Борис Орлов Счастье Судьба Воспоминания

Борис Орлов. Счастье. Судьба. Воспоминания

Борис Сергеевич Орлов (р. 19 мая 1930 в Рязани, ум. 12 февраля 2020 в Москве) – дядя моей супруги, русский германист, журналист, политолог, писатель и поэт, доктор исторических наук, профессор, один из лидеров и ведущих идеологов российской социал-демократии.
Часто беседуя с ним я замечал, как его речь на самые сложные темы лилась так складно, выверенно в формулировках мысли и интересно, как будто он читал только-что написанную статью или книгу.
Информацию о Борисе Сергеевиче Орлове, как исключительной, выдающейся личности, можно прочесть в Википедии, в которой и автор этого очерка принимал некоторое участие. Тем не менее, многое осталось и ещё остаётся, как говорится, за кадром.
Воспоминания о родных, друзьях и сослуживцах

Он был счастливым человеком с неординарной и во многом печальной судьбой. Росший  без отца, школьного учителя истории Сергея Васильевича Орлова, фамилию которого записала мама Бориса Надежда Семёновна Петрова (это была её девичья фамилия, а по мужу она носила фамилию Феоктистова) в свидетельстве о рождении сына по согласию его отца, но  не женившегося на ней и не жившего с сыном, так как уже был женат и имел семью, в которой у него родилась дочь.

В автобиографической статье, готовящейся к публикации и написанной в 1983-1984 годах под названием «СУДЬБА "ШЕСТИДЕСЯТНИКА": МЕЖДУ СОЦИАЛИЗМОМ И КАПИТАЛИЗМОМ», Борис Сергеевич написал следующее:

«По большому счету, я – типичный продукт советской эпохи. Родился в 1930 году, в самый разгар так называемой "коллективизации". Октябренок, пионер, комсомолец, член партии – все, как положено. В тихом провинциальном городе Рязани меня воспитывала мать-одиночка, Надежда Петрова, которая работала в библиотеке "на абонементе", то есть на выдаче книг читателям. У отца – Сергея Орлова – была другая семья, но он исправно платил алименты. Работал он преподавателем истории в школе, крепко при этом выпивал, и это, видимо, было причиной того, что, закончив два высших заведения в Москве, он остановился в своем росте и где-то уже под старость был директором школы в далекой Чите».
     [1]

Когда умерла мама,  Борису  было  16 лет, с отцом он редко общался, больше по переписке. У Сергея Васильевича Орлова была дочь от его жены, которая была младше Бориса лет на пять. Она стала учительницей, проживая где-то в Читинской области, куда уехал из Рязани и её отец Сергей Васильевич, где работал директором школы. Закончил же он свой жизненный путь  в Рязани, где и родился.

И далее в той же статье писал Борис Сергеевич о своей родне и первых впечатлениях ещё следующее:

«В детстве я как-то не воспринимал, что мой дед, Семён Петров, был владельцем крупной ветряной мельницы, которую построил в 20 км от Рязани в селе Бахмачеево, что он взял себе в жены дочь священника Радимова».
Дьякон Ходяйновской церкви Никанор Родимов, о котором вспоминал Орлов, был дедом Павла Александровича и Ивана Александровича Родимовых, братьев, ставших широко известными деятелями русской культуры. Павел Радимов стал известным "крестьянским поэтом" и художником-живописцем. Он был первым председателем Ассоциации художников революционной России (АХРР) в 1922 и 1927-1932 годах, а также последним председателем Всероссийского союза поэтов (ВСП) - организации, существовавшей с 1918 по 1929 годы и Товарищества передвижных художественных выставок, действующего в России с 1870 по 1923 годы, членом которого Павел Родимов был с 1914 года. Иван Родимов- являлся академиком живописи, членом художественных объединений «Община художников», «Общество художников им. А. И. Куинджи».

«У Семёна с Прасковьей», - продолжает Орлов свои воспоминания,- «было восемь детей: четыре сына и четыре дочери.
Но как-то так получилось, что после революции 1917 г. дети разъехались кто куда, мельница перешла во владение нового сельсовета, дед Семён и бабушка Прасковья умерли, и в 30-е годы моя мама Надежда – одна из дочерей деда Семёна – о прошлой жизни почти не вспоминала. Лишь в конце 30-х годов я узнал, что один из сыновей деда Семёна – Василий и, следовательно, мой дядя, завел водяную мельницу, его в 17-ом году раскулачили, а в 37-ом году ему припомнили что он, вернувшись из царской армии в чине старшины, возглавил протест местных крестьян против продразверстки.

     [2]

Правда, командир отряда, приехавшего в Бахмачеево усмирять крестьян, поселился в доме мельника и, как намекала моя тетка Елизавета, этот командир активно ухаживал за моей мамой, которой в то время было 18 лет.
Так вот, дядю Васю в 37-ом арестовали и сослали на стройку Беломорканала, где он и сгинул.
Но все эти события как-то не зацепили мое детское мировосприятие. Я не видел ни деда Семёна, ни его сына Василия, а когда перед войной 41-го года мама привезла меня в Бахмачеево, мельницы уже не было, сохранились на её месте жернова. Я жил в мире представлений, которые мне внушала школа, пионерская организация, библиотека.
Вообще-то, я прикоснулся к советским представлениям о том, что происходит в стране и в мире буквально с колыбели, а точнее, с детской кроватки, стоявшей у стены в нашей комнатке в деревянном двухэтажном доме на улице Некрасова.
Так вот, на стенке рядом с кроваткой висел коврик, на котором сидел мальчик, обнимающий руками земной шар. И под этим изображением стояла подпись: «Весь мир будет наш».
Чуть постарше я уяснил, что под словом "наш" не подразумевались претензии на мировое господство. Имелось в виду, что так же, как и у нас, во всех странах мира рабочие и крестьяне прогонят эксплуататоров и станут жить своим честным трудом.
Так что идеи пролетарского интернационализма, социальной справедливости запали в мою детскую душу как нечто разумное, обоснованное и справедливое.
Что при этом имела в виду моя мама, вывешивая этот коврик у моей детской кроватки, мне уже теперь никогда не выяснить. Она умерла, когда мне было 16 лет.
Но полагаю, что идеи создания новой жизни на советской основе ей были не чужды. В отличие от своей сестры, жившей где-то рядом, работавшей подавальщицей в рабочей столовой Сельмаша – главного предприятия в тогдашней Рязани и тайно крестившей меня в возрасте 3-х лет в чудом сохранившейся церкви Бориса и Глеба, она была атеисткой, с большим воодушевлением принимала участие в распространении книг среди населения, когда она вместе с подругами ходила по дворам и предлагала жителям ту или иную книгу. Я видел ее подруг, когда они собирались вместе и с воодушевлением рассказывали, кому удалось больше распространить книг. Милые, интеллигентные лица. Веселый, непринужденный разговор.
Одним словом, я был свидетелем проявления культурной революции в ее реальном претворении в жизнь.

     [3]

Мне и в голову не приходило, что это происходит как раз в то время, когда по стране прокатывалась волна массовых репрессий, получивших позднее название "Большого террора 37-го года".
Но вообще-то мама со мной никаких бесед о смысле происходящего не вела. Жизнь шла своим чередом, и я проводил время между двором нашего дома, где мне пришлось ознакомиться со всеми нюансами неформальной лексики, и библиотекой, куда меня забирала мама либо после детского сада, либо после школьных занятий.
Я ходил между стеллажами книг, вытаскивал ту или иную книгу, перелистывал, что-то читал.
Вообще-то я читать начал рано, и не просто читал, а буквально глотал всё подряд, так что работницы детской библиотеки, которая помещалась в деревянном доме за городским парком, сообщали ей, что мною прочитано практически всё.
Наверное, это было преувеличением. Но как все хаотично прочитанное умещалось в моей голове, для меня остается загадкой. Еще большая загадка – почему у меня к десяти годам уже сложились представления о том, какое общество мы строим и что нужно делать, чтобы этот процесс был успешным.
До сих пор у меня в памяти разговор с какой-то старушкой, которой я разъяснял, как люди будут счастливы при социализме, будучи готовыми помогать друг другу на бескорыстной основе.

– Милок, ничего у вас не получится, – возражала старушка.

– Это почему же? – горячился я.

– А возьми, к примеру, маленького ребенка. Он еще ничего не понимает, а ручонками тянет к себе. Всё к себе. Всё к себе.

– Ничего, бабушка, – говорил я. – Мы перевоспитаем людей. Они будут вести себя иначе.

Я тогда не подозревал, что обосновываю концепцию "нового советского человека", на котором и строилась стратегия коммунистического воспитания. И что позже это обернётся обидным прозвищем "совок". Но мне и сегодня самому интересно, откуда у меня была такая идеологическая упертость.

     [4]

Я вовсе не был советским хунвейбином, жил в грезах повестей Александра Грина, любил рассказы о животных, о путешествиях. И тем не менее, я был преисполнен коммунистическим идеализмом, верой в светлое будущее».
Неоднократно вспоминая об этом, Орлов уже в зрелом возрасте удивлялся своему подростковому ответу старушке, данному ей в первые годы после войны о "необходимости перевоспитания людей",  озадачивая позднее себя вопросом: «Кто дал мне право уже тогда отнести себя к категории людей "воспитывающих"»? И он понял, что такой ответ был "в традиции русской общественной мысли, занимавшей умы многих: создать мир хороших людей, нравственно чистых". Тем не менее он впоследствии пришёл к следующему выводу:
«Наш опыт после Октября и все последующие десятилетия поучителен прежде всего потому, что показывает: нельзя и даже это безнравственно обращаться с людьми как с материалом, из которого и якобы для которого собираются строить "светлые дворцы будущего". Убеждать и принуждать – грань между этими понятиями неуловимая, и стоит из одной комнаты перейти в другую, как ты из революционера превращаешься в тирана. Никто никому не давал право рассматривать кого-либо в качестве воспитуемых, даже если при этом ссылается на волю большинства, или "передовую часть общества"».

А вот что он писал в своих воспоминаниях о войне:

«Хорошо помню первый день войны – 22 июня 1941 г. Я был в пионерском лагере в Солотче, и меня приехала навестить мама. Мы вышли из лагеря, сели в сосновом лесу на какой-то лавочке, и тут из репродуктора, прикрепленного к дереву, раздалось это памятное сообщение.
Годы войны оказались для мамы и меня тяжелыми, как, впрочем, и для всех остальных. В памяти вой сирены, мы скрываемся в земляной траншее, где-то в небе завывает немецкий самолет, а затем серия бомбовых ударов где-то совсем рядом, на территории стадиона «Спартак» и прилегающих улицах. Одна из бомб попала в бомбоубежище детского сада. После отбоя сюда прибежали женщины и стали откапывать в земле тельца своих детей. Страшнее зрелища я не видел.
Немец подходил к Рязани, и нас эвакуировали в соседние деревни. Мы жили в домах приютивших нас крестьян, и так я познавал особенности крестьянского быта.

     [5]

Потом немца отогнали, мы вернулись в город, как-то приспосабливались к новым условиям. Я стал ходить в школу, а по вечерам при свете «моргасика» – фитиля, пропущенного через жестяное приспособление и опущенного в банку с керосином, продолжал читать. Так произошло моё знакомство с «Войной и миром» Толстого, с его персонажами и прежде всего с князем Андреем, ставшим для меня как бы образцом для подражания. Кстати, как и образ Павла Корчагина. В моём сознании они умещались рядом».

«После смерти мамы в 1946, когда ей было всего 46 лет («Последние годы она мучилась болями в животе. И я был постоянным свидетелем ее страданий, не зная, чем и как ей помочь», - писал Борис. И он переехал на жительство в Москву к тётке Клавдии Петровой - сестре матери.
 О ней и этом периоде Борис написал следующие воспоминания:

«Между тем, после смерти мамы меня забрала к себе в Москву тетка Кланя. Жила она в большой просторной комнате на улице Гороховской в доме, некогда принадлежавшем баронессе фон Дервез, в котором она, до революции, разумеется, содержала пансионат для девиц с именем, которое носила ее умершая дочь. В другом крыле дома находилась школа № 325, по тем временам образцово-показательная. Тон в ней задавал преподаватель математики, заслуженный учитель, искренне полагавший, что те, кто не постиг главные математические истины, люди не совсем полноценные. Обнаружив мое математическое невежество, этот учитель решил сделать из меня человека. И хотя я даже по ночам пытался усвоить все эти проклятые "тангенсы-котангенсы", видимо, у меня всё это получалось плохо, да так, что встала угроза оставить меня на второй год, что, конечно, ущемляло мое самолюбие человека, привыкшего ходить в отличниках в школе Рязани.
Вообще-то, ко мне сначала и другие преподаватели относились, как к мальчишке из глухой провинции.
Помню, на уроке географии меня вызвали к доске и спросили, знаю ли я, как называется столица Бразилии. Тогда, стоя спиной к карте, я перечислил все южно-американские государства и их главные города, что, конечно, вызвало удивление у учительницы и моих одноклассников. А всё дело было в том, что в Рязани я собирал почтовые марки и заодно узнавал, откуда они. И так получилось, что со временем я мог нарисовать карту земного шара со всеми континентами и странами».

     [6]

«Но в той 325-ой школе, меня больше всех поддерживала преподавательница истории, которая уловила мою любознательность и мою склонность к историческим обобщениям.
По большому счету, это была фактически моя первая учительница, которая не ограничивалась школьной программой, а поощряла стремление к углублению знаний. Увы, не помню ее фамилию, но по сей день испытываю к ней чувство благодарности».

Окончив в Рязани восемь классов, Борис продолжил свою учёбу в московской средней школе, а затем  в г. Электросталь, Московской области, где прошёл свою первую трудовую закалку, работая старшим лаборантом на  заводе № 12,  закончив там же своё среднее образование в школе рабочей молодёжи.
Туда его устроил двоюродный брат , инженер Ефимов Виктор Михайлович (также петровского рода по матери Елизавете - родной сестре матери Бориса Орлова). 

«От второгодничества меня спас Виктор, сын тетки Лизаветы, которая крестила меня. Он в свое время окончил Сельскохозяйственную академию, а в годы войны – Военно-химическую, и оказался в результате на закрытом предприятии, что располагалось в подмосковной Электростали, в поселке Затишье, где исполнял должность заместителя начальника Первого отдела. Он меня и пригласил к себе, и устроил на этот самый завод»,- писал Борис в своих воспоминаниях об этом периоде.

«Но прежде чем делиться впечатлениями о жизни в Электростали»,- продолжал в своих воспоминаниях Борис,- «вернусь к рассказу о приютившей меня в Москве тетке Клане. Будучи младшей сестрой в семье деда Семёна Петрова (Мария, Елизавета, Надежда, Клавдия), она совсем девчонкой попала в Москву, кончила здесь библиотечный техникум и познакомилась с известным экономистом Николаем Метальниковым, вышла замуж и родила от него сына.
В 37-м его арестовали как врага народа (позднее реабилитировав), и тетка Кланя осталась одна с сыном Лёвой. К тому времени, когда я приехал в Москву, сын умер, и через некоторое время она родила дочь, не желая при этом сообщать родственникам, кто отец ребенка.

          [7]

Все это происходило при мне, и в феврале 1947-го года мне пришлось забирать её и ребёнка из родильного дома. Девочка Ольга оказалась горластой, во всю используя свои возможности, когда ее пеленали на овальном столе, и это пригодилось позже, когда она исполняла на гитаре песни – свои и других бардов.
Сознаюсь, что сам факт ареста Метальникова я просто принял к сведению, полагая, что для такого ареста были основания. Видимо, это была защитная реакция сознания человека, не желавшего осложнять свою и без того не совсем радостную жизнь. То, что в это время существовала целая система ГУЛАГа, я узнал лишь позже из «Ивана Денисовича» Солженицына.
Из скупых рассказов тёти Клани я понял, что мужа не только арестовали, но и конфисковали много вещей. Оставили только книги, художественную литературу. Это, в основном, классика, дореволюционные издания.
Среди этих книг я обратил внимание на приложение к собранию стихотворений поэта Некрасова. В помещённых в нём набросках стихотворений я обнаружил и такие строки:

     Возвратясь из Кенигсберга,
     Я приблизился к стране,
     Где не любят Гутенберга,
     И находят вкус в говне.
     Выпил русского настоя,
     Услыхал "****а мать",
     И пошли передо мною
     Рожи русские плясать.

Прочитав это, я был обескуражен. Как же так? Певец русского народа, русской женщины:

     «Коня на ходу остановит,
     В горящую избу войдет».

И вдруг "рожи русские".

Для меня это был первый сигнал для размышлений относительно того, как неоднозначны взгляды хрестоматийных поэтов, писателей и просто мыслителей. Мои однолинейные, "правильные" представления, почерпнутые в основном из "правильных" книг, пришли в столкновение с реальностью».

     [8]

Продолжу воспоминания Орлова о его заводских впечатлениях в Электростали:

«На заводе была строгая пропускная система: всех тщательно обыскивали при входе и выходе. За входом на большом пространстве, в отдалении друг от друга, стояли корпуса лабораторий. В одном из них – лаборатории Гурина – я и работал сначала учеником, затем лаборантом, а затем старшим лаборантом. То была моя третья профессия, за которую я получал пусть малые, но деньги. Первая – переписывал карточки в рязанской библиотеке.
Вторая – циклевал ножки стульев в столярной мастерской, расположенной во дворе дома, где жила тётя Клава. И вот третья – лаборант-химик.

