Душа компании

 Этого дня ждали долго. Пять друзей, одногруппников, разбросанных жизнью, возрастом и интересами по просторам страны. Понятное дело, были переписки, обмен фотографиями, новостями и шутками, но ребята были из поколения семидесятых, сохранили некий консерватизм и постоянно обещали друг другу, что вот-вот, осталось немножко дела разгрести, а уж потом небеса содрогнутся… Обещаниями общей встречи обычно заканчивалась любая переписка, со временем это превратилось в некий аналог фразы «с наилучшими пожеланиями…» Друг о друге знали, конечно, почти всё. Кто-то женился по третьему разу, кто-то только собирался, у кого-то родился ребенок, поздравляли бурно, но никто даже не подумал попросить скинуть фотографию. Иногда друзья даже созванивались. Глядя потом на длительность звонка, удивлялись: «50 минут, а толком и не обсудили ничего. Надо встретиться, собрать всех…»
Больше всех настаивал на общем сборе Кузнецов. Еще в институте он отличался неуемной и часто неуместной активностью, сохранив эту активность до преклонного возраста. В свое время немного позанимавшись в бесплатных спортивных секциях Союза, Кузнецов пронес сквозь годы уверенность в своей молодецкой удали, атлетизме, изяществе и неотразимости. Возможно, когда-то так и было. Но годы не щадят никого. Не пощадили они и Кузнецова. Присев однажды в изящном реверансе перед извивающейся на танцполе нимфой и почувствовав, как разошлись брюки на заднице, Кузнецов прозрел. Хотя и ненадолго. Таков уж он был, Кузнецов.
И все-таки они собрались. Уговор был строгий – только пятеро. Без жен. Без подруг и детей. Как в старые времена. Довольно быстро определились с локацией – какой-то бюджетно-уютный коттедж в области, всем удобно добираться, магазин рядом.
Приехали все почти в одно время, за стандартными рукопожатиями и похлопываниями по плечу крылась некая неловкость, ясное дело, столько лет не виделись. Вживую друзья смотрелись немного не так, как на фотографиях в соцсетях. Кто-то начал лысеть, кто-то поседел, и кто тут над кем должен шутить? Кто-то закурил, кто-то закашлялся от дыма, кто-то достал новомодный вонючий испаритель. Минутную заминку прервал Кузнецов, с прибаутками выгружающий из багажника ящики с алкоголем. Выпили за встречу. Выпили за молодость, за прошлое и будущее, за родителей и здоровье. За здоровье – дважды. Ситуация разрядилась, пробежав по верхушкам общих тем, стараясь не касаться политики, пришли к обсуждению личной жизни присутствующих. Тут было совсем просто. Четверо из друзей были давно и более-менее семейными, оставался только Кузнецов, который, хоть и женился раньше всех, но раньше всех и развелся, а дальше что там у него…
Следующие час всеобщим вниманием владел Кузнецов. Выяснилось, что он, кобель эдакий, уже несколько месяцев живет с подругой по имени Василиса («Вася» - попытался сострить один из друзей, но на него зашикали). И они, друзья его, могли бы об этом узнать уже давно, если бы почаще выходили на связь. Кузнецов так расписывал свою Василису, что друзья, вначале ухмыляющиеся, через некоторое время погрустнели и призадумались. Конечно, у всех семьи, вот и у Кузнецова тоже намечается, но почему нет в душе такого огня, как у него, вот стоит перед ними, хлещет водку, как воду, здоровье конское… Немножко завидно. Ну, совсем чуть-чуть, по-дружески.
Выпили еще. Ну, до того предела, когда можно за руль с утра. Если не поймают. Кузнецов часто выходил курить на террасу, друзья поглядывали на него, переговаривались, завидовали здоровью, тому, что есть у Кузнецова молодая неизведанная подруга, задору молодецкому завидовали. В какой-то момент пришло понимание, что зависть – добрая, дружеская, и это еще больше сплотило друзей за столом.
Утром, влив в себя огромное количество кофе, разъехались, обменявшись обещаниями о скорой следующей встрече. Автомобили друзей ехали по трассе, иногда притормаживая или догоняя друг друга, водители переглядывались, размахивали руками,  корчили друг другу рожи, в общем, вели себя, как дети. Весело ехали. То ли встреча так повлияла на них, то ли Кузнецов, живущий не очень правильно, но интересно и весело, то ли алкоголь, то ли все вместе.
Кузнецов добрался до дома только вечером, бесконечные пробки столицы. Вышел из машины, глубоко вдохнул, посмотрел наверх. Выдался хороший вечер – дым от мусоросжигательного завода шел в другую сторону, и небо было, на удивление, чистое, звездное и глубокое. Кузнецов зашел в подъезд, вызвал лифт, поднялся на свой этаж и минуту постоял, задумавшись, на площадке. Позвонив в соседнюю квартиру, Кузнецов зашел в свою и, когда соседка, Екатерина Константиновна, выглянула, он уже снова стоял на площадке.
- Катя, здравствуйте! – Кузнецов слегка кивнул и протянул соседке маленького сонного котенка. – Мне придется уехать ненадолго, сможете присмотреть за Василисой?
- Присмотрю, чего уж, - соседка аккуратно взяла котенка, который тут же уютно устроился в складках ее халата.
- Спасибо, - Кузнецов еще раз кивнул и скрылся в своей квартире.
В пыльной комнате тускло горела лампочка. Кузнецов огляделся. Казалось, тут все из прошлого. Было и будет. И вряд ли что-то изменится. Кузнецов вышел на балкон и посмотрел наверх. Звезды. Знакомые и далекие. Кузнецов поднял голову и шагнул к звездам.