Приют для опьяневших

Есть у меня постоянная читательница, которая утром сегодня в личном письме упрекнула меня. Мол, вы пишите обо всем, а тут такую важную веху в истории нашего государства упустили – 120-летие первого приюта для опьяневших, по советскому – медицинских вытрезвителей.  И я решил поискать на просторах интернета материал об этой дате – 7 ноября 1902 года, как об открытии первого в России приюта для опьяневших.  И что у меня получилось.

Оказывается, что первый приют для опьяневших был действительно открыт 7 ноября, но по старому стилю. Ведь Великая Октябрьская социалистическая революция не зря называется октябрьской, хотя отмечаем этот праздник 7 ноября. Потому что  25 октября по старому стилю и будет 7 ноября по новому.  Так что мы должны праздновать 120-летие открытия первого приюта для опьяневших 19 ноября, вместе с Днем артиллерии и ракетных войск России.  Так что повод поднять рюмку, бокал или стакан в этот день будет не только у ракетчиков и артиллеристов.

Но есть еще одна нестыковка. Вроде как дата 7 ноября 1902 года неточная на счет года.  Об этом написала известный тульский краевед, но об этом чуть позднее.

Культура пития существовала в России испокон веков, а вот культура «государственного» вытрезвления появилась только в начале XX века. Как в первых российских вытрезвителях лечили рассолом и гипнозом, во сколько обходилась ночь в таком учреждении и почему многие жители СССР боялись туда попасть?
 
Спасительные вытрезвители

Первые российские вытрезвители появились еще до революции. В 1902-м открылось заведение для лечения и ухода за подвыпившими жителями в Саратове, а в 1903-м – в Ярославле. Одним из самых известных стал тульский, который распахнул свои двери для принявших на грудь 7 ноября 1904 г. (по старому стилю). Казалось бы, для чего такие заведения вообще были нужны? Разве не мог подвыпивший господин интеллигентно отрезвиться дома? Очевидно, нет: ежедневно во многих городах страны по утру находили мужчин и женщин в тяжелом состоянии, а зимой обмороженных или вовсе замерзших насмерть. Не стоит забывать, что зимы даже в средней полосе России намного холоднее, чем в Европе, и нетвердо стоящий на ногах господин не всегда мог дойти до дома.

Тульский «Приют для опьяневших»

Чтобы остановить вымирание тульских оружейников, в городе самоваров и пряников открылся «Приют для опьяневших» под руководством врача Федора Сергеевича Архангельского. Уже тогда местная дума поняла, что без вытрезвителя не обойтись, и выделила на содержание заведения сумму из казны. Официально «Приют» служил высоким целям: «дать бесплатное помещение, уход и медицинскую помощь тем лицам, которые будут подбираемы чинами полиции или иным способом на улицах г. Тулы в тяжелом и бесчувственно пьяном виде и которые будут нуждаться в медицинской помощи». А на открытии вытрезвителя Федор Архангельский
заявил, что главной своей задачей видит ни много ни мало борьбу с алкоголизмом. Врач считал, что слишком частое пьянство приводит к «к вырождению населения, к экономическому разорению и нравственной порче пораженного им населения».

На деле же специально нанятый кучер просто ездил по городу и подбирал на улицах всех, кто едва держался на ногах или собирался прикорнуть на лавочке в двадцатиградусный мороз. В штате «Приюта» был и фельдшер, который следил за здоровьем вверенных ему пациентов. Самым популярным средством лечения был старый добрый рассол, вслед за ним шел водный раствор нашатыря, а иногда даже применяли гипноз и «подкожные вспрыскивания стрихнина и мышьяка». Если у подвыпившего случался сердечный приступ, в ход шла камфора. В целом же условия напоминали санаторий: пациентов кормили, лечили и давали выспаться, а утром отправляли восвояси. Причем на руки фельдшера попадали вовсе не только мужчины, но и женщины, и все зачастую люди семейные. По такому поводу в тульском вытрезвителе завели специальное отделение для детей пьяниц. Находился тульский вытрезвитель на улице Рубцовской (ныне Сойфера). Здание частично сохранилось.