За свою работу в лаборатории я получал немалые деньги. Что-то вроде 900 рублей. К этому пол-литра молока, бесплатный обед в заводской столовой и 900 граммов хлеба по карточкам.
Все эти льготы даром не давались. В лаборатории сероватую массу концентрата, привозимую откуда-то из Казахстана, растворяли в кислотах, получалась желтоватая кашица урановых солей. А потом – уже в других цехах – получались круглые шайбы чистого урана.
Одним словом, мы имели дело с радиоактивным материалом, не подозревая об опасности, и защищались только молоком, а скорее разбавленным этиловым спиртом С2H5OH, который был здесь в изобилии. При нарастающей забывчивости эта формула врезалась мне в память, да так крепко, что уйдёт со мной в могилу».

После окончания средней школы по  результатам отлично сданных экзаменов (только за сочинение по литературе поставили четвёрку) поступил в самый престижный ВУЗ страны - Московский  государственный институт международных отношений и закончил его в 1954 году, получив специальность юриста, специалиста международного и государственного права. Затем продолжил там же ещё учёбу как слушатель курсов по усовершенствованию квалификации.
О том как удалось поступить рабочему пареньку в указанный институт написал:

     [9]

«Безо всяких протекций. Просто подал заявление, заполнил анкету и стал сдавать экзамены. По всем предметам получил пятёрки, кроме одного – сочинения. Для написания сочинения я выбрал свободную тему – высказывание Жданова: «Наша литература – самая передовая, самая идейная в мире».
И вот наступил день экзамена по устной литературе. Я вытащил билет с вопросом о ранней лирике Лермонтова. Сажусь за стол перед преподавателем и вдруг вижу лежащее перед ним мое сочинение и абзац, обведенный красным карандашом. Начинаю что-то говорить о Лермонтове, и тут преподаватель прерывает меня и начинает расспрашивать меня: откуда я, что читал, чем интересуюсь.
Лишь позже я понял, что этот невысокий человек с интеллигентным лицом фактически спас меня. В том самом абзаце я писал о том, что, наряду с хорошей литературой, появляются книги, которые без всякой нужды лакируют действительность, что, конечно, мешает ходу строительства социализма.
И это в самый разгар оголтелой кампании против космополитизма, когда каждый намёк на очернительство советской жизни мог восприниматься крайне негативно. Преподаватель поставил мне за устный литературный экзамен 5, за сочинение 4. Так, с общими 24-мя баллами из 25-ти я и выдержал конкурс».

Об учёбе в институте Борис сохранил следующие воспоминания:

«Признаться, лекции меня не захватили. Я с почтением слушал лекции знатока международного права профессора Дурденевского и курс лекций по политучениям профессора Кечекьяна, но все больше понимал: запоминать положения всех этих договоров было для меня скучновато. Более того, я пристрастился к живописи, в той же институтской читалке знакомился с «Историей искусств» Алпатова, Винкельмана и других.
Куда больше мне были интересны занятия по историческому материализму, которым руководил молодой и ироничный Замошкин. Я штудировал Маркса и Энгельса в подлиннике, и мне представлялось убедительной логика исторического процесса, изложенная в их трудах. Общество развивается на основе производительных сил, которые, в свою очередь, вызывают необходимость новых производственных отношений. Так, одна общественная формация сменяет другую. Сам факт смены происходит в виде качественного скачка, носящего, как правило, революционный характер. Отсюда – социализм как новый тип производственных отношений со всей неизбежностью приходит на смену капиталистическим производственным отношениям.

                [10]

Мальчик у моей детской кроватки на коврике не зря обнимал земной шар. Социалистические производственные отношения постепенно воцарятся во всём мире»,-думал, как и многие в то время.
Тем не менее, признаётся, размышляя над учебным материалом:

«Почему-то с самого начала с трудом воспринимал идеи «Капитала». Конечно, деньги–товар–деньги. Или наоборот: товар–деньги–товар. Но какова природа получаемой прибыли? Только лишь как часть присваиваемого труда наёмного работника?»
Развивая  эту тему в беседах наедине, с самим собой, а затем и в кругу товарищей, по поводу прочитанного задавался для её уточнения вопросами: «что такое капитализм вообще?» и «что такое эксплуатация?».
На эти вопросы был такой ответ: «Капитал и эксплуатация – это, прежде всего общественные отношения при капитализме». Рассматривая их происхождение и сущность в историческом плане, отметил следующее:
 
«При рабовладельческом строе раб – собственность владельца, при феодализме  работник находится в условиях феодально-сословной зависимости, а в вот при капитализме работник свободен распоряжаться собой, он продаёт свою рабочую силу как товар предпринимателю. Ну и что в этом плохого – каждый продаёт то, что имеет».

«А то, - отвечали мне,- что капиталист при этом отчуждает в виде прибыли часть произведённого рабочим продукта, и следовательно эксплуатирует его. Капитализм по своей сути безнравственен, ибо он основан на эксплуатации».

О прибыли, как о воровстве рассуждал ещё Прудон, но автор «Капитала» был с ним не согласен. Получение прибыли от производства, основанного на взаимном трудовом договоре, не может считаться преступлением и не является им, так как в ней, кроме рабочих, участвуют также и предприниматели, принимающие решения о капиталовложениях, инженеры и менеджеры.

Что касается формул «деньги–товар–деньги» и «товар–деньги–товар», нужно отметить, что стремление сторонников социализма и коммунизма отказаться от денег или обойтись без них, а также вообще от товарно-денежных или рыночных, как ещё их называют, отношений, оказалось утопическим и невыполнимым.
                [11]

Эти отношения в СССР только систематически ограничивались так называемой "распределительной" или командной административной системой, которая превалировала в государственном и экономическом управлении. С таким типом экономики и осуществлявшим её численно всё возрастающим угнетающим бюрократическим классом чиновников-администраторов или "распределителей" «человечество столкнулось впервые» в советскую эпоху, но ещё Михаил Бакунин в Международном товариществе рабочих в середине-конце XIX века высказывал опасение, что бюрократы станут новым угнетающим классом в социалистических государствах. Так и произошло, а теорию о новом классе в так называемых социалистических государствах, основываясь на практике этих государств, подробно рассмотрел в своей книге «Новый класс: анализ коммунистической системы, вышедшей в  1957 г., югославский политический деятель Милован Джилас (1911-1995).
Он писал, что партийно-государственные чиновники сформировали класс, который «использует, потребляет и распоряжается национализированной собственностью». Этот новый сформировавшийся класс или "слой", осуществлявший распределительную систему, обеспечивал  не только управление, контроль и функционирование такой системы, в итоге на практике показавшей свою неэффективность по сравнению с рыночной капиталистической, но и заботился прежде всего о своих бесконтрольных привилегиях и власти, основанной не только на  первоначально подогретом репрессиями "энтузиазме борцов за новый строй", но и на страхе и диктатуре.
 
Ленин в дореволюционный период своими первыми теоретическими работами «Развитие капитализма в России», написанной в 1896—1899 гг. и «Что делать?»,  написанной в конце 1901 — начале 1902 гг., существенно поколебал иллюзии о возможности некапиталистического пути в России, но, не будучи готов предложить отличающееся от марксистского научное  обоснование иного пути и экономической системы, сам первоначально «поддался искушению распределительной экономики в её марксистском варианте» (замечание Орлова- П.П.). Последующее обращение Ленина к реальности и необходимости «Новой экономической политики» оказалось недолговечным в результате смерти Ленина и уничтожения старой ленинской гвардии Сталиным, вернувшим страну на путь диктатуры, тоталитаризма и распределительной системы.

                [12]

С другой стороны, в своей работе «Что делать?» Ленин сам же и разрушил утопические иллюзии о якобы свойственном рабочему классу коммунистическом сознании как "гегемона социалистической революции" естественно и самостоятельно стремящегося к диктатуре пролетариата или даже к социал-демократическому самосознанию.
«Мы сказали, что социал-демократического сознания у рабочих НЕ МОГЛО БЫТЬ, - писал Ленин, выделяя указанные слова курсивом. – «Оно могло быть принесено только извне. История всех стран свидетельствует, что исключительно своими собственными силами рабочий класс в состоянии выработать лишь сознание тред-юнионистское (за экономические интересы, которые защищают профсоюзы - ред.) т. е. убеждение в необходимости объединяться в союзы, вести борьбу с хозяевами, добиваться от правительства издания тех или иных необходимых для рабочих законов и т. п. Учение социализма выросло из тех философских, исторических, экономических теорий, которые разрабатывались образованными представителями имущих классов. Основатели современного научного социализма, Маркс и Энгельс, принадлежали и сами, по своему социальному положению, к буржуазной интеллигенции. Точно так же и в России теоретическое учение социал-демократии возникло совершенно независимо от стихийного роста рабочего движения, возникло как естественный и неизбежный результат развития мысли у революционно-социалистической интеллигенции».
Плеханов, цитируя рассуждения Ленина, возражал ему в статьях «Рабочий класс и социал-демократическая интеллигенция», опубликованных в газете «Искра» в 1904 году (№№ 70 и 71) (см. Г.В Плеханов. Сочинения. Том XIII, стр. 116-140) с позиций теоретических основ марксизма.
Прежде всего он обратил внимание, что «вопрос об отношении социал-демократической интеллигенции к рабочему классу»…«представляет собою лишь одну из разновидностей коренного вопроса "философии истории": вопроса об отношении общественного "бытия" к общественному "мышлению"…ложась в основу даже некоторых ТЕОЛОГИЧЕСКИХ СПОРОВ (здесь и далее в цитате слова выделены самим Плехановым П.П.):

                [13]

так, например, знаменитый в своё время спор между Штраусом и Бруно Бауэром о происхождении евангельских вымыслов был в сущности спором о том, как относятся "мышление" ("Selbstbewusstsein" Бруно Бауэра к "бытию ("Substanz" Штрауса)».

«В истории русского революционного движения»,- продолжал Плеханов,- «он (этот вопрос-П.П.) выступал на сцену каждый раз, когда наши революционеры начинали задумываться об отношении ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ к "народу"».

«Наши "экономисты" (так назывались в России "легальные марксисты", сторонники "экономического материализма" в середине 1890-х гг., некоторые из которых, как, например П.Б Струве, также относили себя к первым российским социал-демократам и были её теоретическими и политическими вождями. В 1898 году под редакцией Струве вышел первый том «Капитала» К. Маркса. Для I съезда РСДРП в 1898 году в Минске он написал «Манифест Российской социал-демократической рабочей партии» - П.П.) говорили ещё недавно, что "революционная бацилла-интеллигенция" не должна предлагать пролетариату социалистическую программу раньше, чем он сам, безо всякой помощи с её стороны, додумается до социалистических идеалов».

«Взгляд, заменивший у нас собою отвергнутый взгляд  "экономистов"», - указывал Плеханов,- «состоит в том, что если бы не было знаменитой
"бациллы", то шансы социализма были бы равны нулю, так как сам по себе рабочий класс не может прийти к социалистическим выводам».
Получается, что Ленин, также критиковавший "экономистов" в своей книге и других статьях, сам же, по словам Плеханова «проповедовал в указанном рассуждении «тот же "экономизм", но только поставленный вверх ногами: отношение общественного "мышления" к общественному "бытию" понимается здесь ничуть не лучше».

В теории Ленина, как отмечает Плеханов, «масса есть лишь неодухотворёный сырой материал, над которым производит свои операции отмеченная печатью дара духа святого интеллигенция».


                [14]
На самом деле, на мой взгляд, ни Ленин, ни Плеханов, ни социалисты, ни коммунисты, ни социал-демократы того времени и даже последующих времён, вплоть до настоящего, как оказывается, не вполне поняли фундаментальную экономическую теорию Маркса, который в своей работе «Гражданская война во Франции», написанной им в 1871 году как  «Воззвание Генерального Совета Международного товарищества рабочих» «ко всем членам товарищества в Европе и Соединённых Штатах, говоря об "освобождении труда" (Вспомним, что первая российская марксистская  организация  называлась именно группой "освобождения труда". Она была «создана в 1883 году в Женеве по инициативе бывших активных народников-чернопередельцев — П.Б. Аксельрода (ставшего де-факто главным идеологом группы), Л.Г. Дейча, В.И. Засулич, В.Н. Игнатова, Г.В. Плеханова».- См. в Википедии -П.П.) писал следующее:

«С освобождение труда все станут рабочими, и производительный труд перестанет быть принадлежностью известного класса», в чём и заключалась его мысль о преодолении классовых различий и самих классов при коммунизме.  Это, конечно, была утопия, так как не был получен ответ на вопрос: «А куда деваться капиталистам или собственникам?» Рабочими или пролетариями Маркс считал всех работников наёмного труда, а не только так называемых чернорабочих, чей труд связывали с кувалдой. Условия труда наёмных работников с тех пор сильно изменились. К ним можно отнести и инженеров, и менеджеров, и служащих, и врачей или медицинский персонал и т.д. В конце XX века появились компьютеры, и наёмные работники стали работать больше головой, чем руками, причём часто у себя дома, а не на производстве. На это Орлов обращал внимание в своих лекциях, отмечая, что уже Бернштейн, ссылаясь на данные статистики, пришёл к выводу, что число рабочих сокращается, но растёт число служащих. Поэтому многие старейшие социал-демократические партии, как, например, германская и австрийская, исключили из своих названий, что они являются рабочими. Германские социал-демократы в своей Годесбергской программе 1959 года записали, что теперь они являются "народной партией".

                [15]

Однако по-прежнему называют себя рабочими лейбористская (от слова "Labor" – рабочий) в Великобритании и Испанская социалистическая рабочая партия.

Возвращаясь к работе Маркса «Гражданская война во Франции», отметим, что он видел в Парижской коммуне две руководящие силы движения: политическую, которую возглавляли бланкисты, последователи Огюста Бланки, и экономическую, руководимую идеями Прудона, сторонников которых в Международном товариществе было большинство. Бланкисты выступали за рабочие ассоциации, считая, что таким образом они освободятся от капиталистов-собственников. Прудонисты же возражали, что таким путём придём к ещё большей диктатуре руководителей или распорядителей  ассоциаций, которые будут представлять новый эксплуататорский  класс, что и подтвердилось на практике.  Они допускали частную собственность и конкуренцию, что соответствует современным взглядам социал-демократов.

Исходя из проанализированного им в указанной работе опыта Парижской Коммуны, Маркс писал:

«Рабочий класс не ждал чудес от Комуны. Он не думает осуществлять par-decret du people (т.е. «по декрету народа», как поясняли это французское выражении  редакторы издания произведения Маркса) готовые и законченные утопии.
Он знает, что для того, чтобы добиться своего освобождения и вместе с тем достигнуть той высшей формы, к которой неудержимо стремится современное общество, в силу своего экономического развития, ЕМУ ПРИДЁТСЯ ВЫДЕРЖАТЬ ПРОДОЛЖИТЕЛЬНУЮ БОРЬБУ (выделено мною – П.П.), пережить целый ряд исторических процессов, которые совершенно изменят и обстоятельства и людей. Рабочему классу предстоит не осуществлять какие-либо идеалы, а лишь дать простор элементам нового общества, которые уже развились в недрах старого разрушающегося буржуазного общества».

Орлов вспоминал, что с детства его окружали мысли о необходимости борьбы, против кого-то  или за кого-то? Против буржуазии, капиталистов, за мир и свободу и т. д. и т.п.
                [16]

В борьбе классов- пролетариата и буржуазии он увидел, однако, несоответствие существующей реальности :  кто против кого борится?
Пролетариат, как показала обыкновенная обыденность, за исключением экстремальных обстоятельств, не боролся против буржуазии, а подчинялся ей. Буржуазия никогда не нападала на пролетариат, если тот не нападал на неё. Существовал, на самом деле, классовый мир, а не война или борьба.

Вождь немецкой социал-демократии XX века Бернштейн, которого международные социал-демократы сначала объявили "ревизионистом", а потом согласились с его основными положениями, высказанными в работе «Предпосылки социализма и задачи социал-демократии» (1923 год), уточнял, что «То, что называют конечной целью социализма, для меня ничто, а движение всё» и, кроме того, полагал, что «поднимающийся класс (рабочих – П.П.) нуждается в здоровой морали, а не в расчёте на то, что существующий строй рухнет сам по себе».

Он не был согласен с выводом Маркса о "каких-либо идеалах", которые ему следует реализовывать, но, тем не менее, верил в прогресс в области культуры, характеризующийся более высокой моралью и правовым сознанием. Думаю, в этом плане он также ошибался.

