Жемчужина у моря

    Природу не обманешь, весна – она везде весна, даже в Сибири. С её приходом эмоции, замешанные на чувствах, зашкаливают у всего живого. Исключением не были и юные военные курсанты-сибиряки. И у них частота пульса становилась  запредельной, что людей в преклонном  возрасте обычно приводит к разрыву сердца.
Благополучно  заканчивалась летняя сессия. Два дружка, Игорь и Семён, обучавшиеся в одном взводе и отделении,  загодя договорились, что в летний отпуск поедут вместе на Чёрное море к тёте Игоря, в Туапсе.
Поскольку Семён родом был с Колымы, а Игорь с Урала, то тёплое южное море для них было Фантастикой, Сказкой.
    По окончании сессии друзья получили отпускные документы и в ожидании скорого чуда двинулись на ЖД вокзал.
Из Восточной Сибири на Чёрное море поезд шёл через Урал и не заехать домой, не повидаться с родными, Игорь просто не мог. Заехали на 2 дня, повидались и, получив благословение, двинули  дальше.
Беззаботно и бесшабашно провели время в пути и утром, к первым петухам, прибыли в Туапсе.
– Игорь, веди быстрее к тётке. На море очень хочется.
– Куда вести не знаю, у неё никогда не был, но адресок в кармане есть.
По указанному адресу находился пятиэтажный кирпичный дом с небольшими балконами.
– Ну что, пошли представляться по случаю прибытия к ней племянника с другом на месячный отдых. То-то обрадуется.
– Пошли, – уныло согласился Игорь.
– А что не радостный?
– Так я её ни разу в жизни не видел. Вдруг не признает?
– Ну, вот ещё! Пошли – оптимистично заверил Семён.
Дверь открыла невысокая пухленькая женщина лет сорока, с сонными глазами. Профессионально взглянула на очередных ранних искателей постоя и пробурчала:
– Мест нет.
Игорь в ответ затараторил своей скороговоркой:
– Тёть Валь, да это же я, Игорь с Урала, сын Вашей сестры. Я учусь в военном училище и мы с другом приехали к Вам на каникулы на месяц. Тёплого южного моря никогда не видели.
От бурной, эмоциональной речи племянника тётушка не дрогнула. Оборона бастиона была крепка.
– Может ты и племянник Игорь, которого я не знаю и никогда не видела, но на нашем южном море правила для всех гостей писаны одни: – во-первых, предупреждать нужно заранее о приезде; – во-вторых, когда мест нет, то их и для родственников нет, т.к. просто нет. Сейчас сезон, начало августа, и у меня даже балкон постояльцам сдан.
– Тёть Валь, а куда же нам податься? – униженно промямлил племяш.
– Путь у вас, соколики, один – на Сочи, – знающе посоветовала тётушка. – Там живёт твоя бабушка и тётя Галя.
– Я не знаю, где они живут.
– А я тебе, милок, царапну адресок.
Обескураженные «любезным» приёмом родственницы, с адреском в кармане и натощак, друзья были выставлены на улицу.
– Игорь, какое впечатление от долгожданной встречи с южноморской тётушкой?
– Не плюй в душу. У нас на Урале так не встречают.
– У нас на Колыме, тоже отношения человечнее. А что же ты её не предупредил о приезде?
– Что-что…? А кто же их порядки знал? Я что, к ней каждый год приезжаю? Да ну её, пошли к морю сходим.
– Нет уж, пошли на вокзал. Море подождёт, а вот поезд в Сочи нас точно ждать не будет.
Побрели к вокзалу, а там… – нет, хоть и велика Россия, а народу тесно – на скамейке у входа сидел и лыбился Вован , однокашник по училищу.
– Товарищ курсант, а что Вы здесь в самоволке делаете?
– Вас жду.
– А точнее?
– Хочу добраться до Сочи, да билетов нет.
– Сэр, у Вас там отель забронирован?
– Надеюсь снять уголок у какой-нибудь бабки.
– Понятненько. Тогда предлагаем присоединиться к группе беспризорников. Будем искать уголок вместе.

