Экс-ры VII 10 гл Феликс

Глава 10

Другой мир

Свиньи с чувством вины – тайный ключ – другой мир – Феликс – банный день

Феликс

Вернувшись в свой жилой грот, они первым делом выложили в банные вёдра фрукты, и пошли умываться и заряжать солнечные батареи для зарядки аккумуляторов пока ещё светило солнце.

Палыч сказал, что птице нужен сук, чтобы это было его место, а начнёт устраивать срач по всей кают компании. К его предложению отнеслись с должным вниманием, и нашли в лесу подходящую коряжистую лиственницу с крепкими сучьями. Попугай не будь дураком, сразу сообразил, что это будет его законное место, и забрался на один из сучьев, получив за понимание фрукт.
- Сообразил чёрт лохматый, - сказал попугай, поворачивая голову присматриваясь к местному быту.
- Феликс, - сказал Палыч попугаю.
- Феликс, - повторил попугай.
- А что Феликс подходящее имя, - сказал Лебедев, понимая, что так они будут звать эту смышленую птицу.
- А что вы окно-то открыли, вот возьмёт и улетит, - проворчал  Палыч, заметив открытое окно.
- Скатертью дорожка проголодается, прилетит, - сказал Чемякин.

Попугай, видимо понимая, о чём говорят люди, расправил крылья и выскочил в окно только его и видели. Выскочив и пещеры наружу, Палыч обежал край леса попугай как растворился.
- Феликс, Феликс, - кричал он.

Мужики прочесали всю округу, уговаривая проклятую птицу вернуться но, проискав её битый час, вернулись назад и увидели сидящего попугая на суку лиственницы. Хулиган наклонил хохлатую голову и произнёс.
- Сообразил чёрт лохматый.
- Я те сейчас соображу, - сказал в сердцах Палыч, собираясь отметелить беглеца.
- Оставь его чего он понимает, - остановил его Кельдюшев.
- Смотрите-ка, вернулся через окно, значит, соображает, где его друзья, - сказал Чемякин.
- Феликс хороший, - сказал попугай.
- Это я кричал, что он хороший, - засмеялся Кельдюшев.

Попугай тут же залился весёлым пародийным хохотком.
- Палыч, Палыч, - заворковал попугай, явно подлизываясь к Палычу который уже считал птицу своей.
- Вот жук! – усмехнулся Палыч. – В голове этой птицы мозгов поболее, чем у любой самой умной собаки.
- Получается твой Граф глупее его, - спросил Чемякин.
- Выходит так.
- Как тебя зовут, - спросил у попугая Чемякин.
- Чемякин, - сказал в ответ попугай.
- А как он узнает, что его Феликсом зовут, - спросил Чемякин.
- Жрать захочет, узнает, - ответил Палыч и дал ему орех фундук.

Попугай взял его в лапу и рассмотрев, понюхал. Потом радостно заворковал и раскусил клювом.
- Феликс, Феликс, - сказал с повтором Палыч.
Попугай осторожно, чтобы ядро ореха не выпало на пол, выудил его клювом и проглотил.
- Чемякин, - сказал попугай и захлопал крыльями.
- Ну что ты заладил Чемякин, - рассердился Палыч. – Чемякин это тьфу, бяка, ты Феликс понимаешь?
- Это почему я бяка? - спросил Чемякин.
- Потому что он Феликс, а ты Чемякин. Он Феликс!
- Ладно, если попугай твой ну и занимайся им сам, - сказал Чемякин.
- Феликс, - сказал Палыч и протянул попугаю ещё один орех.

Тот наклонил голову и протянул лапу, чтобы взять орех тогда Палыч отошёл подальше и снова позвал попугая по имени. Попугай оказался умницей и, подлетев к Палычу сел на притянутую руку, за что получил орех.
- Феликс, - сказал Палыч.

Попугай посмотрел на Палыча и повторил своё имя и получил второй орех. После чего вероятно понимая, что от него требуется, стал откликаться на своё имя.
Закрепив с помощью ореха имя за попугаем Палыч решил так же поступить с фруктами, которые они принесли собой.

Показывая жёлтый фрукт, попугаю Палыч протянул руку и позвал птицу по имени. Попугай слетел с сука на руку Палыча и, получив плод, стал, его есть.
- Феликс – орех, Феликс – орех, - стал говорить Лебедев, но попугай не понимал его.
- Бесполезно Саня у него уже появился свой папа, - сказал Чемякин.
- А сейчас сходи с ним в лес, - посоветовал ему Кельдюшев.
- А если он смоется? - спросил Чемякин.
- А там что мало попугаев да любому только скажи, кто будет его хозяином, он тут же соберёт чемоданы и айда в наше время, - сказал Лебедев.

