Долгий путь домой - Солнце встает над руинами

Ночь опустилась на лес, словно густая тень, скрывая Уинстона от чужих взглядов. Узкая тропа вилась между деревьями, чьи ветви, укутанные толстым слоем снега, покачивались под порывами холодного ноябрьского ветра. Морозный воздух обжигал легкие, смешиваясь с едва уловимым запахом гари, что доносился с далекого горизонта. Уинстон шагал медленно, пытаясь сосчитать шаги в голове, но сбивался, не дойдя и до тысячи. Мысль о том, что он скоро приблизится к цели, согревала его окоченевшее сердце. Несколько дней назад он покинул временное убежище, движимый одной надеждой — найти брата, пропавшего без вести перед эвакуацией родного поселения. Сначала никто не верил, что беда ворвется в их жизнь, но время доказало: их ждала лишь одна участь. Жители собрали пожитки и бежали, а Уинстону пришлось оставить дом, где прошли его детские годы. Каждую ночь ему снился один и тот же сон — он, маленький, бродил по вечерним улицам, зовя брата. Этот образ стал для него предзнаменованием, толкающим вперед, несмотря на риск. Слухи о выживших в разрушенном поселении лишь подогревали его веру, хотя разум шептал о возможной трагедии.

Дорога вывела его к полю. Летом здесь расцветали подсолнухи и колосилась рожь, но теперь перед ним раскинулась снежная пустыня, где ветер рисовал причудливые узоры. Уинстон остановился, переводя дыхание, и посмотрел в небо.

— Половина пути пройдена, — прошептал он, голос дрожал от усталости.

Он присел на поваленное дерево, борясь со сном, который тянул его вниз. Миновав поле, он устремил взор вдаль, где знакомые холмы и извилистая река намекали на близость родного места. Эти края он знал наизусть с детства, когда вместе с братом тайком сбегал купаться. Брат пытался научить его плавать, но Уинстон неизменно шел ко дну. Однажды течение чуть не унесло его, но брат успел схватить за руку, вытащив на берег. Тогда это казалось игрой, а теперь — танцем со смертью, где победа невозможна. Перейдя старый деревянный мост, он взобрался на холм. На вершине он замер, увидев перед собой силуэт разрушенного поселения. Ноги задрожали, земля словно ускользала из-под них, но он заставил себя спуститься.

На въезде его встретили сгоревшие машины, обломки боевой техники и асфальт, усыпанный гильзами — немой памятник человеческой жестокости. Лунный свет пробивался сквозь тучи, выхватывая выгоревшие окна домов, и Уинстон ощутил, как сердце сжимается от ужаса. Он видел подобные сцены лишь в газетах, но теперь мрак реальности обволакивал его. Тишина нарушалась лишь предательским хрустом снега под ногами, пока вдалеке не послышался слабый звук шагов — эхо, от которого по спине пробежал холод.

— Как же такое могло произойти? — невольно возник вопрос в голове.

Ответа не было. Лишь мысль о сломанном порядке мира, где один строит, а другой разрушает. В детстве Уинстон мечтал о будущем, где болезни побеждены, а люди идут к свету. Но годы показали иное: человечество научилось создавать вирусы и губить природу под видом прогресса. Теперь один из аспектов этого "будущего" догорал перед ним.

Миновав несколько кварталов, он добрался до своего дома. Когда-то живописный район с парками и скверами исчез, смытый ветром перемен. Подъезд уцелел, в отличие от соседнего здания, и, шагнув внутрь, Уинстон ощутил мимолетное спокойствие. Поднявшись на этаж, он увидел дверь квартиры, распахнутую настежь. Внутри — обшарпанные стены, пустота и холод. В углу стояла старая тумбочка, пропущенная мародерами. Выдвинув полку, он нашел фотографию: два ребенка, держащиеся за руки, идут к восходящему солнцу. Он узнал себя и брата. На обороте надпись, сделанная знакомым почерком: — Жду тебя в Иллюзион-Сити. Уинстон прижал снимок к груди, улыбнувшись сквозь слезы. Теперь он знал, куда идти.

Подойдя к окну, он замер, затаив дыхание. Через мутное стекло пробивалось восходящее солнце, медленно поднимающееся над руинами, обещая новый день. Сердце Уинстона забилось быстрее — надежда, наконец, обрела форму.