По вокзалу объявили, что прибывает поезд Ленинград-Сочи.
Вышедшие на перрон проводники наотрез отказывались брать в вагон безбилетников. Смышлёный Игорь быстро сообразил:
– Так, шустренько на другую сторону поезда. Есть идея.
Перемахнули рельсы, проскочили мимо двух вагонов в сторону хвоста поезда.
– Сёма, подержи-ка чемоданчик, у меня дело есть.
Держа в руках  какую-то железку, повис на поручне вагона. Уже через минуту все были в вагоне. Постояли в тамбуре, пока поезд не тронулся. Крайнее купе оказалось свободным, его и заняли.
– Игорь, ну ты даёшь… Откуда мастерство?
– В годы бурного отрочества на Уральской ЖД навыков нахватался. Дело прошлое. Ладно, забыли об этом…
Вначале сидели как мышки, тихо. Потом решили перекинуться в карты в «Дурачка» и постепенно раздухарились, пока их не обнаружила проводница.
На вопрос:
 – Ваши билеты? – все дружно молчали.
– Зайцевы, значит?
– Ну почему, если нет билетов, то сразу Зайцевы? – взял инициативу на себя Игорь. – Лично я Баранов. Сейчас я Вам всё объясню, – и нежно вывел проводницу в коридор.
Как и что он ей там объяснял, но минут через 20 вернулся довольный.
– Едем дальше. Нам зелёный свет.

По прибытии в Сочи развернули бумажку тёти Вали, где был прописан единственный адрес – тёти Гали. А это означало – без выбора.
Указанную улицу нашли быстро и добросовестно прочесали её дважды из конца в конец, но дома № 26 не нашли. На  чётной стороне были дома 24 и 28, но 26-го не было. Спустя час сообразили зайти в частный дом 24, там им объяснили, что 26-й нужно искать не на улице, а среди деревьев на территории турбазы.
Перед решающим броском решили прикупить в магазине пару бутылочек винца, так, на всякий случай, и перекурить.
– Мужики, вы как хотите, а я представляться племянником не буду, – ошарашил спутников Игорь.
–  А кем будешь?
– Никем. Бросайте на пальцах, кто из вас будет племянником.
Ссориться из-за какой-то незнакомой тётки никто не захотел. Бросили пальцы. Жребий пал на Семёна.
– А чё я? – на автомате отреагировал тот.
– Сёма, жребий не обсуждается, – расставил всё по местам Игорь. – Пошли.
Дом нашёлся. За столом, под виноградной аркой, сидела с папироской в руке женщина приличной упитанности, лет 50-ти.
Помня печальный опыт в Туапсе, дохлый Сёма набросился на сидевшую пышку, как хорёк на индейку. Очевидно, не зря прошёл курс военной тактики – Перед напором никто и ничто не может устоять.
– Тётя Галя, добрый день!!!  Племянника дорогого в гости ждёте?
– Не-а. Не жду, – безучастно ответила та.
– А он уже приехал. Встречайте! – и повёл рукой в сторону стоявших за его спиной Игоря и Вована.
Не ожидавшие такой подлянки со стороны Семёна, те скукожились под тяжёлым взором тёти Гали. Потом она перевела его на Сёму.
– А который из вас племянником будет?
– Тёть Галь, а сердце-то что подсказывает? – продолжил плутовскую игру Семён.
Она ещё раз внимательно окинула взором с  прищуром каждого из пришедших и ткнула пальцем в Игоря, который в свою очередь с негодованием зыркнул в сторону Семёна:
– Наверно он.
– Точно, прям в яблочко! Женщина чутьём берёт. Тогда за встречу долгожданную, тёть Галь, – и выставил на стол бутылку «Портвейна».
Тётя Галя расплылась в улыбке, правда, неизвестно по какой причине – то ли от встречи с племянником, то ли от вида Портвейна.
Присели, приговорили первую, потом открыли вторую, покурили, поговорили. Двух оказалось мало, а третьей на поддержку разговора не было.  Положительные эмоции от встречи прошли и тётя Галя вынесла свой приговор:
– Мест у меня для вас, дорогой племянник и сотоварищи, нету. Ну, нет и всё. Я на 2 месяца северян приняла. Игорь, сходи к бабушке, у неё точно должно быть.
– Так я её адреса не знаю.
– А я вас к ней отведу, – обрадовалась тётя возможности сбросить обузу с плеч.
Молча шли по кратчайшему пути – переулками. В глухом дворе 4-х этажного дома тётя остановилась и вскинула руку, словно в фюрерском приветствии:
– А вон балкончик вашей бабушки, на 3-м этаже, справа. Заходите, – и отворила дверь в подъезд.
Дверь в квартиру открыла последняя надежда гостей – бабушка. Не переступая порога, дочка Галя на одном дыхании выпалила:
– К тебе приехал твой внук с Урала. Хочет у тебя поселиться на месяц, вместе с друзьями, – и, не добавив больше ни слова, проворно помчалась по лестнице вниз.
Похоже, она хорошо знала крутой нрав своей матушки.
– Это кто же так меня сегодня «осчастливил»? Который из вас внучёк-то будет?
– Ну, вроде я, – безрадостно пробубнил родственник. 
– Отчего же, «вроде»? – и уставилась на него  взглядом опричника из НКВД.
«Счастливая» бабушка начала свой душещипательный, типа допроса, монолог:
– Где телеграмма? Почему не предупредил заранее, хотя бы за полгода?
– Бабуль, какие полгода? Мы же солдаты!
– Тем более, – продолжала наступать боевая бабулька. – Военный, а к порядку не приучен. У меня здеся не казарма, чтобы целую роту разместить. Идите в гостиницу.
– Какая рота? Мы трое на батальон потянем, – всё ещё слабо огрызался внучёк. – В Сочи ещё не построили таких гостиниц, чтобы на солдатские деньги можно было номер летом на месяц снять.
– А я вам что, Мать Тереза? Чем могу помочь? У меня жильцы. Всё сдано, даже на балконе счастливого студента приютила.
– Ага, приютила, Мать Тереза… За бесплатно что ли ? – понесло внучка.
– Не тебе внучёк, бабушке допрос учинять. Нету у меня жилья. Ступайте себе с Богом.
– Что, на Урал возвращаться? Дочке твоей на Урале, что сказать?
– А что хочешь.
– Пошли, – сердито повернулся к друзьям Игорь.
– Постой, – вполголоса остановила бабка. – Есть у моего сочинского внучка закуток во дворе. Пойдём, покажу. – Вынула из рухлядки ключ и вывела гостей во двор, где завела в один из сарайчиков.
– Это его летние апартаменты. Сейчас он в туристическом лагере отдыхает. Через месяц вернётся. Можете пока тута расположиться, но с условием: не пьянствовать; не курить; девок не водить; по ночам не шуметь… Будете уезжать – не забудьте ключ вернуть.
Выдав подробный инструктаж – довольная бабуля удалилась.

