В Израиле

Земля уже предчувствует рассвет.
И алый цвет к лицу Иерусалиму.
Замри, мгновенье! Ты — неповторимо,
Хотя и повторялось тыщи лет.
                Андрей Дмитриевич Дементьев

Под небом голубым есть город золотой,
С прозрачными воротами и яркою звездой.
А в городе том сад, всё травы да цветы;
Гуляют там животные невиданной красы.
Одно — как жёлтый огнегривый лев,
Другое — вол, исполненный очей;
С ними золотой орёл небесный,
Чей так светел взор незабываемый.
А в небе голубом горит одна звезда;
Она твоя, о ангел мой, она твоя всегда.
Кто любит, тот любим, кто светел, тот и свят;
Пускай ведёт звезда тебя дорогой в дивный сад.
                Анри Гиршевич Волохонский 

          Обладая принадлежностью к библейскому народу, которую, несмотря на вечный недремлющий антисемитизм, никогда не пытался скрывать, не могу не вспомнить нашу с братом Виктором первую поездку на Землю Обетованную. Безусловно, ей предшествовала длинная семейная история, излагать которую вкратце, ну, просто невозможно. Речь идёт о семье нашей мамы Софьи Израилиевны Хотимской по линии её отца Израиля Аароновича. К слову, не могу удержаться от ремарки, что оба её родителя, мои дедушка и бабушка, были безжалостно уничтожены во время нацисткой оккупации города Харькова в 1942-ом году, не без участия местных националистов.
          У маминого отца было два младших брата — Соломон и Давид. В начале двадцатого века, когда Россия проиграла войну Японии, начались народные волнения, которые на Украине вылились в еврейские погромы. На родине моего отца, в Одессе, это привело к созданию еврейских отрядов самообороны. А в других местах, где еврейское население не являлось столь многочисленным, началась массовая эмиграция. Вожделенной целью беглецов стали Американские Соединённые Штаты. Два младших брата моего дедушки Израиля примкнули к тому потоку разочарованных отечеством людей. Сначала они добрались до немецкого Гамбурга, и там, погрузившись на пароход, отправились через Атлантический Океан в Штаты.
          Боюсь, что если я начну углубляться в эту тему, получится как в фильме “Неуловимые мстители”. В той части сериала, который называется “Корона Российской Империи” замечательный актёр Георгий Тусузов сыграл эпизодическую роль экскурсовода, очень подробно рассказывавшего древнюю историю еврейского народа. Помните: “Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова...” и так далее? В том эпизоде, развязке героической истории, персонаж намеренно тянет время. Я же, в отличие от него, действительно, постараюсь быть кратким.
          Добравшись до Соединённых Штатов, один из братьев, Давид, устроился работать на какой-то конвейер. Ну, куда ещё мог наняться на работу бедный еврейский эмигрант в богатых Соединённых Штатах? Это сейчас повсюду всякие разнообразные “Амазоны”. На том “чудесном” конвейере Давиду оторвало руку. Слава Богу, я этого не видел! А второй брат, дядя Соломон (это, видимо, от него пошло прозвище “Дядя Сэм”), наоборот, разбогател. Но длилось это счастье недолго, до сакраментального 1929-го года. В том году Соломон разорился и бесследно исчез при невыясненных обстоятельствах. А Вы всё: “Америка! Америка! Америка!”
          У дяди Давида, несмотря на злополучный конвейер, родилось двое детей: Женя (Евгения) и Аарон, которые приходились, таким образом, моей матери двоюродной сестрой и братом. После войны (1941-1945 г.г.) мама написала дяде Давиду в США подробное письмо с описанием всех произошедших ужасов. Копия этого письма сохранилась в наших семейных архивах. Сын Давида Аарон (запомнили кто кого родил?) сначала жил в Нью-Йорке в районе Бруклин. Я полагаю, что на свете нет ни одного еврея, который никогда ничего не слышал об этом месте. Позже он перебрался в Калифорнию. Как известно, это часть “дикого Запада”, там когда-то нашлось много золота, а ещё в одно время губернатором стал знаменитый австриец Арнольд Шварценеггер (некоторые продвинутые американцы придумали своеобразное прочтение его фамилии: “чёрные яйца”, но это так, к слову, я против него ничего не имею).
