Я буду ждать на темной стороне. Книга 2. Глава 45

В аудитории было почти все готово для начала выступлений. Оставалось только затащить в помещение проектор, настроить его, чтобы присутствующие могли начатт защиту собственных работ, надеясь получить за них высокие баллы. Смущало только одно: отсутствие некоторых студентов, ответственных за подготовительную часть материала командной работы.

— Мы ещё не выступали, а я уже успел заебаться, — не выдержав, пожаловался вслух Терехов, прикладывая свою ладонь ко лбу и смахивая оттуда воображаемые капли пота.

С самого утра его угнетало предчувствие, что конкретно сегодня должно было произойти что-то такое, что надолго им запомнится. Услышав его, Рамахеева лишь насмешливо покачала в ответ головой. Если их староста уже с такой горечью говорит о предстоящем мероприятии, чего тогда от него ожидать, когда выйдет выступать вся команда!

Интересно, кто первым рискнет заявить о себе, тем самым дав старт началу защите презентаций? Как не была бы она уверена в знании материала по своей работе, выступать в числе первых им с Мельчуцкой не сильно хотелось. И это ещё Терехов не стал делиться с ними своими мыслями насчет привычки любое действо видеть сквозь призму соревнований. И как только к доске выходил с докладом кто-то из однокурсников, даже не пытаясь слушать текст этого чтива, он заранее представлял себе, какой прием мог бы отработать на этом человеке: сделать подсечку, сбивая того с ног, либо попытаться нанести ему боковой удар рукой, предварительно проделав по отношению к нему обманный маневр. Такая выработалась у него привычка за годы обучения на секции и он ничего не мог с этим поделать.
 
— И что он себе думает? — негодовал Новаковский, с нетерпением поглядывая на свои наручные часы. — Осталось каких-то пять минут до начала выступления, а у нас ни презентации, ни раздаточного материала, ни человека, который за все это отвечает! Я же предупреждал всех накануне приходить пораньше, чтобы как следует подготовиться, а тут такое!

— Да никуда он не денется! — отмахнулся от него Харитон, с трудом разделяя его беспокойство по этому поводу. — Придет ещё. Вот увидишь.
 
— Что-то я начинаю в этом сомневаться...

Страх, что Лисов их подведет, решив совсем не появляться на защите, раз уж на то пошло, был настолько велик, что Егор был не в состоянии переключиться на что-то другое. Не имело никакого смысла выступать в неполном составе, хотя бы потому, что Лисов как раз и отвечал за семьдесят процентов готовности всей работы. И если он не появиться здесь до конца занятия, тогда им грозил провал, и соответственно никакие баллы за семестр по данной дисциплине.

Таким образом, пытаясь хоть как-то отвлечься от последствий подобного поворота событий, Егор все время набирал его номер, но в ответ почему-то шли одни гудки.

— Браво! Он ещё свой телефон отключил! — хватаясь за голову, вдруг воскликнул Новаковский. — Как будто так и должно быть!

Он не переставал удивляться безалаберности одногруппника. А если честно, то со стороны эта картина больше походила на очередное кидалово.

Во всяком случае теперь Егор ни капли не сомневался, что Лисов собрался провалить его команду, иначе вряд ли бы держал свой телефон отключенным. Да ещё в такой день! Когда дозвонившись до него, он мог хотя бы поинтересоваться, на какой стадии готовности находилась работа, чтобы не выдумывать об этой ситуации невесть что. На деле же все выглядело совсем иначе.

Покинув заправку, Лисов как ни в чем не бывало продолжил свой путь, не догадываясь, что за беда приключилась с их машиной. Первым опомнился Корней Иванович, почувствовав, что с автомобилем творится что-то неладное, и он едет как-то совсем по-другому, что выглядело почти непривычно.

Погрузившись в свою работу, сам Лисов ничего необычного не замечал. Так что если бы не замечание шофера, они ехали б себе дальше, перехватывая по дороге удивленные взгляды водителей мимо проезжающих авто. Пытаясь выяснить, что происходит, Корней Иванович выглянул из окна, когда его отчаянный взгляд зацепился за заднее колесо, после чего ему стало все понятно без слов.
 
При подъезде к городу, ровно на середине пути они умудрились пробить камеру, не заметив этого инцидента во время посещения заправки.

Удивительным было то, что они каким-то образом успели прокатиться на ней за этот отрезок времени, и шина эта не разорвалась в пути, а сами они не попали в ДТП.