Палыч подумал и согласился, справедливо полагая, что после царского угощения орехами попугай, вряд ли куда-то полетит в поисках лучшей жизни.
Они вышли «во двор» где попугай, увидев во второй раз незнакомое место, стал волноваться, и раскачиваться на руке у Палыча. Следом за Палычем наружу вышли остальные посмотреть, как поведёт себя их новый квартирант.
 
Попугай спрыгнул на землю и стал пробовать на вкус зелёный мох. Он ему не понравился и попугай отправился пешком дальше. Экспедиционеры затаив дыхание с  любопытством следили за ним. Птица не обращая внимание на слежку, занялась обследованием окрестностей, на ходу изучая растительный покров горной местности. Найдя двух цветную шелковую красно-синюю ленточку, попугай повязал её на лапку и, покрасовавшись собой, важно двинулся дальше.

Вдруг из-за камня выскочила белая куропатка, она остановилась и с удивлением уставилась, на невиданную птицу. Попугай, подняв на голове перья, тоже несколько оторопел, от такой встречи, потом что-то проворковал и прошествовал к куропатке, которая даже и не думала убегать.

- Здравствуйте, меня зовут Феликс, - представился он, даме вытягивая вперёд лапку с красивой ленточкой.
- Здрасте, - кивнула безмолвно куропатка.
- Скажите, а где весь бомонд что-то здесь никого нет? – спросил, не очень церемонясь, Феликс.
- Да вот так у нас всегда, - отозвалась, слегка зардевшись, дама.
- А как вы на счёт со мной отобедать, - осведомился наш кавалер.
- А что у вас есть лишние личинки? - спросила дама.
- Мадам, ну что такое личинки, у меня есть каландины, это знаете такие фрукты, аромат как у амаделин, а вкус закачаешься, ну так как?

- Да я право не знаю надо у мужа спросить.
- А кто у нас муж, - насторожился Феликс.
- Ну, есть тут один молодой куропат.
И тут Феликс как бы спохватился.
- Опс, пародонте, запамятовал, мне надо к восьми к амандонам зайти надеюсь, мы ещё с вами поворкуем, - пошёл на откоряг попугай и, подпрыгнув на месте, исполнил, ослепительный пирует.
Откланявшись, попугай запрыгал прочь в сторону пещеры.

- Зачем я так рано вышла замуж, - подумала, про себя куропатка, глядя вслед галантному кавалеру. – Каландины, амаделины…
- Зачем мне такая обуза, ещё её мужа кормить, - вполне здраво рассуждал про себя Феликс, поглядывая на маленьких птичек, которые удивлённо смотрели на диковинную птицу.  Пролетающая мимо кедровка выпустила из цепких лап кедровую шишку и спланировала перед попугаем.
- Здравствуйте, товарищ, - приветствовал попугай пернатого гражданина, бросившего шишку. – Что это вы там бросили?
- Привет, что-то я вас тут в первый раз вижу? - спросила кедровка.
- Да я тут пролётом в командировку, - отозвался Феликс.
- Как на счёт перекусить, - предложила кедровка.
- Я не против, но только без личинок, а то мне уже предлагали…

- Орехи устроят, кедровые. О полезности говорить не буду, сами как попробуете, скажете.
Кедровка отыскал брошенную ею кедровую шишку и предложила новому приятелю. Она показала, как её правильно лущить и пригласила к столу.
- Надолго к нам? - спросила кедровка.
- Я по дипломатическим делам, как управлюсь с делами. У нас тут дипломатический корпус.

Кедровка решила больше не задавать лишних вопросов, понимая, что эта птица парит на таких высотах, до которых ей никогда не подняться.
Они с удовольствием пообедали, и попугай попросил её немного подождать. Он слетал в грот, проникнув в него через окно где, взяв в лапку пару каландин, принёс в подарок новой приятельнице.
- Вот это очень вкусно, косточки можете где-нибудь посадить во влажном месте возможно, и прорастут, - сказал Феликс передовая фрукты кедровке.
Приняв подарок, кедровка откусила от одного плода кусочек и с удовольствием его съела.
- Ну как? – поинтересовался попугай.
- О бесподобно, - восхитилась кедровка, наслаждаясь вкусовыми и ароматическими качествами невиданного плода.
- Ну, до встречи меня уже, наверное, заждались, вон и солнце пошло на посадку, - стал прощаться Феликс.
- Да и меня, наверное, уже хватились, а шишки вон там растут, так что если найдёт охота, то не побрезгуйте, поешьте, - показал кедровка на невысокие пушистые кедры. – До свидания рада была познакомиться!