          В молодости Аарон работал таксистом, однако потом всё-таки, согласно старинной, доброй еврейской традиции, пошёл учиться в университет города Беркли и успешно его окончил, а позже даже стал в нём работать; сперва просто преподавателем, а потом и на профессорской должности. Увы, с биографией моего американского дядюшки знаком ваш покорный слуга лишь понаслышке, так что извините, если что не так.
          В те времена, когда мой дядя трудился в лоне Калифорнийского университета в Беркли, он был уже женат. О первой его жене я практически ничего не знаю. Кстати, там же в Калифорнии познакомился он не с кем-нибудь, а с самим Александром Фёдоровичем Керенским. Аарон мне много рассказывал как они общались. Помимо бывшего председателя временного правительства Российской Империи, в Беркли Аарон познакомился и со своей будущей второй женой — дамой по имени Джуди, принадлежащей, как и он сам, к вышеупомянутому Библейскому Народу. Её мать и все ближайшие родственники происходили из Канады. Причём именно мать была человеком весьма состоятельным. На стене старого Иерусалима есть мемориальная доска, на которой выбиты имена наиболее выдающихся спонсоров, вложивших существенные средства в создание и укрепление еврейского государства после его признания в ООН в 1948-ом году. Имя матери Джуди увековечено на этой доске. Сама Джуди была сионисткой “до мозга костей”, свободно говорила на иврите, знала и (частично) соблюдала обычаи и вынудила Аарона уехать из США в Израиль. Кстати, обладала она весьма любопытной профессией: она была ... сексопатологом. Вот так. Однако автор сих строк обращаться к ней, согласно её профессиональной компетенции, ... воздержался.
          Во времена “горбачёвской перестройки” отношения СССР с Израилем улучшились, и семейство Шоттен (так на американский манер была переделана фамилия “Хотимские”, которую носила всю свою жизнь моя мама) отправились на экскурсию на землю предков — Родину родителя Аарона. Как выглядел их маршрут точно не знаю, но в Ленинграде и Москве они побывали. Помимо целей чисто туристических, они пытались разыскать и родственников. Одну из соплеменниц обнаружили в Ленинграде (её имени называть не буду). Вышли на контакт по телефону, общались через переводчика. Когда пожилая ленинградка поняла, наконец, о чём идёт речь, то ответила чётко и сурово, что у неё “родственников за границей не было, нет и не будет”. Мило, не правда ли?
          Однако этот “провал” не охладил рвения “американцев” вступить в контакт с “русской” роднёй. Будучи в Первопрестольной, вышли они на меня. Тоже, разумеется, не без приключений. Советские моральные устои вбивались в наши души и мозги долго и упорно. Плоды этой обработки, увы, сохранились до сих пор. Тем не менее встреча со мной стала для американцев достижением их цели. В результате трёхлетней работы в Индии я сносно владел английским языком. С интерконтинентальной роднёй встретились мы в ГУМе, потом посидели в ресторане “Славянский Базар”, в центре Москвы. Не буду останавливаться на деталях. Замечу только, что в те времена было это всё ещё в новинку и что в качестве “группы поддержки” прихватил я с собой моего старшего сына Лёвку, только что вернувшегося с армейской службы и говорящего по-французски на уровне программы средней советской школы.
          Спустя пару лет, под активным влиянием Витиной второй жены Аллы, завязалась интенсивная переписка с Джуди и Аароном, целью которой с нашей стороны являлось оформление приглашения нас в гости в Израиль, конкретно — в город Иерусалим, где они жили. Честно признаюсь, сомневался: стоит ли браться за описание этого сюжета. Не кривя душой заявляю, что у меня с Аллой отношения, увы, не сложились. На то были свои причины. Относясь к их браку весьма скептически и критически, мне, тем не менее, в этом рассказе хотелось бы все эти нюансы максимально завуалировать. Не хочу ни единым словом обижать память любимого брата. Будем посмотреть, как это мне удастся.
          Первым “испытанием” был обмен денег. Меняли всего три сотни долларов (на рыло). По теперешним понятиям сумма мизерная, но и тогда, поверьте, она не являлась грандиозной. Однако и вокруг этой скромной суммы завязалась возня и сложились проблемки, с которыми мы справились с Божьей помощью.
