В. Хлебников, М. Кузмин, И. Эверт, Юр. Юркун

А также, Анна Радлова, Б. Папаригопуло и В. Шкловский.

1
Час первый

Я разжился копией альманаха <<Часы>> и упиваюсь чтением.
Почему-то на обложке "Петербург".
1922. Художник В. Милошевский изобразил бредущие белые торсы, их нижние части, и чёрные силуэты конников с тачанкой под циферблатом, показывающим час.
Р.В.Ц. Воен. Тип. (пл Урицкого, 10)
На стр. 64 Херсон (!)

Фрагменты столетней давности:

"После того как солдаты ушли с войны, они вернулись по домам.

Вернулись и в Херсон.

Работы не было. Городская дума придумала что-то вроде «Национальных мастерских».

Срывать валы за городом.

Солдаты срывали плохо. Ссорились…

Угрожали захватом города.

Предводительствовали ими какие-то люди, про которых почтенные горожане говорили, что это были каторжники.

Кажется, это никем не оспаривалось. Один из каторжников был из беглых румынских попов. Дума была недовольна работой демобилизованных…

Решили просить немцев занять город. Немцы пришли и заняли город, но их пришло мало, и демобилизованные их прогнали, а потом пошли бить думу. И избили бы на смерть, но в думе кто-то догадался, достал ключи и вынес их на блюде к нападающим как «ключи города».

Нападающие растерялись.

Они про это что-то слышали, не знали, как ответить на этот «организованный шаг»."

Цитата из интернета:

"Условным годом возникновения эмоционализма можно считать 1921 год, когда впервые начинает оформляться тот круг лиц, произведения которых будут напечатаны в «Абраксасе» и имена которых появятся под «Декларацией эмоционализма». Первое выступление группы писателей, пока еще не декларирующих свою принадлежность к какому-либо направлению - альманах «Часы» - вышел за несколько месяцев до оформления эмоционализма - в декабре (до 19 декабря) 1921 года (на обложке указан 1922 год).

Нельзя не заметить, как отличается состав авторов «Часов» от списка авторов «Абраксаса»: в «Часах» были опубликованы произведения В. Хлебникова, И. Эверта, В. Шкловского, Кузмина, Радловой, Юркуна и Папаригопуло. Впоследствии первые три автора в силу разных причин не будут участвовать в деятельности эмоционалистов, в «Абраксас» перейдут Кузмин, Радлова, Юркун и Папаригопуло, а под «Декларацией эмоционализма» и «Приветствием художникам молодой Германии…» появятся подписи только Кузмина, Радловой и Юркуна.


Можно справедливо задать вопрос: стоит ли отсчитывать историю объединения эмоционалистов от выхода альманаха «Часы»? На него необходимо ответить утвердительно, поскольку отождествить «Часы» с эмоционализмом позволяют слова самого Кузмина: «Последние годы группа друзей и единомышленников объединилась под названием «эмоционалисты» и мы издали альманах «Часы» и три выпуска «Абраксаса» Кузмин М. Автобиография (цит по: Никольская Т. Л. Эмоционалисты. С. 61). .

Очевидно, именно в это время (в конце 1921 года) возникает идея создания объединения на основе дружеского кружка, еще без четко выраженной теоретической платформы и без названия. Можно отметить, что упоминания о частых посещениях Кузмина В. Милашевским (автором обложки альманаха «Часы»), Б. Папаригопуло, А. Радловой, В. Шкловским пронизывают дневник Кузмина за 1921 год. По-видимому, именно эти люди составляли ближайший круг его общения О характере встреч у Кузмина см. воспоминание В. А. Милашевского о первой встрече с Кузминым и Юркуном и последующем за ней приглашении в гости: «- В семь часов у нас чай, к нам приходят без приглашений… Потом мы идем в гости или просто погулять. Но ровно в семь мы всегда на месте.>>"

Виктор Шкловский, еврейский мозг в теле, подаренном русской матерью.

В автобиографической книге «Сентиментальное путешествие»:

«Приехал в Херсон. В Херсоне пушки стреляли и вошли в быт. Только базар нервничал и боялся. Но – ничего, торговал, от пушек молоко не киснет. В городе жили и торговали. На стенках висели расстрелянные. По пятнадцати человек в день. Порционно. И последние пять фамилий – еврейские. Это – для борьбы с антисемитизмом. Пушки стояли в городе. Было очень уютно. Но бабы пригорода Забалки у себя поставить батарею не разрешили. Они правы, конечно. Пройдут и белые, и красные, и другие многие, не имеющие цвета, и еще будут стрелять, и все пройдет, а Забалка останется».

Поразительная перекличка.
А ведь до ареала Нижнего Днепра доходили легионы римлян. У Каховки брали зерно, а выше по течению, у Кременчуга -- рабов.