Глава 13. Старый Улей

Они выехали из деревни около пяти утра тихо и незаметно для всех. Кроме капрала. Он позаботился о том, чтобы проводить их, попросив Брауна заранее разбудить его.

Леви, будучи по-прежнему удручённым последним разговором с подопечной, был глубоко удивлён тем, что она ни разу не обернулась назад, чтобы запечатлеть его образ, как это бывало раньше, сидя на лошади, неспешно отдаляясь от него в густую туманную дымку.



Спустя несколько часов дороги, Райнер предложил сделать привал на окраине маленькой деревушки. Разведя костёр, он принялся жарить мясо, а Хистория тем временем принесла воду для чая из местного колодца.

Погода выдалась солнечная, однако частые сизые облака и шальной ветер пророчили скорую грозу.
Ещё будучи в пути эти двое обмолвились парой слов, не более. Немногословность обоих была неслучайна. Для одной – послевкусие крушения надежд и окончательно разбитого сердца. Для другого причиной молчания стал сам факт свидетельства произошедшего между капралом и Райс. Он не хотел нагнетать Хисторию лишней болтовнёй. Впрочем и сам не испытывал желания говорить о чём-либо. Прежде горевший огонь желания обладать Райс, казалось бы, потух, даже не смотря на то, что она была отвергнута Леви.

Райнер с трудом, но принял равнодушие Хистории и дал себе слово больше не делать попыток завладеть её сердцем. В конце концов, он не узнавал самого себя, ведь раньше, ещё до встречи с Райс, он даже не смотрел в сторону женщин, противоборствуя малейшим низменным желаниям плоти и похотливым помыслам. Даже когда изощрённые опытом и коварством красивые путаны из местных таверн пытались соблазнить его на связь с ними.
 
Легко отобедав, Райнер прилёг на траву, наблюдая за небом и прислушиваясь к посторонним звукам, доносящимся из деревушки. Мрачный грозовой занос, хоть ещё и далёкий, отзывался в юноше неприятными чувствами, нагнетая заботами о том, где и как долго им придётся пережидать стихию.
Сидящая поодаль Хистория выглядела весьма задумчивой, но тем не менее быстро заметила, как Райнер, почти не поворачивая головы, лишь покосил на неё взгляд и смотрел на протяжении нескольких, долгих, как ему показалось, секунд. Не успев избежать встречного взора, он спросил, теребя зубами травяной стебелёк сухостоя:

 - Куда пойдём от дождя? – намеренно не глядя на девушку, он прежде дождался ответа и лишь после сухо взглянул на неё.

- Найдём местную харчевню. Надеюсь, гроза не затянется. Надо успеть к вечеру доехать до Пчелиного Гнева. Там есть таверна со спальными комнатами, - будучи весьма удручённой из-за пережитого, Хистория всё же заметила бесчувственный взгляд напарника, который ярко отличался от того, коим он смотрел на неё не так давно.  В эту минуту она осознала, как несправедлива была к Райнеру, и как был прав он, говоря обидные слова, за которые жестоко поплатился.

- Можем домчаться, это не так далеко. И не придётся пережидать. Не хочется потом гнать лошадей по грязи, - ответил Браун и, поднявшись на ноги, принялся собирать остатки еды и посуду. Хистория, чувствуя себя виноватой перед ним, всё-таки скупо взглянула на соратника и, немного подумав, сказала:

- Можно и так, согласна. Я потушу костёр.



Около часа, наперекор шквалистому ветру, они добирались до местности, о которой упомянула Хистория. Лошади изрядно устали, почти весь путь подгоняемые своими хозяевами и лишь изредка позволявшими им передышку.

Небо поймало их в кольцо непогоды, словно окружив со всех сторон, и покрылось мерзкой серой пеленой, нагнетая скорым неизбежным дождём, а ветер мгновенно стих, лишь слабыми дуновениями напоминая о себе.

Спрыгнув с лошади, Хистория поспешила под крышу пристоя рядом с гостиницей «Старый Улей», чтобы привязать пегую, чему последовал её напарник. Прежде чем укрыться в таверне, Райнер заплатил слуге, снующему вокруг да около, чтобы тот накормил и напоил скакунов.

