетал самых разных людей, находил компромиссы, видел перспективы.

  Да! В свои двадцать восемь лет Валерий Наумов был уже звездой, и его приглашали участвовать в серьезных проектах на центральное телевидение. Как долго он останется в провинции, гадали все и заранее грустили, но логику жизни понимали: большому кораблю большое плавание. 

  И этот красивый парень был не женат! И не разведен. Дина его выделила для себя, как только пришла в отдел, и инстинктивно начала свою игру, которую Валера мгновенно уловил. Это было и хорошо и плохо, потому что если чувствует, то скорее всего ему не всё равно. С другой стороны, Дина робела, сознавая, что шутить нельзя. С ним или идешь до конца, или не ввязывайся. А что такое «до конца» – непонятно, ведь от этого «конца» может быть очень больно. Это что-то опасное, что требует больших сил, отдачи, а самое главное…

  «Он мне всё-таки нравится?.. А я ему?» – странный вопрос, который возникал перед ней, когда она оказывалась в тусовке своих коллег вместе с Валерой. Ответа не было, хотя Дина всякий раз волновалась, сталкиваясь с ним в отделе. Сразу портилось настроение, исчезала ее фирменная легкость, с которой она перешучивалась с мужчинами. Она боялась Валеру, а если боишься, можно ли испытывать «большое светлое чувство»? Однако Дина снова и снова устраивала маленькие провокации: случайно подойти и встать рядом, когда он тебя не видит, задержать взгляд, рассматривая его лицо. Потом она себя ругала, она понимала, что добра не будет, она не тот человек, между ними что-то не совпадает. И снова какая-то мелкая провокация, и снова он напряженно ловит ее глазами, когда она проходит мимо. Мелкое тщеславие, глупое, куда от него деться, а чувство превосходства над соперницами! Ведь в конторе было много претенденток на его внимание.

  Но важнее сейчас был Дастин. Что поняли ребята, когда она с ним спустилась из корпуса на улицу и пошла провожать до гостиницы? И сегодня нужно смотреть Дастину в глаза как ни в чём не бывало. А если он позволит себе что-то откровенное? Тут люди тёртые, сразу домыслят. Постараться не попадаться ему на глаза, это самое верное. Прикинуться занятой и вообще дурой. А дальше?

  Дина не стала загадывать наперед, так как прекрасно знала, что это бесполезно, жизнь горазда на сюрпризы, и лучше заранее не терзаться. Постепенно стали собираться сотрудники, пришла грозная заместительница, Вера Михайловна, в обиходе ВМ. Дина побежала в монтажную, потом в дальний уголок, где оказался свободный стол, раскрыла ноутбук и действительно занялась разбором материалов. Время текло, ничего особенного не происходило, и Дина уже смутно предполагала, что рабочий день так и окончится, без всяких чудес. Где же Дастин?.. Скорее всего у начальства, но отправиться в административный корпус – слишком большая наглость и неосторожность. Если бы ему было нужно, то, наверное, он обозначился бы как-нибудь. Или пойти ближе к обеду к начальству в буфет? Ничего особенного, подумаешь, рядовая сотрудница, просто ей захотелось съесть омлет с ветчиной. Противно то, что денег нет... Что же придумать?
 
  Дина смотрела в широкое окно и видела двор, проезд, парковку, газоны и клумбы вокруг беседки для курения. Вот! Там можно обосноваться хотя бы на какое-то время, именно там вчера она познакомилась с иностранным гостем. Дина ринулась к двери, но ее остановил весьма грубый и властный голос ВМ.

  – Ты-то мне и нужна. Материал по Васильевскому району неплохой, мне понравилось. Завтра нужно в школу, в университетский лицей, материал о выпускных экзаменах. Вот тебе телефоны, звони.

  Дина вернулась в свой угол, быстро стала набирать один телефон за другим, пока никто не отозвался. И снова к двери, но через кабинет ВМ, иначе нельзя.
 
  – Вера Михайловна, можно я спущусь покурить? Я быстро. По телефонам отзвонила, пока никто не ответил, но я буду добивать.
 
  – Здесь кури, видишь, я не выхожу из кабинета.

