Про ночные кошмары и ожидание

До ушей Марс долетали звуки потрескивающих костров. Она открыла сонные глаза и невидящим взглядом уставилась на потолок. Порция спала у неё на животе, электронный ядовито-зеленый циферблат часов показывал без десяти два.

"Самое время для разгульной нечести" подумала Марс и осторожно повернулась на правый бок, чтобы Порция перекатилась с её живота на постель, всё же спать с шестью килограммами на себе не очень легко. Вторая половина постели по прежнему была пуста. Календарь показывал май, который подходил к концу, а ОН всё не возвращался. Продолжая лежать в постели и чесать за ухом Порцию она вспоминала свой последний разговор с Бафометом, который сказал, что её единственный "ушёл на войну"...

Снова потрескивание костров коснулось слуха Марс и она, вспомнив, что её разбудило, сползла с кровати и пошла на звук. В коридоре тянуло гарью, так тонко и сладко, как тогда, в детстве… Припомнился дед Тимур и его истории, тёплая весна и мальчишки, которые жгли траву во дворе - теперь все они только в памяти. Нет ни детства, ни деда Тимура, мальчишки выросли, а то местечко, где они жили в пятиэтажке, разбомбили уже очень давно. В том мёртвом краю не цветут больше яблони, не умываются солнцем дикие тюльпаны и маки, не смеются дети - всё поглотило время.

Входная дверь была чуть приоткрыта и как тогда, пару месяцев назад, она увидела молочный туман и тьму, распахнувшую свои объятия прямо за её дверью. Именно оттуда тянуло гарью, слышались потрескивание сухих веток в костре и Марс недолго думая осторожно ступила в эту густую непроглядную тьму, тихо прикрыв дверь, чтобы Порция не пошла за ней.

Вытянув руки вперёд она шла ощупью, хотя и не видела их. Казалось, что этот мрак впитывал её в себя, расщепляя тело на атомы, а сознание на фрагменты воспоминаний.
Где-то вдалеке забрезжил еле различимый блеск. Будто змея переливалась на траве. Секунду подумав, Марс ускорила шаг и разгоняя перед собой густую чёрную пелену, направилась прямиком к источнику блеска.

Это было озеро, то самое, куда она когда-то давно приезжала на своей королле и где она встретилась с НИМ, а потом был разговор, лодка, глубина и затонувшая церковь, было всё и ничего одновременно, а потом она проснулась в его футболке, дома, и он был рядом…

ОН и сейчас там был, на берегу, или ей показалось. Смахнув остатки тумана, ещё стелившегося за ней, повторявшего её шаги, обнимавшего кожу и запутавшегося в волосах, она шагнула на чёрную, залитую ослепительно болезненным светом луны, землю. Мягкая трава скрадывала шаги, тихий шёпот камышей на берегу мешал ему услышать её приближение. ОН сидел на берегу будто статуя, свободно свесив руки с чуть согнутых колен. Перед ним простиралась гладь идеально круглого, очерченного черныйм лесом, бездоннго озера. Позади разлилось чёрными шелковыми травами поле, а за ним, как декорации к фильму окопы, колючая проволока, костры и залитая кровью земля. Марс не знала об этом - она видела только его и озеро. Когда-то так сидела она, а он шёл к ней со стороны леса. Теперь история повторялась, только они поменялись ролями.

Откуда-то справа повеяло гарью, еле различимое зарево костров стелилось по земле, поднимая к небу клубы горького дыма. Такие жгучие слезы подступили к горлу Марс, что она не смогла их сдержать и они катились и катились тонкими серебряными нитями, рисуя узоры на её белых щеках. Война, подумала она, даже не поняв откуда взялись эти мысли. Она просто знала, что вот сейчас она стоит и с тоскою смотрит, как их единая жизнь расползалась на три неизвестных дороги. Справа - война, забравшая его, слева он - решивший оставить её, а в центре она - опустошенная, не знающая, что делать со своей жизнью.