На заставке: Доктор Федор Архангельский (1855-1928), по инициативе которого был открыт первый в России вытрезвитель
 
В 1913 году Архангельский был удостоен за свой почин золотой и серебряной медали на гигиенической выставке в Санкт-Петербурге. Долгое время считалось, что тульский вытрезвитель стал первым среди заведений такого рода, но известный тульский краевед Наталия Николаевна Кириленко опровергает эту версию.

Вот выдержка из ее статьи

Истоки мифа
Приют для опьяневших открылся в Туле в 7 ноября 1904 г. (по старому стилю).
В 1908 г. газета «Тульская молва» с гордостью сообщила: «Тула – первый город в России, который додумался до учреждения такого рода приюта и амбулатории».
Нечаянно или нарочно, но относительно первенства Тулы эта газета ввела в заблуждение и своих современников, и нас. В 2003 г. цитату столетней давности растиражировали нынешние журналисты.
Не избежало ошибки и такое солидное издание, как «Календарь дат и событий» (№ 11, 2004), выпускавшийся ИТАР-ТАСС. После этого неверная информация стала достоянием всей России.
Ошибку удалось обнаружить. В январе 2005 г. в газете «Тула» вышел мой (Н.Н. Кириленко) материал по этому поводу. Ошибку признала в своих последующих публикациях и журналист, первой «раскопавшая» вышеприведенные строки из «Тульской молвы».
Но было уже поздно. Ошибочная информация получила «путевку в жизнь».

Так что можно считать, что отмечать этот праздник нам следует 19 ноября, и 120-летие будет еще через 2 года.  Но вернемся в начало прошлого века.

Вскоре по стране прошла волна открытия вытрезвителей или так называемых Народных домов. Показатели смертности среди пьяных, особенно зимой, заметно снизились. В 1917-м приюты для подвыпивших позакрывали — видимо, новая власть надеялась, что простым советским рабочим рассол не понадобится.

Но они заблуждались. В 1931 году в Ленинграде открыли первый советский вытрезвитель, куда попадали сбившиеся с пути истинного пролетарии. Поначалу за пьяными поручили следить Народному комиссариату здравоохранения, затем НКВД, а после – милиции. С подвыпившими не деликатничали: шатающегося гражданина подбирали на улице, отправляли в вытрезвитель, а утром после проверки врача отпускали на волю. Но советские алкоголики старались избегать подобных заведений: мало того, что пациента заставляли платить (а выкладывать иногда приходилось внушительные суммы – по 25-35 рублей в сутки), так еще
и сообщали об инциденте на место работы. Можно представить, что подобным сообщениям работодатели были, мягко говоря, не рады: провинившегося гражданина могли лишить премии или вовсе места работы. Так что пьяные готовы были и штраф заплатить, и за услуги рассчитаться, и даже дать взятку милиционеру, чтобы тот не отправлял извещение на место работы. Поэтому стражи порядка нередко оставляли алкоголиков на улицах и ловили случайных слегка подвыпивших прохожих, у которых явно водились деньги. Если же гражданин попадался трижды, то его отправляли на обследование в наркодиспансер.

Перестройка вытрезвителей

В 80-е годы правительство решило урегулировать деятельность вытрезвителей. Например, теперь в приют для опьяневших должны были попадать люди, которые своим пьяным поведением «оскорбляли человеческое достоинство и общественную нравственность». Что именно их оскорбляет, не уточнялось. Отдельно составили правила по поводу несовершеннолетних — в обычных случаях отправляли домой и сдавали родителям, но если личность и адрес ребенка узнать не получалось, то его вели в вытрезвитель. «Насильно» отрезвлять запрещалось беременных женщин, инвалидов, депутатов, иностранных дипломатов и некоторых других.

Мне в начале 80-х годов довелось побывать в медицинском вытрезвителе. Нет, не как пьяному гражданину, скорее, наоборот.  В нашей городской больнице № 11 города Хабаровска была создана народная дружина, и раз в месяц мы ходили дежурить на улицы Индустриального района. Летом ходить хорошо, тепло, но совсем не так зимой.  К тому же зимой хулиганов на улице по статистике  меньше. Вот и посылали дружинников более теплые места – в Дома культуры, кинотеатры. Однажды меня и еще одного нашего доктора послали дежурить в медицинский вытрезвитель.  Нам не пришлось там успокаивать бушевавших пьяных, с этим прекрасно справлялись милиционеры. Нет, мы выполняли роль понятых, после оформления протокола на пьяницу своими подписями удостоверяли, что все написано правильно. Но ночью дружинников не было, сами понимаете, что там записывали со слов пьяного милиционеры, никто подтвердить не мог.