«Апартаменты» представляли собой сколоченный из доски-горбыля закуток 2х1.5метра.  Ржавая кровать  с панцирной сеткой да солдатская тумбочка, похоже, были трофеями бабки с Великой Отечественной войны.
– Да-аа…, – многозначительно протянул внучёк, – в казарме уютнее. Но, как говорится, на безрыбье и сам раком станешь. Располагайтесь, бойцы, и шустренько на море. Время отдыха пошло. Не ради же сарая мы приехали за тридевять земель.

Дни расслабухи сибиряков на тёплом море были похожи как близнецы-братья: с утра натощак на пляж, обедали в ближайшей столовке для плебеев, а скромный ужин – в кафешке с музыкой. Были, конечно, исключения, но редко. Финансы пели романсы. Отсюда  монастырская скромность.
После одного из обедов отправились не на своё облюбованное место, а на соседний волнорез. Семён разделся быстрее всех и с разбега сиганул в воду вниз головой. Пятки ещё некоторое время торчали над водой, потом медленно ушли вниз. Вода вокруг окрасилась красным цветом. Вытащили друга из воды и опечалились результатом «мастерского» прыжка – рассечённая кожа на голове, до кости распоротый острыми камнями локоть. Дежурный медик на пляже сделал перевязку. На следующий день рана на локте загноилась. Медик на пляже перевязывать отказался и посоветовал обратиться в скорую медпомощь. Там осмотрели рану и сделали вывод: поскольку пострадавший не местный, а рана не свежая, то лечиться нужно самому. Лекарства в аптеке.
Впечатление о море и отдыхе было испорчено.
Во второй половине августа 1968 года, среди отдыхающих военных началась суета. Прошла информация, что войска Варшавского договора введены в Чехословакию для подавления антисоциалистического путча. Военнослужащим было предложено прекратить отдых и срочно вернуться в свои воинские части. И друзья, как самые дисциплинированные, тоже подались на ЖД вокзал. Там столпотворение. С билетами проблема. В очередях люди стоят сутками.
Оценив ситуацию, Игорь-вожачёк, принял решение:
– «В Красной армии штыки чай найдутся, без меня большевики обойдутся…». Нам отдыха осталась ровно неделя, а за такое время ни одна мировая война не заканчивалась. Я остаюсь. Кто со мной?
Семён согласился.
– А я занимаю очередь за билетами, – принял решение Вован.
Дружная троица потеряла бойца.