  ВМ дымила как паровоз, было бы странно, если бы она спускалась каждый раз во двор. Но выражение ее лица предвещало нечто неприятное.

  – Погода хорошая, солнышко! Приятно иногда на улице покурить.

  – Слушай, красавица, мне тут разведка донесла кое-что.

  Повисла пауза. Дина реально потеряла дар речи и думала только, что Дастина ей не простят. Уже год она вертится в редакции, поначалу было совсем лихо, потому что всерьёз ее никто не воспринимал. Благо, ума ей хватало не нарываться и не самоутверждаться. «Работай и не отсвечивай, – повторяла она себе, – старайся, всему своё время». Время прошло, к ней привыкли и даже заметили, что она молода и красива! Что говорят коллеги про её ум и квалификацию, Дина старалась не думать, в коллективе действительно любили промывать кости всякому шелкопёру, а ей совсем не хотелось попасть кому-нибудь на язычок. Вот только Валера…

  – Я люблю ясность и потому спрошу прямо: что у тебя с Валерием Александровичем?

  От сердца отлегло, но что ответить на поставленный вопрос, Дина не знала.

  – А что?

  – Не крути. Ты его охмуряешь, что ли?

  – Нет. Мне кажется. Просто так, он такой хороший.

  – Ты мне смотри, я его в обиду не дам, истреблю сразу.

  – Хорошо, я поняла.

  – Значит, охмуряешь... Он тебе не пара, нечего к нему лепиться. Работай себе, не ленись.

  Дина молчала. Ей вдруг стало очень обидно, но спорить с ВМ – самоубийство.

– Иди кури, про задание не забудь.

  Стоя посреди беседки, посреди прекрасного летнего дня, Дина хотела плакать. Она курила, смотрела на траву и цветы, и она решила, что нужно любой ценой встретиться с Дастином. Пошли они лесом, эти коллеги и сотрудники, она постарается добиться своего, а Валера… Ну что Валера, если бы она ему серьёзно нравилась, то он, с его характером, давно бы всё расставил по местам. Значит, нечего про это думать, пусть они подавятся своим Валерой.

  Однако легко сказать, да трудно сделать. Во двор лихо завернул редакторский «кабриолет» прошлого века, и из него выскочил бодрый и весьма радостный Валерий Александрович.

  – Дина? Не меня ли ты ждешь?

  – Как вы угадали? – «Господи, что я опять!»

  – Я про тебя всю дорогу думал, и вот удача – ты тут как тут. Честно – я очень рад!

  – Правда? А мне казалось, вы… – «Дурочка, заткнись, не ввязывайся!»

  – Не верю. А почему на «вы»?

  – Да так, хорошее воспитание. Как ваши успехи?

  – Прекрасное воспитание! Я привез тебе подарок.

  Дина подняла голову и посмотрела на окна отдела, какая-то тень шарахнулась в глубину комнаты. «Сейчас донесет ВМ».

  – Валерий Александрович, давайте вы не будете дарить мне подарки. Вы его подарите Вере Михайловне. Она вас очень любит.

  – Дина, перестань! Вера Михайловна милая женщина и даже весьма умна, но я мечтаю о другом. Вернее, о другой.

  – Кто-то машет из окна, пойдемте быстрей в отдел!

  – Я сначала к начальству, а потом к вам.

  Дина резво выскочила из беседки, следом, подхватив спортивную сумку, ринулся Валера. И по его лицу было понятно, что ему весело, и вообще здорово, и он просто счастлив.

  «Боже мой, что же делать! ВМ будет уверена, что я всё подстроила. Она меня истребит!» Дина плелась по лестнице и мысленно готовилась встретить свою духовную кончину. Но в отделе стояло столпотворение, самый разгар рабочего дня, она пробралась подальше от дверей кабинета ВМ и стала названивать по телефонам. Время шло, набросала вопросы на завтра, посмотрела в сети какую-то информацию, вспомнила свой школьный опыт. Но как встретить Дастина, как понять для себя, что же было сегодня ночью? Неужели для него это просто так, как всегда? Ошиблась? Неправильно поняла его состояние? Ладно слова, но руки, тело, глаза, наконец! Разве можно ошибиться?

