О цветах и Смерти

По весне, когда из-под снега появляются первые кусочки земли и робкие травинки, оттаивают и подснежники. Не те, которые цветы, а те, которые были живыми когда-то, но теперь превратились лишь в замёрзшие тела.

Их собирает сама Смерть. Поначалу ещё носит чёрный балахон и не расстаётся с косой, но чем больше обнажается земля и то, что всю зиму хранилось под снегом, преображается и она. Уродливый голый скелет, в котором только горящие синим светом глаза отражают её отличие от других, постепенно покрывается мясом. За сухожилиями и мышцами нарастает и кожа. Каждый год она выбирает ее тон, как другая модница — цвет шляпки.

В этом году Смерть будет бледнокожей блондинкой с волосами до пояса — идеально волнистыми, того ровного оттенка, что похож на пшеницу под теплым солнцем августа. Этот цвет так идет к ее светящимся голубым глазам и золотистым ресницам. Наконец, она становится почти неотличима от обычных девушек — разве что веет от нее холодом, а еще она совсем не умеет моргать.

Коса остается дома до осени, ее сменяют цветы. Сначала тонкие подснежники — уже те, что действительно растут из-под земли. Потом первые тюльпаны, гиацинты и нарциссы. К каждому умирающему она теперь отправляется с веткой сирени или вишни, кому-то достается яблоня или терновник, душно пахнущий сладостью варенья и жизни и как-то неуместный в последний миг. Смерть всё лето носит с собой охапки цветов, по которым легко узнать, какой сейчас день и месяц. Ей идет это разнотравье, и в пшеничных волосах тоже теряются стебельки люпинов или маргариток.

Умирать в теплое время года, когда Смерть больше похожа на Жизнь, куда приятнее, чем стылой зимой.