Келья из горбыля, на двоих стала будто просторнее, но ненадолго. Через 2 дня к Игорю прибыла уральская подруга. Это был его тайный сговор за спиной друга.
Из кельи Семён был вытеснен на свежий воздух, где в садовой беседке до полуночи считал звёзды на небе, под назойливый стрекот цикад, и урывками дремал. Досыпал уже днём, на пляже.
Жизнь в беседке, отлучённого от Робинзона Пятницы, закончилась через 3 дня, по случаю окончания отпуска.
С билетами была проблема, т.к. перед началом учебного года отдыхающие потянулись по домам. Игорю с подругой достались билеты на поезд, с выездом на следующий день, а Семёну – на самолёт, с вылетом через 2 дня в Новосибирск.
Перед расставанием пошуршали по своим карманам. В общаке оказалось 15 рублей.
У подруги денег по каким-то причинам не оказалось. Было принято справедливое решение: до Урала на поезде пилить трое суток и червонец на двоих не даст пропасть от истощения; Семёну перепадало 5 рэ. Из них – 3 руб. на ЖД билет от Новосибирска до Кемерово, 50 коп. на автобус до аэропорта Адлер, а сэкономленные 1р50коп. – на 2 дня «роскошного» отдыха в городе-празднике Сочи.
Перед отъездом Игорь посоветовал:
– Будешь сдавать бабке ключ, передай от меня пламенный привет. За целый месяц моего пребывания в её сарае, ни разу не пригласила внука к себе в дом на чашку чая. Я её видеть не могу. А лучше выбрось этот ключ на помойку.
– Да не порядочно это как-то.
– Ну-ну, порядочный, сходи к ней, расцелуйся на прощание.
На этом и расстались.

После первых суток «роскошного» отдыха на сэкономленные, солдатская столовая вспоминалась как ресторан. Валяться на пляже натощак стало невмоготу. Пошёл к «хлебосольной» бабушке сдавать ключ.
– Здравствуйте. Игорь уехал, а завтра утром и я уезжаю. Вот ключ. Спасибо за гостеприимство и заботу Вашу.
– Как это «спасибо»? – встрепенулась добродетельница. – А платить за постой кто будет?
– Как это «платить»? За что платить? За сарай, что ли? – не врубился Семён. – Шутите?
– А ты думаешь, если сарай так бесплатно? Между прочим, это не сарай, а место для отдыха. Мало того, что втроём в одноместном номере цельный месяц ошивались, так ещё и девку приволокли на постой, хоть я и запрещала это распутство!
После реплики про девку, Семёну показалось, что у бабки был опыт тайного агента НКВД.
– «Спасибо»… Ишь какой… За спасибо  чай сладким не будет. Плати, давай!
– Сколько?
– Как сроднику – скину. Тридцатник с вас.
– У меня только 4 рубля за душой.
– А что ж ты, милок, без денег в Сочи, к тёплому морю приехал?
– Так это не я к тёплому морю приехал, а внук Ваш к доброй бабушке приехал, а я уж с ним. А у меня такой бабушки нет.
– Будет тебе, поганец, жалобить. Сколько заплатишь?
– 3 рубля. Мне остаётся 1 рупь домой добраться.
– Ладно, уж, давай, – и жадно выхватила протянутую трёшку. – Надумаете отдохнуть в Сочи – приезжайте с деньгами. Приму.