  Шум вокруг усилился, заклубился, раздался смех, громкие выкрики. Валерий Александрович выбрасывал из своей сумки какие-то бумаги, свёртки, кабели. Он успевал реагировать на шутки, сообщать новости, раздавать поручения. Дине захотелось тихо опуститься под стол и пересидеть его присутствие. «Да чего я боюсь, в конце концов. Подумаешь, ВМ, какие-то подарки, шутки». Но вставать ему навстречу и участвовать в общем переполохе она всё же не могла. Тоска, тоска сдавливала ее сердце.

  – А где наша молодежь? Дина! Иди сюда, для тебя особый сюрприз и особое приглашение!

  Слава Богу, в руках у Валеры была просто книга, это уже хорошо. Дина подошла к ребятам.

  – Торжественно вручаю эту книгу с моим автографом именно вам, уважаемая Дина, это моя первая книга! Хотите, я посвящу её вам?

  Повисла напряженная тишина. Дина непроизвольно посмотрела в сторону кабинета ВМ: она стояла в дверном проёме и смотрела во все глаза на происходящее, выражение её лица было неопределенно.
 
  – Значит, решено. Я приглашаю вас и всех присутствующих сегодня вечером в наш буфет на вечеринку в честь этого события. А также моего отъезда на работу в Москву.

  Поднялся страшный гам, опять все громко заговорили, стали смеяться. Дина в душе, правда, удивилась, ведь отъезд не решается в один момент. Значит, она ничего не знала о предстоящих событиях в жизни Валеры, а все остальные, получается, знали. Странно…

  – Что ты, не рада? Я очень хочу видеть тебя  сегодня вечером. Очень. Будешь?

  – Конечно.

  Валера резко повернулся и полетел из отдела куда-то еще. Книга в цветной глянцевой обложке была в ее руках, она называлась «Провинциальные анекдоты». Вполне увесистая, из хорошей бумаги, а на внутренней стороне обложки было решительно написано: «Моему маленькому светлячку». Почему это «моему»? С чего бы это?

  – Дина, зайдите в кабинет! – властно прогремел голос ВМ.

  Дина подошла к двери, переступила порог, держа книгу за спиной.

  – Дайте мне книгу.

  – Зачем?

  – Мне хочется посмотреть. У меня нет такой книги.

  Дина опять захотела плакать, но вдруг вспыхнула и решительно протянула книгу ВМ.

– Хм. Светлячок. Забавно. С каких же это пор?

– А что такого? Что вам так не нравится? Может быть, Валерий Александрович случайно подарил мне чужой экземпляр?

– Да что ты? Так бывает? Куда ты, дура, лезешь? Ты хоть немного понимаешь, с кем имеешь дело?

  Дина понимала другое: её сейчас могут хватить кулаком по голове. А еще хуже, по лицу. И она рванулась в отдел, потом в коридор, потом на улицу. Она чувствовала, что случилось непоправимое, что уже завтра ей укажут на дверь, что ВМ не простит этого никогда и объяснять ей что-то бесполезно. И защитить не сможет никто. Даже Валера, который уезжает в Москву.

  Она добежала до беседки и тут только сообразила, что книга осталась у ВМ. «Ладно, это не самое плохое». Но отчего же она не поняла раньше, что с Валерой всё так непросто. Она молча курила, глотая дым и стараясь не разреветься. Потом она юркнула между газоном и стеной корпуса и устремилась в соседнее здание, к корпусу администрации. Дина ясно помнила авиабилет на столе гостиничного номера: время отлёта 20.00, а значит, нужно выехать в аэропорт не позднее 17.00. Сейчас на часах около 16-ти.

  Дина немного помедлила перед дверью, потянула её на себя и вошла в тёмный вестибюль, пробралась за колоннами к двери буфета. А если Дастин давно уже уехал? Или он у городского начальства? Дина тихо приоткрыла дверь, просунула голову, но в буфете никого не было. Значит, так тому и быть… Медленно вышла она из корпуса, побрела по тротуару в сторону своей беседки, на ходу закуривая очередную сигарету.