Теперь вернемся на родину первого приюта для опьяневших – в Тулу.

В Туле до 1960 года единственным был мужской вытрезвитель на Советской, 110 (в 1990-е он был переведен на Калужское шоссе недалеко от поликлиники МВД). Вход в него находился со стороны ул. Дзержинского. В последующие годы пить стали больше и потребовались дополнительные "вытрезвительные" мощности. Было открыто еще 3 вытрезвителя: Зареченский (на набережной Дрейера, 17), Советский на (Революции, 33) Пролетарский (в помещении Бани НТМЗ на Доватора 2-а). Интересно, что Зареченский вытрезвитель был единственным, куда принимали как мужчин, так и женщин.

Закрытие вытрезвителей

В России с середины 1990-х годов наблюдался процесс сокращения числа вытрезвителей. В октябре 2011 года закрыты все медицинские вытрезвители на территории страны. Функции вытрезвления граждан переданы из МВД к медицинским учреждениям. МВД и Минздрав договорились, что теперь с нетрезвыми гражданами будут поступать так: тех, кто совершил в пьяном состоянии правонарушение, будут отправлять в дежурные части полиции, а тех, кто просто не стоит на ногах, будут отвозить в наркологические диспансеры. Или в другие медучреждения, где есть отделения неотложной наркологической помощи.

В 2009-2011 годах закрылись все тульские вытрезвители. Первым в связи с аварийным состоянием закрылся Зареченский в 2009 году. При этом страждущих женщин перевели в вытрезвитель на Революции, 33. В 2011 закрылись и все остальные. С тех пор пьянчужек стали возить в Ваныкинскую больницу.

Одним словом, проблему перенесли с больной головы на здоровую. Но вот что интересно: количество пьяных на улице год от года становится меньше. Может и на самом деле Россия постепенно протрезвляется сама собой? Или цены на алкоголь так выросли, что себе дороже его покупать? Да и «паленной» водкой можно запросто отравиться, если вовремя помощь не окажут.

А вот что писали о вытрезвителях, или приютах для опьяневших в начале прошлого века.

«В Туле много любопытных учреждений, но едва ли не самое достопримечательное – это приют и амбулатория для алкоголиков, – писала «Тульская молва» в 1908 году. – Будем кротки и признаем, что всякий алкоголик – прежде всего больной человек. Петр Великий прорубил окно в Европу, и мы видим, что там подверженных пьянству лечат как серьезно больных. Мы с особым удовольствием сообщаем, что Тула – первый город в России, который додумался до учреждения такого приюта и амбулатории».

Это действительно так – клиентов этого заведения в то время считали прежде всего больными людьми. Потому и называлось оно приютом. Нуждающихся здесь могли одеть в приличную, хоть и не новую, одежду. Взять на хранение добровольно отданные деньги, чтобы не пропить раньше времени. Для них заводили граммофон и работала библиотека. Более того, многие из завсегдатаев могли остаться, чтобы ухаживать за единомышленниками. Это называлось что-то типа «к уходу за больными допускаются и сами больные из числа желающих». 

За все годы советской власти вытрезвители то открывали, то закрывали. Открыли перед войной, закрыли в войну. Потом вернули в 1953 году, и окончательно прикрыли уже в ХХI веке. Нигде в мире, кроме СССР, таких заведений не было. И не везде в СССР они имелись. В Армении, например, не было никогда.

В 1992 году тульский журналист Александр Акимов поговорил с начальником медицинского вытрезвителя при Зареченском РОВД Тулы, капитаном милиции Сергеем Лазукиным, и его рассказ – прекрасное свидетельство того, что же представляли из себя советские вытрезвители.
«В 1981 году я впервые переступил порог этого заведения. Самыми жуткими были первые дни. Мне казалось, что пьяные заполняли собой все пространство. Набиралось порой до пятидесяти человек и более. Крики, рев, мат, мычание, хохот… Настоящий сумасшедший дом. Я был просто убит. Я был раздавлен этим скотством, этим людским ничтожеством. Ну что мне тогда было? Двадцать четыре. И вдруг такая клоака. Конечно же, первым желанием было – бежать. Бежать, как можно скорей! Да, видно, судьба.