Последний день «роскошного» отдыха стал тяготить. Семён постройнел, да и с виду стал будто повыше. Пришлось в ремешке проковырять ещё одну дырку, чтобы штаны не потерять.
Об этом мечтают многие круглолицебрюхие и тратят на это много времени и денег, а тут всё разом и бесплатно.
Пустое пузо сердито урчало, требуя подкинуть чего-нибудь в соковарку. Безработный задний проход мог зарасти паутиной.
Вечером  Семён безрадостно брёл в 7-ми звёздочный бабушкин отель «Горбылёк». Навстречу попадались весёлые, сытые и подвыпившие компании. С ярко освещённой центральной улицы свернул в свой полутёмный переулок, с одной   стороны которого стояли каменные казённые четырёхэтажки, а с другой – частные дома. Из одного частного дома доносилась настоящая гульба. Народ наслаждался жизнью. Ор, что на Руси песней зовётся, разносился по всей округе. По его громкости и колориту акапельного исполнения нетрудно было догадаться, что рубеж третьего стакана уже пройден. Со двора предательски ароматно пахло жареным мясом с пряностями.
Под ложечкой противно засосало и Семён с отвращением, толи к сытой компании, толи к мясу, повернул голову и смачно сплюнул набежавшую слюну в сторону дома. За забором праздничного двора его внимание привлекло необыкновенное дерево, на котором в отблеске фонаря желтели плоды величиной с кулак.
«А что, где наше не пропадало?». Толкнул калитку во двор. Открыта. Зашёл. Подошёл к двери дома. Рядом стояла швабра, которой подпёр, на всякий случай, дверь и пошёл к райскому дереву.
В руке оказался мягкий, ароматный, спелый персик. Быстро набросал за пазуху рубашки столько, сколько могло туда поместиться и осторожно, чтобы не вывалилось добро, пошёл обратно. По пути убрал швабру от двери. Из-под рубашки в нос пёр духман райских плодов. Вспомнилась поговорка: «Дуракам всегда везёт».
Неизвестно, сколько персиков диетологи рекомендуют есть за один раз, но в пузо больше не лезло. Забил до отрыжки. Справедливость и несправедливость уровнялись на коромысле весов. Сон был глубокий и умиротворённый.
Уже в 5 утра Семён брёл по сонному Сочи в сторону автостанции, чтобы ехать в аэропорт. Опустив голову, перекатывал в мыслях свой единственный полтинник, оставшийся после грабительского решения «щедрой» бабули.
Судьба полтинника решена, – тёрлись мысли в черепушке, – это билет до аэропорта. В кармане остаётся вошь на аркане…  А дальше как?
А дальше… Ногу словно заклинило на очередном шаге… –  На тротуаре лежал металлический рубль. Аж целый рубль. Глазам не поверил. Поднял. Точно. Рубль. Настоящий. «Нет, Бог не фраер, он всё видит», – и  Семён поднял руку с рублём к небу.
В аэропорту судьбой целкового распорядился просто: «Раз его на ЖД билет не хватает, а есть очень хочется, значит… значит,  куплю пирожков с капустой. На все!!!
Всё время полёта до Новосибирска думал:  Как быть дальше?  И придумал.

    По прилёту, подошёл к стойке регистрации транзитных пассажиров летевших на Магадан.
– Граждане! Есть в очереди коренные магаданцы?
– Есть. А что? – отозвался мужчина средних лет.
– Я тоже из коренных магаданцев, но пока служу в армии на материке. Сейчас поднялась военная буча у братьев-демократов в Европе и мне нужно срочно вернуться в воинскую часть. Так случилось, что по дороге остался без денег. Вы могли бы мне пожертвовать на ЖД билет 3 рубля? Точно знаю, что в ближайшее время я их не смогу вернуть.
– Земеля, ты же, как магаданец, знаешь, что на Колыме в нужде без помощи не оставляют. Вот тебе пятёрка. Хватит на билет?
– Это для меня целое состояние.  А как с возвратом?
– Дружище, ты обратился как магаданец к магаданцу и я тебя очень прошу, оставайся им до конца дней своих, где бы тебя не носило по свету. Магаданцы – это Люди, а не просто человечки. Счастливого тебе пути, земеля!

    В тысячах километров от Колымы встретились два совершенно незнакомых северянина и расстались благодарные друг другу.
Оказывается, Север от  Юга отличаются не только географическим положением.