Мы предлагаем вам служить в ПГУ

А дальше начался разговор.
Я не знал за собой грехов по линии КГБ и потому ничего не опасался. Я был готов к тому, что мне будут предлагать службу в КГБ и подготовил набор аргументов, чтобы отказаться. Но так как у меня шел кандидатский стаж в КПСС, то я считал, что аргументы должны быть объективные, а не принципиальные. А то откажут мне в приеме в члены и ради чего тогда я вообще все это начинал.
Однако, я не знал куда конкретно меня хотят пригласить.
КГБ очень большая и разнонаправленная организация.
Лешка Смольянинов, который со мной служил, очень хотел попасть на службу в КГБ и надеялся, что его дядя, который там служит, ему поможет. Он хотел попасть в инженерное подразделение, где разрабатывали необходимые технические устройства.
- Ты представляешь, какие вещи там делают, - с восторгом рассказывал мне Лешка. – И никаких проблем с элементной базой и приборами. Там все самое современное! На гражданке никогда не будет таких условий работы.
Я понимал его интерес, но меня это никак не привлекало. Он знал кем хочет быть, а я нет.   
- Мы предлагаем вам придти на службу к нам в КГБ, - начал разговор Н.В.
- В инженерное управление, - спросил я, проявив свои познания, полученные от Лешки.
- Нет. В Первое главное управление, которое занимается внешней разведкой, - уточнил Н.В.
Неожиданно! Уж этого я предполагать никак не мог.
Героическая профессия разведчика меня, как и каждого мальчишку, восхищала с детства. Но при чем здесь я? Мне и в голову не приходило мечтать о такой судьбе. Я никогда не считал себя каким-то особенным, а профессия разведчика это удел особенных людей.
Но заготовки для мотивации отказа, как я уже писал, у меня были и я начал их выкладывать.
- Вы знаете, я уже работаю во ВНИИТРе – начал я.
- Да, мы знаем – с улыбкой отреагировал Н.В.
- Мне поручена разработка ответственного блока и я не могу подвести лабораторию, если уйду с работы.
- Так вам не завтра надо будет уходить с работы – начал Н.В. свой рассказ о моих перспективах. – Сначала вам надо будет пройти комиссию ЦВВК. Это центральная военно-врачебная комиссия. Там проверят ваше здоровье, психику, психологические и когнитивные способности. Это займет не менее полугода. Потом вы пройдете собеседование перед поступлением в разведшколу и только в следующем сентябре вам надо будет уволиться с вашей работы. За это время вы успеете завершить разработку.
- А сколько времени мне придется учиться в разведшколе – уже из любопытства спрашиваю я.
- Курс школы длится три года.
- А чему меня там будут учить?
- В основном языку, но и некоторым специальным дисциплинам и навыкам, о которых я пока сказать не могу.
- Но ведь мне надо на что-то жить, - логично интересуюсь я.
- Поступив к нам на службу, вы получаете звание и денежное содержание такое же как в армии. А в школе вы будете еще получать стипендию. Так что ваш доход не только не упадет, но и будет несколько выше, чем сейчас. Тем более, что на себя вам тратить не придется, так как в школе вы будете жить в общежитии на полном обеспечении.
- А после школы где я буду работать, - продолжаю любопытствовать я, хотя не изменил своего решения отказаться от этого предложения.
- Вам предстоит жить и работать за границей вместе с семьей под «крышей» какого-нибудь из советских загранучереждений.
- А как же мое «р-р-р», - я с детства не выговаривал букву Р, а потом кое-как научился, но не так как все люди.
- Ваше «р-р-р» в английском языке вам будет только в плюс. Такому «р» специально учат, а у вас оно родное. 
Вроде бы на все вопросы я получил ответ, но надо за что-то зацепиться, чтобы мой отказ был мотивированным.
- Скажите, Николай Васильевич, почему вы выбрали меня?
- Вы получили образование по интересующей нас специальности. Вы прошли службу по призыву в армии. Вы кандидат в члены КПСС. У вас должен родиться ребенок…
- Как? вы и это знаете?
- Мы много чего знаем.
- Но вы объясните, пожалуйста, мне – продолжаю допытываться я, - почему вы не пригласили Лешку Смольянинова, с которым я вместе служил, у него все перечисленные параметры одинаковы со мной, но он очень хочет служить в КГБ.
- Остальное вы оставьте на наше усмотрение.
Похоже мое упрямство в желании отказаться стало доставать его.
- Послушайте, Сергей Павлович, - кадровик даже встал и заходил по комнате, - сколько молодых людей мечтают попасть к нам. Используют любые знакомства и блат. А мы сами вышли на вас. И вы отказываетесь!
Мне опять стало стыдно, что я подвожу хорошего человека. Наверняка его задачей было привлечь меня на службу. Если этого не произойдет, то свою задачу он не выполнит и это ему повредит. Это не хорошо.
И тут меня осеняет мысль.
- Николай Васильевич, вы же сказали, что мне надо будет пройти комиссию.
- Да, конечно.
- Но ведь я могу ее и не пройти?
- Конечно же!
Он сразу уловил мою мысль. В этом случае он выполнил свою задачу и для меня это вполне мотивированный отказ. Я почувствовал что он испытал облегчение от найденного выхода из этой неприятной ситуации.
- У меня еще один вопрос, - вспомнил я, - кому я могу рассказать об этом предложении, чтобы посоветоваться?
- Конечно, вы можете рассказать родителям и жене. Больше никому рассказывать не надо. И кстати, тесты на комиссии являются сов. секретными. О них никому нельзя рассказывать.
Николай Васильевич выдал мне «бегунок» от ОК-1 на комиссию, предупредил, что обо всех необходимых шагах он будет мне сообщать, и на этом мы попрощались.

Не могу сказать, что полученное предложение заставило меня глубоко задуматься. Ведь я не собирался его принимать, а потому по пути на работу я перестал и думать о нем, а вернулся к мыслям о проектируемом блоке управления.

Придя домой я рассказал Ирине о странном предложении, и предупредил, что принимать его не собираюсь, но комиссию пройду. Все-таки интересно узнать о своем здоровье и способностях.   
Ирина не придала большого значения этому предложению.
- Захочешь – пойдешь, - спокойно сказала она, - нет – так и не надо.
Другой реакции я и не ждал.
Когда в субботу приехали к моим родителям на дачу, то я поинтересовался сначала у отца – стоит ли мне согласиться с таким предложением. Отец не проявил особого интереса и не стал расспрашивать.
- Решай сам, - коротко сказал мне, не отвлекаясь от хлопот по даче.
Я знал своего отца. Такой короткий ответ мне ясно показал, что у отца не вызвало радости это предложение. Он не был словоохотлив и даже его рассказы о войне были крайне скупы. И на войне и в послевоенное время на шахтах Кривого рога и Казахстана ему много пришлось повидать, но никогда отец не наставлял меня ссылаясь на пройденный жизненный путь.
- Приобретешь свой опыт, - говорил он мне, - тогда лучше будешь понимать жизнь.
Когда я рассказал о предложении маме, полагая что мама будет расспрашивать, как это свойственно женщинам, то к моему удивлению мама ответила одной фразой.
- Ты знаешь, Сережа, это такая организация, что не знаешь, получишь ты пулю в спину или в грудь. Я бы не пошла, но ты решай сам. Какое решение ты примешь, такое и я приму.
Я испытал облегчение. По сути родители подтвердили принятое мною решение еще до получения приглашения.