  – Диноу!! Диноу! – она не верила своим ушам: это был Дастин. Он стоял около такси, а рядом с ним были какие-то люди, начальство и даже Валера. Сделать вид, что не слышишь, свернуть в другой конец двора? Но было поздно, все смотрели на нее, и, нехотя переступая по плиткам тротуара, Дина поплелась навстречу судьбе.
Дастин, однако, был очень обрадован и возбужден.
 
  – Как это хорошо, что ты тут оказалась! Ты проводишь меня в аэропорт?

  – У меня рабочий день…

  – Я спрошу Павла Петровича, он может разрешить?

  – Конечно, поезжайте, потом наверстает, если что.

  – А меня вы спросить не хотите? Может быть, я буду против? – Валерины слова прозвучали как-то особенно, все насторожились, и Дина не стала медлить.

  – Да, я поеду в аэропорт.

  Она шустро шмыгнула на заднее сидение такси и сжалась там в комок. Что будет дальше? Валера наклонился к открытой двери.

  – Но вечером ты будешь? Я очень хочу этого.

  – Я же обещала, конечно.

  Дастин шумно попрощался и тоже уселся на заднее сидение, хлопнул дверью, махнул рукой, машина выехала из двора телецентра. Он по-свойски обнял за плечи Дину, засмеялся, прижал к себе. Но было понятно, что он уезжает, а Дина остается, и ей придется как-то решать свою судьбу в этом милом городе, где перед ней закроют двери на телевидение. Дина уже медленно готовилась к этому моменту, потому что она знала: чему быть, того не миновать.

  – Не сердись, я был очень занят и поэтому не отыскал тебя, но всё вышло здорово, ты сама нашла меня! Вот блокнот, в нём написаны мои координаты в Нью-Йорке. Только помни, я постоянно в разъездах и могу не ответить на звонок. Сотовый не даю, он у меня только для работы. Звони домой, записывай на автоответчик. Вот электронная почта, тоже пиши, я обязательно прочитаю. Ну что ты? Почему молчишь?

  – Да-да, конечно, спасибо. А у тебя есть жена и дети?

  – Есть. У меня есть двое детей, сын и дочь. И жена. Правда, мы с нею не живем, у каждого своя жизнь, свои дела. Жена не главное, она не помеха, понимаешь?.. А дети мои уже взрослые, моя дочь такая, как ты, тоже красавица, умница.

  – Значит, ты разведен со своей женой? Ты один?

  – Смешная Дина. Я один, да. Но формально я не разведен. Это трудно, есть договор, есть недвижимость, есть всякие обязательства. Это трудно. Тебе это важно?

  – Как же я смогу тебя увидеть? Поехать в Америку…

  – Зачем? Я через полгода буду снова у вас! Мы уже сможем быть вместе не одну ночь. Я обещаю.

  Да, трудно, действительно трудно. Дина поняла, что ее прекрасное приключение – это только маленький момент жизни, а дальше опять какая-то каша, тупость, муть. Её мечты… Они  превратились в маленькую сияющую точку и отодвинулись на самый краешек жизни, в волшебный мир грёз, несбыточных надежд. Ясно, что её не вызовут в Нью-Йорк, она хороша здесь, в этой смутной России, в позабытой провинции. Она ее часть, милый бонус за долгий путь в чужую страну. Вот и всё.

  Такси быстро бежало по трассе, вот мелькнули дачные кооперативы, роща, поле, городок аэропорта. Вдвоем они вышли на стоянке, вошли в здание. Дине вдруг стало холодно и тоскливо, хотелось уехать сейчас, не ждать отлета. Дело было за малым: у неё не было денег на обратный путь. Попросить у Дастина, может быть, у него есть рубли? Багаж был сдан, и Дина решила не ждать до конца.

  – Дастин, прости, у меня нет денег на обратную дорогу в город. Ты мог бы мне одолжить?

  – Конечно, сейчас посмотрим. Вот, этого хватит?

  – Спасибо.

  Дина постояла немного, потом прошлась туда-сюда, вернулась к Дастину.

  – Я поеду? Уже поздно, осталась работа, завтра репортаж.

  – Да? Я думал, ты подождешь?.. Конечно, понимаю, репортаж. Дина, у тебя плохое настроение, но мы ведь обязательно встретимся! Я очень хочу этого. А ты?

  – Я тоже. Мы обязательно встретимся.
 