В помещении было светло и казалось прохладнее, нежели на улице, благодаря закрытым окнам, которые не пропускали влажную духоту, висевшую в воздухе снаружи.
Людей было немного, что прибытие новоиспеченных гостей сразу заметили. В особенности две никем не занятые куртизанки, мгновенно прикованные вниманием к очаровательному незнакомцу. Досадно было то, что он оказался в сопровождении девушки, однако его пристрастившийся заинтересованный взгляд к ним невольно подавал надежду на знакомство с одной из них.

Устроившись в дальнем темном углу, Райнер устало наклонился на спинку стула, не обращая внимания на Хисторию, которая невольно заметила пристальное внимание двух неординарно одетых персон неподалёку и с непониманием уставилась на своего сослуживца, видя, как он непоколебимо отвечает взаимностью им в ответ.

- Нравятся? Может, хочешь познакомиться? – с толикой презрения в голосе тихо проговорила девушка, не глядя на Райнера. Тот в свою очередь, едва изменившись в лице, не отрывая глаз от легкомысленных красавиц, спокойно ответил:

- Почему бы и нет? Я человек свободный и могу себе позволить. Тем более, что я никогда этого не пробовал, - услышав сказанное им, Райс несмело посмотрела и явно смутилась от встречи с его дерзким взглядом.

- И тебе хочется мараться вот этим? – пренебрежительно отозвалась о незнакомках блондинка, всячески скрывая смятение от Райнера, который, забыв о проститутках, всё своё внимание посвятил Хистории.

- Хочется забыться в чьих-нибудь объятиях, - сказал он, не в силах сдержать упрёк в сторону Хистории. Поняв о чём речь, она недовольно взглянула в ответ и, продолжительно глядя, огорчённо произнесла:

- Мне жаль, что ты хочешь избавиться от привязанности ко мне подобным образом. Я не желаю тебе этого. Правда, - не подозревая, что всё сказанное Райнером до этого сущий блеф и провокация, она, искренне переживая душой, смотрела ему в глаза таким взглядом, что он попросту пожалел о своих словах. Не зная, что сказать из-за осознания собственной глупости, он помрачнел в лице и громко позвал прислугу, чтобы тот принёс ему эля.

- Может не надо? – вежливо, как бы упрашивая, спросила Райс, ответом на что стало сухое:

- Я устал.



Позже они сняли комнату на двоих с двумя кроватями.
Ранее выпив пару кружек хмельного напитка, Райнер быстро отошёл ко сну и сладко посапывал, лёжа на спине.
Хистория, поначалу отвернувшись к стене, долго не могла уснуть, гоняя в голове разные мысли, будучи не в силах от них избавиться. Они как угнетающий посторонний шум не позволяли расслабиться и впасть во временное небытие.
Невольно она обратила внимание на размеренное дыхание напарника, ненавязчиво разбавляющее глубокую тишину в комнате, и, намеренно прислушиваясь, обернулась в сторону Райнера. К её сожалению, она не смогла увидеть в глухой тьме ночи его умиротворённое лицо, едва обращённое к ней.
Она вспомнила их разговор за столом, близко к сердцу приняв слова Райнера, изначально сказанные лишь с целью задеть её. Хистория искренне отказывалась верить, что он способен на временные связи ради удовлетворения плотских прихотей.
С одной стороны ей было бы приятно наблюдать, что он достойно и самоотверженно, подобно ей, несёт свою службу, пока не решится создать семью. На мгновение она представила, как видит его с детьми и женой, сама будучи свободная от этого. Невольно Хистория заметила в себе некое сожаление от того, что не может ответить Райнеру взаимностью на его чувства, однако не хочет, чтобы они исчезли без следа. Словно эта симпатия стала некой поддержкой для неё, придающая силы и уверенность, после окончательного разочарования в отношении Леви.
И всё-таки для неё он по-прежнему остаётся исключительно важным человеком. Но чтобы освободится от тяготивших её душу противоречащих друг другу состояний, она должна найти в себе мудрость сравнять капрала со всеми остальными и более не придавать ему чрезмерного значения, которого он на самом деле не заслуживает и никогда не пытался принять, всячески упрекая Хисторию за попытки возвысить его.
 
Браун, будучи интересным человеком и весьма достойным, хоть и вызывает в девушке разносторонние чувства, может сравниться с Леви. Видимо поэтому капрал так неслучайно поставил его, а не кого-то другого, в напарники Хистории до возвращения Имир. И правда – он сделал это намеренно, ведь кроме неё только Райнеру он смог доверить Райс.