В первом периоде "утробного развития русской социал-демократии», который по выражению и определению Ленина длился "около" 10 лет, "приблизительно" с 1884 по 1894 годы,  и родоначальником которой был Плеханов, «это был период возникновения и упрочения теории и программы социал-демократии. Число сторонников нового направления в России измерялось единицами. Социал-демократия существовала без рабочего движения, переживая, как политическая партия, период утробного развития» (Ленин, «Что делать?»). Плеханов в статье «Первые шаги социал-демократического движения в России», опубликованной в немецкой газете «Форверст» в марте 1909 г. (№ 76) уточнил:

                [17]


«Систематическая пропаганда социал-демократических идей в рядах русских революционеров началась только летом 1883 г., когда в Женеве образовалась первая русская социал-демократическая группа «Освобождение Труда»» (См. Г.В. Плеханов. Сочинения, т. XXIV, стр. 174), а в статье «К тридцатилетию группы «Освобождение Труда» (Письмо Нью-Йоркской организации) из Сан-Ремо, от 30 октября 1913 г., опубликованном в «единственной в Америке русской социалистической рабочей газете "Новый мир"  21 ноября 1913 года, он откровенно писал:

«Когда мы, основатели первой русской социал-демократической группы, высказали то своё убеждение, что революционная будущность России находится в её пролетариате, на нас смотрели, если не как на сумасшедших, то как на хитрецов, утверждающих явно нелепые вещи по каким-то тайным побуждениям. И наши противники не столько критиковали наши взгляды, сколько старались отгадать, какими именно – несомненно дурными с их точки зрения – побуждениями руководствовались мы, заводя речь о пролетариате.
Желая быть справедливым даже по отношению к тем, которые жестоко нападали на нас, я скажу, что критики, читавшие в наших сердцах, обнаруживали подчас очень много остроумия» (См. там же, стр. 171).
Сталинская коллективизация начала 30-х годов сопровождалась репрессиями и "уничтожением как класса" рыночно ориентированной части крестьянства, а его уничтожение критически мыслящей прослойки общества лишило новую зарождающуюся социалистическую систему на долгие годы  её здоровых творческих духовных сил обновления. Также пострадало и рабочее движение, заменённое на партийное управление новым классом.

А вот формулу «Коммунистического манифеста» – «свободное развитие каждого есть условие свободного развития всех» Борис Орлов, естественно, принял без оговорок. «В последующем я часто возвращался к ней, и по сей день она сидит у меня в голове», - продолжал Орлов свои воспоминания,- «требуя возможности ее реализации в меняющихся условиях.
Однако "бес сомнения" не давал мне покоя. Тогда, на семинаре Замошкина, я задавал неожиданный вопрос: «А что будет после коммунизма?» Вопрос был сугубо еретический, но я его обосновывал так: человеческое общество находится в постоянном развитии, и придёт время, когда в коммунистическом обществе, согласно марксистской логике, разовьются новые производительные силы.

                [18]

Произойдёт ли смена формаций? Или развитие на этой фазе завершится? Конечно, Замошкин мог дать мне понять: ты что, дурак, не понимаешь, в какое время задаёшь вопрос, ставящий под сомнение коммунистическую систему. Но он терпеливо разъяснял, что, мол, со временем коммунистическое общество будет распространяться на другие миры, и это будет грандиозной задачей, масштабов которой мы сегодня себе не представляем.
Я принял этот ответ, отметив про себя, что фактически это повторение гегелевской системы. Согласно же идеологическим канонам, Маркс поставил учение Гегеля "с головы на ноги".
Так, в сомнениях и вопросах шли студенческие годы, но не более того. И когда 5 марта 1953 г. я попал вместе с другими на ту самую Трубную площадь, где происходило столкновение, я сделал все, чтобы непременно пройти мимо гроба Сталина. Уже не помню, как я выбирался из этой кишащей толпы, как по крышам домов пробирался на улицу Пушкина и в очереди прошёл в Колонном зале мимо гроба вождя всех времен и народов, вернулся в общежитие на Стремянном переулке и проспал почти сутки».
В 1955 г. Борис женился на способной начинающей художнице и поэтессе Галине Петровне Елфимовой из Рязани, с которой через три года (в 1958 г.) развёлся,  встретив на радио новую любовь - Зою Геннадьевну Борсову, работавшую диктором также в отделе вещания на Германию, и она - дочь работавшего в Германии в советском торгпредстве Геннадия Яковлевича Борсова стала следующей женой. Зоя блестяще владела немецким языком, так как с раннего возраста жила в Германии с родителями (с 1930 по 1935 гг.).

После окончания института, с 1955  по 1960 годы  Борис Сергеевич работал корреспондентом отдела вещания на Германию в Государственном Комитете по радиовещанию и телевидению Совета Министров СССР, а затем там же, уже в 1961 году журналистом-обозревателем отдела жизни СССР в главной редакции пропаганды на зарубежные страны.
В одном из своих первых репортажей того времени на радио он сделал передачу на тему "Как живёт простая рабочая семья в СССР", придя с репортёрским микрофоном к своей двоюродной сестре Капитолине Михайловне - племяннице мамы Бориса. 

                [19]
Его двоюродная сестра была женой  метростроевца - проходчика Георгия Павловича Минчука и недавно они получили комнату в новом большом десятиэтажном кирпичном доме, построенным, как и несколько соседних домов на Мазутном проезде, рядом с парком "Сокольники", по проекту известного архитектора Жолтовского. Таких домов всего несколько в Москве и они пользуются заслуженной славой очень комфортабельных, с великолепной архитектурной отделкой.
В просторной 19-тиметровой комнате стояло старинное немецкое пианино, на котором сыграла пьесу Баха их девятилетняя дочь Марина - племянница Бориса, обучавшаяся в детской музыкальной школе. 
Репортаж Орлова, собственно, и состоял из беседы с членами этой близкой ему семьи и был использован в радиовещании на Германию.
В июле 1962 года Государственный комитет Совета Министров СССР по радиовещанию и телевидению назначил Орлова репортёром Советского радио и телевидения по освещению работ VIII Всемирного фестиваля молодёжи и студентов в Хельсинки.
О журналистской работе на радио Орлов писал:

«Радио – хорошая школа для начинающего журналиста. Надо писать предельно короткими фразами, так, чтобы смысл сказанного запоминался слушателю. При этом на Иновещании была своя специфика. Текст адресован иностранному слушателю. В моём конкретном случае – жителям и ГДР, и ФРГ. И надо было стараться избегать чугунной официальной пропаганды, а писать по возможности доходчиво. Разумеется, в рамках общих идеологических установок. Так я и осваивал журналистское дело, начиная с 1955 года».

«Между тем, в Иновещании меня перевели обозревателем в «Отдел жизни СССР», в котором готовились материалы о советской действительности, и которые затем рассылались в редакции других стран. Это открыло для меня возможность побывать практически во всех уголках СССР – от Камчатки до Памира.
Мне оставалось освоить Дальний Восток, и я уже добрался до Благовещенска, когда в моей судьбе произошла еще одна перемена. Мне предложили перейти в «Известия» с перспективой поехать собственным корреспондентом газеты в ГДР.
                [20]

Это было время, когда главным редактором газеты был Алексей Аджубей – муж Рады, дочери Н.С. Хрущева, со всеми вытекающими отсюда возможностями. Хочу заметить, что эти возможности Аджубей использовал не для личного обогащения. Он собрал вокруг себя группу талантливых журналистов, и газету, в которую до него в основном заворачивали селёдку и которую нельзя было читать из-за ее непомерной бюрократической скуки, он превратил в самое читаемой публицистическое издание с миллионными тиражами.
Попасть в эту газету было для меня высокой честью, и я стал постепенно вживаться в непростой коллектив журналистов, уже побывавших в различных странах и вынесших оттуда свои впечатления, далеко не совпадающие с официальной пропагандой.
Познакомившись в США с работой местных газет, Аджубей устроил на американский лад и работу нашего иностранного отдела. То есть, в большой комнате по стенам стояли столы, за которыми и должны были работать журналисты. Но тут Аджубей не учёл нашей ментальности. На самом деле, в этом помещении шёл постоянный журналистский трёп, при этом доставалось и властям. Разговор шёл порой настолько острый, что, по идее, всех можно было отвозить на Лубянку и сажать за антисоветчину.
Но то ли этот зал не прослушивался (что мало вероятно), то ли на Лубянке нашлись люди, которые мудро решили: пусть ребята выговорятся, а потом пишут, как положено. В целом, атмосфера в редакции была творческой.
На утренней летучке, на которую собирались представители всех отделов, хмурый Аджубей начинал отчитывать сидящих: "Ну что вы здесь, в Москве, околачиваетесь. В стране столько проблем, столько глупостей на местах. Поезжайте, вникайте, пишите. А то скоро от чтения газеты мухи начнут дохнуть". Постепенно Аджубей распалялся, заводил присутствующих, и начинался откровенный разговор».

Орлов вёл в газете «Известия» - государственном органе ВЦИК редакционную колонку. Это был очень ответственный и почётный пост в редакции газеты.
В декабре 1963 г. Борис Сергеевич был командирован от этой газеты как журналист-международник в ГДР, и отправился в Берлин вместе с женой Зоей.  Там он имел возможность ознакомиться, когда хотел (его статус это позволял), и с Западным Берлином, встречаться с прогрессивными деятелями западной демократии.

                [21]
«После войны Берлин был поделен на четыре сектора. Три у союзников – Западный Берлин, и четверть у нас – Восточный Берлин. В 1949 г. он был провозглашён столицей ГДР. При этом, жители всех секторов могли свободно перемещаться по городу. И это открывало возможность жителям ГДР через Берлин уходить на Запад.
Число таких уходящих с каждым годом увеличивалось, и чтобы заткнуть эту дыру, в 1961 году было принято решение – тут свою роль сыграл чёрно-белый реформатор Хрущев – обнести всю территорию ГДР, включая Восточный Берлин, колючей проволокой, а в самом городе возвести бетонные блоки, получившие название "Стена".
Перемещаться по всему городу могли лишь представители военной администрации да журналисты по пропускам»,- вспоминал Орлов.
Отправляясь в ГДР, Борис Сергеевич был «настроен на то, чтобы через газету передавать советскому обществу опыт ГДР, которая в то время считалась "витриной социализма"».

"Пражская весна" и новые перемены в судьбе

В готовящейся к публикации статье «ДЕМОКРАТИЯ С ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ ЛИЦОМ (Заметки очевидца чехословацких событий 1968 г.)», написанной в марте 2014 г. Орлов писал:

«20 августа 1968 г. заведующий Отделом соцстран «Известий» Николай Григорьевич Новиков вызвал меня в свой кабинет и сказал: "Собирайся. Через два часа летишь с Чкаловского аэродрома в ГДР". "Какая цель поездки? " – спросил я.
– "На месте будешь наблюдать за происходящим в ЧССР и, соответственно, информировать".
То есть о вторжении в ЧССР и речи не было.

На военном грузовом самолете мы летели пару часов.

 – "Где приземляемся? " – спросил я у летчика, вышедшего из кабины. Летчик промолчал. Но из окошка я увидел широкую ленту реки и стоящие на берегу здания дворцов. То был Дрезден, который я любил посещать, когда был корреспондентом «Известий» в ГДР.

                [22]

На аэродроме нас посадили в автобус и повезли в сторону Фрейберга. И только тогда мне стало понятно, что готовится ввод войск со стороны ГДР.
Нас привели в отгороженное в огромной брезентовой палатке отделение, в котором склонившийся над картами генерал, подняв голову, спросил меня: "Что намерены делать? "
- "А что мы должны делать? Никто нам указаний не давал и не инструктировал по поводу возможных событий", – сходу ответил я.
- "Следовать вместе с войсками, подразделениями до Праги и информировать о происходящем".

Нам выделили джип, и вместе с корреспондентом АПН, который вез пачки листовок с обращением к гражданам ЧССР, мы двинулись в путь. Сначала в составе танковой колонны, а затем, когда танки завернули в сторону западной границы для прикрытия от возможного нападения войск НАТО (такая возможность воспринималась всерьёз!), напрямую в Прагу.
Поздней ночью я уже в самой Праге добирался пешком до корпункта «Известий» через толпы негодующих пражан.
Мы всю ночь проговорили с Володей Кривошеевым, и мне стало окончательно ясно, что на наших глазах подавляется последняя попытка придать социализму человеческий облик, восстановить демократию, возродить свободу печати, дать возможность развиваться рыночным отношениям. Я видел, как реализуются эти попытки, когда по приглашению «Руде право» посетил Чехословакию в самом начале 68-го.
Совсем иная атмосфера, свободный обмен мнениями, доброе отношение к руководству компартии во главе с Александром Дубчеком. Словом, всё то, что позже назвали "Пражской весной".
И вот все эти надежды раздавливаются гусеницами танков, посланных из Москвы. Можно ли это хоть как-то оправдать?
К тому времени, когда позвонили из Москвы, я принял решение не писать об этом в духе официальной пропаганды. Признаюсь, я находился в смятенном состоянии.

         [23]

Не знал, что меня ожидает, и решил выйти на улицу, чтобы увидеть, что там происходит. Я бродил среди возбужденной толпы, слушал, что говорили пражане нашим солдатам, стоящим у своих танков, делал какие-то заметки.
Я зашел и в наше посольство, которое почему-то пустовало, затем в приёмную посла и увидел на журнальном столике бумажки, на которых стояли фамилии предполагаемого правительства. Бумажек было несколько, и фамилии на них были зачеркнуты. До сих пор досадую на самого себя, что не подобрал эти бумажки: как никак свидетельство того, как формируются правительства в кризисных ситуациях.
Рядом с приёмной посла в большой комнате сидели на раскладушках возможные члены этого правительства и пили коньяк. Заметив меня, из комнаты вышел большой грузный человек – Олдржих Швестка, главный редактор «Руде право», с которым мы познакомились во время предыдущей поездки. Не слушая меня, он кивнул в сторону окна и с горечью произнёс: "Они думают, что я предател". Это "предател" без мягкого знака до сих пор у меня в ушах».
Наш военный корреспондент, который снабжал нас в квартире Кривошеева армейскими сухарями, договорился с начальством нашей военной группировки, что меня перебросят в Москву. С какой целью, почему, – об этом речи не было.
До Дрездена я летел на вертолете. До Берлина – на двуместной "стрекозе", до Москвы – в пустом железном чреве военного транспортного самолёта.
Я был готов ко всему. Но на аэродроме меня не арестовали, не арестовали и на следующий день дома. Я почти уже написал свое заявление в ЦК, в котором, ссылаясь на свои впечатления в Праге, когда к нам пришел живущий по соседству на Проспекте Мира Боря Чехонин, корреспондент «Известий» в Японии, и буквально умолял меня не посылать этот текст.
Я поехал в редакцию газеты. В коридоре на 4-ом этаже меня встретил Михаил Александрович Цейтлин, заведующий иностранным отделом, и начал было меня упрекать.
В ответ я стал кричать, мол как Вы не понимаете, что мы совершили в Чехословакии преступление. Я был, конечно, в шоковом состоянии, и меня постарались как-то успокоить.
 Мне дали возможность использовать положенный аспирантский учебный отпуск, и, сам не зная почему, я поехал в пушкинские места, в село Михайловское, хотя раньше никогда там не был.

        [24]

Я снял у местного жителя Ивана Ивановича Иванова пристройку к дому с койкой, и в полном одиночестве бродил днями по холмам, спускаясь к реке Сороть, в которой когда-то купался Пушкин.
Через две недели я вернулся, и меня принял главный редактор Лев Николаевич Толкунов – умный человек с хитрыми татарскими глазками. Выслушав меня, он сказал как бы доверительно: "Понимаешь, Боря, может быть, мы сейчас тактически проигрываем, но стратегически выигрываем".
- "Как раз наоборот, – возразил я, – именно сейчас мы проигрываем, ибо идея советского, а может, мирового социализма после нашего вторжения в страну, которая пыталась придать социализму человеческий облик, окончательно дискредитирована". Я сказал, что мне придется уходить из «Известий» и что хотел бы заниматься наукой в только что создаваемом институте социологии». 

Орлов был командирован в Чехословакию, чтобы освещать события, но отказался освещать их так, как хотели его руководители, он не мог пойти на сделку со своей совестью и вернулся в СССР уже опальным журналистом, оппозиционным режиму, оказавшись, как вспоминает, "в подвешенном состоянии".
В 1968 году, возвратившись из Чехословакии, и став опальным журналистом, из-за гражданской позиции, которую он занял в событиях "Пражской весны", Орлову  пришлось, естественно, уйти из «Известий», и он прежде всего решил по совету своей мудрой жены Зои заняться научной работой которая, хорошо понимала в каком ненадёжном положении оказался тогда его супруг, и, советуя ему не отчаиваться, поддержала его стремления к новому научному поприщу, указывая на необходимость духовного роста.
Однако вскоре, в том же году брак Бориса с Зоей распался и он оказался, как признавался  "в подвешенном состоянии, причем, и в личном плане тоже".
Борис поступил в заочную аспирантуру МГИМО, в которой учился до 1969 года и по окончании её защитил диссертацию на степень кандидата исторических наук по теме «Социально-политические корни западногерманского неонацизма».