  У Дины вдруг перехватило горло, все её надежды рухнули, да и могло ли быть по-другому? Кто ей обещал, что она самый необходимый человек во всей Вселенной? Кто клялся в любви? С чего она взяла, что ею дорожат? Но Дастин понял слёзы по-своему, он гладил ее лицо, плечи и утешал, как ребенка. Дина сжала его прохладную руку и быстро пошла к выходу.
 
  Уже в такси перед ней встал неумолимый вопрос: ехать ли в телецентр на корпоратив? Голова гудела, настроение было ужасным, видеть снова неунывающую толпу сотрудников, а вместе с ними ВМ. И Валеру. Зачем? За окном вечерело, была прекрасная погода, летний теплый ветерок врывался в салон такси. Но в двадцать три года жизнь только начинается, всё еще впереди, подумаешь, местное телевидение. Куплю билет на самолет, прилечу в Москву и явлюсь к Валере: «Здравствуй! А вот и я!» Дине стало смешно, но действительно, ведь жизнь так хороша в начале лета!

  Она вышла несколько раньше, тряхнула головой и пошла своей легкой и свободной походкой, рассматривая облака на небе, свежую листву на деревьях, ясные лица прохожих. Будем жить, будем мечтать, будем искать счастье.

  Когда Дина достигла Телецентра, уже смеркалось, но в этой организации никогда не закрывались двери, окна горели круглые сутки, шла работа, гудели студии. Дина подошла к административному корпусу, окна первого этажа тоже светились, и видны были люди, слышна музыка. Она медлила, снова неопределенность и тревога охватили ее. Что дальше? Зачем? Дина понимала, что Валерий не случайно настаивал, не случайно смотрел прямо в глаза, он всё решил. А она? «Светлячок»… На крыльце корпуса раздались голоса, Дина быстро поднялась по ступенькам и вошла в вестибюль.

  Народ в буфете уже успел  и поесть и пригубить. Дина знала местные нравы еще со студенчества. Все были не дураки выпить, особенно на халяву, тусовки были шумными и даже иногда с мордобоем, потому как народ эмоциональный, легко возбудимый. Густой мат и правда-матка в лицо – милое дело. Обычно она долго не задерживалась среди этого веселья. К тому же мужская часть коллектива, независимо от возраста, была убеждена в своей неотразимости и воспринимала местных девушек, в том числе и ее, Дину, как вполне лёгких на отношения. Да, был такой грех у многих местных красавиц, но Дина опасалась размениваться, хотя помалкивала. Одно дело, когда ты разведенная тридцати с лишним лет, а другое – она, еще молодая, еще верящая в своего принца. Правда, появился Дастин… Знает ли кто-нибудь об этом?

  Валера увидел ее сразу, он взял ее руку и повел к столу, усадил, поставил тарелку с едой, бокал, фрукты. Дина не ела целый день! Даже голова закружилась. Прекрасно, буду есть и никуда не отойду от стола, пусть все отвалят. Она молча занялась салатом, потом мясом, которое особенно любила, но пить вино не стала. Она опять боялась, она опять чувствовала угрозу, а своим чувствам она привыкла доверять. Валера сидел рядом и смотрел, как она ест.

  – ВМ здесь?

  – Да, где-то здесь.

  – Она забрала у меня твою книгу, хотела посмотреть…

  – Ничего, мы ее вернем, ешь.

  Дина стала понемногу успокаиваться и даже посмотрела Валере в лицо. Что он чувствует? Как будто такой, как всегда, но глаза опять настороженные, невесёлые. Спрашивать лучше не надо, помолчим.

  – Ты меня не хочешь спросить, когда я уезжаю?

  – Когда?
 
  – Завтра утром.

  – А народ знает?

  – Да. На самом деле это давно было решено.

  – Но ты ведь еще вернешься?

  – Только в одном случае. А так все формальности решены, вещи собраны.

  Дина молчала, продолжая есть. Плохо или хорошо, что Валеры больше не будет? Равных ему больше нет в конторе, зарастёт всё плесенью. А ей-то что? Особенно плохо будет ВМ, друзьям Валеры, она же в стороне, за друга ее никто не считал. У каждого своя дорога. Когда-нибудь сможет ли она перебраться в Москву?..

