Начало богоборчества в Невеле

21 января 1918 года, спустя каких-то пару с небольшим месяцев после Октябрьской революции Председатель Совета Народных Комиссаров В.И. Ульянов (Ленин) подписывает декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви.
Ну, а чему тут удивляться?
Конкурентов в борьбе за духовное самосознание населения надо было срочно снимать с дистанции, выбивать почву из под ног, ставить вне закона.
Но, так ли это делалось радикально, в один момент?
Нет, конечно. Для этого надо было воспитать хотя бы одно поколение атеистов. А пока, на мягких лапах и чтобы не перегнуть палку.
Скажу сразу, тема эта настолько сложная и покрыта не то чтобы семью печатями, а в действительности чересчур запутанная, и если заострять внимание на каких-то частностях, то можно по уши погрязнуть в дебрях богоборчества власти, властоугодничества  обновленцев и самопожертвования служителей культа традиционной церкви. Поэтому, я поведу свой рассказ лишь в общих чертах о людских настроениях того смутного времени, на примере одного из собраний на тему «Бог и социализм», прошедшего в Невельском Народном Доме им. К. Маркса 27 декабря 1918 года.
К этому времени в городе прошло довольно много собраний, лекций и диспутов на различные темы, но вопрос религии пока не трогали, до этого дня.
Мероприятие собрало небывалую массу слушателей. Двери Народного Дома  были открыты уже с 08-00 утра, так что к 18 часам вечера не только зрительный зал, но и все боковые ниши, коридоры и лестницы заполнились взволнованным населением.
Священнослужителей вроде как и приглашали принять участие в споре, но никто из них на этих прениях присутствовать не пожелал.
Руководил собранием заведующий внешкольным подотделом Отдела просвещения Гурвич. Он и предоставил слово первому выступающему гражданину Помпянскому, который, как утверждалось, имел родственные связи с церковнослужителями.
Если верить публикации в газете «Молот», последний был по своей природе «ни рыба не мясо». Соглашался со всеми замечаниями, признавал доброе и полезное в делах коммунистов, но сам старался придерживаться своего мнения. Некоторая часть его речи носила характер призыва к социалистам отдать большую часть своей работы делу науки.
Вторым выступил тов. Гурвич, который и камня на камне не оставил от выводов предыдущего оратора. Ярко доказывал, что религия (цитата): «есть выдуманная известной кучкой паразитов ограда, чтобы удерживать людей в темноте…».
Следующим говорил секретарь Невельского Совета народного хозяйства Дейхман, который всесторонне доказывал ненужность и вредность религии и (цитата): «разбил все гнусные религиозные предрассудки».
Четвёртым выступающим был будущий русский философ, теоретик европейской культуры и искусства Михаил Бахтин, который не смог привести собравшимся наглядные примеры из жизни и истории человечества в защиту религии, (цитата): «Витал где-то в области поднебесья и выше. Беспокоился о том, что в будущем народ не простит коммунистам их деяния».
- Не получится этого! - кто-то кричал Бахтину из зала. «Ни один сознательный честный человек не должен верить в лживые поповские и раввинские выдумки» - вторил возмущённым голосом тов. Кузнецов.
Закончилось собрание около 02-00 часов ночи. Результаты диспута удовлетворили представителей Советской власти, которые постановили, что (цитата): «У многих колеблющихся спала навеянная духовенством паутина и они непременно примкнут к сплоченным рядам коммунистов…а защитники никому ненужной религии хватаются за неё, как утопающий за соломинку».
Вот только одно непонятно, почему на протяжении последующих 11 лет, в Советском государстве, ежегодно, на официальном уровне, признавались выходными днями, и отмечались, главные христианские праздники: Рождество, Пасха, Духов день, Благовещение, Преображение, Вознесение, Успение и Крещение.
P.S.
Вопрос о передаче объектов духовной культуры в ведение Советской власти, начал рассматриваться в Невеле только после 10 марта 1919 года, а на селе и того позже.
В газете «Молот» описывается случай, когда прибывшей в Новохованск группе активистов Совдепа пришлось дожидаться окончания крестного шествия и службы в храме, чтобы начать митинг.
В храмах разрешалось вести службы только «религиозным двадцаткам», т.е. не менее 20-ти человек в обязательном порядке должны были зарегистрировать своё объединение в органах местной власти.
Религиозные (праздничные) шествия разрешались только с предварительного письменного уведомления.
Не смотря на то, что церковная деятельность запрещалась, оказание духовных треб приравнивалось к предпринимательству и облагалась налогом.
Священнослужителям было запрещено преподавать в школе даже после снятия с себя духовного сана (на это требовалось особое разрешение органов власти).
Из 30 000 действовавших в Советской России храмов 2/3 придерживались политики обновленцев. Но это не помогло им. Впереди уже был слышен 1930 г., «Год Великого Перелома», после которого вся история противоборства государства и церкви переросла в путь терзаний, лагерей и крови.