До этого пьянства я не знал и не видел. А тут каждый день эти несчастные люди, убивающие себя вином. Хорошо помню одну зареченскую учительницу, в чем-то надломившуюся и спившуюся быстро и мгновенно. Она падала, как падают в пропасть. Ее так и не удалось спасти, хотя и направляли на лечение. В пьяном угаре она где-то потеряла ногу, а потом сгинула совсем».

…Кстати, работники вытрезвителей искренне считали, что лучше десять пьяных мужиков, чем одна пьяная женщина. Слабый пол в нетрезвом состоянии отличается большей агрессивностью. Одна хрупкая женщина может спьяну устроить такой погром, который не всякому мужчине по плечу.

«…Быть может, я покажусь вам странным человеком, но вытрезвитель, при всей своей неприглядности и непрестижности – это грандиозный театр с поистине шекспировскими страстями и удивительными превращениями. Еще вчера буйствовавший, гневно сверкавший очами и махавший пудовыми кулаками гигант утром превращался в тихого, застенчивого человека, который краснел, извинился и что-то бормотал в свое оправдание. А другой по пьянке кривлялся и обезьянничал так, что все заходились от смеха, а, протрезвев, уходил эдаким холодным аристократом, брезгливо окидывая взором «ничтожное» и «плебейское» заведение. А оно, быть может, спасло ему жизнь, укрыв на ночь от непредсказуемых последствий.
Но если бы я не видел, как люди, потерявшие человеческий облик, снова обретали его у нас, ей-богу, не стал здесь работать».

Количество клиентов в советском вытрезвителе резко увеличивалось в пятницу вечером, а к воскресенью сходило на нет. При поступлении определяли степень опьянения. Их было три: легкая, средняя и тяжелая. С легкой после оформления могли даже отпустить. Но если уж попал в журнал, даже тут же отпущенный, все равно надо было ожидать соответствующей бумаги на работу и последующих санкций. Например, клиенты вытрезвителя ходили в отпуск только зимой. Ценности, деньги и часы сдавались на хранение дежурному. Несовершеннолетние на ночлег не принимались, хотя их периодически доставляли. Зачастую это были выходцы из приличных семей. Не брали и инвалидов II группы.

В художественной литературе вытрезвители были воспеты в песнях Высоцкого и в неоконченной повести Василия Шукшина. По ней был даже снят одноименный фильм с хорошими актерами – Абдуловым, Гармашом, Никоненко, Стычкиным, Фатюшиным.

Ну а для тех, кто кино уже смотрел, вспомним одну из баек этого заведения.
Как-то в вытрезвитель доставили мужика, который наутро не помнил ничего, что с ним произошло накануне. Дежурные решили над ним подшутить.
– Ты где живешь-то? – участливо спросили они.
– В Туле.
– А как же ты в Чехов попал?
– Я в Чехове?!
– Неужели совсем ничего не помнишь? И как в драку лез, тоже забыл?
Мужик скуксился совсем.
– Деньги-то остались?
– Нет…
– Как же ты домой поедешь? Смотри, сейчас выходишь – будет поле, потом станция. Там электрички ходят.
– Не, я лучше в поле переночую, а утром зайцем…
– Ну как знаешь. Счастливого тебе пути!
Спустя десять минут довольный клиент вернулся.
– Развели меня! Я все-таки в Туле!
Не обиделся, кстати.

Прочитал все написанное выше и подумал, что даже в начале прошлого века к пьющему человеку у полицейских, о которых молва ходила как о извергах, было вполне человеческое отношение. Так почему же мы, люди, теряем человеческий облик, напиваясь до чертиков, и своим поведением на улицах «оскорбляем человеческое достоинство и общественную нравственность».  Поэтому и вводились всякие «сухие законы» в истории страны. И не только нашей, в США тоже был такой закон.  Видимо, не созрело еще человечество жить в социализме, где от каждого по способностям, а каждому по труду.