Ч. 33 Набеги

Предыдущая страница  http://proza.ru/2022/11/03/1555

Когда началась война, у немцев не было никакого флота на Чёрном море, а флот румынский был жалким по сравнению с советским.
 
Не было у противника преимущества и в авиации. И фактор внезапности не сработал: нападение фашистов не застало врасплох Черноморский флот, правда, не благодаря, а вопреки командующему флотом вице-адмиралу Октябрьскому (http://proza.ru/2022/08/16/1024).
 
Имея превосходство над противником в численности и технике, обладая мощной поддержкой с моря, советские войска в 1941-1942 годах проиграли войну в Крыму и были вынуждены его оставить.

Керченско-Феодосийская операция, самая крупная за время войны, прошла успешно. Тем не менее, не обладавшие превосходством немецко-румынские войска уничтожили десант в Феодосии и все другие десанты в Крыму, вытеснили наши войска с Керченского полуострова и заняли Севастополь.

Во всех исторических трудах, мемуарах, в том числе и в немецких работах, отмечается мужество, с каким сражались рядовые советские бойцы и командиры. Следовательно, все эти поражения можно отнести только за счёт плохого командования войсками и флотом.

Сдача Севастополя с эвакуацией, а правильнее сказать, бегством высшего эшелона командования – чёрная страница в героической обороне города. Её стараются заретушировать рассказами о подвигах краснофлотцев, красноармейцев и командиров.

Удивительно, как повторяется история и как не делают из неё выводов. В первую оборону Севастополя в 1854-1855 годах выяснилось, что главная база Черноморского флота совершенно не защищена со стороны суши.

Руководили обороной Севастополя адмиралы, мало что понимавшие в управлении войсками на суше. Да, они проявляли личную храбрость, даже там, где этого делать не следовало, за что и поплатились жизнью.

Во вторую оборону Севастополя всё повторилось. Вновь в Крыму и в Севастополе командовали адмиралы Левченко и Октябрьский. Разница в том, что они не погибли, а своевременно эвакуировались.

Многие мемуаристы любят повторять фразу из поэмы Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре»: «Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны». Всё, конечно, так, но я просто излагаю факты.
 
Многое из того, что было когда-то тайным, стало явным, хотя и  далеко не всё. Неуютная правда по-прежнему спрятана в архивах с ограниченным доступом. Но даже из того, что известно, можно сделать определённые выводы.

Частичным объяснением и оправданием некоторых странных поступков военачальников, на мой взгляд, является зловещая тень 1937-1938 годов, которая легла на командный состав после страшных пыток и расстрелов командного состава ВМФ и армии.

Но бегство высшего комсостава из Севастополя, которое назвали «частичной эвакуацией»  (к эвфемизмам нам не привыкать), десятки тысяч подчинённых, оставленных без руководства, оправдать сложно. Такого раньше в истории отечества не бывало.

В самое критическое время  в Севастополе, когда требовалось присутствие больших артиллерийских кораблей, в первую очередь, линкора «Парижская коммуна», командующий флотом держал их в кавказских портах.

Последним крейсером, оказывавшим Севастополю артиллерийскую поддержку, был крейсер «Молотов», который пришёл в Севастополь 12 июня.

Нарком ВМФ Николай Герасимович Кузнецов в воспоминаниях «На флотах боевая тревога» писал:

«Конечно, очень жаль, что мы несли потери в боевых кораблях, но было бы непростительно сохранять эскадру в целости в ожидании какого-то более ответственного момента. Самое худшее в подобной ситуации – излишняя осторожность и бездействие….

Кстати, дальнейшие события показали, что более острого и критического положения, при котором потребовалась бы эскадра, на Чёрном море не было….

Опыт Балтики показал, что уничтожить линкор или крейсер с воздуха очень трудно, даже если они не маневрируют. Так линкор «Октябрьская революция» и крейсер «Киров» в зимнее время вынуждены были стоять на Неве на одном месте.

За ними охотились сотни немецких самолётов, иногда в корабли попадали фашистские бомбы, но ни линкор, ни крейсер не потеряли боеспособности. Зато роль их артиллерии в обороне Ленинграда оказалась  очень действенной. Ради одного этого риск в данном случае был вполне оправдан».

Возможно, на командующего Черноморским флотом оказала влияние неудача артиллерийского обстрела Констанцы.

25 июня 1941 года группа кораблей Черноморского флота совершила  набег на Констанцу. Два  лидера, «Ташкент» и «Москва», которых прикрывали крейсер «Ворошилов» и два эсминца, обстреляли Констанцу, израсходовав 350 снарядов.

Подожгли нефтяные баки и потеряли во время этой операции лидер «Москва». Если сравнивать полученный результат и цену, какую за него заплатили, то это сравнение явно не в пользу Черноморского флота.

Спустя много лет после войны выяснилось, что флагманский штурман отряда капитан-лейтенант Петров, контр-адмирал Новиков и контр-адмирал Владимирский предлагали иные варианты набега на Констанцу, исключавшие риск подорваться на минах и попасть под обстрел береговой батареи крупного калибра.

Однако командующий флотом вице-адмирал Октябрьский и начальник штаба флота контр-адмирал Елисеев отказались изменить первоначальный план. Командующий не захотел или остерёгся докладывать в Москву об изменении плана. В результате потеряли корабль и его экипаж.

Июль 1942 года был тяжёлым для нашей страны. Немцы заняли Крым, разгромили советские войска под Харьковом, Воронежем и в Донбассе.

Вице-адмирал Октябрьский, не решавшийся использовать крейсеры и линкор во время третьего штурма Севастополя, в начале августа отправил в набеговую операцию на Феодосию и Двуякорную бухту (старое название «Порт генуэзцев»)  крейсер «Молотов» и лидер «Харьков».

По докладу разведки Черноморского флота там в большом количестве сосредоточились суда и плавсредства, что могло указывать на подготовку противником десантной операции по высадке на Таманский полуостров. Крейсеру и лидеру предстояло обстрелять город, порт и причалы.

По плану, разработанному штабом флота, 2-го августа в 17.20 корабли должны были выйти из Туапсе и до темноты следовать на запад. Затем направиться в район Феодосии, чтобы занять огневую позицию ночью 3 августа.

Насколько точной будет стрельба, а её предстояло вести по невидимой цели, без корректировки, зависело от знания артиллеристами точного места нахождения корабля. Определить точно координаты корабля - задача штурманов.

Операция проходила ночью, огонь маяков противник, понятное дело, не включал, определяться в темноте по естественным ориентирам, мысам и вершинам гор сложно: очень большое расстояние и плохая освещённость горизонта.

Поэтому в помощь штурманам в район огневой позиции заблаговременно отправили подводную лодку М-62 («Малютка»). Командир и штурман подводной лодки должны были во время светового дня под перископом по береговым ориентирам определить своё место,
 
встать на подводный якорь в заданной точке, а когда подойдут корабли, всплыть и показать в сторону кораблей постоянный белый огонь.

Зная положение огня, штурманам крейсера и лидера предстояло точно определить место кораблей и передать командирам БЧ-II исходные данные для открытия огня - пеленг и дистанцию, чтобы те могли произвести окончательные расчёты. В общем, ювелирная работа.

Крейсер должен был израсходовать 180 снарядов главного калибра (180 мм), а лидер – 100 снарядов главного калибра (130 мм).

Но всё пошло не так, как было задумано.

Продолжение http://proza.ru/2022/11/07/1365

На фотографии: адмирал Филипп Сергеевич Октябрьский