        [25]
Его научным руководителем был в период учёбы в аспирантуре и подготовки диссертации проректор МГИМО Герман Леонтьевич Розанов, который, как впоследствии вспоминал Орлов «не побоялся дать свое добро на защиту и, соответственно, повлиять на Ученый совет МГИМО. За что ему запоздалая благодарность. Мог бы и отказаться, тем более что в своей диссертации я отошел от сложившегося в официальных кругах мнения на природу западногерманского неонацизма".
Моя диссертация называлась «Социально-политические корни западногерманского неонацизма», и предполагалось, что в ней я и буду разоблачать этот самый неонацизм. Но, разобравшись в сути дела на основе доступных для меня материалов, я пришел к выводу, что это не нацизм в новом проявлении, а праворадикализм националистического толка с использованием некоторых элементов нацистской атрибутики. Шансы пройти в парламент у нее малозначительны.
Эти выводы были сделаны мною перед выборами в западногерманский Бундестаг осенью 1969 года, на которых Национал-демократическая партия фон Таддена могла собрать 5% голосов и  пройти в парламент.
Это означало бы усиление в стране позиций правого радикализма и реваншизма, что предрекали тогдашние советские газеты и мой коллега из АПН, защищавший диссертацию точно на такую же тему.
НДП в Бундестаг не прошла, и мой прогноз подтвердился, хотя я, конечно, рисковал».
Председателем Национал-демократической партии тогда, в 1967-1971 гг. был Адольф фон Тадден (нем. Adolf von Thadden), который имел и нацистское прошлое, являлся членом Национал-социалистической немецкой рабочей партии (НСДАП), был участником Второй мировой войны, а после войны стал активистом ультраправого движения ФРГ, был членом руководства Немецкой правой партии в 1947-1950, председателем Немецкой имперской партии в 1961-1964 гг.  Однако идеология НДП не основывалась на национал-социализме. Партия признавала Конституцию ФРГ, дистанцировалась от тоталитаризма и расизма.

        [26]


«В этот период я много читал», - продолжает свои воспоминания Орлов,-. «Журнал «Новый мир» от корки до корки, все, что печаталось на папиросной бумаге, все, что передавалось из рук в руки. «Архипелаг ГУЛАГ», «Раковый корпус», Джилас «Номенклатура», «Котлован» Платонова, Орвелл «1984», «Мы» Замятина, «Защита Лужина» Набокова.
Но больше всего меня потрясли «Колымские рассказы» Варлаам Шаламова. Доведение человека до скотского состояния. И это в условиях советской системы.
Мне захотелось поглубже разобраться в совокупности причин, порождающих это кошмарное варварство. И не только на уровне журналистики. Я поступил в заочную аспирантуру МГИМО с намерением разобраться в сути советской и нацистской идеологии и написать соответствующую диссертацию. К этому меня подталкивала вышедшая в 1967 г. книга А.А. Галкина «Германский фашизм».
Так получилось, что меня познакомили с автором книги. Я рассказал ему о своем намерении писать о нацистской идеологии. Мудрейший Галкин покачал головой: «Не советую. Будет слишком много аллюзий. Диссертацию не утвердят».

Тогда я решил подбираться к этой теме, как говорится, «огородами». В это время в ФРГ стала заметной деятельность Национал-демократической партии, которой руководил фон Тадден. Одни считали ее праворадикальной, другие усматривали в ней возрождение нацизма.
Я избрал для диссертации тему «Социально-политические корни западногерманского неонацизма», и одну из глав посвятил сравнению нацистской идеологии с установками партии фон Таддена. Это позволяло подробно рассмотреть особенности национал-социалистической идеологии.
В результате сравнения передо мной вырисовывалась такая картина. В странах, понесших поражение в Первой мировой войне, – Германии, Италии, России, – возникли политические режимы тоталитарного толка с идеологией, как бы учитывающей ожидания масс.
Появились в этой ситуации лидеры с харизматическими задатками (Муссолини, Гитлер, Ленин), возглавившие этот процесс. Они воздействовали на массы и применяли насильственные методы против тех, кто не встраивался в идеологическую концепцию.

        [27]

Отсюда сочетание методов активной пропаганды и репрессивных мер в условиях закрытости от внешнего информационного воздействия. Отсюда и социальная политика, позволяющая усиливать убедительность идеологического воздействия на массы.
Эти три тоталитарных режима с поразительной схожестью в методах отличались в целевых установках. Для Муссолини это «великая Италия», опирающаяся на древнеримские традиции. Для Гитлера построение тысячелетнего «Третьего райха» на расовой основе со своей трактовкой популярных в тогдашнем германском обществе идей социализма. Для Ленина – это создание коммунистического общества с двумя его фазами (социализм и непосредственно коммунизм) на основе марксистских постулатов, приспособленных к реалиям тогдашней России.
В отличие от Италии и Германии, тоталитарный режим в России продержался значительно дольше, постепенно переживая процесс разложения и утраты идеологической убедительности с одновременным отсутствием харизматической личности (таковыми не могли быть ни Хрущев – «Никита-кукуруза», ни Брежнев, которого в народе пренебрежительно называли «Лёней» или «бровеносцем».
Попытки превратить ГДР в «тоталитарную модель» не увенчались успехом. Ульбрихт на роль харизматического лидера явно не тянул, хотя всюду, куда я не приезжал в бытность корреспондентом, устраивались так называемые «Уголки Ульбрихта» с его портретом и цветами.
 Не предоставлялось возможным обеспечить информационную закрытость общества, хотя было запрещено смотреть западногерманское телевидение.
Что было осуществлено в полной мере, так это создание всепроникающих органов безопасности – Штази (сокращенно от полного названия Staatssicherheit). После прекращения существования ГДР в помещениях Штази были обнаружены километры полок с материалами на граждан».

     [28]

Домик в Абрамцево

Возвращаясь к личной судьбе и переживаниям Орлова после его расставания в 1968 году с Зоей по причине того, что в это время Борис встретил армянскую красавицу Жозефину, влюбился в неё, и она вскоре стала его новой, уже третьей по счёту, женой, не могу не отметить, что всё-таки расставание с прежней женой он всю жизнь душевно переживал:
«Она была для меня не просто женой, но человеком, тонко понимавшим особенности моего характера… Но боль разлуки и вины до сих пор в моем сердце», писал он.
«Чтобы избежать раздвоения, я снял в деревушке Глебово, рядом с посёлком Абрамцево, комнату у электрика Юры Батракова.
Передо мной как бы открывались три пути: ехать на Север и устроиться в каком-нибудь лесничестве; встать на путь диссидентства, выступая против сложившейся системы; или же что-то пытаться делать в рамках этой системы, находящейся в глубоком застойном состоянии.
И снова "Его Величество Случай" повлиял на мои соображения относительно дальнейшей жизни. Прогуливаясь по Абрамцеву, я обнаружил почти рядом с платформой «55-й километр» на лесном участке недостроенный дом. Удалось его приобрести, и вот с моим другом Валей Кучко принялись за плотницкое дело. Делали перегородки внутри дома (зала, кухня, спальня), переделывали чердак в две спальные коморки, и из самого дешевого материала – горбыля – строили сарай и уборную.
Для покупки дома понадобились деньги. И тут снова судьба обернулась ко мне добрым передом. Еще в 1967-ом году я собрал очерки, написанные в ГДР, и отнес их в редакцию Политиздата.
Готовя рукопись, я вспомнил, что в мою бытность в ГДР здесь, в соответствии с главным пропагандистским лозунгом "Учиться у Советского Союза – учиться побеждать", помимо прочего, активно обсуждалась переведённая на немецкий язык повесть Галины Николаевой «Битва в пути».
Так вот, своим очеркам я дал подчеркнуто иное название: «Поиск в пути», уже тогда, в 1967-м году, демонстрируя свою склонность к реформаторской логике деятельности.
Прочитав мои очерки, назначенный редактор вызвал меня и стал объяснять, что в материалах недостаточно хорошо показана (а точнее, совсем не показана) деятельность правящей СЕПГ.

     [29]

Слушал эти соображения и, глядя в лицо редактору, я понял, что от меня требуют типичную "соцстрановскую" пропагандистскую брошюру.
Я молча забрал папку с очерками и стал спускаться к выходу из редакции. И тут, у самого выхода из здания, я столкнулся с главным редактором Карлом Сванидзе – отцом нынешнего известного телеобозревателя Николая Сванидзе. Взглянув на мое сумрачное лицо, он спросил: "Что случилось? "  И поняв, в чем дело, увлек меня за собой. Очерки подготовил к изданию редактор Ваддеев, деликатно учтя мои особенности.
Так вот, уже после моего возвращения из Праги и моего ухода из «Известий», эта книжка вышла в издательстве политической литературы с моим сохранившимся названием: «Поиск в пути».
«Мне выплатили приличный гонорар (кажется, три тысячи – большие деньги по тем временам), я подзанял у друзей (и сорок тысяч дала Зоя – добавление моё- П.П.). В результате неожиданно для себя стал собственником этого дома в Абрамцево и лесного участка (12 соток). Но это не была «дача» в традиционном понимании.
Это было для меня убежище, где я продолжал размышлять о происшедшем со мной, одновременно наблюдая за жизнью птиц и белок, забегавших и, соответственно, залетавших на участок к кормушке. Я описывал разные случаи, сочетая реальные события с придуманными сюжетами. Получилось что-то среднее между дневниковыми записями и воображаемыми персонажами.
Эти записи я собрал с небольшую книжечку, дав ей название «Страна лесных колокольчиков» (Оформление обложки этого самиздата сделала моя дочь Капитолина - П.П.).
Тут, конечно, не обошлось без влияния писателя Михаила Пришвина. На меня произвели впечатление его философские размышления о связи человека с природой. Это как бы совпало с моими собственными поисками. По сей день я продолжаю исходить из того, что сущность бытия человека раскрывается в полной мере, когда человек ощущает потребность связи с природой, а через нее – с Космосом.

     [30]
Кстати, еще в Глебово, а затем в Абрамцево «пошли» стихи. Именно «пошли», ибо я их специально не сочинял, а они сами по себе возникали в голове, одни из них я забывал, другие записывал на бумаге. Сочинялось разное, но думалось о происходящем в обществе. Возник образ осеннего леса, которому приходится поджидать встречи с надвигающимися морозами.
Одно стихотворение так и заканчивалось:

     Ну, а теперь за дело, лес осенний.
     Укройся потеплей, заройся в зимний стог.
     Как нужно нам, чтоб до поры весенней
     Дожил зажатый в почке лепесток».


Научная работа в институтах социологии и научной информации по общественным наукам

Уход из «Известий», и вообще от журналистской работы к  научной счастью произошёл без скандала, и в этом Борису Орлову в 1969 году помог новый редактор газеты Лев Николаевич Толкунов, способствовавший его
Переходу  на новую работу в только что создаваемый Институт конкретных социальных исследований Академии наук СССР (ИКСИ).
Орлов описал это так:

«Толкунов тут же позвонил директору этого института, марксисту-идеалисту Алексею Матвеевичу Румянцеву, чудом проскочившему через репрессии 37-го года, и стал ему говорить, что хорошо бы принять меня в институт. Мол, парень он толковый, только нервы у него не в порядке. Румянцев согласился, и так состоялось мое прощание с журналистикой. Замечу, почти на десять лет.
Сам институт социологии числился в то время только на бумаге. Один из замов – Фёдор Бурлацкий – принимал меня в одной из комнат в Президиуме Академии наук, другой зам – Геннадий Осипов – в подвале пятиэтажки неподалеку от Савёловского вокзала.
Помню, как я шел по длинному подвалу тянущихся вдоль стен водопроводных труб на встречу с Осиповым. Помню, как он приветливо принял меня, и мне сегодня хочется сказать об этом, ибо в последующие годы Геннадий Васильевич занял какую-то странную, недемократическую позицию. Но тогда он много сделал для того, чтобы социология, которую считали лженаукой, обрела свои легальные права».

     [31]

«Тем временем руководство Института социологии (ИКСИ) перебралось из подвала в здание до этого принадлежавшее администрации СЭВа, неподалеку от метро «Профсоюзная», и в комнатах и коридорах этого здания я наконец-то увидел социологов, статьи которых читал только в журналах или в газетах. Оглядываясь назад, я могу сказать, что был свидетелем уникального скопления интеллекта на один квадратный километр.
По коридору прогуливались, обмениваясь мнениями, ленинградские социологи Игорь Коп и Ядов, темпераментный Борис Грушин и Шляпентох, Геннадий Лисичкин и Лен Каринский.
У себя в кабинете зам. директора Фёдор Бурлацкий проводил семинары, на которых выступали Александр Галкин и Юрий Левада, в другом конце коридора обменивались мнениями Шубкин с Ниной Андреевой. А у входа в институт приветствовали  приехавшую из Новосибирска Татьяну Заславскую.
Я называю лишь немногих по памяти, не запомнив имена некоторых из них. Почти со всеми мне пришлось сталкиваться, когда где-то в инстанциях меня утвердили заведующим Отделом информации, и мне пришлось в этом качестве принимать материалы социологов, которые мы публиковали в информационном бюллетене.
Эти материалы косвенно свидетельствовали о той глухой борьбе, которая велась между социологами, призванными делать рентгеновский снимок общества со всеми его болячками и сторонниками «исторического материализма», настаивавшими на том, что марксизм уже все разъяснил, и остается лишь умело применять к сегодняшней практике.
Это видимое внешнее спокойствие взорвалось, когда нами были изданы «Лекции по социологии» Юрия Александровича Левады, которые он прочел в Московском Университете.
Издание и последующее разносное обсуждение лекций Ю.А. Левады было для меня главным событием во время пребывания в ИКСИ. Оглядываясь назад, я воспринимаю это событие как одну из публичных идеологических схваток между сторонниками догматического марксизма и теми, кто выходил за рамки идеологической догмы и пытался по-новому осмысливать происходящее в обществе, опираясь, в том числе, на суждения западных социологов о поведении социальных групп в различных общественных системах».

     [32]

Борис Сергеевич занял пост заведующего редакционно-издательским отделом информации в ИКСИ.
Свои впечатление о работе в ИКСИ, Орлов выразил в воспоминаниях так:

«Краткое пребывание в ИКСИ, общение со всеми этими людьми помогало мне все дальше уходить от идеологических конструкций марксизма-ленинизма в их догматическом варианте, и вместе с тем оставаться в рамках возможностей социалистических преобразований.
Краткое потому, что судьба снова постучала в дверь моей жизни в 1970 году. Мне позвонил директор только что созданного Института научной информации по общественным наукам (ИНИОН) Лев Петрович Дилюгин и предложил перейти к нему.
Если институт социологии создавался как нелюбимое дитя Кремля, то на ИНИОН он не поскупился.
 Со временем институту было предоставлено новое здание рядом с метро «Профсоюзная», построенное по самым современным меркам тогдашней архитектурной мысли.
Маршанские купола на крыше, бассейны по обеим сторонам входа в институт, просторные кабинеты со справочной литературой, читальный зал, комнаты для сотрудников тематических отделов, внизу просторная столовая – словом все для того, чтобы удобно постигать азы науки, реферировать книги и журналы, поступающие со всего света, готовить журнальные издания по всем отраслям общественных наук и тематические сборники, которые по спискам рассылались во все научные учреждения и обкомы страны.
Откуда такая щедрость, и как увязывалась она с одним из главных условий существования тоталитарных тире авторитарных режимов?
Ведь общество получало возможность общаться с западной мыслью, знакомясь с литературой, которая была под запретом во весь предыдущий период существования советского государства.
Одно из объяснений – в мире разворачивалась научно-техническая революция, и руководство КПСС было обеспокоено тем, как бы не очутиться в обозе общественного и научно-технического прогресса, что находилось в противоречии с основными идеологическими установками марксизма-ленинизма. Еще предстоит подсчитать, сколько объективной информации вышло из стен института с начала 70-х годов до периода Перестройки. Сколько диссертаций было написано за это время.

     [33]

Труднее определить, как это повлияло на умонастроения в обществе, на уровень образованности и информированности. Говорю об этом потому, чтобы будущие поколения историков имели в виду, что в этот период СССР был не просто страной "совков", происходили процессы, которые привели к Перестройке, создавались предпосылки для общества демократического социализма.
На первую встречу со мной в институте Л.П. Делюгин пригласил руководителей ведущих отделов, представил им меня и предложил решать, в какой отдел мне идти.
Тут же мне предложил пойти к нему в отдел Юрий Антонович Борко – один из первых наших ученых, заявивших о необходимости серьезного изучения процессов интеграции, начавшихся в Западной Европе (во времена, когда ориентировались на высказывания Ленина «Соединенные Штаты Европы либо реакционны, либо невозможны»).

В Отделе Западной Европы и Америки Борко удалось создать благожелательную творческую обстановку, в которой работалось легко и интересно. И порой казалось, что тягостная обстановка Брежневского застоя нас не касается.
Для начала мне хотелось объективно разобраться в том, что на самом деле представляют собой основные политические партии Западной Европы. В сборник по каждой партии включались программные установки этой партии, книга лидера или идеолога этой партии, анализ конкретной деятельности, критика слева и справа.
Консерваторы, христианские демократы, либералы, новые левые, правые радикалы и, конечно, социал-демократы.
К социал-демократам был проявлен особый интерес, ибо к этому времени еврокоммунистическая партия, но также и КПСС, по логике вещей могли эволюционировать именно в этом направлении. Именно эта судьба ожидала бы чехословацких реформаторов, если бы не советские танки.

Хотя замечу, что в это время (начало 70-х годов) советская пропаганда продолжала рассматривать социал-демократов как злейших идеологических противников наряду с троцкистами.

