Лешкин фарт

Глава шестнадцатая

Ночь на удивление прошла спокойно, по крайней мере к ним с матерью никто не стучал ночью, так что ночь они с мамой проспали спокойно. Проснувшись утром, умывшись и позавтракав, Лешка пошел по обычным теперь делам - накормить лошадь, дать ей овса, положить в ясли сена, налить воды. По пути уже накормил и кабанчика с хрюшкой, что пока еще сидели в одном загоне, малы были для зачатия потомства. Почистив и убрав у них, накормив еще и курей, долив им воды в поилку, Лешка вышел во двор, держа в одной руке котелок с яичками, что он собрал в гнездах у курей. Глядя на себя со стороны он засмеялся, надо же до чего дошел, яички собирает, хрюшек кормит, лошаденка своя теперь есть. Да мечтал ли он когда об этом? Еще три года тому назад, до того как он пошел на эти поиски своей удачи и наткнулся на этот участок, мог ли он о чем - то мечтать, жили с мамой от рубля до рубля, в нищете?

Бедный отец и погиб через это, шел по тайге из соседнего села, всего - то пять верст пройти надо было, да не дошел, замерз в пургу посреди тайги. Ходил он в тот поселок к барыге, что должен был с ним расплатиться за работу, расплатился и на дорожку подал ему самогонки, на голодный желудок. А тут пурга, вот и уснул мужик, не хватило сил в ногах, не осилил он дорогу до дома. А пурга три дня была, замело все полностью, только приехавший с того же села мужик и сказал матери,что Аким уже дома должен быть. Искали несколько дней да не нашли, только весной и откопали в стороне от дороги, с версту в сторону, его останки. По шапке мать только и опознала его косточки. Погрызли его волки или росомаха, звери короче, тот крестьянин и сказал, что отцу на дорожку налили самогона. Не было при нем уже ни денег, ничего, одеженка - то и то как сохранилась не понятно, армяк погрызен был сильно, разорван клочьями. Шапка только и была целой, по ней и опознали. Вот после похорон его останков Лешка и не пьет ни капли, видимо, на всю жизнь та картинка перед глазами. Так и прошло все для Акима, хорошо хоть схоронили. Хоть не мается его душа по тайге, не пугает никого, неупокоенная то.

- Леша, что с тобой, милый, что случилось, да на тебе лица нет, пошли домой, пошли сына домой, ты что, как будто лешака увидел.

Лешка почувствовал на своих плечах руки мамы, понял, что это она его зовет, встрепенулся, отдал ей котелок с яичками и обняв ее за худые старческие плечи, увел ее домой. Дома мама с тревогой смотрела, как он наливал себе чая, заметив, что у него и руки - то тряслись, как будто и правда с перепугу какого. Подождав, когда он сядет на свое место, она снова подсела к нему и начала расспросы. Но Лешка, сказав ей что вспомнился отец, замолчал и стал пить чай, как и вчера без аппетита, без вкуса, как будто воду пил. Поняв, что больше от него и ничего не добьешься, старушка продолжила свою работу, временами поглядывая на него с тревогой. А Лешка попил чая, вроде как почувствовал себя уже в норме, собрался пройти по деревне, дойти до Федора, узнать новости, поговорить с ним. Может и до лавки сходить с ним вместе, посмотреть, что там продается из оружия, подкупить на свое припасов, мало совсем осталось.

Выйдя на улицу и жадно вдохнув в себя чистого, морозного воздуха, Лешка почувствовал себя полностью нормальным. Выйдя за ворота, он посмотрел в обе стороны, отметив, что на улице никого нет. И тут он почему - то подумал, а что это я смотрю, есть люди или нет никого, неужто я боюсь кого то? Плюнув на дорогу, он пошел в сторону дома Федора. Тот встретил его во дворе, собрался куда - то идти. Поздоровавшись с другом, Лешка спросил

- Куда собрался, или меня встречать вышел?

- Да собрался в лавку все же сходить, посмотреть там, что у него есть, вчера ты меня все же зацепил насчет того, что надо новое купить. Я подумал и сам себе сказал, что ты как всегда прав, надо бы поменять арсенал, а то не знай, что там дальше будет, можно ли будет что вообще купить. А то вполне возможно, что и дроби не найдешь. Так что Леха пошли оценивать, что там есть.

Лавка с припасами на охотничье оружие находилась от дома Феди не так уж и далеко, самое большее метров 300, стояла она среди всех сельских официальных, скажем так, домов, что были в таких больших селах того времени. Во главе их стояла естественно церквушка, в которой шли службы для селян. Была она хоть и маленькая, но вся какая - то уютная, в нее хотелось ходить, даже без призывов лысого попа с большой бородой. Друзья вскоре уже входили в лавку, щурясь в полумраке, после яркого солнечного света. Пройдя к той половине лавки, где стояли на специальной стойке все, что имелось в наличие, парни увидели три японских карабинов Арисака, вещь в общем - то неплохая и даже в чем - то превосходящая отечественные винтовки, только вот патроны были в магазинах не всегда.

Стояли еще и две винтовки Мосина, но как всегда для охоты. Для серьезного боя они не шибко годились, так что парни их и смотреть не стали, отвлеклись на японцев. Но хозяин сей лавки хорошо знал обоих, так как они ему часто помогали в потребности привезти - отвезти, он шутя стал им навяливать винтовки. Парни ни в какую не соглашались. Потом этот черт взмахом фокусника выхватил неизвестно откуда что - то невиданное, по виду вроде мосинка, но короткая, как откусил ее кто - то. Повертев ее перед глазами ребят, этот змей искуситель изрек:

- Новая вещь, в армии не принята на вооружение, для кавалерийских частей, кавалерийский карабин, по знакомству достал, их не так уж и много. Патрон как у Мосинки, только вот короткая. Только по знакомым продаю. Вам уделю по одной. Ну, надумали? Патроны одни и те же, что думаете?

Ну и короче уболтал он их, черт языкастый. Купив еще и патронов на карабины, да на свои винтовки, что у каждого были вдобавок дома, парни пошли домой. Лешка еще договорился насчет Саньки с Романом, если захотят, то и им тоже продать такие карабины. Потом они тронулись в путь. Идти с таким грузом было тяжело, да еще и коробки с патронами оттягивали руки здорово. Но парни стоически молчали, знали, что когда - нито они еще вспомнят этот день и эти покупки добрым словом.