Как будто что-то неведомое отвело от них беду. Лисова эта новость не сильно обрадовала, так как имея в своем распоряжении весьма ограниченное количество времени, ему хотелось как можно скорее оказаться в университете. Теперь о своевременном появлении там не могло быть и речи. Корнею Ивановичу следовало бы обратиться в ближайший шиномонтаж, чтобы устранить последствия инцидента с колесом, но до этой точки ещё следовало добраться.

Таким образом, им не оставалось ничего другого, кроме как двигаясь вдоль трассы черепашьим шагом, время от времени останавливать машину, чтобы подкачать то и дело спускавшее заднее колесо, когда ехать стало совсем невозможно. 

— Мне сейчас дорога каждая минута, вы это понимаете? Каждая минута! Мне опаздывать нельзя! — ругался Лисов, швыряясь ноутбуком по салону. — Вы, конечно, можете позволить себе проторчать здесь хоть до завтрашнего утра, тем более спешить вам особо некуда, но что касается меня…  Я хочу, чтобы вы, Корней Иванович, сделали с этой машиной хоть что-нибудь, чтобы мы сдвинулись с места и я успел приехать на защиту хотя бы к концу занятий!

— Что тут поделаешь?! — буркнул шофер, с досадой почесывая свой затылок. — Если бы все зависело от меня одного… Пробитая камера — не моя прихоть.

— Ну, так быстрее качайте колесо, иначе никогда не выбреемся отсюда! — Артем был вне себя от гнева, но все же старался контролировать эмоции, прекрасно понимая, что делу это не поможет. — И если через пять минут ситуация не поменяется, мне придется пойти пешком!

Корней Иванович лишь разочарованно развел руками в ответ. Если бы они добрались до ближайшего шиномонтажа, это решило бы их нынешнюю проблему, однако сам Лисов не собирался ждать, пока поменяют камеру на колесе. Таким путем можно было пропустить всю защиту и подвести ребят.

Ничего его так не раздражало в тот день и не выводило из себя, как опоздание, произошедшее даже не совсем по его воле. Давненько ему не приходилось влипать в подобные ситуации. А тут как назло ещё начал разряжаться телефон, из-за чего он не мог перезвонить Новаковскому, и сообщить ему, чтобы начинали без него. Хорошо ещё, что он не взял свое авто, довольствуясь машиной матери. В противном случае на исправление проблемы он потратил бы куда больше нервных клеток, переживая за свое авто, а не за проваленное накануне выступление.

Надо же было, чтобы из всех дней в году подобная оказия приключилась с ним именно сегодня! Когда в такое время он должен был находиться в аудитории и слушать, как защищают свои презентации его одногруппники. А ведь все так хорошо начиналось!..

Работа была почти готова, и тут вдруг такое… Прямо целая напасть! Однако нельзя сдаваться на полпути! Тем более когда до финала оставалось совсем ничего. Как будто судьба за что-то ему мстила… Хотя бы за этот его прошлый поступок с Евангелиной.

Интересно, она вообще сегодня будет? И получилось ли у неё совладать с флешкой? Сумела ли она её открыть? Плохи будут её дела, если она не справилась с подобной задачей. Ему не составляло особого труда представить лицо преподавательницы, когда выйдя на помост возле доски, Евангелина скажет во всеуслышание, что ни её презентация, ни сама работа не готовы.

А виной всему флешка, отказывающаяся открываться в руках даже самых умелых айтишников!
Впрочем, у самого у него ситуация была сейчас не лучше. И если Корней Иванович не сумеет побороть эту проблему в считанные минуты, он рискует надолго застрять в этих местах прямо при въезде в город. Тогда уже никакая защита презентации ему точно не будет грозить и толку от проделанной работы не будет тоже.

От безысходности он хотел даже выскочить из авто и попробовать поймать попутку, (несмотря на то, что ранее ему никогда не приходилось таким заниматься), только на этом участке дороги ничего не останавливалось.

Тем не менее он не терял надежды на удачный исход затянувшегося инцидента. Во всяком случае пока что им придется перемещаться по дороге таким вот черепашьим шагом, и как только доберутся до необходимого района, (если заднее колесо к этому моменту будет в состоянии вращаться), сколько бы кварталов не оставалось до здания университета, ему придется преодолевать их пешком, удерживая одной рукой ноутбук, а второй  — остальные вещи.