  – Я наелась, правда, очень вкусно. Я выйду покурить?

  – Я с тобой.

  Дина пробралась к выходу, внимательно посматривая на веселый народ и стараясь не натолкнуться случайно взглядом на ВМ. Открыла дверь, сразу спустилась с крыльца, на котором галдели спорящие подвыпившие репортёры, пошла в легкую летнюю темноту, на ходу доставая из сумочки сигареты. У нее был план тихо слинять с мероприятия, потому что всё уже было ясно. Валера двигался за ней, не отставая, хотя была достаточно громкая попытка привлечь его к спору. Они прошли через кусты сирени, Дина уверенно шла к воротам.

  – Постой, остановись. Ты хочешь уйти? Я с тобой.

  Они остановились и в темноте продолжали курить.

  – Почему ты молчишь?

  – Мне правда нечего сказать. Я же не могу упрашивать тебя не уезжать или взять меня с собой.

  – А почему? Всё, что ты попросишь, я выполню.

  – Даже останешься?

  – Да.

  – Нет-нет, не надо, этого точно делать не надо. Глупости какие-то, тебе здесь тесно, нужно идти дальше, там совсем другие возможности, ты же говорил.

  – Дина, я не могу тебя отпустить.

  – Я неподходящая, все так говорят… и я так думаю.

  Ей опять захотелось плакать, который раз за сегодняшний день. Все мечты отлетели прочь, оказывается, не будет американского рая, не будет океанского пляжа, а будет Валера? Это и есть судьба?

  – Ты самая подходящая, это знаю только я. Самая лучшая. Дина.

  – Я пойду домой. Меня мама ждет. Завтра на задание рано утром.

  – Я провожу тебя.

  Валера уверенно взял ее под руку и прижал локоть к себе. Он держал его крепко, так что Дина не стала выворачиваться, как-то неудобно. Они шли молча. Действительно, Валера умен, он понимает больше и потому молчит. Ладно, дома мама, никаких любовных сцен, попрощаемся и всё. Пусть будет как будет.

  Прошли все улицы и повороты, перешли через площадь, вот подъезд облезлого двухэтажного дома, вокруг никого. Валера решительно вошел в подъезд и поднялся к квартире. Откуда он знает, что именно эта дверь, мысленно удивилась Дина. Нажал кнопку звонка.

  – Не надо, у меня ключ.

  Но дверь сразу открыла мама. Она была в халате, с замотанной полотенцем головой.

  – Здравствуйте, я вашу дочку привел.

  – Извините за мой вид! А что случилось? Она прошлую ночь дома не была. Какая-то командировка?

  – Да, командировка. Мы хотим попить чаю.

  – Проходите, проходите. Надя, хозяйничай сама, я пошла к себе.

  – Так ты была в командировке?

  – Какая разница. Я же сказала, что я неподходящая. Всё.

  – Глупая, ты самая подходящая.
 
  Валера взял чайник и наполнил его водой, нашел на полке чашки. Он действовал так уверенно, что Дина опять смутилась, села к столу. Вдруг на плечи легли его руки.

  – Не надо, я не хочу.

  – Понимаешь, ты моя, я это понял сразу. Мне плевать на всё, что было раньше. Понимаешь?

  – А мне не плевать.

  Но Валера не опускал рук, он сжимал ее плечи, притягивал к себе, и Дина снова попадала в состояние, которое хорошо знала за собой, попадала в какой-то гипноз, какое-то безволие, поддаваясь непонятной тяге, подавляющей ее. Она чувствовала его губы и отзывалась на них, она следовала за его руками и вытягивалась в струну. Пусть будет как будет. Пусть будет как будет… Что подумает мама? Что ей слышно за стеной? Всё потом, потом…что-нибудь скажу ей потом…

  Уже глубокая ночь, уже усталость, страшно хочется спать. Валера бесшумно одевается, снова притягивает к себе.
 
  – Я вернусь за тобой. Ты моя и всё. Я вернусь.

  Замотавшись в простыню, Дина выходит следом за ним в коридор. Он еще раз долго держит ее в руках.

  – Пожалуйста, не наделай глупостей. Я вернусь за тобой.