Марс подошла к нему и мягко коснулась тёплого плеча. Ночь была прохладная, по полю как неприкаянный гулял ветер и, долетая до них, обливал кожу неприятным холодком. Не говоря ни слова, Марс уселась на траву между его ног, облокотясь спиной ему на грудь. Он обнял её и всё, что она могла видеть, покрытые татуировками руки. Ей не хотелось смотреть на него, не хотелось дышать сандалом, спящим на его коже, и кружившего ей голову каждый раз. Ей хотелось просто быть рядом.

-Расскажи про эту, - и она ткнула пальцем на круг чуть выше левого запястья, изображающий спускающуюся с небес перевёрнутую гору и тёмное, плещущееся под ней море.
-Что ж, гора - это я. Прежний я, который топил свою жизнь во тьме и стремился опуститься на самое дно. Чёрные воды внизу символизируют именно это. Весь я когда-то, все мое существо стремилось изничтожить себя и мне было очень любопытно, как далеко в этой попытке самоуничтожения я смогу зайти, что именно сломает меня и как это будет. Стремление было безграничным, пока однажды я не плелся глухими дворами с какой-то пьянки. Помню как во мне кипела кровь и отчаянно чесались кулаки - зверски хотелось подраться… стояла промозглая осень, конец октября. Мои пальцы бы онемели от этого влажного холода, если бы не бурлящие в крови градусы… Изо рта вытекал и таял пар. Я помню это так ярко, потому что это был последний рубеж перед новым мной. Если бы не было той ночи, если бы не случилось, то, что должно, я бы умер тогда, но убийцей был бы не тот, кто напал на меня, а я сам.

 Марс молчала, молчал и ОН. За полем рвались снаряды, ветер доносил людские крики. Они сдавленно выплескивались из разорванных глоток молодых солдат, которые вот так просто умирали этой ночью где-то на краю дурного сна.

-Я не слышал его шагов - дождь заглушал их и моё тяжёлое дыхание, смешанное со звуком еле передвигаемых ног. Он подошёл сзади, навалился всем весом и по самую рукоять загнал лезвие небольшого ножа. Боли не было, только холод стали, кромешный, всепоглощающий. В тот момент даже то количество выпитого, которое плескалось во мне, перестало согревать. Помню как схватил его за куртку и перекинул через голову. На земле лежал ещё совсем пацан.Ему на лицо капал октябрьский дождь и моя кровь, быстро пропитавшая одежду. Я скинул куртку и уже хотел проломить ему череп, как он резко дернулся и полоснул по тому месту, где теперь гора соединяется с чёрными водами на моей руке. Я выбил нож из его руки и просто колотил, куда попало, не видя ничего перед собой, не чувствуя боли… а потом стало как-то очень легко - не было ни ярости, ни  холода, ни дождя - только тьма. Ну а дальше больница, мусора;… остальное уже не важно.  Я намеренно не перекрыл этот шрам, оставив его как напоминание, как мост между мной и тьмой.

-Где ты сейчас? - спросила Марс.
-Здесь, с тобой, - просто ответил ОН.
-Нет, где ты будешь, когда я вернусь домой?
-Далеко. Но я рядом, я всегда буду рядом - ты почувствуешь,  а я буду слать тебе письма. Помнишь, как ты мечтала, чтобы кто-то писал тебе письма на бумаге? Ты бы ждала их, дрожащими пальцами вскрывала конверт, лихорадочно бегала бы глазами по строчкам и перечитывала по сотне раз, в ожидании, когда же придёт следующее.
-Это значит, ты не вернёшься? - так же просто спросила Марс.
-Мне не нужно возвращаться, я буду рядом. Отпусти эту чёртову тоску. К тому же, рано или поздно всё заканчивается.
-Ты сейчас о нас?
-Я о войне.

К стонам и взрывам с той стороны поля примешивались раскаты грома. Глухие, утробные звуки разливались по всей округе, а молнии чертили неровные линии на чёрном небосклоне, быстро покрывшемся тучами, что надежно спрятали луну. Вспышка, гром, вопли солдат, тишина… вспышка, гром вопли, запах гари…

Тонкими иглами внезапно начавшийся дождь пронизывал холодный ночной воздух, а Марс и её Вдохновение продолжали сидеть на берегу бездонного озера будто надеясь, что эта гроза смоет их, растворит, смешает с водами, плещущимися у берега и у них больше не останется причин не быть вместе.

20.05.22