В аудитории уже была своя атмосфера. Заранее договорившись между собой, парни пытались втащить в помещении высокий проектор. Завхоз с трудом выдала им разрешение на перемещение этой штуковины по коридорам, чью потерю ректор никогда бы ей не простил. И взяв с них обещание, что они не разобъют его по дороге в лекционный зал, женщина успокоилась, когда узнала, что проектор этот был уже давным-давно на месте, и теперь его оставалось лишь подключить, направляя экран на доску.

Свидетелем этих хлопот и стала Евангелина, заявившись в аудиторию чуть ли не предпоследней, когда большинство одногруппников давно заняв свои места, группировались между командами. Несмотря на пережитые ранее волнения, она старалась держаться прямо, и вида не подавая о том, что с ней произошло. Её выдавал только слегка уставший, изнеможенный вид.

Поздоровавшись с ней, Зонтинов невольно покачал головой, подмигнув украдкой Сильвестру. Он же все ему и рассказал, став свидетелем удивительных событий. Как она пришла к нему накануне с флешкой, заявляя, что там должна быть сохранена её работа, а теперь она перестала открываться, скрыв от него истинную причину, по которой эта вещь перестала работать.

Не заметив ничего странного в её проблеме, Зонтинов эту флешку у неё из рук, и, не обещая, что у него получится восстановить готовую работу полностью, просидел над ней весь вечер, до последнего надеясь её открыть. Он не хотел заранее обнадеживать одногруппницу. И был прав.

Поломка флешки оказалась настолько серьёзной, что с этой проблемой вряд ли бы справился и именованный специалист. В противном случае процесс восстановления информации на съемном носителе занял достаточно времени, но не собираясь ждать так долго, Евангелина вскоре попросила свою флешку обратно, приготовившись состряпать презентацию от начала до конца на основе сохранившихся на её ноутбуке фрагментов предыдущего текста.

Таким образом, прокорпев над процессом восстановления флешки, Зонтинову чудом удалось выудить оттуда данные её расчетов, с которыми она вряд ли бы справилась за сутки. И поблагодарив его за то, что он вернул к жизни хотя бы эту часть работы, Евангелина в тот же день засела за презентацию, отрываясь от своего ноутбука только в самых крайних случаях, забив на сон и еду, так что это даже начало слегка напрягать её отца, никогда не видевшего свою дочь настолько зацикленной на учебе.

Когда ему показалось, что в таком режиме она собиралась провести не один день, вмешавшись в её дела, он посоветовал ей хоть изредка отрываться от монитора ноутбука, и дать возможность отдохнуть глазам. Эх, если бы все было так просто! Евангелина была сама не прочь сделать так, как говорил ей отец, разглагольствовавший о вреде многочасового пребывания перед монитором компьютера безо всяких пауз, но когда времени до защиты оставалось в обрез, действовать иначе не получалось.   

Тщетно Новаковский пытался дозвониться до неё в такие моменты, расспрашивая о делах, а больше стараясь вынюхать, как у неё продвигается работа с презентацией, и не возникли на данном промежутке времени какие-то новые нюансы, о которых он мог и не знать.

Игнорируя его звонки, и не считая себя обязанной объяснять ему причину своего поведения, Евангелина ограничилась с ним скупой перепиской, не желая тратить ни секунды времени на пустую болтовню. Так что когда наступил тот самый день защиты работ, она чувствовала себя настолько уставшей, что за это время успела наверное раз десять пожалеть о том, что взялась готовить презентацию самостоятельно, не нуждаясь в помощи компаньонов.

Не имея, однако, привычки жаловаться, она старалась держаться так, будто ничего  ней не случилось, и, проигнорировав участливый взгляд Сильвестра, попыталась сконцентрироваться на тексте своего доклада, просматривая его по второму разу и убирая оттуда лишние абзацы.

Особого волнения она не испытывала, вызубрив эти слова назубок. Не знала она только одного. Что Сильвестр был в курсе, как ей пришлось переделать свою работу в кратчайшие сроки, но пока что предпочитал об этом помалкивать, понимая, как она могла разозлиться от одного лишь упоминания об этом инциденте.

В его глазах такой поступок был сродни героизму, потому что сам бы он вряд ли решился проделать что-то подобное, да ещё в столь сжатый срок. И стараясь хоть как-то дать ей понять, что он искренне ей сочувствует, ему пришла в голову пригласить её поужинать с ним в каком-то заведении после окончании защиты, продолжая мозолить эту девушку глазами, пока в аудиторию не ворвалась преподавательница, попросив Терехова настроить проектор.