  Вот и всё. Нужно быстро лечь спать, не забыть поставить будильник. Завтра работа, завтра во всём разберусь.

-----------

  Набитая народом пригородная маршрутка, завывая, телепается по трассе, пассажиры нагружены ведрами, тяпками, лопатами, какие-то ветки, саженцы, сумки. Это дачники. Как и полагается, они запыленные, испачканные кое-где землёй, с бурыми от солнца лицами, в застиранной и жалкой одежде, стоптанных ботинках и сапогах. Обычные дачники, у которых нет своих машин, которые пользуются общественным транспортом, живут на крохотные пенсии, кормятся тем, что вырастили, очень дорожат неказистыми плодами своего кропотливого труда, фанатично занимаются заготовками, которые заменят им зимой недостающие продукты. Пожилые пенсионеры-дачники.

  На остановке тоже немолодая и видавшая виды дама втиснулась в переднюю дверь маршрутки и резво заняла место на первом сидении. Она посмотрела на соседку у окна, и что-то неуловимое в ее лице заставило задуматься. По роду своей деятельности дама общалась с широким кругом людей, память на лица у нее была профессиональная. К тому же лицо немолодой женщины вдруг натолкнуло на очень давние, но весьма важные для ее воспоминания. Неужели?.. Неужели это она?.. Не может быть! Дама еще раз пытливо посмотрела на женщину, но та глядела в окно, придерживая между коленями черенок лопаты.

  – Извините, я вас потеснила?

  – Нет, нормально. Всё в порядке.

  – Это ты, Дина?

  Женщина широко раскрыла глаза и посмотрела на даму.

  – Здравствуйте, Вера Михайловна! Неужели… это вы?

  – А я-то думаю, что лицо такое знакомое? Вот это встреча! Дина, разве это вы? Здесь, в этой маршрутке? Разве вы не уехали? Тогда, давно? Слушайте, я своим глазам не верю. А где Валера?

  – Вы опять за своё! – усмехнулась в ответ Дина, прежняя Дина, с тем самым поворотом головы, прищуром глаз. Морщинки как будто исчезли, исчезло усталое, замкнутое выражение лица.
 
  – Валера в городе? Как его дела? Ему уже за пятьдесят?

  – В городе его нет. Если вы хотите узнать что-то про Валерия Александровича, вы свяжитесь с ним, наверно, можно разыскать его номер телефона или написать ему в сети, у него есть блог.

  – Я знаю. Дина, а вы что тут делаете?

  – С дачи еду.

  – Мне казалось…

  Дама не решалась продолжать, потому что те отношения начальника и подчиненного остались в далеком прошлом, перед ней была незнакомая женщина, которая не очень-то хотела вступать с ней в объяснения. Но журналистское любопытство не отпускало, и Вера Михайловна решила, что лучше спросить, чем потом жалеть.

  – Дина, а вы замужем?

  – Да. Не за Валерой, можете не беспокоиться.

  – Ну понятно, что не за Валерой, раз вы здесь… А кто ваш муж?

  – Я же вас не спрашиваю про мужа? Мне неинтересно.

  – Да я так просто. А дети?

  – Что дети? У меня прекрасный сын, он живет в Америке, успешный сценарист, работает в кинокомпании.

  Конечно, даме очень хотелось узнать, кто же его отец, но чувство приличия возобладало. Если сын работает в Америке, то почему его мать едет в изношенной джинсовой куртке в дачной маршрутке? Почему она, еще не очень старая, всё же такая затертая? Стопроцентно у нее нет никакого мужа и сына в Америке.

  – А как его зовут?

  Дина странно посмотрела на Веру Михайловну.

  – Моего сына зовут Валера.

  – А… фамилия?

  – Моя фамилия.

  Дина еще раз внимательно посмотрела на свою бывшую начальницу: что может понимать эта дубинушка.

  – Вы знаете, мне нужно выходить. Выпустите меня, пожалуйста.

  Дина встала, взяла вещи, лопату, протиснулась к выходу и шагнула из двери маршрутки в свою жизнь, в которой был муж-инвалид, далеко-далеко улетевший от ее ненаглядный сын, так похожий на своего прекрасного отца – Валеру, Валера.