     [34]

Мы выпустили один сборник по европейской социал-демократии, потом второй, третий… Дело дошло до того, что пришлось создавать отдельный сектор по социал-демократии, в котором я вместе со своими коллегами издали практически всё по социал-демократии, что попадало нам в руки. Уже позже понадобилось издать два библиографических указателя, в которых упоминались названия книг и журнальных статей, отреферированных нами.
Я это все к тому, что в обществе, и прежде всего в ЦК, был повышенный интерес к опыту деятельности европейской социал-демократии, прежде всего германской.
И это вселяло надежды на выход из застойной ситуации, в которой оказалась страна, застывшая при этом в бессмысленной афганской авантюре с ее трагическим исходом в виде гробов под условным названием «груз 200»».

В 1975 году произошло событие, которое косвенно повлияло на умонастроения и в партии, и в обществе. В Хельсинки состоялась конференция, на которой была принята декларация по европейской безопасности и сотрудничеству.
В нее был включен пункт о признании и соблюдении всеми странами прав человека. Казалось бы, ну что тут такого. Общие слова. Но для нас после Афганистана и Праги признание этого пункта означало некоторое признание европейских ценностей. Одним словом, Брежнев подписал декларацию, и возникла ситуация, получившая название "хельсинкский процесс".
Результаты этого процесса я ощутил на себе, когда получил приглашение от боннского профессора Ханса Адольфа Якобсона выступить на его семинаре и  изложить позицию СССР по хельсинкскому вопросу».
Тогда, в 1978 году Орлов впервые получил возможность приехать в ФРГ и прочитать лекцию в Боннском университете.
В 1983 г. Орлов защитил докторскую диссертацию «Идейная борьба вокруг программных установок в западногерманской социал-демократии (1945—1975 гг.)», стал известным профессором.

     [35]

Армянские близкие

О взаимоотношениях с Жозефиной, работавшей во французской редакции журнала «Иностранная литература», Борис написал следующее:

«Жозефина стала главным человеком в моей последующей жизни при всех проблемах, которые возникали порой за последующие 45 лет» (С Жозефиной, которая была старше Орлова на три года и пережила его, они в общей сложности прожили более 50 лет, хотя золотую свадьбу не играли –П.П.).

«Жозя ввела меня в круг своих близких армянских родственников главным образом в Москве, но также в Ереване, и со временем многие из них стали и моими друзьями», писал Борис, - «Более того, мое понимание происходящего в стране значительно расширилось после того, как я стал яснее представлять себе особенности трехтысячелетней армянской цивилизации, современные проблемы армянского народа, начиная с трагедии геноцида.
На собственном примере я убедился, как легко, оставаясь русским, входить в мир людей другой национальности, если при этом не выпячиваются преимущества "старшего брата"».

Благодаря Жезефине, Орлов сблизился с молодым Сергеем Ашотовичем Мдоянцем, его старшим братом, пианистом и профессором консерватории Александром Ашотовичем, сыновьями известного московского архитектора Ашота Мдоянца. Сергей Мдоянц  в 1980-х гг. окончил Философский факультет Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, очную аспирантуру того же факультета, защитил кандидатскую диссертацию философских наук, в конце 1980-х годов был сотрудником Института общественных наук при ЦК КПСС, а в начале  1990 -х был советником Президента Российского союза промышленников и предпринимателей Аркадия Ивановича Вольского.
Затем в 1993-1998 гг. - генеральным директором Фонда развития парламентаризма в России; членом правления Совета по внешней и оборонной политике (СВОП), Российского общественного политического центра (РОПЦ) и ряда других непартийных организаций.

     [36]

О его биографии Борис Орлов своим родственникам мало что рассказывал, но упоминал с благодарностью, что был обязан, в частности, Сергею Мдоянцу за заботу о его здоровье и оказанную финансовую помощь при операции на сердце с оплатой установленного искусственного клапана.

Участие в социал-демократическом движении


«К социал-демократии у меня был свой путь», – писал Орлов,– «через Прагу 1968 года. Обдумывая модель "социализма с человеческим лицом", я пришёл к выводу, что, допуская деятельность других политических партий, партия коммунистов будет поставлена перед необходимостью доказывать свою роль правящей партии. И не исключено, что на очередных выборах ей придётся уступить другим партиям, прежде всего тем, кто защищает интересы предпринимательства и частной собственности.
Уже тогда мне казалось, что такая перспектива стоит и перед КПСС, которой придётся со временем переходить на социал-демократические позиции, учитывая опыт западноевропейских партий.
Именно по этой причине мы с моими коллегами начали выпускать сборники по европейской социал-демократии. Приходилось учитывать, что в это время в нашей официальной пропаганде социал-демократов продолжали рассматривать как злейших врагов рабочего класса, как "социал-предателей" и даже как "социал-фашистов". В кратком введении к каждому такому сборнику я осторожно писал о том, как полезно изучать опыт социал-демократии, видеть ее возможности и ее слабости.
В эти годы в ФРГ с 1969 г. у власти находились социал-демократы. Партию возглавлял Вилли Брандт. Ему я посвятил политический портрет, в котором не просто пересказывал биографию, но анализировал его взгляды по разным вопросам, саму логику мышления Брандта. "Портрет" был замечен, а сам я стал ответственным  редактором серии «Политические портреты», в которой со временем были представлены все заметные европейские личности.
Одновременно я стал собирать материалы к докторской диссертации, которую решил посвятить программной деятельности СДПГ.

Именно в 70-е годы я как-то определился со своим жизненным предназначением: просвещать общество, способствовать формированию в партии представлений, ведущих ее в социал-демократическом направлении».

     [37]

«Сам я решил подробнее разобраться в программной деятельности СДПГ. Я стал собирать материалы к докторской диссертации на эту тему, а в 1977 году получил возможность посетить ФРГ.
Меня пригласил выступить с лекцией по европейской безопасности профессор Боннского университета Ханс-Адольф Якобсен, и я использовал эту возможность, чтобы посетить в том же Бонне "партийный барак" СДПГ.
Получилось так, что меня даже принял Генеральный секретарь СДПГ Эгон Бар (один из ближайших советников Вилли Брандта), который помог мне встретиться с сотрудниками Исторической комиссии СДПГ и даже пригласил в качестве наблюдателя на очередной съезд СДПГ, который предполагалось провести в Западном Берлине в 1979 г. (как я попал на этот съезд, – целая история).
Мне самому сейчас не совсем понятно, почему в самый разгар холодной войны, когда американцы ставят в ФРГ свои ракеты – Першинги, а наши – ракеты СС-20, способные ударами покрыть всю Западную Европу, какой-то малоизвестный советский ученый приезжает в Западную Германию изучать программы социал-демократии. Почему в той же СДПГ его принимают чуть ли не на самом высшем уровне. Кстати, и в ХДС, где я имел беседу с генеральным секретарем партии Куртом Биденконфом.
То, что я не агент КГБ, видимо, знали. Наверное, знали и о моем пражском прошлом. Так или иначе, с точки зрения возможности встреч с очень интересными и притом влиятельными людьми это была поразительная поездка. Вероятно, самая яркая в моей жизни...
Но я-то и в самом деле поехал не "добывать информацию", а на полном серьезе разобраться в том, чего хотят эти самые социал-демократы, если судить об их программной деятельности, и как они взаимодействуют со своими оппонентами – христианскими демократами».

В 1980 г. в издательстве «Наука» вышла книга Орлова «СДПГ: Идейная борьба вокруг программных установок. 1945-1975 гг.», которая раскрывала сущность докторской диссертации.
Защита этой диссертации успешно прошла в 1983 году и выдвинула Орлова в ведущие идеологи современной социал-демократии.

     [38]
Тем не менее, ещё в 1984 году Орлов не чувствовал в себе уверенной возможности обмениваться мнениями по ключевым проблемам мирового развития с представителями социал-демократического движения, поскольку его собственные соображения в то время не совпадали с некоторыми установками того времени коммунистической идеологии КПСС, членом партии которой он состоял уже более четверти века с 1960-го года.

«Летом 1989 г. сотрудник нашего института Леонид Волков предложил мне съездить в Таллинн и выступить на семинаре перед молодыми социал-демократами. Я дал согласие.
В жаркие июльские дни я выступал в Таллинне в помещении местного таксопарка перед молодыми людьми. Они слушали меня внимательно, что-то записывали, и такое внимание, честно говоря, меня вдохновило.
Если молодежь хочет понять, что такое социал-демократия, то у такого движения есть будущее.

В самом начале мая 1990 г. (4-6 мая в Москве – П.П.) состоялся первый (" Учредительный" – П.П.) съезд новой Социал-демократической партии России (СДПР). Съезд проходил в помещении районного Совета рядом с площадью, на которой по сей день стоит памятник Ленина в окружении сторонников.
Зал был полон, и даже привели чудом сохранившегося старого социал-демократа» (на самом деле среди гостей съезда присутствовали два старых меньшевика, прошедших через сталинские лагеря и ссылки и тем самым в социал-демократическом движении России   как бы  "осуществивших связь времён и поколений" – П.П.).
«Съезд проходил на подъёме», - воспоминает Орлов,-«было избрано руководство: Павел Кудюкин, Александр Оболенский, Олег Румянцев.
Я присутствовал в качестве приглашенного гостя и консультанта разрабатывавшейся партийной программы».
«Эта программа была принята на II-ом съезде СДПР и носила четко выраженный антитоталитарный характер».
II (Программный) съезд СДПР проходил 25-28 октября 1990 года в Свердловске.

     [39]
«Меня пригласили на III съезд, который проходил в Петербурге» (тогда ещё этот город назывался Ленинград, он был переименован 6 сентября 1991 года  в Санкт-Петербург указом Президиума Верховного Совета РСФСР- замечание моё - П.П.) 30 апреля - 2 мая 1991 года.
«По повестке дня – выборы нового руководства партии, включая президиум. И вот к микрофону в зале подходит Леонид Волков и называет мою фамилию. Я беру самоотвод, ссылаясь на то, что могу быть полезен лишь в программной деятельности. Меня уговаривают остаться, мол, в программной комиссии нам такие и нужны.
Идет тайное голосование по всему списку, и по рейтинговой системе я оказываюсь в первой тройке: Волков, Орлов, Румянцев. Отказываться было поздно, и так, волею судеб, я стал партийным политиком.
При этом оказалось, что Румянцев занят как ответственный секретарь конституционной комиссии, Волков – депутат Верховного Совета РСФСР. Вся организационная партийная работа легла на меня.
Приходилось осваивать непривычную для меня деятельность в непростых условиях переходного периода.

В 1992 г. на IV съезде Социал-демократической партии России (СДПР), проходившем в   г. Люберцы с 7 по 10 мая,  Орлов был избран председателем партии.  Однако, сразу же после съезда против Орлова стал интриговать его заместитель Олег Румянцев, который уже в июне 1992 г. создал Московский Социал-Демократический Центр (МСДЦ). Трения между Орловым и Румянцевым за лидерство в СДПР и их различные политические позиции в вопросах поддержки властных российских структур привели в сентябре 1992 г. к исключению Румянцева из числа заместителей председателя партии и из Правления СДПР.
Румянцев пошёл дальше в дезорганизации работы правления СДПР и в ноябре того же года преобразовал Московский Социал-Демократический Центр в Российский социал-демократический центр (РСДЦ), что привело к окончательному организационному разрыву в руководстве СДПР партии. Орлов, не получивший полной поддержки в политсовете и правлении партии подал в декабре 1992 года в отставку с поста председателя СДПР, и она была принята.
Позднее, Орлов так и пояснял этот свой выход из руководства в СДПР:

     [40]

«Резкий крен вправо вочти сразу после IVсъезда СДПР был обусловлен созданием "социал-демократического центра" – сначала московского, затем российского. Руководители этого центра – Румянцев и Куликов – приняли заявление державно-националистического характера "К великой России без великих потрясений", провозгласили курс на вхождение в "Гражданский союз". При этом делалось всё возможное, чтобы парализовать деятельность самой СДПР, ошельмовать председателя партии. Приходится констатировать, что действия интриганов и клеветников не получили должной оценки со стороны правления, политсовета, местных организаций. Мои неоднократные призывы определиться с РСДЦ не нашли поддержки ни в политсовете, ни на пленумах правления партии. Отсюда и моё решение об отставке».

«В новое столетие и даже тысячелетие Россия вступала с новым президентом с подачи Ельцина, которому была гарантирована безопасность его семьи. Начинался новый этап, в котором все больше задавали тон представители силовых структур.
В этот период моя публичная жизнь была связана с деятельностью новой социал-демократической партии (так называемую "Новую СДПР" – замечание моё – П.П.). Ее возглавили Михаил Горбачев и губернатор Самарской области Константин Титов.
В Политсовет партии вошли Александр Яковлев, первый мэр Москвы Гавриил Попов, ряд других видных деятелей. Я в составе Политсовета занялся программной деятельностью. Как бы реализовывалась, правда с большим опозданием, идея той социал-демократической партии, которая задумывалась во времена Перестройки в рамках КПСС.
С Горбачевым у меня сложились доброжелательные контакты, но не более того. На всякого рода заседаниях он предоставлял мне слово, подчёркивал мою научность, называл меня «профессором Орловым». Но доверительных бесед почти не было.
Лишь однажды в своем кабинете, где на стене висит большой портрет Раисы Горбачевой, он сказал примерно следующее: "Понимаешь, мог бы не затевать Перестройку. Лет двадцать на традиционную роль Генсека хватило бы без всяких потрясений".

Спокойные, благожелательные отношения сложились с Константином Алексеевичем Титовым. Он даже пригласил меня к себе и со мной проехался по области.

     [41]

Свои впечатления я опубликовал в брошюре «Социал-демократия губернского масштаба»». Эта брошюра вышла в Москве в  2002 году с обозначением вместо издательства аббревиатуры «Серии б/и, буква Б», в которой б/и является принятым в современном русском языке сокращением, означающем: «без [указания] издательства». (См. С. Фадеев. Словарь сокращений современного русского языка. -  С.-Пб.: Политехника, 1997. - П.П.). К названию брошюры в скобках ещё было добавлено «Путевые заметки».
С этой брошюрой можно познакомиться в Государственной публичной исторической библиотеке (ГПИБ), где она хранится.
Далее Орлов писал в своих воспоминаниях об этом периоде:

«Вообще Константин Алексеевич производил на меня впечатление спокойного, взвешенного политика, понимающего необходимость развития рыночной экономики в сочетании с продуманной социальной политикой. На посту президента страны он смотрелся бы вполне логично.

Наиболее тесные связи установились у меня с Александром Николаевичем Яковлевым. Он со своим Фондом международной демократии располагался в небольшом особнячке неподалеку от станции метро «Красная Пресня», и я наведывался к нему при любой возможности.
Казалось бы, при таком составе руководства партии ей гарантирован политический успех».
Борис Сергеевич вновь творчески оживился, посвятив себя помимо основной работы в РАН (ИНИОН) активному участию в просветительской деятельности новой объединённой российской социал-демократии (РОСДП).
Она была создана на учредительном съезде партии 11 марта 2000 года и в неё на индивидуальной основе вошли все желающие представители движения «Социал-демократы». Борис Орлов стал членом Политического комитета этой партии. В период с 9 ноября 2000 года по 31 мая 2001 года он прочитал курс, состоящий из 12 лекций и практических занятий по социал-демократии по завершению этого курса в московском Партийном доме на Мосфильмовской, с участием 24 слушателей, среди которых были экономисты, юристы, политологи, журналисты, предприниматели, инженеры и представители других профессий, а также студенты.                [42]
Эти лекции, записанные на магнитофон, были затем опубликованы небольшими тиражами (первый тираж состоял всего из 300 экземпляров) в трёх печатных изданиях, вышедших меньшими тиражами в том же 2001 году и приуроченных к ноябрьским съездам партии при её финансовой поддержке.
Среди участников семинара выделялся староста группы – экономист Морозов Владимир Александрович, который в 2004 году закончил заочную докторантуру экономического факультета МГУ и стал доктором экономических наук, среди научных приоритетов которого было исследование «совместимости концепций развития человека и общества» –  вполне социал-демократическая позиция.
На практических занятиях Орлов поставил перед слушателями задачу «определить каждый для себя, что он считает наиболее важным в социал-демократии, и что он мог бы предложить тем, кого он хотел бы убедить присоединиться к социал-демократам». Подводя итоги практических занятий он особенно выделил программу Морозова:

1. Здравый смысл – наша национальная идея!
2. России – демократию! Государству – контроль!
3. Наша рыночная экономика – 100 американских долларов каждому ребёнку, старику, инвалиду!
4. Расходы бюджете – под контроль общества!
5. Всем гражданам -местное самоуправление!
6. Наёмные работники – объединяйтесь!
7. Мир – Чечне!

«Мне нравится, что В.А. Морозов в своей программе выставил здравый смысл как национальную идею», сказал Орлов, подводя итоги этого семинара.
В заключение рассуждений о деятельности российской социал-демократии приведу  следующие строки из воспоминаний Орлова:
«Увы, когда приближались очередные парламентские выборы (2004 г.), на которых партия могла бы завоевать влиятельные позиции, оказалось, что партия к ним не готова: нет средств на проведение избирательной кампании. К выборам не было готово и руководство партии.
Слабеющее партийное руководство перехватил было предприниматель Владимир Кишенин. Он даже установил контакты с руководством Социнтерна, проводил всякого рода конференции. Но и у него дело не пошло.