          Прямых авиарейсов в Израиль тогда не существовало, поэтому летели “на перекладных”. Несмотря на “потепление” отношений, СССР не торопился отходить от своей антисемитской, точнее антисионистской, политики. В Шереметьево у нас произошла интересная встреча с известным русским кинорежиссёром Станиславом Говорухиным. Витя его сразу заприметил, а я заговорил и пригласил присоединиться к нам в очереди (мы стояли ближе). Нашим попутчиком он был лишь на первом этапе, но пообщались мы с ним с удовольствием. Долетев до Будапешта, совершили пересадку на другой авиалайнер, который домчал нас до Иерусалима. Слава Создателю, до цели нашего вояжа долетели без особых проблем достаточно комфортно.
          Поселились в доме у Шотенов, которые расквартировали нас вполне уютно. Моего брата Витю, к сожалению, всю жизнь сопровождал один маленький недостаток: у него не ладилось с иностранными языками, поэтому ваш покорный слуга с беглым английским им очень пригодился. Сразу по прибытию приобрели карту города Иерусалима и ходили в основном пешком (экономили). Видавшую виды карту Вечного Города потом подклеили всюду, где только можно, и долго хранили как свидетельство нашего усердия.
          В те годы, после падения так называемого “железного занавеса”, путешествия за границу стали более доступными, тем не менее не перестали быть чем то из ряда вон. Оказываясь за рубежом, советский человек ощущал себя практически как на другой планете. Мы не стали исключением.
          Израиль предстал пред нашими очами прекрасным и удивительным. Чудная восточная экзотика, в потрясающей пропорции перемешанная с достижениями современной цивилизации и европейским уровнем жизни, пленяла и завораживала. Величественные памятники древними великанами покоились в тысячелетней дрёме под ярким вечным солнцем и бездонными голубыми небесами. Незнакомые прекрасные женщины приветливо улыбались нам на улицах, и странно одетые порой мужчины, обладатели характерной внешности, казались весьма забавными и тем не менее родными. Овеянное сказками и мифами Еврейское Государство, созданное волей народов, несмотря на более чем скромные размеры, показалось нам мощным и удивительно сплочённым. Каждый его гражданин, казалось, готов был реально в любой момент встать на защиту своей родной земли. Джуди удивлялась и негодовала: как это Витин сын Алик, приехавший на Землю Обетованную, казалось бы, по идейным соображениям, вместо того чтобы, как и все (или почти все) нормальные израильтяне, мужчины и женщины, пойти служить в прославленную и непобедимую израильскую армию — противостоять арабской агрессии, вполне по-русски “откосил и слинял” в США.
          Для Аллы одной из серьёзных проблем стали её высоченные каблучища, много и долго ходить на которых, сами понимаете. Пришлось покупать ей удобные прогулочные туфли. Но, как только мы сию покупку совершили, в соседней лавке обнаружились (о Боже!) точно такие же, но вдвое дешевле! Мадам тут же впала в транс и безупречно сыграла трагическую роль невосполнимой и безутешной утраты (Виктор, прости!). Поимев сей горький опыт, она стала торговаться повсюду и до изнеможения. Автор сих строк запланированные покупки сделал на второй день, чем вызвал её абсолютное возмущённое непонимание.
          Жизнь той страны, тем не менее, не только поражала своей экзотикой. Бытовая и эмоциональная, кипела она на улицах и площадях, в лавках торговцев и просто на тротуарах и даже в подворотнях. В первый день самостоятельной прогулки по городу на наших глазах перевернулся на бок небольшой легковой автомобиль. Мы с Витей, тогда совсем ещё не старые, шустрые и крепкие, подскочили и вдвоём легко поставили его вновь на колёса. Водитель внутри “отделался лёгким испугом” и долго рассыпался нам в благодарности. На следующий день возле какой-то лавчонки пожилая горбоносая женщина громогласно поносила на чём свет стоит всё мировое еврейство, используя всю широту богатого русского лексикона. Мы удивлённо, но вежливо поинтересовались: “А вы разве не еврейка?” “А кто же я ещё?!” — гаркнула дама в ответ.
          Дядюшка Аарон ежедневно и заботливо пытался отправить нас на экскурсию на знаменитое Геннисаретское Озеро, щедро инвестируя денежные средства в потенциальную поездку. Деньги мы брали, но на озеро не ехали. Тратили на всё что угодно, кроме экскурсии. Экономили каждую копейку, питались, в основном, мандаринами, закупая их с утра практически оптом и целыми днями напролёт жевали их беспрерывно словно ослы или верблюды.
