Школа рассказ-воспоминание

В 1958 году исполнилась моя мечта – я пошел в 1 класс и стал не просто мальчиком, а школьником. Это сразу повысило мой статус среди младших друзей. Еще в начале лета мы с мамой поехали в ДЛТ и купили мне школьную форму. Она состояла из темно-серых брюк простого покроя, почему-то без карманов, рубашки-гимнастёрки с белым подворотничком, которую надо было одевать через голову. Карманы в ней также не были предусмотрены. Ремень из кожзаменителя с латунной бляхой. Шинель для улицы и фуражка с лаковым козырьком и школьной кокардой.

Все лето я пытался посмотреть, померить свою форму, не мог дождаться, когда же я пойду в первый класс. Наконец наступило 1 сентября. Торжественная линейка, нас отвели в классы и рассадили. Я узнал, что я ученик 1б класса 189 средней школы. Учительница каждому ученику сама написала на обложке тетради эти слова.

После первого урока нас отпустили. На улице меня встречала мама и мои младшие друзья. Всей компанией мы дошли до дома. А потом папа повел меня в фотографию к знакомым фотографам. Фотография находилась на Литейном проспекте рядом с «Роскондом». Был такой кондитерский магазин, который некогда принадлежал кооперативу «Российский кондитер». «Росконд» находился в угловом доме , на перекрестке с улицей Пестеля. Кооператива давно уже не было, однако народ этот магазин иначе как «Росконд» не называл. До конца шестидесятых годов магазине сохранялся старинный интерьер. Шкафы с резными фасадами, много стекла, хрустальные вазы с конфетами и печеньем, хрустальные люстры, прилавки из лакированного дерева с затейливой резьбой. После капитального ремонта магазина весь деревянно-хрустальный декор исчез. Он был заменен пластиковыми панелями и люминисцентными лампами. А потом, просуществовав около ста лет, магазин исчез. Сейчас там находится магазин оптики.

В фотографии нас встретили приветливо, видимо были предупреждены и ожидали нас. Фотограф – высокий, худой старик с необычной фамилией Глоцер, в синем халате и нарукавниках, поставил меня около стула, долго примеривался, обходя с разных сторон, потом взял с полки толстую книгу и дал ее мне. Это оказался химический справочник по фотореактивам. Так мы с этим справочником и вошли в историю. А потом я узнал, что Глоцер в свое время работал у Петра Адольфовича Оцупа – знаменитого фотографа, который снимал Льва Толстого и Шаляпина, Рахманинова и Будённого, Ленина и Клару Цеткин. Практически всех знаменитых в СССР людей. Таким образом, благодаря фотографу Матвею Глоцеру – ученику и сотруднику Петра Оцупа, я приобщился к такой неплохой компании.

Ну а дальше пошли школьные будни. Мы учились писать. Поначалу все писали карандашами. Освоив письмо карандашом, мы перешли на перьевую ручку. Перо №2, которое предназначалось для школьников, было очень непослушным. Оно постоянно пыталось поставить кляксу или разбрызгать чернила по тетради. Было очень обидно, когда выполнишь домашнюю работу, а на последней точке поставишь кляксу или нечаянно дотронешься рукой до невысохших чернил, перепачкаешь страницу и перепачкаешься сам. За это наказывали плохими оценками за аккуратность. Аккуратность нам прививали во всем. Гимнастерка должна быть отглажена, подворотничок всегда чистый, ботинки начищены, уши вымыты.

В перемену нам нельзя было оставаться в классе. Нас дружно выводили в актовый зал, мы вставали парами и чинно ходили по кругу всю перемену. Потом по команде возвращались в класс.

Такое пристрастие к аккуратности было вызвано, по-видимому, тем, что 189 школа до 1954 года была женской, а после перехода к совместному обучению, сохранила все порядки, установленные для женской школы.

Немного повзрослев, примерно начиная с пятого класса, мы с друзьями любили свободное от уроков и домашних заданий время проводить в Таврическом саду. Летом там можно было покататься по прудам и каналам на лодке. Правда, для того, чтобы взять ее напрокат, необходимо был оставить в залог паспорт. Некоторым помогали в этом родители, но это, пожалуй, было исключение.

А вот зимой набор развлечений был весьма разнообразен. Коньки, лыжи, финские сани. Приходили домой уже затемно, мокрые, усталые и, конечно же, нас встречали недовольные родители. Мне иногда попадало еще по одной причине. Дело в том, что до 1965 года у нас в доме не было центрального отопления и поэтому моей обязанностью было до прихода родителей с работы натаскать из подвала дров и истопить печку. Загулявшись, я периодически забывал это сделать, за то мне и попадало. К счастью, случалось такое не часто.

И еще, когда я вспоминаю детство, в памяти всегда всплывает наш кинотеатр «Спартак», рядом с которым находилась школа. Наверное, мы были не оригинальны, когда называли его «наш придворный кинотеатр». Думаю, такие кинотеатры были у многих.

Мы наш «Спартак» любили особенно. Кроме новых фильмов и утренников с мультфильмами нас кинотеатр привлекал своим потрясающим мороженым в хрустящем вафельном стаканчике. Контролер во время сеанса, когда вестибюль был пуст, пропускал к буфету, и мы просили положить в один стаканчик два-три шарика разного вкуса. Когда такое получалось, считалось, что день удался.

Когда я успешно закончил четвертый класс, мои родители решили перевести меня в «английскую» школу – так называемую школу с углубленным изучением английского языка. После подачи документов я успешно прошел вступительное тестирование, и председатель «вступительной комиссии» сказала моей маме: «Не переживайте, вас возьмут, так как вы соответствуете всем необходимым критериям». В день, когда вывесили список зачисленных, мы почти не волновались, однако, придя в школу увидели, что в этом списке меня нет. На вопрос, почему так получилось, получили логичный и ясный ответ. «Но нам же надо было кого-то не взять». Все остальные, с кем мы вместе проходили тестирование были зачислены. Так, еще не начав жить, я впервые оказался лишним человеком. Тогда я еще не знал, что это значит, и на моей дальнейшей жизни это никак не отразилось.

На удивление легко меня зачислили в школу №203, где изучали английский язык. И, таким образом, через четыре года после начала учебы я обошел любимый «Спартак» с другой стороны и продолжил дальнейшую учебу в новой школе.

Я обязан каждой моей школе за те знания, которые приобрел за годы обучения. В школе №189 я за четыре года в совершенстве овладел искусством штопки носков, пришивания пуговиц и вышивания крестиком. По этим предметам я всегда имел твердую пятерку.

Если школа №189 научила меня составлять из букв слова, то школа №203 на уроках русского языка и литературы с пятого по восьмой класс научила меня минимально необходимым навыкам из слов составлять предложения, а из предложений тексты. И даже преподаватель русского языка и литературы в старших классах, по совместительству директор школы, не смогла с этим ничего поделать.