     [43]

И всё кончилось тем, что Минюст запретил деятельность партии, сославшись на недостаточное количество членов партии в региональных организациях.
Социал-демократия тихо и незаметно скончалась, не вызвав ни малейшей реакции в обществе. И это при почти единодушном мнении, что мол потребность к социальной справедливости в крови русского человека», - с горечью подводил итоги деятельности российской социал-демократии Орлов в своих воспоминаниях «Под занавес».
К этому выводу Орлова о неготовности руководства социал-демократической партии к парламентским выборам добавим, возвращаясь на десять с небольшим лет в прошлый период, ещё  и замечания Бориса Сергеевича о первых выборах в Государственную Думу 1993 года после принятия новой Конституции.
Эти замечания он выразил в своей неопубликованной до сих пор статье, написанной в сентябре 2016 года, названной «РОССИЯ ПОСЛЕ ВЫБОРОВ. Что сказал бы о прошедших выборах специалист по Достоевскому Юрий Карякин»:

«Выборы проходили в декабре 1993-го года, и руководство телевидения решило по этому поводу устроить что-то вроде публичного праздника политической демократии, будучи уверенным, что на этих выборах победят партии демократической ориентации.

На это событие были приглашены известные деятели из мира политики, науки, культуры, даже накрыли праздничные столы. И вот вся эта публика вместе с телезрителями всей страны смотрела на огромное табло, на котором высвечивались первые результаты выборов. Но по мере показа результатов лица телеведущих мрачнели, а собравшаяся публика приходила в смятение, ибо подучалось, что больше всех голосов набирает партия Жириновского, которого и в счет не брали как демагога, крикуна, шута горохового.
Получилось, что за этого шута отдали голоса больше 20-ти процентов избирателей, пришедших на выборы.

     [44]

И вот в этой обстановке ведущие подошли с микрофоном к Юрию Карякину, известному своими серьёзными исследованиями творчества Достоевского и вообще нестандартными суждениями по разным поводам. И тот в прямом эфире произнес: «Россия, ты одурела». Сказал, как припечатал.

Известно, что слово не воробей, вылетит – не поймаешь. А тем более слово, произнесенное на всю страну. И оно уже стало фактом истории, как, скажем, слова матроса Железняка при разгоне Учредительного собрания в январе 1918-го года: "Караул устал".
Самого Карякина не арестовали, не осудили и с работы не сняли. В то время еще допускалось говорить правду, хотя и горькую».

«В свое время у нас с Юрием Карякиным сложились не сказать, что близкие, но достаточно доверительные отношения, - продолжает Орлов,-  «При редких встречах он меня расспрашивал про социал-демократические дела, а я его про отношение Достоевского к политике в свете его концепции «богоносности» русского народа.
Но однажды мы совершили совместную поездку в Германию. Он – подлечить сердце, я – читать лекции по линии Фонда Фридриха Эберта.
Во время этой поездки мы о многом говорили, в том числе, как совершать глубокие преобразования в стране, население которой к этому совершенно не готово. Откуда возьмется тот тип активного деятеля, который будет сочетать жесткие реалии рыночной экономики и частной собственности с общей гуманистической направленностью общества?
Эта проблема остается актуальной по сей день. И она стоит прежде всего перед молодым поколением, которому рано или поздно придется брать судьбу страны в свои руки. При этом речь идет не просто о голом энтузиазме.
Как можно больше людей образованных профессионально подготовленных в различных областях жизнедеятельности, наделенных чувством достоинства и чувством ответственности не только за происходящее в собственной стране, но и в мировом сообществе – только в таком случае можно будет сказать, что Россия наконец-то поумнела».

На мой взгляд, Борис Орлов не очень уютно воспринимал себя руководящим политиком, он больше был журналистом и историком и увлекался поэзией, опубликовал два сборника стихотворений: «Неповторимость бытия» (2013) и «Под сенью Яснушки» (2013).
     [45]
Конец жизни он провёл в окружении армянской семьи и в конце концов его прах, вернее часть праха, оказались развеянными по его устному завещанию, но не полностью, а частично  над одним из озёр Карелии, где  бывал туристом (а другая часть праха захоронена на Армянском кладбище в Москве, в месте отгороженном для фамилии Мдоян, но теперь там, к сожалению, не сохранились ни надгробье, ни даже табличка с его именем – замечание моё П.П.). Что теперь сожалеть – такова была его воля – развеять прах. Он не верил в загробную жизнь.
Перед кончиной Борис Орлов вынужден был проживать у Сергея Мдоянца вместе с Жозефиной, которая после того как сломала шейку бедра, должна была переехать с мужем из их московской квартиры на ул. Красноармейской.
К сожалению, Борис Сергеевич сильно сдал после произошедшей перемены в его жизни, переживая за жену, страдая от высокого давления и изменения в окружающей его среде.
Загородный дом Орлова у станции Радонеж, перешедший в наследство жене,  был продан по согласованию с ней её племянником Сергеем Мдоянцем соседям по даче Орлова, а те его снесли, и теперь там огороженный пустырь, присоединённый к их усадьбе.

Послесловие

Моей супруге Марине, как племяннице Орлова по роду Петровых (мамы Марины и Бориса были родными сёстрами), досталось по наследству часть движимого имущества, в том числе книги, журналы и рукописи из библиотеки Орлова, которые мы  до сих пор храним в нашей семье в память о Борисе Сергеевиче.
Завершая этот биографический и автобиографический очерк о дорогом мне и многим его друзьям Борисе Сергеевиче Орлове, ушедшим из нашего мира в мир иной пять лет назад, приведу ещё одну цитату из его предпредпоследней в цикле статей с общим заголовком "Под занавес" статьи "НОВАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ ЭПОХА? КАКАЯ? Посленовогодние размышления", написанной в 2017 году и прозорливо оценивающей выборы в США нового президента Трампа:
        [46]

«Такое очередное желание высказаться вызревало у меня по мере того, как я наблюдал за дискуссией по поводу избрания нового американского президента. Сопоставляя различные точки зрения – прежде всего зарубежные, я все больше приходил к выводу, что человечество, его мыслящая часть находятся в состоянии некоторой растерянности.

Оно не понимает, что происходит, что нас ждет в будущем и как себя вести в сложившейся ситуации. 
Что я думаю сам по поводу происходящего? Мой главный вывод: с избранием Трампа нарушается процесс глобальной гуманизации человечества, который, при всех отклонениях, продолжается последние три века, когда на передний план выходит необходимость защиты главной ценности – человек, его прав и свобод».

P.S. Неупомянутыми остались ещё дневниковые записи и другие статьи из архива Бориса Сергеевича Орлова, в том числе относящиеся к циклу его последних статей "Под занавес".
Они будут, надеюсь, ещё рассмотрены и опубликованы, если позволит когда-нибудь мирное и благоприятное время для их сбора и разбора, и опубликованы  не только в приведённых выдержках и цитатах, но и в более полном тексте, возможно, в полном издании его произведений , которое он безусловно заслуживает.

        [47]





Приложение

В качестве приложения к вышеприведённому тексту прилагаю опубликованную в третьем издании Лекций по социал-демократии Бориса Сергеевича Орлова разработанную при его главном авторском участии в коллективе Политсовета и Политического комитета партии СДПР, подписанную её лидером М.С. Горбачёвым и Председателем СДПР К.А. Титовым.

Программа Социал-демократической партии России

Социал-демократическая альтернатива для России

Принята Учредительным съездом
Социал-демократической партии России, 24 ноября 2001 г.

Введение

Мы – социал-демократы, объединенные в Социал-демократическую партию
России, убеждены, что только на основе социального партнерства и
исторического компромисса между трудом и капиталом, обществом и
государством, личностью и обществом можно вывести Россию на путь
социального и духовного прогресса.
Социал-демократы России считают себя частью международной
социал-демократии, они наследуют лучшие достижения мировой и отечественной
социал-демократической мысли, разделяют основные идеи и программные
документы Социалистического Интернационала.
Возрождение на российской почве объединенной социал-демократической
организации обусловлено прежде всего неспособностью власти и
существующих партий предложить эффективные пути преодоления кризисных
явлений, связанных с переходом России от тоталитаризма к свободе и
демократии.
Наша партия - добровольная, открытая и массовая политическая организация,
выражающая интересы тех, кто собственным трудом, талантом и личной
инициативой создает материальные и духовные ценности, защищает
общественный порядок и суверенитет страны.
Социал-демократы исходят из того, что говорить об общественном прогрессе
можно только тогда, когда обеспечивается возвышение и развитие человека.
Человек, его интересы и личное счастье – вот главный критерий,
определяющий политику нашей партии.
Свою главную цель партия видит в движении к открытому, справедливому и
демократическому обществу, в котором осуществится интеграция
общечеловеческих, социал-демократических и либеральных ценностей, рынок
будет ориентирован на интересы человека, а равные возможности для всех
сочетаться с защитой слабых.
Теория и практика современной социал-демократии сочетает в себе
продуманную теорию и здравый смысл, стремится наиболее полно выразить
интересы большинства народа, привлечь на свою сторону социально активных
граждан, максимально задействовать все демократические институты власти.
Российские социал-демократы, будучи интернационалистами, считают себя
патриотами своей страны. Они не делят общество на “патриотов” и
“непатриотов”. Патриотизм должен быть идеей объединяющей, а не
раскалывающей общество.
Социал-демократы честно и безбоязненно говорят о тех пороках и ошибках в
действиях людей и властей, которые тормозят прогрессивное развитие
общества.
Первой попыткой социал-демократического преобразования страны мы
считаем начатую в середине 80-х годов Перестройку. Она открыла путь к
свободе и демократии.
 
Однако вследствие борьбы между различными политическими силами за
власть, роста социальной напряженности в обществе, в том числе из-за
допущенных ошибок и просчетов в реализации политики Перестройки, она
сама оказалась прерванной. В решающей степени этому способствовал
августовский 1991 г. путч ретроградной партийно-государственной
номенклатуры. Начавшиеся после путча реформы сначала были поддержаны
народом. Затем они выродились в крайности “шоковой терапии”, которые
противоречили историческим условиям России. Критикуя деформации в
демократическом развитии, мы в то же время выступаем против
катастрофического сознания, которое продолжают насаждать антиреформаторские
силы.
Социал-демократы считают, что в основе еще не преодоленного
социально-экономического кризиса лежит прежде всего отсутствие четкой
долговременной стратегии модернизации общества, определенная инерция
устаревших подходов к экономике и социальной жизни, незавершенность реформ:
земельной, налоговой, военной, административной, социальной и других.
Мы уверены, что реформы нужно и должно проводить в интересах
большинства населения, относительно безболезненно, без понижения уровня
жизни людей и массовой безработицы.
Мы считаем, что Россия способна не только выйти из кризиса, но и решить
проблемы, поставленные грядущей эпохой, осуществить прорыв в глобальное
информационное общество. Ее природные богатства, интеллектуальный и
технологический потенциал, терпение и трудолюбие народа – залог будущих
успехов.

I. Наши принципы, ценности и идеалы

Предлагая социал-демократическую альтернативу для России, мы базируемся
на наших политических принципах, ценностях и идеалах, на ожиданиях и вере
граждан в лучшее будущее страны.
Социал-демократы строят свою политику на основе конкретных интересов
людей. Они рассматривают человека во всем его многообразии, сложности и
противоречивости.
Социал-демократы при всех обстоятельствах руководствуются такой
основополагающей ценностной установкой, как гуманизм.
В современных условиях гуманизм проявляется в следующих принципах:

- в обеспечении каждому человеку свободы жить и действовать в соответствии
со своими убеждениями в условиях развития гражданского общества;
- в достойной материальной жизни людей, созданной в соответствии с
общепринятыми нормами общества;
- в законопослушании гражданина, что обеспечивает безопасность его семьи и
возможность спокойно трудиться ради личного и общественного блага; никто
не имеет права произвольно вмешиваться в законную деятельность гражданина;
- в богатой духовной жизни человека; мы намерены активно поддерживать
талантливых людей, развитие и разнообразие культур народов России;
- в праве человека на здоровую среду обитания;
- в свободе совести и равноправии всех вероисповеданий;
- в недопущении социальной поляризации мирового сообщества на богатые и
бедные страны;
- в сопротивлении человечества негативным последствиям глобализации и
международному терроризму.

Российские социал-демократы, поддерживая рыночную экономику и частную
собственность, в то же время решительно выступают против лжи, пошлости и
серости, насаждаемых узкоэгоистическими интересами.
Разделяя эти принципиальные положения, партия опирается на следующую
систему ценностей, проверенную опытом международной социал-демократии:

- свобода, означающая свободу выбора для каждой личности и ее
индивидуальную ответственность перед обществом; мы против ущемления
законных прав и свобод граждан и любых форм угнетения и дискриминации;

- справедливость, то есть осуществление на деле принципа равенства
возможностей граждан, независимо от их социальных, национальных, расовых
и религиозных различий; такое распределение благ и ресурсов, которое
обусловлено трудом и способностями человека; мы против иждивенчества,
незаслуженных привилегий и социального паразитизма;

- солидарность, то есть основанную на добровольных началах взаимную
помощь и взаимную ответственность людей в отстаивании общих интересов,
готовность каждого защищать достоинства и права другого человека как свои
собственные, совместно противостоять злоупотреблениям власти и бизнеса,
оказывать помощь и поддержку тем членам общества, которые оказались в
бедственном положении и лишены возможности удовлетворять свои насущные
потребности; мы против воинствующего эгоизма.

Мы будем на практике отстаивать единство свободы и ответственности,
справедливости и закона, солидарности и партнерства.
Социал-демократы убеждены, что человечество со временем может быть
избавлено от войн, социальных болезней, безработицы, межнациональных и
социальных конфликтов.
Свободный человек в свободном обществе – вот наш социальный идеал. С ним
мы связываем не только будущую, но и свою современную политику,
позволяющую ставить конкретные цели и задачи партии.

II. Цели и задачи партии

Руководствуясь социал-демократическими ценностями и идеалами, партия
будет добиваться следующих целей общественного развития:

- создание открытого, справедливого и демократического общества
постиндустриального типа, в котором каждому гражданину гарантированы его
права и свободы, прежде всего право на жизнь, работу, материальный
достаток и свободный доступ к творчеству и культуре;

- создание необходимых условий для свободного развития человека, его
активного участия в общественно-политической жизни страны;

- построение в России правового государства, обеспечение законных прав и
свобод личности, создание условий для становления гражданского общества;

- обеспечение социальной защиты граждан, содействие развитию социальной
сферы;

- создание эффективной, социально ориентированной экономики, отвечающей
вызовам времени и обеспечивающей достойную жизнь всем гражданам
общества;

- приоритетное развитие науки, образования и культуры;

- свободное и равноправное развитие наций и народов в рамках единого
федеративного государства, укрепление территориальной целостности России;

- безопасность личности и общества;

- осуществление внешней политики, обеспечивающей национальные интересы
страны и способствующей становлению нового мирового порядка, основанного
на идеалах мира и демократических принципах безопасности и солидарности.

В политической сфере партия ставит перед собой следующие основные
цели:

- формирование общественного мнения;

- политическое образование и воспитание граждан;

- выражение мнений граждан по любым вопросам общественной жизни,
доведение этих мнений до сведения широкой общественности и органов
государственной власти;

- выдвижение кандидатов на выборах в законодательные (представительные)
органы государственной власти и представительные органы местного
самоуправления, участие в выборах в указанные органы и в их работе;

- выдвижение кандидатов на иные выборные должности в органах
государственной власти и органах местного самоуправления, в том числе
на должность Президента Российской Федерации;

- объединение различных направлений социал-демократического движения.

Для достижения своих целей партия будет решать следующие задачи:


- поддерживать в законодательных (представительных) и исполнительных
органах государственной власти всех уровней, в органах местного
самоуправления политический курс, направленный на формирование и
развитие правового государства и рыночных отношений;

- содействовать распространению идей социал-демократии, гражданского
общества и развития принципов самоуправления народа при верховенстве
закона, повышению уровня правосознания населения;

- осуществлять пропаганду и реализацию идей политической, экономической
И социальной демократии;

- осуществлять защиту прав и законных интересов членов партии, других
граждан России во всех сферах жизни общества, направлять их усилия на
поддержание гражданского согласия;

- содействовать реализации программ, проектов, общественных и иных
инициатив, направленных на развитие и совершенствование местного
самоуправления в Российской Федерации.

Партия будет добиваться достижения своих целей и решения задач
демократическими методами, основываясь на Конституции Российской
Федерации.

III. Социальная политика

Демократия в обществе и государстве создает предпосылки для проведения
эффективной социальной политики. При этом мы считаем, что продуманная и
взвешенная социальная политика начинается прежде всего с улучшения жизни
людей. Социальная политика – основа всестороннего развития самого человека,
богатства общества, фундамент жизнедеятельности государства.
Мы отвергаем привычные и не оправдавшие себя меры политики, связанные
только с приоритетом экономического развития. Мы не разделяем
догматический постулат, что экономика – единственная основа общества,
определяющая все его сферы.
Социальная политика прежде всего должна направляться на улучшение жизни
каждого человека, его семьи и общества.
Главной целью социальной политики является реализация прав человека на
достойную жизнь. Осуществляя эту цель, партия будет добиваться принятия
законов, регулирующих отношения между человеком и обществом на всех
стадиях его жизни. Каждый гражданин должен знать, что он дает обществу и
получает от него в детстве, зрелом возрасте и старости.

Наши основные приоритеты:

- здоровье и среда обитания;

- семья;

- образование и наука;

- культура.