          Передвигались, как я уже говорил, по Иерусалиму в основном пешком, хотя автобусное сообщение там вполне полноценное. Мы скрупулёзно экономили те жалкие гроши, которыми снабдила нас “щедрая” Родина. Наш благодетель, дядя Аарон, это усёк и приобрёл нам проездной билет. Экономия за счёт транспорта тут же прекратилась — мы начали ездить на городском автобусе, как “белые люди”.
          Неизменный маршрут и номер автобуса вскоре стали привычными. Наши (в частности — мои) первоначальные шок и смущение прошли, и я стал яснее различать окружающую обстановку и людей. В автобусе, примерно в пятом ряду от кабинки водителя, почти всегда являлась одна и та же персона. Не обратить на неё внимания ваш покорный слуга просто не мог. Женщина была сравнительно молода, лет ей никак не могло быть больше тридцати, а главное, — невероятно красива той особенной, изысканной и утончённой восточной красотой, о которой кто только из русских поэтов не писал. Безупречно правильные черты её лица являлись произведением высшего, небесного искусства, никаких там монументально-горбатых носищ или вывернутых наизнанку губищ; магически-тёмные ядра чисто-изумрудных волооких её зениц буквально сводили с ума. Войдя в автобус, как правило, практически пустой, автор сих строк, с осторожностью хищного зверька, подкрадывался поближе к тому “священному месту” — трону, на котором восседала Прекрасная Королева, и подобно античной статуе в золотисто-розовых лучах заката заворожённо замирал в напряжённой позе.
          Не помню кто и как, не исключено, что и сама Джуди (помните про её профессию?) мне, наконец, объяснила, что “леди из автобуса” — марокканка. Именно там на Земле Предков ваш покорный слуга узнал, что женщины той североафриканской страны бывают ослепительно хороши, и что многие из них перебрались жить в Израиль. Я слышал также, что Марокко — чрезвычайно бедная страна, одна из беднейших на африканском континенте. Возможно Господь компенсировал им эту ужасную нищету особенной неземной женской красотой, присущей представительницам их племени. Однако я так и не рискнул осуществить попытку познакомиться с попутчицей, в основном всё по тем же финансовым соображениям, хотя хотелось невероятно. Жизнь меня давно уже научила, что привлекательность мужчины прямо пропорциональна размерам его ... кошелька! 
          Побывали мы также в израильском кибуце. Грубо говоря, это нечто вроде колхоза. Изумило нас там, что к каждому деревцу или кустику были подведены трубочки, по которым вода подавалась к ним для полива. Земли у Израиля совсем не много, и отвоёвана она не только у соседних племён, но и у пустыни с болотами. Наверное, поэтому и отношение соответствующее.
          Захаживали иногда в русско-еврейский клуб в центре города, и однажды бросилась мне в глаза скромненькая такая афишка: “Концерт Игоря Губермана”. С большим трудом уговорил моих спутников потратиться на билеты. С Игорем Мироновичем знакомы мы давно — работали когда-то в одной фирме. В перерыве, в фойе, мы с ним пообщались. Потраченных денег не было жаль ни капли. Во всяком случае автору сих строк. На Земле Обетованной с нами произошло множество курьёзных эпизодов, но, увы, давненько это всё происходило — память многого не сохранила. На знаменитое Геннисаретское Озеро мы так и не собрались, зато до Мёртвого Моря доехали — это было ближе и дешевле.
          Второй раз в Израиле побывал я вместе с Олей, после переселения в Европу, примерно десятилетие спустя после вышеописанного визита. Наша финансовая ситуация значительно изменилась в лучшую сторону. Мы уже многое могли себе позволить, не считая жалкие гроши, и не затягивая поясов до крайнего предела. Увы, ни Джуди, ни Аарона, моих дальних родственников, гостеприимных и щедрых, уже не было в живых, и в гости к ним мы запросто не зашли. Их образы однако оживали в моих воспоминаниях, когда я рассказывал Оле о моих впечатлениях десятилетней давности. Мой брат Виктор, незадолго до своей гибели, приглашал нас обоих отправиться с ними в Норвегию, на круизном судне любоваться фьордами, но мы так и не собрались. А жаль...