Птицы обменялись лапкопожатием и разлетелись в разные стороны.
Присутствующие поодаль наблюдатели этой встречи на высшем уровне остались довольны и более того высоко оценили действия своего нового друга.
- Ну, Феликс молоток, можно сказать свой парень в доску! – сказал Лебедев.
- А вы заметили, как он сразу схватывает слова, волнистых попугаев учат долго, а этот раз и готово. Даже больших какаду непросто научить словам, - сказал Палыч.
- Ну, вот у тебя будет ещё один бизнес - торговля попугаями!  - рассмеялся Чемякин.
- А вот мне интересно, а ночь там есть или там весь день светит солнце, какой там часовой пояс, - спросил Кельдюшев.
- Ну, это можно проверить, надо дождаться рассвета и примитивно рассчитать время и соотнести его с нашим временем, - сказал Чемякин.
- Я вот спать совсем не хочу, - заявил Палыч.
Чемякин тоже понял, что надо выяснить, как там со временем, чтобы потом не гадать.

Но после сытного ужина долгожданная ночь нашла своих уставших героев и быстро уложила спать на пихтовую перину. Феликс устав от новых впечатлений тоже уснул на своей лиственнице. В гроте кают компании стало тихо, лишь изредка  потрескивали в печке дрова да ветер гудел в трубе за окном.
Примерно около двух часов ночи как это часто случается в жизни любого человека раздаётся либо телефонный звонок, либо молотьба в двери – пожар, горим! А тут всех разбудил истошный крик попугая.
- Куда прёшь, чёрт лохматый!

Лебедев включил фонарь и направил на взерошеннго попугая, который подпрыгивал на суку и хлопал крыльями, повторяя уже  осмысленную фразу.
- Куда прёшь, чёрт лохматый!
- Что случилось, - поднялся Палыч.
- Да вон что-то Феликс чего-то испугался, - сказал Лебедев.

И тут печная труба заскрипела и что-то по ней звякнуло. Палыч метнулся к окну и, прильнув, хотел что-то либо разглядеть в щели, но отпрянул и быстро отскочил в сторону.
- Медведь!
Все соскочили с постели и бросились копаться в рюкзаках, доставая газовое оружие.
- Я читал, что какой-то журналист угощал на Камчатке медведей газом из американского баллончика так те, потом его за своего там держали, - сказал Кельдюшев.
- Да я тоже про это читал, - кивнул Чемякин. – Он и фотографии такие делал об их жизни, что никто понять не мог, как они его до сих пор не сожрали. Потом толи французский толи шведский журналист раскусил его секрет, но сам снимать медведей по приглашению нашего журналиста с помощью баллона зоссял. Может, и мы угостим этого проходимца, чтобы знал, кто тут живёт!

Окно опять заскрежетало, и Чкемякин взял ещё один револьвер, чтобы палить из обоих стволов.
- Как только Палыч откроет, я стреляю, а вы будьте на подхвате, если что стреляйте тоже, пусть товарищ узнает почём  нынче лихо!
Медведь оказался настырным и продолжил тревожить трубу.

Чемякин дал знак Палычу открывать задвижку, и как только крышка форточки открылась, Чемякин увидел в свете фонаря раскрытую пасть медведя. Не мешкая, он сунул прямо в пасть хищника оба револьвера и нажал на курки. Вслед за грохотом выстрелов раздался ужасающий рёв, который продолжался так долго, что экспедиционеры даже пожалели, что не нашли другой способ отвадить настырного медведя.

- Ну, всё теперь он нам задаст жару, - сказал Палыч.
- Смотрите на Феликса, - сказал Кельдюшев и краем фонаря осветил птицу, чтобы не ослеплять его.
Феликс сидел на суку, обхватив голову крыльями, и что-то бормотал.
- Молится, - сказал Лебедев.
- Феликс, - позвал попугая Палыч.
Тот ещё плотнее сжал крылья и так просидел до самого утра уже без звука.
- Перепугался бедолага, - сказал Лебедев.
Скоро медвежий рёв утих, и мужики в жутком волнении стали ожидать утра.
- Что будет, что будет, - стал бубнить Палыч.

Лебедеву это надоело, и он завалился спать дальше, сказав, что сейчас медведь вряд ли к ним сунется, а им надо хорошенько выспаться, чтобы утром не ломится как с похмелья.
- И то верно сказал Кельдюшев и последовал его примеру.
Чемякин ещё долго выстраивал планы как им утром выкручиваться из создавшейся ситуации, а вдруг этот мохнатый караулит их снаружи.

Но долго он не просидел, и его сморило в сон. Последним уснул Палыч, так и не выпустив из руки револьвер.
Утро встретило экспедиционеров ветреной погодой с мелким моросящим дождём, что здесь было не редкость. Ветер трепал в своих объятьях корявые не от хорошей жизни берёзы, которые чтобы выжить в суровых условиях постарались расти плотно как любой другой кустарник.