Социальная политика должна обеспечить: экономическую и политическую
инициативу и свободу граждан; занятость населения; защиту от бедности и
нищеты; адресность социальной защиты; социальное равновесие в обществе.
Мы считаем, что государство обязано платить по своим социальным обязательствам, постоянно повышать качество социальных гарантий.

Для этого необходимо сместить ряд социальных требований на региональный и
местный уровень.
Социальная политика должна соответствовать реалиям рыночной экономики и
условиям функционирования демократического общества.

Исходя из этого, партия выступает:

- за стимулирование экономической активности населения и роста личных
сбережений граждан;

- за развитие социального страхования, обеспечивающего интересы различных
слоев общества;

- за развитие системы социального и пенсионного обеспечения граждан;

- за введение механизма индексации заработной платы и пенсии;

Мы выступаем за переход к государству социальных инвестиций в человека, с
учетом существующих в обществе представлений о справедливости.

Здоровье и среда обитания

Здоровье человека – изначальное условие реализации его физических и
духовных возможностей, основа крепкой семьи, необходимая предпосылка
здорового общества и государства. Партия будет осуществлять такую политику
здравоохранения, которая охватит весь комплекс государственных,
социальных, экономических и медицинских мер, способствующих охране и
улучшению здоровья людей, предупреждению и лечению болезней,
повышению продолжительности жизни населения.
Мы за государственные гарантии необходимой медицинской помощи каждому
гражданину общества, за то, чтобы он мог получать своевременное
качественное медицинское обслуживание на протяжении всей его жизни.
Каждый человек независимо от доходов должен иметь возможность получать
лечение, соответствующее уровню современной медицинской науки. Все
граждане имеют право на свободный выбор врача, необходимых средств и
методов лечения.
Мы за реформирование системы здравоохранения, которая должна сочетать
государственные и частные медицинские учреждения, удовлетворяя самые
разнообразные запросы граждан.
Наша партия выступает за создание лечебных пунктов по месту жительства как
существенной части местного самоуправления.
Основной принцип здравоохранения - бесплатность лечения. Каждый
работодатель обязан страховать оказание диагностической и лечебной помощи
своим наемным работникам. Мы отдаем предпочтение превентивному
амбулаторному лечению перед стационарным. Для этого требуется создание
сети индивидуальных или коллективных врачебных практик, подчиняющихся
по возможности органам местного самоуправления, создание центров здоровья
и пунктов оказания психологической помощи, однодневных и многодневных
клиник и реабилитационных учреждений.

Государство должно совершенствовать подготовку и переподготовку
медицинского персонала, обеспечить заработную плату медицинских
работников, не ниже уровня средней заработной платы по стране.
Должны быть приняты чрезвычайные меры по преодолению демографического
кризиса, по поддержке материнства и детства, незамедлительно введены
профилактические осмотры населения.
Существенной составной частью сохранения здоровья является физическая
культура, доступная всем: от ребенка до пожилого человека. Необходима
государственная, муниципальная и частная поддержка физкультуры и
массового спорта, включая соответствующие спортивные соревнования,
фестивали и т.п.
Мы считаем развитие профессионального спорта показателем неограниченных
возможностей человека. Достижения спортсменов на международной арене
поддерживают престиж и достоинство нации.
Мы за переход к экологическому развитию - принципиально новому этапу
материального и духовного прогресса цивилизации. Природа практически
стоит на грани исчерпания своих ресурсов выживания. Партия будет
добиваться всесторонней информации населения о состоянии окружающей
среды как в отдельных городах и регионах, так и в целом в стране.
Существует настоятельная необходимость в строгом экологическом
законодательстве и его неукоснительном исполнении.


Главная цель экологического обновления – это ликвидация продуктов,
производства и систем, наносящих вред окружающей среде, и ускоренное
внедрение необходимых для этого экологически чистых технологий,
использование восстановленных, вторичных и безопасных материалов.
Экологическое обновление невозможно без экономного и рационального
использования энергии. Мы намерены посредством тарифов, цен, налогов,
отчислений и норм сделать рачительное обращение с энергией экономическим
законом. Мы хотим как можно быстрее достичь надежного экологически
чистого энергоснабжения.
Нужно обновлять города и деревни, модернизировать жилища, развивать
общественный транспорт, сохранять культурное наследие, создавать удобные
экологические жилища и на их основе экологически чистые поселки и города.
Партия считает, что в условиях глобализации необходимо координировать как
на национальном, так и международном уровнях усилия по сохранению
природы, переход производства на безотходные технологии.

Семья

Основным институтом и ячейкой общества является семья. Только семья
способна воспитать такие важные нравственные качества, как уважение к
старшим, совестливость, ответственность, чувство собственного достоинства и
долга.
Социальная политика только тогда эффективна, когда учитывает потребности
каждой семьи. Нельзя решить стоящую перед Россией демографическую
проблему без реальной поддержки семьи со стороны государства.

В качестве мер поддержки семьи мы рассматриваем: предоставление жилья и
льготное налогообложение, учитывающие количество детей; установление
равной ответственности отцов и матерей за воспитание детей и повышение
ответственности детей за положение родителей; учет в трудовом стаже
времени, потраченного на воспитание и уход за ребенком; стимулирование
эффективной работы детских дошкольных образовательных учреждений,
детских подростковых клубов и других детских объединений.
Молодая семья должна иметь право на получение льготного ипотечного
кредита на жилье с длительной рассрочкой, с установлением предельно
минимальной ставки процента, сроков погашения и гарантий.
Развитие и упрочнение семьи мы тесно связываем с последовательной
политикой, проводимой обществом и государством по отношению к молодежи.

Образование и наука

Свободной личности без образования не бывает. Все в жизни определяется
умением людей, глубиной их знаний, профессионализмом, интеллектом и
культурой. Образование должно создавать человеку возможность уверенно
жить в непрерывно изменяющемся мире, достигать своим трудом
поставленных целей.
Мы поддерживаем принцип: обеспечить получение образования всем, кто хочет
и может учиться, независимо от имущественного положения.
Государство должно гарантировать: бесплатное полное среднее и - для
прошедших по конкурсу - бесплатное высшее образование. Для получения
дополнительных знаний должны привлекаться личные средства, необлагаемые
налогами.
Мы выступаем за полноценность школьного образования,за
дифференцированную школьную систему, учитывающую склонности и
таланты детей, позволяющую сочетать различные формы образования. Мы за
систему школьных округов, которая обеспечит равенство возможностей
получения образования. Наша партия выступает за создание школьных общин
по месту жительства.
Мы за развитие по-настоящему эффективной системы постоянного повышения
квалификации и освоения новых профессий. Требуется разработать и
осуществить обеспеченную ресурсами программу подготовки специалистов,
необходимых современному обществу и экономике. Партия считает, что надо
резко изменить отношение государства к работникам образования. Нищенский
уровень жизни учителей школ и преподавателей вузов общество далее терпеть
не может. Образование является основным условием общественного прогресса,
без него народ и государство деградируют. Оно должно быть качественным,
непрерывным и доступным на протяжении всей жизни человека. С этих
позиций мы подходим к проводимой реформе модернизации образования:
образовательная реформа должна ориентироваться на общественные
потребности сегодняшнего и завтрашнего дня.
Интеллектуальный прогресс в обществе опирается на взаимодействие
передовой системы образования и науки, где высшая школа и наука должны
действовать как единое целое. Основное финансирование науки должно быть
государственным. Необходимо предусмотреть льготы по налогам для
благотворительных взносов учреждениям образования и науки, поддерживать
развитие университетской автономии и самоуправления научных коллективов.

Необходима децентрализация научных исследований, усиление роли
университетов в развитии науки. Мы выступаем за ускоренную
интернетизацию всех образовательных и научных учреждений.
Мы глубоко обеспокоены тем, что вымывается научный потенциал России. Для
прекращения “утечки мозгов” из страны необходимо, чтобы условия работы и
оплата труда ученых соответствовали нормам, принятым в цивилизованных
странах.

Культура

Являясь основой и символом прогресса человечества, сутью его духовного
развития, культура требует особо внимательного отношения со стороны
гражданского общества и государства.
Мы гордимся великими достижениями нашего многонационального искусства
и литературы, мы с уважением относимся к богатейшим культурным
традициям народов России. Но одновременно нельзя не видеть крайне низкий
уровень культуры поведения и общения граждан, культуры их деловых
отношений, культуры потребления, политической и правовой культуры.
Необходимо постоянно повышать культурный уровень граждан. Не должны
находиться в нищенском состоянии те, кто в первую очередь способствует
росту культуры. Это писатели, артисты, художники, библиотекари, работники
музеев и клубов.
Культура должна проявляться также и в обращении с природой. Она требует
уважения к её закономерностям. Сохранение жизнеспособной природы в
современных условиях становится жизненно важным культурным
достижением.
Свобода слова и творчества требует высочайшей ответственности перед
обществом. Мы выступаем против бездушной коммерциализации культуры.
Партия твердо стоит на позициях свободы слова, но категорически выступает
против использования свободного слова в грязных политических махинациях,
что превращает свободу слова в рабыню денег. Партия будет всегда отстаивать
свободу творчества.

Молодежь

Наша партия считает молодежь активной социальной группой общества,
которая во многом определяет будущее страны. Она видит в ней важный
стратегический ресурс общества, который в будущем обеспечит устойчивое
развитие России. Поэтому молодежь должна стать непосредственным объектом
социальных инвестиций общества и государства.
Мы считаем, что в России хорошая, думающая и свободная молодежь. Она
упорно ищет себя и свое место в новом обществе. Мы уверены, что в этом
трудном поиске она четко определит свои пристрастия и отторжения,
руководствуясь великим принципом свободы человека – его совестью, честью
и достоинством.
Мы признаем молодежь в качестве особой группы населения со своими
конкретными потребностями и возможностями, а молодежную политику как
самостоятельное направление в рамках социальной политики государства.

Вопросы обеспечения молодых специалистов работой и жильем – одно из
направлений комплексной программы, гарантирующей социальное развитие
молодых граждан России. Вместе с тем мы против развития в молодежной
среде иждивенческого, потребительского подхода к жизни. Государство и
молодежь – это партнеры в деле формирования гражданского общества.

Незащищенные группы населения
В особой заботе общества и государства нуждаются инвалиды и пожилые
люди.
Государством должны быть обеспечены условия для реабилитации инвалидов,
вовлечения и интеграции их в различные сферы жизнедеятельности.
Необходимо преодолеть существующий в обществе психологический барьер по
отношению к инвалидам, приспособить соответствующим образом здания,
улицы, транспорт, создать необходимые службы поддержки. Особенно это
относится к детям-инвалидам, которые должны иметь возможность реализовать
права на образование и развитие.
Мы за то, чтобы пожилые люди вели достойную, наполненную смыслом жизнь.
На наш взгляд, нужна сеть социальных учреждений, оказывающих
престарелым необходимые услуги. Тому, кто желает продолжить трудовую
деятельность после достижения пенсионного возраста, не должно быть
препятствий.
Одинокие пожилые люди не должны ощущать себя выброшенными из жизни,
забытыми обществом. Мы за создание для одиноких пожилых людей сети
пансионатов с социально приемлемыми условиями проживания и
квалифицированным уровнем обслуживания.
Нас не может устроить нынешнее положение семей беженцев и вынужденных
переселенцев, которые часто по воле чиновников предоставлены сами себе и не
имеют перспективы получить крышу над головой. Мы за действенную
государственную и благотворительную помощь семьям беженцев и
вынужденным переселенцам. Надо передавать им свободные земли для
заселения.

IV. Гражданское общество и государство

Партия считает важнейшей политической задачей формирование гражданского
общества и построение социального государства. Это взаимосвязанные задачи.
Развитие гражданского общества должно вести к укреплению социального
государства и наоборот.
Мы исходим из того, что социальное государство представляет собой такой тип
общественного устройства, при котором граждане имеют равные возможности
для удовлетворения не только своих материальных потребностей, но и запросов
духовной жизни.
Если человек не обеспечен жильем и необходимыми средствами к
существованию, то все провозглашенные свободы – пустая декларация. Если
человек не имеет свободного доступа к образованию, здравоохранению,
достижениям культуры и к информации, то он бесправен.
Обеспечение прав человека мы считаем приоритетными функциями
социального государства. Права и свободы человека могут быть ограничены
только правами и свободами других людей, законами государства. Государство
может проводить только те реформы, которые служат людям и осуществляются
с их согласия.

Государство и экономика существуют для людей с их правами, а не наоборот.
Мы считаем, что социальное государство основывается:

- на достаточно высоком уровне экономического развития;

- на компромиссе между основными политическими силами относительно
целей и путей развития общества на основе правовых норм этого общества;

- на развитии системы социального партнерства и защиты законных интересов
граждан;

- демократизме политической системы;

- на активизации самоуправленческой деятельности на местах.

Обеспечивая права человека, социальное государство решает следующие
задачи:

- сохранение мира и согласия в обществе;

- формирование благоприятной для человека жизненной среды;
Социальное государство сильно гражданским обществом и не боится
находиться под контролем его институтов.
Мы отдаем себе отчет в том, что возможности государства как инструмента
социальных реформ далеко не безграничны. Они должны дополняться
самоорганизацией граждан в сферах труда и повседневной жизни, то есть
возможностями, которыми обладает гражданское общество и базисная
демократия.
Демократия для нас - это действенный контроль общества над политической
властью. Государство должно находиться под контролем общества. Партия
считает необходимым обеспечение “прозрачности” власти, введение
общественного контроля за деятельностью государственных органов власти.
Мы намерены содействовать изменению условий выборов в органы власти как
на федеральном, так и на региональном и местном уровнях, что будет
способствовать развитию демократии.

О политических партиях

Мы сторонники многопартийной системы в обществе. Граждане должны иметь
возможность самостоятельного политического выбора, исходя из собственного
мировоззрения и политических взглядов.
Политические партии должны стать основой формирования парламента страны.
Мы за то, чтобы законодательно были закреплены открытость и прозрачность
финансирования политической деятельности. Это даст возможность гражданам
не только избирать, но и контролировать деятельность политиков.

О нашей социальной базе

Социальной базой партии являются граждане России, которые разделяют
демократические принципы общественного устройства.
Это главным образом люди наемного труда, усилиями которых создаются
материальные и духовные богатства страны. Именно они обучают,
воспитывают и лечат людей, обеспечивают безопасность граждан, государства
и общества. Эти граждане составляют основу “среднего класса” России.
Свою важнейшую задачу партия видит в том, чтобы содействовать
становлению и развитию среднего класса – опоры гражданского общества. Мы
будем выражать и защищать его интересы, помогать его представителям
вхождению во власть.
Партия считает своими естественными союзниками общественные
организации, представляющие малый и средний бизнес. Она будет
взаимодействовать с ними по всем направлениям. Мы готовы сотрудничать и с
представителями крупного капитала, осознающими свою социальную
ответственность и готовыми действовать в интересах общества, реализовывать
на деле принцип социального партнерства между наемными работниками и
работодателями.
Социал-демократы работают со всеми слоями гражданского общества. Особое
внимание они уделяют самой большой группе граждан России – женщинам.
Социал-демократы выступают за их широкое и реальное участие в жизни
общества и управлении страной. Они будут добиваться увеличения
представительства женщин в структурах власти и общественных объединений,
отстаивать принцип квотирования.

О социальном партнерстве

Краеугольный камень гражданского общества, его главный скреп - социальное
партнерство.
Мы исходим из того, что принцип социального партнерства в современных
условиях обретает более широкое общественное значение. Социальное
партнерство является не только партнерством между наемным трудом и
работодателями, но и всеми гражданами страны в решении общенациональных
задач во внутренней и внешней политике, независимо от политических
взглядов и партийной принадлежности. При этом разнообразие взглядов может
только помогать правильному решению проблем.
Мы считаем, что стабильность в обществе может быть обеспечена развитием
целостной системы социального партнерства, предполагающей эффективно
функционирующие партии, профсоюзы, союзы работодателей, государственные структуры и институты гражданского общества. В сфере производства и государственного управления основная форма сотрудничества – коллективные договора и тарифные соглашения, посредством которых партнеры должны нести ответственность за заработную плату, занятость,
охрану труда и рост производства. Основным принципом деятельности органов
государственной власти, профсоюзов, объединений товаропроизводителей и
предпринимателей в случае возможных трудовых конфликтов должны стать
диалог и согласительные процедуры.
Мы выступаем за то, чтобы законодательство о труде обеспечивало, с одной
стороны, защиту от произвола работодателей, с другой – отвечало рыночным
условиям производства.
Мы намерены содействовать развитию гибкой системы трудовых отношений,
Способствующей профессиональной и территориальной мобильности населения.

Проводя активную социальную политику, направленную на адаптацию
трудоспособного населения, на защиту наиболее уязвимых его слоев от
негативных проявлений в экономике, на стимулирование деловой активности,
на борьбу с бюрократизмом и произволом, мы реализуем принципы
социального партнерства.

Общественные организации и профсоюзы

Социал-демократы самым активным образом поддерживают общественные
организации, которые представляют собой фундамент гражданского общества
и лежат в основе структуры самоуправления: правозащитные, молодежные,
экологические, объединения по интересам и другие.
Особое внимание партия придает профессиональным союзам, призванным
защищать интересы наемных работников на производстве. Как показала
практика развитых стран, тесное взаимодействие социал-демократов и
профсоюзов, в том числе и в области политики, представляет самую надежную
конструкцию, позволяющую реализовать принципы социального партнерства и
обеспечивать стабильность в демократическом обществе.
Мы за становление профсоюзов нового качества - независимых и отвечающих
условиям современного производства и свободного предпринимательства.
Мы намерены поддерживать практические шаги профсоюзов, направленные на
отстаивание социальных интересов трудящихся, в том числе при заключении
коллективных договоров. Мы будем поддерживать справедливые требования
профсоюзов, предъявляемые владельцам предприятий и органам
государственной власти. В свою очередь мы рассчитываем на поддержку
профсоюзов в осуществлении наших политических требований и действий,
прежде всего в проведении избирательных кампаний.

О местном самоуправлении

Формирование гражданского общества невозможно без внимательного отношения к местному самоуправлению.
Местное самоуправление - важнейший элемент гражданского общества. Это
форма самоорганизации граждан по месту жительства для защиты собственных
интересов, и зиждется оно на активности граждан. Конституция Российской
Федерации гарантирует развитие местного самоуправления.
Принципы правового государства предполагают четкое разделение полномочий
федеральных, региональных и муниципальных органов, исключение любого
вмешательства в компетенцию самоуправляющихся общин.
Мы руководствуемся принципом: самоуправления – сколько возможно,
государства – сколько необходимо. Местное самоуправление должно, по
мнению партии, получить широкие экономические полномочия в решении
местных вопросов. Партия будет бороться за неукоснительное выполнение
законодательства, устанавливающего правовую и финансовую независимость
местного самоуправления. Реформа местного самоуправления – требование
времени.
Партия будет способствовать развитию становлению предприятий с
собственностью работников, что создает благоприятные условия для развития
самоуправления на производстве.

О средствах массовой информации

Свобода слова и свобода средств массовой информации – первейшее условие
гражданского общества.
Мы обеспокоены тем, что на федеральном и на региональном уровнях власть,
используя административные рычаги, препятствует развитию свободного
слова, пытаясь подмять общественное мнение и тем самым расчистить дорогу к
собственной безнаказанности и авторитарной власти. Но мы и против того,
когда средства массовой информации используются в узкоклановых интересах
на основе их коммерционализации.
Мы решительно выступаем за действительно свободные средства массовой
информации и за право каждого гражданина свободно высказывать свое мнение
по любому вопросу, но в границах, предусмотренных законом.

V. Экономическая политика

Наша партия рассматривает экономику как необходимое средство решения
социальных проблем. В отличие от распространенной точки зрения, что России
следует идти путем “догоняющего развития”, социал-демократы считают, что
единственно правильной стратегией является опережающее развитие страны,
способствующее “прорыву” в информационное общество на основе
принципиально новых подходов к экономике.
Мы исходим из того, что за прошедший период в стране накоплен научнообразовательный потенциал, используя и развивая который, Россия сможет при
целенаправленной политике встать в ряды развитых стран. Это – трудная
задача. Но ориентация на ее решение открывает реальные перспективы для
нынешних и будущих поколений россиян.
Вложения в человека и социальные программы при таком подходе - не
благотворительность, а важнейшее средство модернизации, экономического
роста и достижения прогресса общества.
Партия выступает за эффективную и социально ориентированную рыночную
экономику. Мы за функционирование в экономике различных форм
собственности (частной, корпоративной, кооперативной, государственной и
других), их конкурентоспособность и эффективность. Только граждане,
наделенные собственностью, могут быть экономически и политически
свободными.
Роль государства - в установлении единых “правил игры” для всех форм
собственности и хозяйствования, в обеспечении надежной социальной защиты.
Мы против любого монополизма в экономике.
Для становления здоровой экономики в России потребуется много лет. Не
должно быть никаких иллюзий: нашему и последующему поколениям
предстоит огромная созидательная работа, чтобы превратить Россию в
технически и социально передовую страну, где творческая энергия тех, кто
может и хочет трудиться, принесла свои ощутимые плоды. Личная инициатива
и творчество должны получить полный простор.
Рыночные отношения, формирующие экономическую среду, тем не менее не
перекрывают все сферы общественных отношений.
Мы считаем, что в активной регулирующей функции государства нуждаются
прежде всего наука, образование, культура, здравоохранение и оборона.
 
От их успешного функционирования во многом зависит прогресс и развитие
российского общества. Рынка должно быть сколько возможно, государства –
сколько необходимо.
Мы считаем, что низкие налоги – путь к процветанию общества и уверенному
росту производства. Мы за создание простой и эффективной системы
налогообложения, учитывающей личные доходы.
Мы за всемерное развитие торговли. Государственная монополия может
распространяться только на продукцию и товары стратегического назначения.
Малое и среднее предпринимательство должно стать “локомотивом”
экономики. Оно будет формировать подлинно народный характер рыночной
экономики России, явится источником быстрого ее роста, приведет к созданию
рабочих мест и увеличению доходов населения, развитию внутреннего рынка
страны. Малое и среднее предпринимательство опирается с одной стороны на
потребности и спрос населения, а с другой – на среднюю и крупную
промышленность, без которых оно не может развиваться и существовать.
Больше всего мы нуждаемся в продуманной структурной и примышленной
политике, определяющей где и в каких отраслях государственная поддержка
может дать максимальный эффект. Это прежде всего относится к тем отраслям,
где мы конкурентноспособны на мировом рынке.
Самая трудная задача - необходимость избавления от той части нашего
промышленного потенциала, который устарел и не нужен стране, продолжает
жить за счет государственной казны. Налогоплательщик в принципе не должен
субсидировать деятельность промышленных, сельскохозяйственных и других
предприятий, которые не способны эффективно работать в условиях рынка.
Однако мы не можем допустить здесь никаких обвалов, банкротств,
безработицы, социальной деградации и превращения трудоспособных граждан
в люмпенов. Должна быть обеспечена возможность для профессиональной
переподготовки, перемещения и обустройства на новых местах с помощью и
под защитой государства. Необходимо сформировать единый рынок труда на
основе неукоснительного соблюдения законодательства о труде,
международных договоров и конвенций, заключенных Российской Федерацией.
Партия выступает за обеспечение надежности банковской системы России.
Стремление предприятий и частных лиц сберегать деньги и вкладывать их в
прибыльное дело может и должно быть обеспечено путем развития банковской
системы, цивилизованного фондового рынка и широкой продажи различных
государственных активов, включая землю.
Особого внимания требует сельское хозяйство. Обезлюдевшую российскую
деревню могут возродить фермеры, стоящие на собственных ногах
сельскохозяйственные кооперативы, развитая межхозяйственная кооперация в
сфере сбыта, снабжения, переработки, хранения и транспортировки продукции.
Мы за возможность свободного выбора крестьянами различных форм
собственности на землю: частной, коллективной и др. Мы за проведение
земельного кадастра и свободный залог земли.
Мы за развитие “интеллектуальной экономики” - особого хозяйства, где
основными источниками экономического богатства является не только
природа, не только труд и капитал, но и творчество. Это индустрия, которая не
нуждается в дорогостоящих основных фондах, а в эпоху Интернета и
электронной почты носит транснациональный характер. Она создает
инновационный сектор экономики, отвечающий вызовам времени и
информационной эпохи.

Для его создания потребуется стимулирование и поддержка активности
производителей новых товаров и высоких технологий.
Следует предоставить инновационному сектору налоговые льготы,
способствовать созданию специальных венчурных фондов как важного
механизма их финансирования.
Инвестиции в образование и науку являются прямыми инвестициями в
человека и в долгосрочной перспективе – одни из наиболее экономически
выгодных капиталовложений.
Прорыв в постиндустриальное общество возможен тогда, когда Россия станет
мировым центром по разработке и экспорту новейших технологий, научных и
образовательных услуг.
Должен быть использован в полной мере потенциал “наукоградов” и других
территорий перспективного научно-технического развития. Они могут и
должны стать “точками роста” инновационной экономики.
Необходимы режим наибольшего благоприятствования для развития вузовской
науки и научного книгоиздания, беспошлинный и безналоговый ввоз через
границы оборудования, научной и учебной литературы, расширение
возможностей взаимных обменов учеными, заказами и информацией.
Необходимо использование научно-технического потенциала оборонного
комплекса, создание технологий двойного назначения, позволяющих держать
на должном уровне как военное, так и гражданское производство.
Важный стратегический результат может дать поддержка развития малых
городов и поселков. Они могли бы стать основой развития как малого бизнеса в
информационной сфере, так и опорой фермерских хозяйств, прежде всего в
сфере переработки сельскохозяйственной продукции.
Мы за то, чтобы всячески поддержать “молодежную экономику” - создание на
базе ведущих университетов и научных институтов технопарков и
инновационных центров для молодежи. Тут важно все: упрощение процедуры
их создания, нормативно-правовая база, предоставление льгот и преференций.
В России происходит становление социально-ориентированной рыночной
экономики. В ряде регионов сочетание либеральных подходов в экономике и
адресных социальных программ дало ощутимые результаты, что
способствовало значительному улучшению материального положения и
морального состояния различных групп населения. Это и реальная адресная
помощь тем, кто хочет получить новую профессию, и строительство домов,
пансионатов для престарелых и инвалидов, и реальная материальная помощь
матерям-одиночкам и детям-сиротам, и многое другое. Политику,
направленную на развитие свободного предпринимательства в интересах
широких слоев населения, мы называем социальным либерализмом.
Исходя из этого, мы считаем, что социальный либерализм является важным
направлением развития политической деятельности социал-демократии.
Мы выделяем в отдельный сектор социальную экономику. Ее суть – в
поддержке социального производства, включая воспитание и образование,
здравоохранение, науку, культуру, физкультуру и спорт, сферу развлечения и
отдыха.
Выбор конкретной экономической стратегии должен осуществляться исходя из
представлений о будущем месте российской экономики в глобальном мировом
хозяйстве, что потребует кардинальных изменений системы приоритетов,
прежде всего в образовательной и научно-промышленной стратегии и
политике.

Мы уверены, что финансовый ресурс России достаточен для проведения этих
экономических преобразований, особенно если под контролем гражданского
общества государство сумеет оптимально распорядиться сырьевой рентой.

VI. Национальная политика

Партия выступает за развитие исторически сложившегося национального
разнообразия территорий и народов страны, считает первостепенной заботой
государства создание условий для свободного развития всех этносов, культур и
языков России.
Национальная политика России должна исходить из особенностей России,
связанных с ее многонациональностью, историческим опытом длительной
совместной жизни народов, исповедующих разные религии, имеющих разные
культурные и бытовые традиции. Национальное многообразие - это величайшее
духовное богатство России, постоянно приумножающее богатство каждой
личности. Объектом национальной политики должны быть не республики,
края, области, а проживающие в Российской Федерации народы и народности.
Партия выступает за свободное развитие национальных отношений на основе
гармонии интересов всех наций и народностей. Мы считаем, что необходим
комплекс экономических, социальных, политико-правовых и культурных мер,
направленных на сохранение и развитие каждого народа, укрепление дружбы и
сотрудничества между ними. При решении вопросов повышения статуса национальных
общин следует отдавать предпочтение принципам самоуправления и создания национально-культурных автономий.
Партия будет решительно отстаивать равноправие всех народов, развитие их
языков, культур, традиций.
Мы считаем, что никакая национальная идея не может быть выше человека.
Партия считает любой национализм - в том числе шовинизм и антисемитизм опаснейшим явлением, оскорбляющим достоинство человека. Партия исходит
из того, что межнациональные конфликты антинародны, а их использование в
политике преступно. Единственный разумный путь решения национальных
проблем - диалог и достижение компромисса. Принадлежность к той или иной
нации или народу должна быть предметом свободного индивидуального
выбора граждан.

Федерализм

Россия сильна регионами. От них зависит настоящее и будущее страны. Партия
считает, что необходимо достижение оптимального баланса между
общегосударственными интересами и интересами субъектов Федерации. Этому
может содействовать расширение полномочий и самостоятельности органов
государственной власти субъектов Федерации, существенное повышение их
ответственности перед населением, а значит и обществом.
На наш взгляд, необходимо обеспечить реальное равноправие субъектов
Российской Федерации в отношениях с федеральной властью и реальную
ответственность перед избирателями.
Партия уверена, что ход реформ определяется их конкретным развитием в
регионах.

Необходимо совершенствование экономического механизма
федеративных отношений, включая бюджетный федерализм и систему
налогообложения, укрепление единства экономического, политического и
правового пространства России.

Национальная безопасность

Безопасность государства мы понимаем как защищенность каждого
конкретного человека от правового беспредела и терроризма, обеспечение
свободы граждан и независимости страны.
Мы исходим из того, что фундамент национальной безопасности - это
богатство страны и свобода ее граждан.
Система обеспечения безопасности, в особенности на ее верхних уровнях,
должна находится на бюджетном финансировании. Финансирование
региональных, городских и объектовых центров и служб обеспечения
безопасности может иметь значительную местную составляющую.
В вопросах национальной безопасности государства мы придерживаемся
принципа необходимой достаточности. Нам чужды как стремление к
чрезмерным оборонным расходам, так и рассуждения о ненужности обороны и
отсутствии всяких угроз для нашей страны. Россия имеет собственные
национальные интересы, которые по ряду позиций объективно могут не
совпадать с интересами других государств.
Мы выступаем за эффективное и решительное проведение военной реформы,
за создание высокопрофессиональной, хорошо оплачиваемой и отлично
вооруженной армии. Задачей реформированной армии должна быть защита
страны от внешней угрозы, при этом финансирование армии должно
проводиться на основе полной расшифровки всех бюджетных статей.

VII Внешняя политика

В условиях глобализации мира партия выступает за конструктивную внешнюю
политику, которая включает в себя следующие принципы: сотрудничество и
добрососедство; добросовестное выполнение принятых обязательств и
заключенных договоров, отстаивание своих национальных интересов
общепринятыми в мировом сообществе способами; уважение территориальной
целостности и суверенитета других стран, поддержание усилий, направленных
на сохранение стабильности и мира.
Мы за строительство демократической системы международных отношений,
решение международных проблем на коллективной основе в строгом соответствии с
нормами международного права.
Равноправные взаимоотношения с государствами постсоветского пространства должны
занимать приоритетное место во внешней политике России.
Партия выступает за то, чтобы территория СНГ стала зоной добрососедства и
взаимного благоприятствования. Она считает, что в рамках СНГ возможно
создание более тесных межгосударственных образований без таможенных и
иных границ, где фактически интегрированная экономика будет сочетаться с
политической независимостью государств.
Партия поддерживает интеграционные процессы и союзнические отношения в рамках СНГ.

Современный мир продолжает оставаться нестабильным. Всевозрастающую
опасность представляет собой международный терроризм, бросивший вызов
мировому сообществу. Это требует объединения всех государств мира для
борьбы с ним.
Социал-демократы поддерживают идею создания международного центра
противодействия всем видам терроризма.
Интересам России, с точки зрения партии, отвечает открытый мир, в основе
которого лежит равноправное сотрудничество и партнерство. Мир со
свободным перемещением людей, информации и ресурсов, с гарантиями
сохранения культурной идентичности и возможностью полноправного развития
для всех стран и народов.
Мы, социал-демократы, приветствуем стремление активных миролюбивых сил
всего мира, настойчиво выступающих за реформирование ООН и повышение ее
роли в установлении мира и добрососедства, создание в рамках ООН своего
рода второй палаты Генеральной Ассамблеи, представляющей институты
гражданского общества.

Партия считает, что в условиях глобального мира особую роль должны сыграть
социал-демократические, лейбористские и другие партии, объединенные в
Социалистический Интернационал.
Мы за то, чтобы новый мировой порядок был стабильным, справедливым и
гуманным.

Заключение

Социал-демократическая партия России идет к власти для реализации своих
программных целей.
В данной программе она предлагает обществу реальную перспективу и
соответствующую ей политику. Партия сознает, что не может быть монополии
на идеологическую истину. По нашему убеждению, преодоление в обществе
моноидеологии создает объективные условия для развития идей, свободы
слова, политических взглядов и мнений. В российском обществе должна занять
свое достойное место и социал-демократическая идеология.
Мы сознаем, что цели и основные положения нашей Программы не могут быть
реализованы только самой партией без широкой поддержки со стороны народа,
политических и идеологически близких ей сил общества.
Мы считаем себя открытой организацией и готовы к сотрудничеству со всеми
политическими партиями, за исключением организаций агресссивно-националистического или профашистского толка.
Мы открыты для всех, включая членов других партий, которые тяготеют к
социал-демократическим идеалам и ценностям.
Мы исходим из того, что успех в политике возможен только если она имеет
реальную, а не мнимую поддержку граждан России. Свою политику социал-демократы будут строить, опираясь на такую поддержку.
Cоциал-демократическая партия России - партия оптимизма, она верит в
возможность народа справиться с нарастающими проблемами как внутреннего,
так и международного порядка. В своей деятельности она будет опираться на
инициативу российских граждан, активно сотрудничать с мировым социал-демократическим движением.

Мы сделаем все от нас зависящее, чтобы Россия на деле стала свободной,
демократической и процветающей страной.

Лидер СДПР М.С. Горбачев
Председатель СДПР К.А. Титов